Ужаснись нашего Гнева. Главы 33-34

В тот день зной, окутывающий саванном Красный замок, был особенно удушающим, так что прохладный бриз с Черноводного залива, проникающий в покои, приносил долгожданное облегчение тем, кто находился внутри. В первую очередь это касалось брата и Десницы короля — принца Визериса, который тяжело вздохнул, просматривая сегодняшние послания.

Пираты у Перешейка, нарушающие судоходство между Вольными городами и Королевской Гаванью; болезнь, поразившая Железные острова; нехватка продовольствия у речных лордов, все еще пытающихся восстановить разоренные пашни; дорнийские лорды, повышающие пошлины на отдельные товары из-за роста местного производства; весть о том, что лорд Ройс Баратеон начал засевать невозделанные поля — слишком много нужно было осознать и со слишком многим разобраться.

Быть Десницей, вероятно, во многом напоминало участь короля — только без лоска, права Последнего Слова и с куда более пристальным вниманием, которого монарх обычно умудрялся избегать.

Именно ему предстояло решать проблемы королевств, ведь брата поразил еще более сильный приступ непреклонной меланхолии, чем обычно, и он заперся в своих покоях. Так и не удалось выяснить, как до него достучаться — в иные дни даже королева не могла дозваться до своего удрученного супруга. Редкость, учитывая, что лишь ей удалось снискать его благосклонность на том ужасающем, катастрофическом балу много лет назад. Убедить короля поесть — уже само по себе испытание, даже для Визериса; племянники и племянницы не меньше дяди были встревожены поступками отца. «Сломленный король» — жестокое, но довольно меткое описание Эйгона III, и хотя его дети привыкли к нему, оно определенно не способствовало становлению их личностей.

Так, к великому раздражению верховного мейстера, юный Дейрон улизнул с уроков по истории Простора и Западных земель, чтобы потренироваться с личным королевским гвардейцем. Этот человек был безнадежно очарован мальчиком, порой относясь к нему как к собственному сыну — совершенно неподобающе для столь высокого поста, но вряд ли такое положение дел изменится. Отговорить принца, раз уж он принял решение, было трудно — он с легкостью убеждал окружающих своим острым умом и обаянием. Визерис уже сейчас видел, что из Дейрона выйдет вдохновляющий и харизматичный король, способный одними этими качествами подчинить себе огромное количество людей. Принц много говорил и писал о славе их дома, хотя нередко перепоручал детали подобных проектов приспешникам или друзьям, предпочитая сосредоточиться на общей картине.

За принцессами Визерис почти не следил: Дейна делала всё, что ей заблагорассудится — вероятно, прямо сейчас стреляла из лука во дворе для тренировок, к великому огорчению септ. Да еще и верховая езда — о, как эта девчонка любила скакать по улицам, вконец загоняя своих присяжных щитоносцев, пытающихся не отставать от нее. Маленькая Рейна была любимицей вышеупомянутых септ — безупречно вежливая, чопорная и благопристойная в учебе, а крошка Элейна еще слишком мала, чтобы делать что-либо, кроме как ходить и выглядеть премило. Младшая племянница еще не умела есть самостоятельно, и хотя это не подобает королеве, Визерис улыбался всякий раз, когда супруга брата кормила девочку во время частных семейных трапез.

Не в меру смышленый Бейлор, в отличие от Дейрона и Дейны лишенный друзей и активных увлечений, попросил помочь дяде в работе Десницы. Хотя мальчик был вежлив и послушен, его бледная кожа и отсутствие интереса к мирским занятиям, кроме Веры в Семерых, беспокоили Визериса. По итогу он позволил племяннику ассистировать, равно как и позволял углубляться в веру, будучи уверенным, что и первое, и второе — не более чем увлечения, которые со временем пройдут. Вполне возможно, они даже друг друга устранят: какое-нибудь послание пробудит в принце интерес; конце концов, никогда не знаешь, что тебя по-настоящему заинтересует, пока не столкнешься с этим, будь то война, торговля или бюрократия столицы.

Пока что удача ему не улыбнулась.

Послания, которые Визерис счел достаточно незначительными, чтобы поручить Бейлору, были прочитаны и сложены в отдельную небольшую стопку. Мальчик задавал мало вопросов и еще реже обсуждал затронутые темы, часто разрешая их настолько быстро, что в свободное время принимался молиться. Возможно, поездка по королевствам пойдет ему на пользу — время в дороге хотя бы придаст ему немного цвета. Не годится принцу быть призрачно-белым — простолюдины могут принять его за альбиноса, проклятого богами. А такие слухи плохо скажутся на доме Таргариенов, особенно сейчас, когда отношение к правящим монархам должно быть положительным — ради безопасности и благополучия как королевства, так и их дома.

Просматривая очередную записку, Визерис выгнул бровь, дочитав её, и протянул Бейлору — посмотреть на реакцию.

— Да, дядя? — спросил Бейлор, закончив свою короткую молитву, прежде чем развернуть записку.

Боги, неужели он должен делать так каждый раз? Если подсчитать и рассортировать каждое слово, произнесенное Бейлором, Визерис готов был поспорить, что добрая треть его речи, если не больше, являлась молитвой или ссылкой на Семиконечную звезду. Даже септоны, которых он встречал в Королевской Гавани, не молились столь часто.

— Тебе это может показаться интересным, — пробормотал он.

Визерис наблюдал, как маленький принц читает клочок бумаги, внимательно вглядываясь в каждое слово. Закончив, Бейлор, вероятно, перечитал послание еще раз — судя по затянувшемуся молчанию — и поднял взгляд на дядю.

— Септа? Дом возводит новую септу? Такое нечасто встретишь в Вестеросе, ведь строительство и содержание септы требует немалых трудов.

Действительно, хотя во многих небольших поселениях были свои септы, известия о септе, потенциально столь же огромной, как в Королевской Гавани, приходили редко.

— Верно, и как мы оба знаем, в послании говорилось, что это будет нечто грандиозное. Не роскошное, конечно, учитывая затраты, но, полагаю, это будет самая большая септа в Штормовых землях.

— Об этом доме Витч я раньше не слышал. Они получили свое имя за то, что когда-то занимались тёмной магией?

— Нет, лорд Баратеон как-то упоминал о них — они названы в честь внезапной и мощной зимней бури. Дед нынешнего лорда заслужил для них замок и титул во время Танца. Его сын неплохо управлял владениями, но, судя по письмам лорда Баратеона, именно нынешний лорд, представитель третьего поколения, стоит за строительством септы.

— Значит, это новый дом?

— Верно, мой принц, один из самых молодых в королевствах, если мне не изменяет память. Итак, хочешь что-нибудь добавить? Наверняка ты способен уловить из прочитанного нечто большее, чем очевидное.

— Строить септы — дорогостоящее начинание, хотя оно полностью окупает каждый потраченный медяк как дань Семерым и как место для поклонения верующих. Чтобы содержать септу, нужна инфраструктура, способная прокормить немалое количество простолюдинов, а взаимная забота между септой, местными жителями и лордом-покровителем часто позволяет достичь большей степени поклонения и снизить расходы на содержание.

— Но если этот юный, новоиспеченный лорд умудряется возвести ее…

— В таком случае либо у него есть необходимые средства, что примечательно, учитывая возраст его дома, либо он располагает чем-то, способным ускорить возведение септы. О применении магии речи не идёт… — задумчиво пробормотал принц. — также, в записке записке говорилось, что строительство, вероятно, завершится довольно скоро, что подкрепляет версию о каком-то новом или необычном материале. Возможно, они обнаружили поблизости обширные залежи хорошего камня и создали карьер?

Визерис одобрительно кивнул, заметив искорку интереса в глазах племянника.

— В любом случае, подобная септа, скорее всего, все еще будет достраиваться, возможно, еще несколько лет. Кто знает, что именно в нее войдет? Какое изумление она вызовет у простолюдинов и набожных лордов, которые, быть может, совершат к ней паломничество по завершении работ? Штормовые лорды преданы Семерым — они роднились с андалами и постепенно приняли их веру, в отличие от Долины или Речных земель, где веру пришлось навязывать силой.

Бейлор помолчал несколько мгновений.

— Дядя, будет ли дозволено мне самому посетить эту септу?

Пора изобразить нерешительность — Визерис давно понял, что это лучший способ подтолкнуть мальчика к нужному решению.

— Не уверен, Бейлор. Тебе следует спросить отца. Как думаешь, станет ли он возражать против твоего пребывания в Штормхолле?

— Конечно нет. Набожный юный лорд не посмеет предоставить принцу королевства что-либо, кроме самого лучшего. Отец непременно оценит пользу от моего визита. Штормовым лордам будет приятно увидеть, как один из принцев посещает их земли и наблюдает за строительством святыни.

— Святыни? Я думал, её только начали возводить. Места обычно становятся святынями после посещения множеством паломников или, что реже, когда там является какое-нибудь чудо или знамение Семерых.

— Она станет святыней — разве может быть иначе, если принц королевства будет наблюдать за ее созданием и, возможно, первым помолится в ее стенах после завершения?

Что ж, по крайней мере, мальчик ухватился за идею «пребывания» в Штормхолле. Возможно, время вдали от столицы, в обществе истинного жителя Штормовых Земель, пойдет принцу на пользу. Боги свидетели — он слишком много внимал местным септонам и слишком мало всем остальным. Если повезёт, ему даже удастся взять в руки на тренировочном дворе что-нибудь кроме книги.

— И всё же, тебе придется спросить отца, когда его меланхолия отступит, но в целом, я с тобой согласен и не вижу причин для отказа, — ответил Визерис. — Однако нам нужно будет уведомить и лорда Баратеона, и лорда Витча — пренебречь властью любого из них, лорды воспримут неодобрительно.

— Один лишь престиж от приема набожного принца принесет лорду Витчу огромное влияние, разве нет?

— Несомненно. Но ты также окажешься вдали от столицы — вероятно, всего с одним королевским гвардейцем. Ты попадешь в совершенно новый мир, если можно так выразиться, вдали от всех, кого когда-либо знал. Конечно, обычно так и происходит. Поскольку мы не смогли найти тебе подходящего лорда, под воспитания которого ты бы пошёл… возможно, время, проведённое рядом с юным лордом Витчем, пойдет на пользу и станет альтернативой?

«А ещё, это может наладить крепкую связь с перспективным домом»

— А как же лорд Баратеон?

— Хотя кто-то сочтет оскорбительным, что его не рассматривают в качестве воспитателя принца, лорд Баратеон — человек практичный и вряд ли усмотрит в этом умаление своего достоинства. К тому же, у него сложились хорошие отношения с юным лордом Витчем. Уверен, он не обидится, а воспримет это как увлечение юного принца, жаждущего взрастить свое благочестие. Принц, живущий в его владениях, несомненно, будет окружен наилучшей заботой. А в рамках нашего соглашения, если план осуществится, я пошлю кого-нибудь разобраться с этой странностью засевания невозделанных полей. Лето у нас стояло хорошее, и мейстеры пока не предрекают скорого наступления или большой продолжительности грядущей зимы.

— Но разве нарушение законов Семерых о том, что земле нужен отдых от трудов, не удержит лорда Баратеона?

— Возможно. А возможно, он изыскал способ умилостивить богов. Иначе, если бы те были недовольны его действиями, они бы не позволили его посевам хорошо расти.

— Разумеется, дядя. Попытаюсь спросить отца сегодня вечером, когда принесу ему ужин. Он ведь не откажет сыну во входе в свои покои?

— Уверен, что нет. Но лучше пойти вместе. Мне тоже нужно кое-что с ним обсудить. В частности, твою помолвку, с которой пока не пришли к согласию, в отличие от твоего брата Дейрона. Впрочем, если ты так сильно хочешь отправиться, то можешь идти прямо сейчас. Уверен, я и один разберется со всеми посланиями, — он похлопал по стопке непрочитанных записок средней величины.

Бейлор помолчал несколько мгновений, поддавшись тонкой уловке с чувством вины.

— Можно мне уйти, когда мы с ними разберемся?

— Конечно, мой принц. Вот одна от северян — скажи, что ты о ней думаешь.

Легкая дрожь отвращения Бейлора едва не рассмешила Визериса. Сосредоточенность мальчика на Семерых и невнимание к прочим верованиям королевства не добавят ему расположения от иноверцев. С другой стороны, он ещё ребенок, всего лишь запасной принц. Пусть его вера пока побродит — большого вреда это не причинит. В конце концов, северянам, в общем-то, плевать на заботятся Семерых, за исключением их вассалов Мандерли.