Система Гвардейца. Главы 27-28

— Он пережил тот штурм?

— Я думал, 104-й вырезали до последнего человека…

— Должно быть, его хранил сам Император.

— Уж не святой ли он?

— Поразительно, что он добрался сюда после гибели всего батальона!

И много чего еще. Я не знал, что и думать обо всех этих пересудах. Как бы мне ни претило это признавать, но вернул меня к жизни отнюдь не Император, а некие иные силы, пожелавшие поиграть с галактикой через мое посредство. Но я не мог никому об этом рассказать. Эту тайну я унесу с собой в могилу — если для меня таковая теперь вообще возможна.

— Туда, — капитан указал на… умывальню? — От тебя смердит, как от говна. Приведи себя в порядок. У тебя две минуты.

Далее меня проводили в кабинет внутри бункера, где ожидали полковник и техножрец. При входе я замер и отсалютовал. В углу одиноко сидел комиссар. Полковник, престарелый и израненный ветеран, кивнул нам с капитаном. На его столе стояла кружка с рекафом, а в руке — распечатка какого-то доклада. Впрочем, меня не особо смущало его присутствие — я повидал достаточно офицеров. Зато при виде техножреца мои глаза округлились. Вот он, мой шанс!

— Вольно, господа.

Полковник жестом указал на пару стульев прямо перед столом, на котором также красовались две кружки дымящегося рекафа.

— Присаживайтесь, господа. Нам есть что обсудить.

Капитан первым опустился на стул справа от полковника, а я — слева. Командир отложил планшет и повернулся ко мне. Только тут я заметил его недостающий глаз, замененный бионическим имплантом — видимо, сканером. Такие аугментики, должно быть, стоят целое состояние. Ими разживаются лишь высшие чины.

— Итак, ты, стало быть, Перри Анатинус из 104-го. Полагаю, следует задать очевидный вопрос, — начал полковник, мрачно взирая на меня единственным глазом. — Как тебе удалось выжить, сынок? В 104-м служили триста тысяч храбрых солдат, и все они полегли в первой же атаке. Но ты уцелел — в одиночку. Каким образом?

Я выпрямил спину и расправил плечи.

Внедренные в мою плоть астартесовские чувства подсказали: снаружи в меня нацелено множество лазганов, которые сжимали снайперы. Теперь ясно, почему меня усадили слева, ближе к окну. Полковник не был до конца уверен, можно ли мне доверять. Наверняка не впервые еретик пытался прошмыгнуть сквозь защитное поле. Требовалось убедиться. Одно неверное слово или резкое движение с моей стороны — и мне конец.

— Я выжил по милости Императора, милорд, и по воле слепой удачи. Когда началась стрельба и мои братья и сестры падали вокруг, я оступился и скатился в канаву. Рухнувшие сверху тела закрыли меня от продолжающегося обстрела. Когда я выбрался из-под завалов трупов, то оказался… один. И понятия не имел, что делать дальше. Но осознал: нужно добраться до командования за новыми приказами.

Пришлось солгать. Правда выходила… настолько запредельной, чуждой, что никто бы и не поверил, что это ложь. Ненавижу лгать начальству и боевым товарищам, но сейчас это ради их же блага не меньше, чем ради моего.

— То есть ты проложил путь сквозь вражеские порядки и в одиночку вернулся в Куреш? — переспросил полковник, вскинув бровь. Рядом технопровидец что-то забормотал на бинарике. Я не разобрал ни слова, зато остальные присутствующие, похоже, прекрасно его поняли — полковник, капитан и комиссар отреагировали почти одинаково. Между ними состоялся приглушенный обмен фразами на неизвестном мне языке. Я прищурился. Миг спустя полковник кивнул и отодвинул в сторону информпланшет.

— Что ж, гвардеец, ты проявил отвагу, силу и сноровку на поле брани. За это, с данного момента, тебе присваивается звание лейтенанта 104-го полка. Капитан Дан станет твоим командиром.

Мои глаза полезли на лоб. Лейтенантское звание — нешуточная ответственность, которой я вряд ли достоин. Хотя, безусловно, большая честь. И долг, исполнения которого не избежать. Правда, я понятия не имел, как руководить людьми…

— 104-й будет воссоздан. Как только война закончится, а еретики и предатели падут, вам пришлют свежих рекрутов, которых предстоит вести в бой.

Я кивнул. Не сказать, чтобы меня это радовало. Но, покуда я служу человечеству и Императору, готов взвалить на себя любой груз.

— Так точно, сэр. Сделаю всё, что в моих силах.

Быстро. Слишком быстро, чтобы я успел осознать.

— А пока что, определяю тебя в 106-й полк. Скоро мы пойдем в контрнаступление. Ауспик-сканеры докладывают о некой демонической сущности, что сеет хаос в стане предателей. Нам следует этим воспользоваться. Если прорвемся с боем и деблокируем Улей, сможем приступить к освобождению других цитаделей и городов, — пояснил полковник. — Вы оба свободны.

Капитан поднялся и решительно зашагал прочь, лишь на миг замерев, обернувшись ко мне.

— Ты не расслышал, лейтенант? Вольно!

— Так точно! Однако… есть нечто важное, дело, не терпящее отлагательств.

Полковник ответил мне лишь вопросительным взглядом.

— Сэр, на пути к Курешу мне пришлось вступить в бой с многочисленными отрядами предателей и еретиков. И среди их имущества я обнаружил нечто, возможно являющееся СШК.

Я запустил руку в карман и мысленным усилием переместил находку в ладонь. СШК был довольно компактным — размером с гранату, сферической формы. Техножрец резко подался вперед, едва не разломав стол, когда рванулся ко мне. Его мехадендриты угрожающе растопырились. Пожав плечами, я опустил СШК на стол и подтолкнул к служителю Омниссии. Сдержать ухмылку не получалось. Вот он, миг спасения человечества. С помощью этого устройства Империум наконец-то решительно ответит силам тьмы. Это и есть победа.

Даже если я погибну сейчас — умру счастливым, зная, что исполнил долг перед Империумом.

Техножрец благоговейно взял стандартный шаблон конструкции и просканировал его диковинными инструментами, выдвинувшимися из головы. Миг спустя служитель Марса издал серию звуков на бинарном коде, после чего спрятал СШК в отсек своей грудной полости. В этом крылось нечто странное. Техножрец выглядел на удивление спокойным — не та реакция, которую я ожидал бы от адепта Механикус. Но заострять на этом внимание не стал.

— Клянусь Омниссией, данный артефакт необходимо немедленно доставить на ближайший мир-кузню!

Жрец обратился к полковнику, вопросительно приподнявшему бровь. Хм…, а что за символ за спиной командира?

— Этот СШК ценнее всей звездной системы, полковник. Его нужно безотлагательно переправить с планеты.

Командир, похоже, мгновенно всё понял и кивнул. Хорошо. Человечество сильнее всего, когда действует сообща.

— Я отправлю остальные отряды ветеранов сопровождать вас к космопорту. Там должно остаться несколько транспортных барж. Связь с адмиралом потеряна, а значит, я остаюсь старшим по званию. Посему делайте всё, что сочтете нужным, даже если придется реквизировать корабль властью Марса. Никто не посмеет препятствовать вашей миссии. Ветераны об этом позаботятся. Человечество не упустит этот шанс.

Полковник вновь повернулся ко мне:

— Смена планов, лейтенант. Как тот, кто нашел СШК, вы отправитесь вместе с техножрецом. Уверен, вас ждет весьма щедрая награда по прибытии. А теперь выполняйте. Мне еще нужно оборонять город.

Я глубоко вздохнул и покачал головой:

— При всем уважении, вынужден отказаться, сэр. Мне не нужно наград за исполнение долга. Я останусь здесь и буду сражаться плечом к плечу с братьями и сестрами.

Полковник ухмыльнулся.

Техножрец повернулся ко мне и кивнул:

— Ваши усердие и верность будут отмечены, лейтенант Анатинус. Живы вы будете или мертвы, Братство воздаст вам по заслугам.

Краем глаза я уловил движение, неестественную вспышку цвета в стене. Знакомое ощущение.

Ах вот оно что…

Я сразу понял: что-то не так, раз меня не арестовали на месте.

Теперь это не имело значения. Приняв облик Астартес в силовом доспехе, я стремительно шагнул вперед и одним ударом пробил грудь техножреца насквозь. Выхватил СШК и спрятал в инвентарь прежде, чем кто-либо успел среагировать.

Предатели.

Все они — предатели!

Никому нельзя доверять.

Я извлек из инвентаря все до единой гранаты — как осколочные, так и плазменные. Выдернул чеки и метнул во все стороны. Многие влетели в окна казарм или распахнутые двери. Здесь больше не осталось непричастных. Или как минимум я не мог никого счесть невиновным. Еретики хитры и коварны. У меня не было ни терпения, ни возможности вычислять каждого по отдельности. Что привело меня к неизбежному выводу: все они предатели. Никому нельзя верить. Весьма вероятно, что город уже пал.

Я оказался в окружении врагов Империума — еретиков и отступников. Их всех ждет одна судьба.

Вопли изменников звучали музыкой для моих ушей, когда гранаты начали взрываться одна за другой, поглощая предателей огнем и шрапнелью. Целые здания рушились и обращались в руины. Сотни, должно быть, погибли мгновенно. Еще сотни получили чудовищные раны в последовавшей за взрывами бойне. Земля дрожала и покрывалась трещинами, конечности и внутренности разлетались повсюду.

Это то, что они заслуживают.

Все они — предатели. Твари хуже ксеносов.

Невиновных тут не было. Лишь разные степени вины. И, как бы мне ни претила сама мысль, сейчас у меня не оставалось иного выбора, кроме как считать их всех изменниками. Я искуплю вину за гибель непричастных позже, если таковые вообще здесь найдутся. Но лишь после того, как спасу этот мир, одолею Балрога и отброшу силы предателей.

Теперь я не мог верить никому. Даже якобы союзным подкреплениям Астартес. А значит, придется всё делать самому. В одиночку.

Стоп.

Внезапно меня посетила мысль — в тот самый миг, когда я мановением воли призвал силовой меч и одним взмахом располовинил сотню предателей. Безликих, недостойных. Их крики и полные ужаса глаза ничуть меня не трогали. Я больше не поддамся на их уловки. Всё больше изменников палили в меня из лазганов, но я не обращал внимания на пробиваемые в силовой броне дыры, продолжая косить врагов быстрее, чем они успевали реагировать. Кое-кто просто застыл на месте, вытаращив от страха глаза, прежде чем я разрубил их на куски.

Все предатели.

Но есть несколько человек, которым я могу доверять.

Олли и его команда — другие выжившие, чей план как раз и заключался в том, чтобы нанести предателям и еретикам ответный удар. Они на моей стороне. Нужно отыскать их и всё рассказать. Возможно, только возможно, нам удастся переломить ход войны. Но сперва придется выбраться из улья. Ведь теперь невозможно определить, кто тут отступник, а кто нет. Безопаснее просто перебить их всех.

Я прищурился. Не сказать, чтобы я блистал умом или вообще был особо сообразительным. Но происходящее откровенно не укладывалось в голове…

Во всем этом нет никакого смысла. Ведь они уже победили. Зачем предателям убивать друг друга? Одна группа снаружи, другая — внутри города. Обе сражаются не на жизнь, а на смерть. Какой в этом резон? Что они выгадают, притворяясь, будто воюют между собой, если большая часть Пракстора и так под их контролем? Какова их цель? Еще один вариант: существует несколько фракций отступников, преследующих собственные интересы. Их противоречия как раз и вылились во внутренний конфликт. Как бы то ни было, убить их всех — в моих интересах.

Земля вновь содрогнулась, пошла трещинами. Но на сей раз не по моей вине. Последовавший за этим оглушительный рев не оставлял сомнений. Балрог приближался.

Притаившиеся в укрытиях и на крышах зданий гвардейцы обрушили на меня град лазерных лучей, опалявших силовой доспех, который я без труда восстановил с помощью [Формовки Технологий]. Мне не могли причинить вреда. Во всяком случае, теперь. Я мог перебить их всех, но счел это пустой тратой времени. Тем более, я и сам пока не знал, как поступить дальше. Техножрец оказался предателем. Вполне возможно, таковы и все прочие адепты Механикус на Праксторе.

Император, направь меня. Теперь я предпочел бы увидеть улей разрушенным. Лучше сжечь город дотла, чем отдать его в руки отступников.

И в этот миг мир застыл. Часть стены с грохотом взорвалась, окутавшись тенью и пламенем. Раздался первобытный рев, от которого затряслись кости, хотя я стоял в облике Астартес, с ног до головы закованный в силовой доспех. Из пыли и дыма явился исполин, окруженный огнем и облаченный во тьму. Смутно человекообразный, с крыльями черными, как ночь, и красными, как кровь. Сам воздух вокруг него будто плавился и искажался. Само его присутствие — как язва на теле реальности. Я замер, остолбенев, не в силах отвести взгляд от чудовища, что должно было стать моим врагом. Как вообще можно одолеть такое? В первую нашу встречу я не ощутил в полной мере давления его ауры, но сейчас, когда он был так близко, оно буквально… душило. Жар стоял неимоверный. Даже с того места, где я находился, было видно, как начинают плавиться стены, высокие и низкие строения стекают горящими потоками шлака. Вопли предателей и еретиков наполнили воздух.

Невинных здесь больше не осталось. И если Балрогу суждено сжечь Куреш вместе со всеми отступниками и богохульниками, то я не стану ему мешать. Пока что. Пусть это существо беснуется сколько хочет. Однако я знал — оно продолжит идти за мной по пятам. Наши судьбы связала Система. Но это не значит, что я не могу обратить данное обстоятельство себе на пользу. Раз уж Балрог и дальше будет следовать за мной, куда бы я ни направился, то я приведу его во все цитадели предателей, где бы они ни скрывались. И так до тех пор, пока вся планета не очистится от скверны.

Два сгустка пламени обратились в мою сторону. Глаза, пылающие как звезды-близнецы. Как жерла неистовых печей. Между нами, — исполином и человеком, — промелькнула вспышка мыслей и ощущений. Мгновенный разряд воли и намерения. Каким-то непостижимым образом мой разум и разум Балрога соприкоснулись. Пусть на краткий миг. И в этот момент, когда титан застыл, прожигая меня полыхающим взором, я уловил нечто. Хочется верить, что это было подобием взаимопонимания. Осознанием со стороны Балрога, что он чужд этому миру. Что его ничто здесь не держит. Что он потерян. Лишен цели. Но при этом преисполнен дремлющей тьмы и ненависти, готовой вырваться наружу в любой момент. И я вновь испытал в ответ лишь жалость. Балрог не выбирал такой участи. Его вырвали из родного измерения против воли и забросили сюда. В эту вселенную.

Распахнув глаза, я посмотрел на пылающего исполина.

Так вот почему ты ищешь меня…

— Мы с тобой похожи, — звук моего голоса растворился, не покидая шлема.