Сторож, близок ли рассвет?

В бывшем Советском Союзе произошла Сетевая революция. Джон О’Махони посетил первое русское киберкафе.

На планете Земля мало мест, где революции коммуникаций сопротивляются так же упорно, как в традиционных советских кафе. Эти места по обыкновению имеют потрёпанный вид, находятся в подвалах с низкими потолками, имеют грязные уборные, а в меню у них неопрятные бутерброды и сложенный горкой солёный шпротный паштет. В тёмных их углах сидят мрачные babushkas и разливают подслащенное зелье со вкусом кофе. Но главным инструментом луддита здесь являются, пожалуй, потрёпанные счёты, гордо лежащие на прилавке. Представьте только — счёты, архетипический символ невинной, давно ушедшей эпохи без технологий и Всемирной Сети. 

Вот почему новость о появлении в России первого киберкафе стала изумительной неожиданностью. Интернет-кафе «Тетрис», укрывшееся на одной из периферийных петербургских улиц, это творение ума группы выпускников технических и научных вузов, вынужденных искать новые сферы деятельности после краха постсоветской экономики. Последние два года они занимались несовместимыми, по их мнению, коммерческими авантюрами: заведовали рестораном «Тетрис» и в то же время управляли «Дуксом» — местным интернет-провайдером.

«Мы всегда мечтали объединить обе сферы нашего бизнеса — общественное питание и компьютеры» — говорит Александр Григорьев, вдохновитель кафе. — «Возможность для этого открылась только пару месяцев назад, когда я узнал о формате интернет-кафе».

Петербург уже может похвастаться очень цивилизованным интернет-кафе, которое называется «Тетрис». Я бывал во многих подобных заведениях, так что успел вывести закон этого бизнеса: чем выше скорость подключения к интернету, тем хуже еда. Ни в одном интернет-кафе не кормят так вкусно, как в «Тетрисе». Настоятельно рекомендую «свинину а-ля Тетрис»: свиную отбивную, обрамлённую живописным калейдоскопом из яблочных долек, ананасов, вишен, консервированных груш, апельсинов и трёх видов винограда. (Русские до сих без ума от возможности добыть фрукты вне сезона). Ничем не хуже и «осетрина а-ля Тетрис». Их кофе, похоже, тоже лучший в городе. Сотрудник «Тетриса» Дмитрий Багров говорит, что некоторые люди приходят в кафе только ради кофе.

Во второй части писатель выясняет, что медиавойны в РФ 90-х страшны, но гениталии политиков русских не очень интересуют, а затем наконец переключается на петербургские феномены: Бориса Гребенщикова всея Руси и сквоттеров-на-все-руки из «Клуба Речников».

__________________________________________________________________

МЕДИА

В какой-нибудь стране поспокойнее между тремя придворными (Чубайсом, Немцовым и Татьяной) и Семью Банкирами всё было бы гладко. Ведь разногласий между ними в сущности нет и можно даже сказать, что одни породили других. Придворные могли бы и дальше спокойно откусывать по кусочку от власти седовласого, а банкиры довольствовались бы выжиманием соков из богатейшей страны мира. Но это РФ, здравому смыслу здесь не место.

Поэтому вместо всего этого разгорелась информационная война.

_______________________________________________________

Из окна такси, летящего по проспекту, Санкт-Петербург кажется архитектурной мозаикой из деталей, прикарманенных в Венеции, Амстердаме и Париже. Он задумывался как «окно в Европу» для Российской Империи, так что проектировали его элегантным, передовым и подчеркнуто европейским. Сработало на все сто, если не брать во внимание до ужаса прямые улицы без единого уклона и фабрики гигантских размеров.

При царях Россия ни в чём себе не отказывала. Для Петербурга имперские времена были периодом политического и экономического расцвета. Цари презирали ограничения и строили только то, что считали грандиозным и великолепным. Вкус выдаёт в монархах особ нервозных и склонных к психической гиперкомпенсации. В Версале есть элегантный фонтан? Сделаем целое поле фонтанов размером с авианосец. Один позолоченный херувим — это, конечно, хорошо. Но как насчёт целого летающего эскадрона смерти из позолоченных херувимов?

1997 год. Писатель-фантаст приезжает в Петербург, чтобы получить местную премию, но оказывается персонажем собственных киберпанковых книг - среди рейверов-техножрецов, художников-неоакадемистов, и киберфилософов. И всё это в декорациях полуразрушенного города и страны.

Салют! Если вы здесь, значит вы прочитали пост на канале и вас заинтересовало наше предложение. Итак, мы получаем: материальную мотивацию. Вы получаете: перевод текста Брюса Стерлинга (на самом деле, книги - там почти 90 000 знаков) «Искусство и распад». Объем нешуточный, а литературный перевод требует довольно много времени и энергии, восполнить которую и помогут ваши пожертвования. Цель ставим смешную для такого объема, но скорость перевода будет зависеть от ее достижения.

Чем интересен текст? Это запечатленный 1997 год в Санкт-Петербурге глазами американского писателя-фантаста, опубликованный в топовом издании о хайтеке и цифровых медиа Wired. Здесь довольно точными штрихами зафиксировано то, чем жил город, пока где-то наверху разворачивались мрачные политические и экономические процессы (об этом в тексте тоже есть). Рейвы и первые студии цифрового дизайна, первые интернет-кафе и уникальные художественные течения. А также вездесущий БГ. В общем, любопытный культурный срез глазами известного писателя.

Для удобства можно разбить его на несколько частей, которые будут опубликованы здесь (бесплатно) и у нас на канале. Примерный план такой:

1. Отель «Русь» - Русская бульварная литература - «Малышевские», «тамбовские», «казанские» vs эФэСбе, РУОП и ОМОН - Семибанкирщина - Политика: неандерталец Зюганов, молодой-горячий Немцов, Вечный Старик Ельцин и его серые кардиналы Чубайс и родная дочь.