Наруто - Нити Чумы. Главы 15-16

Фу пребывала в предвкушении. Хотя для неё это обычное состояние, на сей раз причиной стал я. Точнее, мой дом. Сегодня выходной, но мы всё равно решили встретиться на обед. Фу робко спросила, можно ли ей навестить меня, ведь мы дружим уже полтора года, но ни разу не были друг у друга. Хоть я и сомневался в реакции Бэнджиро, решил, что лучше покончить с этим пораньше.

Наш дом довольно просторный, рассчитанный на десятерых. Во времена расцвета клана тут и жило столько родни. Дом разделён на переднюю и заднюю часть; мы с дедом обитаем в передней. Для Фу он выглядел как настоящий особняк. Конечно, не клановая резиденция, но девочку впечатлило. Пришлось подталкивать её внутрь.

— Дедушка, я дома и привёл гостью, — громко оповестил я.

Фу озиралась по сторонам, стараясь всё рассмотреть. Едва заметила появление Бэнджиро. Старик уже плохо ходил без трости. Казалось, он удивлён, но скрывал это. Не каждый день его нелюдимый внук приводит девочку, да ещё и джинчурики деревни, разглядывающую дом в прихожей.

Я прочистил горло, привлекая её внимание.

— Добро пожаловать в наше семейное жилище. Я Бэнджиро Икимоно, глава клана, — представился дед спокойным, ровным тоном.

Фу покраснела от своей невнимательности.

— Рада знакомству, Икимоно-сан. Меня зовут Фу.

Девочка поклонилась, и Бэнджиро ответил так же формально.

— Проходи. Внук, завари нам чаю.

Я кивнул и ободряюще глянул на Фу. Пока я готовил чайник и искал пакетики, то и дело следил за ними импульсами чакры.

— У вас очень милый дом, Икимоно-сан. Стихи на стенах — это круто.

— Спасибо, Фу-сан, но это не стихи. А отрывки из трудов наших предков по истории, науке и культуре.

— О, ещё круче! Они все были шиноби, как вы?

— Нет, не все. Не у всех были нужные задатки.

— Но вы ведь были ниндзя, да, Икимоно-сан? Каково это?

Старик задумчиво хмыкнул.

— Это... непросто. Моя команда трижды сдавала экзамен на чунина, прежде чем я прошёл. Вскоре после этого мы отправились на миссию за пределами деревни, где погибли мои товарищи. Я решил перейти из актива в архив.

Повисла пауза, а я живо представил, как Фу ёрзает на стуле.

— Прошу прощения, мне не стоило лезть не в своё дело.

— Вы просто задали обычный вопрос. Лезть не в своё дело — это спрашивать, как именно погибла моя команда, или как я встретил покойную жену. Считайте уроком на будущее.

Чайник засвистел, и я принёс его с чашками. Мы немного посидели в тишине, прежде чем дед заговорил:

— Скажите, Фу-сан, что вы знаете о своей печати?

Ну что ж, неожиданно.

— Э? Она удерживает Нанаби внутри меня и позволяет использовать часть её чакры. А что?

Глаза Бэнджиро сощурились на слове «её», и он бросил мне взгляд искоса.

— Потому что хотел бы сделать копию, если вы разрешите.

Фу выглядела ещё более сбитой с толку и даже встревоженной.

— Зачем?

— В библиотеке нашего клана много трудов по фуиндзюцу, но ни одна печать даже близко не так сложна́, как печати биджу. Я сам неплох в этом искусстве. Хотел бы добавить пример такой печати в коллекцию.

Девочка явно пребывала в сомнениях и посмотрела на меня в поисках помощи.

— Я не причиню вреда вам или Нанаби, клянусь, — добавил дед, заметив её противоречивое выражение лица.

Я пожал плечами, мол, решать тебе. У меня нет права голоса в этом вопросе. Если бы я заподозрил дурные намерения деда, то посоветовал бы отказаться. Но его цели — чисто академические, в том сомнений нет. Печати биджу и впрямь впечатляют и достойны изучения мастерами. Пожалуй, я даже поддерживаю эту инициативу.

Фу опустила голову, разглядывая чашку и ёрзая. Похоже, советуется с Чоумей. Спустя минуту сделала большой глоток и медленно выдохнула:

— Если вы пообещаете, что печать не покинет библиотеку, то я согласна.

Бэнджиро одарил её своей редкой улыбкой.

— Очень хорошо. Обещаю, копия вашей печати останется в библиотеке нашего клана.

Он осушил чашку, как и я.

— Следуйте за мной. Нужно переместиться в более уединённое место.

Старик встал, опираясь на трость.

— Внук, принеси один пустой свиток для копирования и встреть нас в моей комнате.

Я ободряюще кивнул Фу и спустился в библиотеку — деду было бы трудно одолеть эти ступени. Вернувшись, увидел, что он освободил пространство в центре, оставив татами для Фу. Я передал ему свиток и сел напротив девочки.

— Пожалуйста, покажите печать, — попросил он, положив свиток ей на колени и смочив чернилами.

Фу задрала рубашку, обнажив живот, и начала направлять в него чакру, пока печать не проявилась. Я плохо помню, насколько она похожа на печать Наруто. Но вроде отличается. Бэнджиро быстро выполнил череду печатей, — быстро, даже учитывая его возраст, — и остановился на последней:

— Внук, прижми свиток к её животу и держи.

Я наклонился близко к Фу, которая робко улыбнулась, выполнил что велено и целую минуту так простоял, пока печать светилась. Наконец-то дед отменил фуин. Я отнял свиток, теперь несший в себе копию.

Бэнджиро смотрел на неё с гордостью и радостью.

— Спасибо, Фу-сан. Наш клан будет хранить это со всеми остальными знаниями, как мы делаем уже десятилетия.

Он взял кисть и быстро записал дату и время копирования, а также своё имя и имя Фу.

Девочка тожн выглядела необычайно довольной и улыбнулась старику. Я отнёс копию в библиотеку, положив среди прочих текстов по фуиндзюцу высшего уровня.

Затем мы с Фу провели остаток дня и часть вечера, смотря старые фильмы на видеомагнитофоне. У неё дома такого не было, так что девочку медиа полностью захватило. Я подумал о ворчащих стариках, жалующихся на «этих детей, что не оторвать от телевизора» и усмехнулся. Заметив поздний час, Фу сказала, что пора домой. Я согласился и решил проводить её. Она охотно кивнула.

В тот вечер стояло начало лета. Воздух был едва прохладным, хоть и слегка влажноватым. Мы не спешили, прогуливаясь вдоль озёрной кромки и наслаждаясь лунным светом, который пробивался сквозь густые ветви деревьев и играл бликами на водной глади. Оба молчали, довольные умиротворяющей тишиной и атмосферой вечера.

Небольшой дом Фу, представлявший собой скромную однокомнатную хижину, располагался недалеко от озера.

— Заходи ко мне в гости как-нибудь, — предложил я, когда мы остановились у её двери.

— Конечно, Ито-сенсей! — с надеждой в голосе отозвалась Фу. — Может быть... я смогу поскорее снова навестить вас?

Во многом это зависело от результатов предстоящего разговора с дедом. Я заметил его внимательный, испытующий взгляд — обсуждение нашей гостьи было неизбежно.

— Мне нужно будет узнать мнение дедушки, но, думаю, всё в порядке, — осторожно ответил я.

Фу широко улыбнулась.

— Здорово!

Я невольно рассмеялся, глядя на её радость.

— Мне пора возвращаться. Спокойной ночи, Фу-сан.

Девочка крепко обняла меня на прощание.

— Спокойной ночи, Ито-сенсей! Спасибо, что проводили меня.

С этими словами она скрылась за дверью.

Я устало потёр лицо и побежал обратно. Дома же застал деда за столом — он как раз потягивал свежезаваренный чай при свете бумажного фонаря со свечой внутри.

— Ты не упомянул, что твоя подруга — джинчурики Нанаби, — с порога констатировал Бэнджиро.

— Вы мало расспрашивали о ней, да и мне казалось это несущественным, — оправдался я, проходя к столу.

— Несущественным? — Переспросил он с сомнением, прищурившись. — Представь, что в дом внезапно вошёл вооружённый шиноби. Разве было бы несущественным знать, что при нём оружие и взрывные печати?

Я налил себе чая и сел напротив деда.

— Неужели вы действительно опасаетесь восьмилетней девочки только из-за того, что в ней запечатано? 

Старик с минуту сверлил меня тяжёлым взглядом.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, внук.

Он тяжело вздохнул, прежде чем продолжить:

— Конечно же, нет. Я не идиот. Просто опасаюсь, что общение с той, кого боятся и ненавидят в деревне, может привлечь к нашему дому нежелательное внимание.

— Лидер деревни и любой разумный человек оценят нашу доброту к ней, — возразил я, согревая ладони о чашку. — Я давно известен как её друг, хотя никто не знает, что ещё и наставник. Вы даже не представляете, что иногда происходит со мной в школе по этой причине. Поверьте, я прекрасно осознаю возможную реакцию на её общение с нашей семьёй. И мне безразлично мнение невежественных людей.

— Наш долг — хранить знания и защищать наследие клана, — сухо напомнил Бэнджиро.

Он потянулся за чайником дрожащей рукой, но я успел налить деду чай первым.

— Мы можем выполнять наш долг, не отворачиваясь от беззащитного ребёнка, — возразил я. — Мудрость и знания — вот подлинные ценности и ориентиры нашего клана. Если мы станем относиться к ней как к изгою, то опустимся до уровня тех невежд, что окружают нас; от которых мы защищаем знания и которым должны вбивать в головы мудрость.

Я вздохнул и поставил чашку на стол, глядя деду прямо в глаза.

— Она — мой единственный друг в этой деревне. Я не предам её ради мнимого спокойствия и одобрения идиотов. Этого я не сделаю, что бы вы ни говорили. 

Мы просидели в молчании ещё пару минут, наблюдая, как пляшут тени от мерцающей свечи на стенах комнаты.

— Ты по-настоящему мудр для своего возраста. Слишком мудр. — Неожиданно похвалил Бэнджиро. Внезапно стало как-то неуютно, повеяло… чем-то холодным. Холод источал дед. Он скупо, безэмоционально добавил: — Всегда был. 

Не проронив более ни слова, он удалился к себе в комнату. Я же ещё добрую дюжину минут просидел за столом, охреневший и не понимающий, как на это реагировать и что значили его слова. Значили ли они то, о чём я подумал?..

***

Удивительно, чего можно добиться, имея в наличии немного денег, каплю креативности, толику усердия и пару теневых клонов, замаскированных под чужой облик.

К годовщине нашей дружбы я и Фу решили устроить для неё маленькую месть. Несколько девчонок постоянно издевались над ней. Фу научилась игнорировать или остроумно огрызаться, что злило их пуще прежнего, так что они с ещё большим усердием устраивали разные пакости и ей, и мне. Детские шалости, ничего по-настоящему опасного, но очень досадные. Мы решили, что пора преподать этим дурочкам урок, который каждый шиноби обязан быстро усвоить, если хочет выжить:

“Никогда не злите по-настоящему сильных ниндзя, не будучи готовыми к последствиям”

Они вошли в дамскую комнату, сплетничая и оскорбляя всех подряд в каждой фразе. Это лишь доказывало их мелочность, раз так они беседовали наедине. Стоило им пройти мимо, как один из моих клонов, замаскированный под старшеклассницу, незаметно повесил на дверь табличку «Не работает». Внутри мы выждали, пока все зайдут в кабинки, и начали действовать.

Шиноби редко используют металлическую проволоку, так что она недорогая. За неделю мы сплели и связали из двух катушек объёмную, хитрую сеть. Её спрятали под плиткой над уборной, а когда девчонки сели на унитазы, клоны Фу бесшумно спустились и приклеили концы сети к разным местам в комнате. Затем так же тихо вернулись на место. 

Мы стали ждать.

Через пару минут одна из них открыла дверь кабинки и вскрикнула, привлекая внимание остальных:

— Что за чертовщина? Откуда это взялось?

Три девчонки застыли в кабинках, разглядывая сеть перед собой.

— Пошлите отсюда. — Предложила одна, плохо скрывая страх.

Остальные согласились, и они попытались выбраться, но быстро запутались, зацепившись за проволоку. Приходилось двигаться очень медленно. Вдруг с потолка послышалось скрежетание. Главарша резко обернулась в угол комнаты и крикнула:

— Кто здесь? Лучше прекращай!

Скрежет лишь усилился, доносясь со всех сторон по задней стене.

Внезапно плитка на потолке сдвинулась, и оттуда вылезли клоны Фу. Не обычные. Они приняли с помощью техники облик пауков, размером с неплохую такую собаку.

— ААААААААА! — завизжали девчонки. — Кай! Кай! — попробовали они развеять иллюзию, но пауки были вполне реальны, если не считать того, что клоны.

— ВАЛИМ ОТСЮДА! ВАЛИМ! НЕ ПОДХОДИТЕ КО МНЕ! АААААА!

Пауки медленно ползли к ним по сети, а мелкие идиотки изо всех сил рвались наружу, вопя что есть мочи. Они добрались до открытого места у двери, но ручка не поддавалась — мой клон заблокировал замок кусочком металла.

И вот три визжащие девицы, обмочившиеся от ужаса, окружены со всех сторон ползущей армией пауков. Один потянулся к ним лапой, и все трое с ещё большим остервенением кинулись на дверь, которая внезапно открылась.

Снаружи стояли ученики и преподаватели, готовые к битве. Само-собой никакой битвы не намечалось. Они озадаченно уставились на девчонок, распластавшихся на полу.

— УБЕЙТЕ ИХ! О БОЖЕ, МАМОЧКИ!

Однако, обернувшись, они увидели обычную уборную.

Всё, что мы использовали для этого розыгрыша в уборной, было заранее «отклонировано». Паутиноподобная сеть из проволоки, табличка «Не работает», клей и металлическая палка для блокировки двери — всё это я и Фу подготовили и отклонировали до мельчайших деталей ещё до того, как сотворили копии самих себя для реализации плана. Поэтому, как только напуганные девчонки на секунду отвлеклись и в панике ринулись к выходу, все задействованные клоны мгновенно рассеялись вместе со всеми инструментами, которые те держали при себе. Вот почему в результате в уборной не осталось никаких улик, которые могли бы выдать нас.

Итак, многочисленные свидетели, собравшиеся у дверей, в итоге увидели лишь трёх перепуганных девиц, которые буквально обмочились, — что само по себе вызывало вопросы, ведь они находились в туалете, — вопящих дурными голосами и ведущих себя как сумасшедшие. Некоторые из преподавателей осторожно произнесли «Кай!», проверяя, не находятся ли бедняжки под действием гендзюцу, однако нет, никаких иллюзии обнаружено не было. Тогда учителя принялись распускать собравшихся зевак-учеников, а один из них повёл троицу истеричек в медпункт, дабы успокоить.

Проходя по коридору, пострадавшие вдруг заметили Фу, стоявшую в сторонке и делавшую вид, что её здесь нет и она ни при чём. Но стоило девчонкам встретиться с ней взглядом, как Фу оскалилась в злорадной усмешке и уставилась на них, не моргая. Она целых три дня тренировалась в этом зловещем взгляде перед зеркалом.

Когда жертвы розыгрыша попытались обратить на Фу внимание учителя и указать на неё пальцем, тот лишь недоумённо оглянулся и никого не обнаружил.

Естественно, поскольку мы использовали для всей операции исключительно клонов, наши с Фу алиби оказались железобетонными. А те три дурочки никогда не смогут доказать свои обвинения, при этом прекрасно понимая, кто на самом деле стоит за этим унизительным инцидентом.

Сама выходка не способствовала росту популярности Фу, однако репутация её обидчиц пострадала весьма серьёзно. Я бы даже сказал, что она оказалась подмочена. Они предпринимали отчаянные попытки загнобить Фу ещё сильнее, распуская о ней сплетни, но Фу с достоинством переносила всё это, держась с невозмутимым спокойствием истинного победителя. Её постоянно обвиняли во всех грехах и пытались всеми силами задеть, оскорбляли при любой возможности, но отныне ей было глубоко наплевать на этих невежественных кретинов.

С того памятного дня больше никто не осмеливался устраивать над ней какие-либо пакости и гадости, ограничиваясь лишь словами.

Девочка вняла моему мудрому совету — забыть об этих жалких представителях Таки и просто терпеливо ждать своего звёздного часа, когда она покинет деревню и обретёт настоящих преданных друзей в огромном, полном чудес мире за её пределами.

Кстати, о школе. Занятия по физической подготовке в академии оказались отнюдь не увлекательными. Стиль тайдзюцу Таки служил лишь для общего развития будущих генинов и никогда не предназначался для применения в реальном бою. Этот пробел должны были восполнить джонины-сенсеи или хотя бы свитки с боевыми стилями, если удавалось раздобыть таковые. Мои спарринги обычно сводились к оборонительной тактике, что ещё больше укрепляло репутацию бездарного слабака. От этих боёв проку было мало, однако для Фу они служили отличной тренировкой выносливости и контроля над техникой теневых клонов, компенсируя недостаток опыта в рукопашном бою. Я всё равно неизменно побеждал её в схватках один на один, ибо мои скальпели чакры оставались поистине грозным и смертоносным оружием. Невозможно даже себе представить, что было бы, окажись столь разрушительное оружие в руках кого-то вроде Рок Ли.

Так или иначе, но учебный день подошёл к концу, и мне предстояло встретиться с Фу на нашем тренировочном полигоне за пределами деревни.