Огонь среди Льда. Главы 51-52

— О чем пишешь? — мисс Мормонт заглянула ей через плечо.

Изабелла замерла; капля чернил шлепнулась на страницу, вызвав гримасу недовольства.

— Сестре, — ответила она, подняв дневник к солнцу в тщетной попытке подсушить кляксу. — Пишу письмо сестре.

Бесполезно. Медвежий остров лежал в глубине Ледяного залива — огромного пролива, который летом ни на миг не успокаивался, а зимой — обрастал морскими льдами. Туман стелился над белопенными волнами, пока «Светлячок» качался вверх-вниз, а катушка его кабеля тревожно лязгала в суровых условиях. И действительно, мгла как будто окутывала прекрасный Медвежий остров, словно то был легендарный Авалон, низводящий солнце до размытого белого пятна.

— Сестре? — переспросила мисс Мормонт. — Она похожа на тебя?

— О боже, нет, — рассмеялась Изабелла. — Она была куда более приличной леди. Никогда не рвалась в приключения. Генриетта была младшей в семье, но многим пожертвовала, чтобы заботиться обо мне. Видишь ли, я с рождения была хрупкой, и боюсь, не дожила бы до сих пор, если бы не моя дорогая сестра…

Изабелла печально выдохнула, закрывая дневник.

— Какая ирония судьбы — пережить её. Увы, я обещала всегда писать ей, когда отправлялась в дальние странствия, чтобы избавить дорогую сестру от тревог. Буду и впредь адресовать эти письма ей, пока жива.

— Как она умерла? — прямо спросила Дейси. Изабелла с нежностью улыбнулась её бесцеремонности.

— Тиф. Болезнь.

— Я знала одну благородную леди, — произнесла она, — Линессу Хайтауэр, этакий южный цветочек. Мой кузен привез её сюда, выиграв руку на турнире. Волосы точно пряденое золото, руки — нежны как шелк. Разве Медвежий остров подходит для такой, как она?

Единственным настоящим поселением на уединенном острове был городок, выросший вокруг крепкого бревенчатого замка — резиденции Мормонтов. Роскошь здесь была редкостью, и хоть еда отменная, но простая, как и люди, что обживали этот суровый край. Но Изабелле Бёрд было всё равно — она повидала и испытала слишком многое, чтобы придавать значение таким вещам. Как и команде «Светлячка», состоявшей из уроженцев Замерзшего берега.

— Мой кузен был без ума от нее, — мисс Дейси скривилась. — И ради её прихотей разорил наш дом. Рабы. Треклятый глупец продавал рабов, чтобы оплачивать её желания. Когда лорд Старк пришел за его головой, этот ёбанный трус уже смылся посреди ночи. Будь лорд Старк менее милосердным, мог бы в наказание лишить дом Мормонтов земель и титулов.

Дейси удержалась от того, чтобы сплюнуть от омерзения.

— Не знаю, что сталось с ними обоими, но надеюсь, сдохли в какой-нибудь канаве в Эссосе. Это меньшее, чем они могут искупить бесчестье, которое навлекли на наш дом.

«Прости ближнему своему зло, которое он причинил тебе», — гласит Библия, но даже Изабелла сомневалась, что можно простить такое преступление против человечности, как рабство, ради непомерного тщеславия.

— Может, они подались на север! — весело сказал Серая Минога, вырезая клык. — Я бы не отказался от такой бабенки в своей постели, ха! Из тех, что не доставляют хлопот!

— Тогда трахай камень, Минога! — расхохотался Рогатый Волк. — На кой-тебе баба без огонька?!

Дейси скривилась.

— Не верится, что я на одном корабле с одичалыми.

— Признаю, они довольно грубы, — сказала Изабелла. — Они досаждали вам?

Её гримаса стала еще мрачнее.

— Про этих не знаю…, но зимой Ледяной залив замерзает, и одичалые идут по океану, грабя аж до Темнолесья на юге.

— Ага, — ухмыльнулся Рогатый Волк. — Летом мы рыбачим и веселимся. А зимой? Лед становится таким толстым… вот мы и идем на юг. В южных горах — железо для наших копий, в чащах — еда для наших животов, а на Острове Медведей — бабы для наших постелей! А ещё лучшей драки не сыщешь, чем с медведями!

Одичалые загоготали, хлопая друг друга по плечам и стуча копьями о палубу.

— И как вы их покорили? — спросила мисс Мормонт. — На таких кораблях? Что не подвластны ветру?

«Светлячок» перескочил через пенный вал; желудок Изабеллы сжался, когда её подбросило на сиденье.

— Это не корабль, леди Медведица! — прокричал Минога, перекрывая ветер. — Ты в жизни не видала настоящего корабля!

— Нет, видела! — запротестовала она. — На Медвежьем острове есть порт!

— И ты зовешь это портом?! — расхохотался Минога. — Ваш порт такой мелкий, что даже «Светлячок» едва не сел на мель! Скоро увидишь, что такое настоящий корабль!

Дейси нахмурилась.

— Сигнал! — закричал впередсмотрящий с ходового мостика. — Это «Гефест»!

Яркий, ослепительный луч прожектора прорезал туман, скользнув по носу «Светлячка», едва не ослепив их. Минога вскочил с места, и потянулся к сигнальной лампе, начиная посылать ею проблески сквозь мглу.

В ответ замерцал огонек.

— Сигнал! — выкрикнул шкипер. — Передайте «Гефесту», чтобы набирал ход, мы подойдем борт о борт!

Изабелла поднялась.

— Идем, дорогая. Это будет твой новый дом на ближайшие месяцы.

«Гефест» взревел приветствием, оглушительно протрубив в туманный горн. Дейси от непривычного звука рефлекторно отшатнулась, но быстро пришла в себя и последовала за Изабеллой, к носу «Светлячка».

А затем он вынырнул из клубящейся тьмы, словно корабль-призрак: острый нос рассекал волны, клочья тумана стекали с бортов, возвещаемый звездоподобными фонарями. «Светлячок» круто отвернул вправо, избегая столкновения, оставив громаду «Гефеста» нависать над ними, подобно непоколебимой горе в бушующем море. Тишина опустилась на команду, пока они смотрели, как дредноут заполняет всё поле зрения — настолько огромный, что невозможно было охватить взглядом.

«Светлячок» подошел к левому борту «Гефеста», как раз когда оттуда сбросили штормтрап.

— Это корабль? — слабо спросила Дейси, глядя, как Изабелла начала карабкаться по сетке. — Он больше, чем Медвежий замок!

Одна из девушек, мисс Дин, втащила её на палубу. Изабелла поблагодарила её, прежде чем помочь забраться и мисс Дейси. Члены команды, окутанные туманом, скользили по палубе, словно призраки, распевая потустороннюю песнь*, освещаемые лишь сиянием светляков.

— Добро пожаловать на борт, мисс Мормонт. Надеемся, вам понравится ваше пребывание здесь.

Джозеф сидел за полупустым столом в своей каюте, пытаясь написать письмо в никуда. Светляк потрескивал, свисая с перевязи — единственный источник света в полумраке комнаты. Иллюминатор был задраен штормовой крышкой на петлях. Обстановка отличалась спартанской простотой — все пожитки Джозефа остались на борту «Стрекозы».

Перед ним лежало недописанное письмо дочери. Легко было сообщить, что он жив и безумно скучает, но куда сложнее извиниться за свои провалы. Джозеф замер, зависнув пером над бумагой. На месте точки расплылась чернильная клякса.

Что сказал бы отец дочери, которую подвёл? Он не знал. Никогда не был хорошим отцом.

Джозеф чувствовал себя бессердечным, но поделать с этим ничего не мог — всегда считал и ощущал себя обручённым с морем и небом. И хоть разлука с любимой Кэролайн терзала его, как и должна была, он понимал: застревать в старых сожалениях будет ещё мучительнее. Закупорив перо, он сложил недописанное письмо аккуратным квадратом.

Поднявшись, Джозеф перебрался через койку, отпер штормовую крышку и откинул её. В обрамлённый латунью иллюминатор хлынул роскошный алый свет. Солнце пребывало в зените, приветствуя новым днём.

В дверь постучали:

— Сэр, старпом просит вас подняться на мостик.

— Сейчас буду, — откликнулся он, накидывая овчинный тулуп и пристёгивая светляка.

Выйдя на палубу мидель-дека, Джозеф незаметно выбросил письмо за борт. Проводил взглядом, как оно исчезает в бурлящем кильватере. Пусть это и не Северное море, но всё же море — владения Нептуна.

Поёжившись, Джозеф плотнее запахнул тулуп. Шагнув на мостик, он увидел матросов, что швабрами и вёдрами оттирали тёплой солёной водой наползающий на окна иней.

— Обстановка, мистер Амондшем? — спросил капитан.

— Капитан на мостике! — объявил старпом, отдавая честь. — Пять кораблей по правому борту, пеленг два-семь-три, дистанция пятнадцать-двадцать миль, сближаются. Палуба и управление ваши.

— Отлично. Принимаю палубу и управление.

— Есть, капитан принимает управление!

Джозеф схватил полевой бинокль и вскарабкался на ходовой мостик, отодвинув впередсмотрящего.

— Где?

— Да вон же, сэр!

Прищурившись, Джозеф поднёс бинокль к глазам. И точно, пять деревянных корпусов прорезали волны у них на пути. Вздымались чёрные паруса, на ведущем корабле красовался золотой кракен с извивающимися щупальцами. По бокам от него — четыре ладьи с белыми парусами и хлопающими чёрными вымпелами. Вёсла бодро шлёпали по ровному морю.

Спустившись обратно на мостик, капитан заметил мисс Бёрд и её новую подопечную.

— Пять ладей, — буркнул он. — Курс на перехват. Рулевой, увеличить ход до пятнадцати узлов!

— Есть пятнадцать узлов, сэр!

— Мы только вчера миновали мыс Кракен, — произнесла мисс Бёрд. — Значит, больше не в водах Севера, владениях сюзерена мисс Мормонт. Возможно, они пришли расследовать вторжение с нашей стороны?

Они держались близко к берегу не из страха перед «краем света», а чтобы нанести на карту очертания побережья. Если какие-то лорды и возмущались предполагаемым нарушением границ со стороны «Гефеста», их силы явились бы с востока, с суши. Но эти корабли приближались с запада, из открытого моря.

— Можно взглянуть? — спросила новенькая.

— Напомните-ка, — произнёс Джозеф, — кто эта девушка?

— Старшая дочь и наследница леди Мормонт, Дейси Мормонт, — мягко ответила мисс Бёрд. — Можете считать её представительницей нашего союзника. Нам отчаянно нужны друзья, капитан, а ещё отчаяннее — надёжные проводники.

— Разумеется, — пробормотал он, передавая ей полевой бинокль. — Смотрите сколько душе угодно.

— Я никогда раньше не пользовалась мирийскими линзами, — сказала Дейси, поднося их к глазам. — Зато у каждого второго мужчины на этом плавучем замке они есть.

Спустя миг, она скривилась и прошипела:

— Это железнорождённые, проклятые пираты и воры, бороздящие Закатное море. Ничем не лучше разбойников. Зимой Медвежий остров отбивается от одичалых. Летом — от железнорождённых, что приходят красть наш скот и людей.

— У них пять деревянных кораблей, — заметил Амондшем. — Неужели думают, что смогут взять «Гефест»?

— Морская соль разъела им мозги, всей этой своре, — скривилась ещё сильнее девушка. — Корабль впереди — Грейджоев, остальные из дома Харлоу. Видите эти ёбанные косы на парусах?

— Не могут же они быть настолько безмозглыми, — прокомментировала мисс Бёрд. — Возможно, пришли поговорить? Вероятно, они уже видели корабли вроде «Гефеста» и явились разузнать детали.

— Нет, — прорычала Дейси Мормонт. — Они единственные в Вестеросе, кто до сих пор держит рабов. Думаете, на этих вёслах гребут налётчики? Они зовут их трэллами — красивое слово для рабов. Крадут мужчин из домов на побережье и отправляют в рудники, а женщин — в бордели и свои постели. Вам стоит потопить их всех разом. Никто и слова против не скажет, особенно речные и западные лорды.

Лицо Изабеллы Бёрд помрачнело.

— Сэр? — подтолкнул его Хейвуд.

Джозеф знал приказы — не устраивать беспорядков на юге. Они здесь лишь для никчёмных исследований. Главное — не привлекать внимания. Во всяком случае, привлекать настолько мало, насколько возможно для такого корабля, как «Гефест».

— Эти железнорождённые кому-нибудь присягают?

— Железному Трону, — нетерпеливо ответила Дейси. — Но они уже бунтовали раньше, и король Роберт придавил их, как крыс. Он по ним скучать не будет, поверьте на слово.

И всё же это не сулило ничего хорошего. Джозеф постукивал пальцем по брюкам, задумчиво покусывая губу.

— Сигнальщик, передайте «Светлячку» и «Флетчу» сбросить ход до малого, — наконец решил он, выхватывая бинокль из рук девицы Мормонт и шагая под палящее солнце.

— Есть, сэр, малый ход!

Он выжидающе уставился на пять кораблей, готовый к любому их манёвру, пока два корвета отставали, стараясь избегать бурлящего кильватера «Гефеста».

«Спокойное море, — подумал Джозеф, — гладкое, как полированное зеркало. Только усиливает мощь кильватерной струи. — Его внимание целиком сосредоточилось на пиратах. — Давайте, давайте, давайте. Сделайте это, вы же хотите… просто дайте мне повод»

И тут он увидел — два драккара отделились от остальных, нацелившись на малые корветы. Паруса развернулись, ловя ветер, чтобы лечь на новый курс.

Джозеф криво ухмыльнулся.

— Передать эскорту занять позицию по левому борту уступом, поставить нас между ними и новыми партнёрами по танцу! — проревел он. — Боцман, боевая тревога!

Мичелгроув метнулся к переговорной панели, щёлкнул рычагом — и свет залил мостик кроваво-красным, сирены взвыли по всем палубам и отсекам судна.

— Боевая тревога, боевая тревога. Всему экипажу занять боевые посты. Задраить водонепроницаемые переборки. Идём на перехват возможного противника.

«Гефест» ожил, наполнившись лихорадочным лязгом шагов, грохотом захлопываемых люков и скрипом такелажа под ногами матросов, карабкающихся на мачты. Расчёты двенадцатидюймовок вскарабкались к орудиям, протиснулись в люки. Пушки, жужжа приводами, разворачивались в сторону врага. Орудийную палубу заполнило лязганье и стук перезаряжаемых казематов; туманный горн дредноута ревел, словно сам корабль жаждал битвы.

Новенькая озиралась широко раскрытыми глазами, будто новорождённый ягнёнок, впервые увидевший солнце.

— Свисток, — бросил Джозеф, не глядя на неё, и вернулся на мостик.

Эндрю выдернул из-за пазухи дудку и просвистел в переговорную трубу:

— Слушай мою команду, слушай мою команду!

Он отступил в сторону, когда к трубе подошёл Джозеф.

— Говорит капитан. Мы идём на перехват вероятного противника. Будем исполнять свой долг, как подобает. Вы готовились к этому, так что не оплошайте.

Он захлопнул крышку.

— Самый малый вперёд! — скомандовал капитан.

— Есть, самый малый вперёд!

Джозеф положил руку на плечо старпома и шепнул ему на ухо:

— Джеральд, ты мне нужен в БИЦе.

— Есть.

Выждав, сколько потребовалось бы, чтобы добраться до боевого информационного центра, он вновь заговорил в трубу:

— БИЦ, мостик. Слышите меня?

— Мостик, БИЦ. Слышу отчётливо, кэп, — донёсся голос старпома.

— Отлично. Мне нужны пеленг и дистанция до цели.

— Мостик, БИЦ. Пеленг цели два-восемь-пять, дистанция десять миль, сближаются.

— Держим курс два-три-три, сэр, — напомнил Хейвуд.

— Хорошо.

— Достаточно близко для наших двенадцатидюймовок, сэр, — пробормотал Эндрю.

— Не будем тратить главный калибр на деревянные корпуса, мистер Мичелгроув, — осадил его Джозеф. — Оружейники, передать: огонь не открывать без моего приказа.

— Мостик, БИЦ, — раздалось из переговорной трубы. — Цели держат пеленг два-восемь-семь, дистанция семь миль, сближаются.

— БИЦ, мостик. Напомните, когда будем в двух милях от точки перехвата, — бросил он в трубу. — Рулевой, приготовиться к резким манёврам. Сигнальщики, передать эскорту: взять курс один-девять-ноль, к берегу, на полном ходу.

Крюк будет стоить потраченного впустую телеграфного кабеля, но лучше так, чем рисковать столкновением.

— Есть, готовность к манёврам!

— Эскорту курс один-девять-ноль, есть, сэр!

— С этого момента докладывать все пеленги относительно нас! — приказал он, выходя на крыло мостика и вновь поднося к глазам бинокль.

Теперь Джозеф мог разглядеть пиратов, снующих по палубам драккаров — крохотных букашек в средневековых шлемах, с железными мечами в руках. Кучка чёртовых глупцов. Слишком храбрых для своих гребаных портков. И они подходили всё ближе, разворачиваясь вправо, чтобы компенсировать большую скорость «Гефеста». Вскоре капитан смог различить их покачивающиеся головы без бинокля, пока те не подняли на носы длинные абордажные лестницы.

— БИЦ докладывает, до точки перехвата две мили, — отсалютовал вестовой. — Подготовить орудия, сэр?

— Поднять по тревоге левый борт.

— Левый, сэр?

— Ты меня прекрасно расслышал.

Он ворвался на мостик, рявкнув:

— Самый полный вперёд! Выжать максимум оборотов! Рулевой, лево руля, до отказа!

— Лево руля, до отказа! Есть, сэр!

«Гефест» взревел, когда его резко бросило влево. Крен был такой, что Джозефу пришлось ухватиться за переборку, чтобы не упасть. Из труб валили чёрные клубы, словно надвигалась гроза. Сам корпус содрогался, пока двенадцать паровых котлов выжимали из турбин всё возможное. Капитан выскочил на крыло, глядя, как волны разлетаются в осколки перед могучим форштевнем дредноута, будто стекло.

Если раньше драккары шли наперерез «Гефесту», то теперь они оторопело замерли, глядя, как дредноут рванул вперёд с невероятной скоростью в тридцать узлов. Закладывая вираж, кильватерная струя обрушилась на ладьи, словно кнут. Подхватила корабль Грейджоев под левый борт, вздёрнула из воды — и спустя секунды опрокинула, перевернув вверх килем.

Самое крупное из вражеских судов — галера Харлоу, подозрительно низко сидящая в воде, — на всём ходу врезалась в волны носом. С такой силой, что форштевень смялся, не выдержав тяжести. И всё же, к чести мореходных навыков налётчиков, три оставшихся корабля сумели преодолеть кильватерную волну, будто штормовой нагон. Как раз вовремя, чтобы встретиться с зияющими пастями девяти трёхдюймовых стволов.

— Оружейники! — проорал Джозеф в переговорную трубу. — Левый борт, огонь!

Он зажал уши ладонями и открыл рот.

Корабль сотрясся, извергнув из жерл взрывы дыма и пламени. Орудийная палуба внизу почти скрылась в столбах дыма, но южный ветер, что нёс драккары, отнёс чёрную завесу вверх и за мостик, на миг закрыв обзор. Снизу уже слышался лязг и стук перезаряжаемых пушек, не дожидаясь, пока осядет залп. Впередсмотрящие на полпути к мачтам вглядывались сквозь дым, передавая информацию орудийным расчётам.

Над контролируемым хаосом реял золотой грифон Нового Лондона, окутанный ветром и пламенем.

Миг спустя второй залп громового огня окутал корабль. Высокий вой снарядов резал воздух, словно пикирующий ястреб. Некоторые рикошетили от поверхности, прыгая по волнам, как камешки, прежде чем взорваться яростным огненным шаром.

— Прекратить огонь! — проорал артиллерийский офицер. — Стоп стрельба!

— Рулевой, — Джозеф, пошатываясь, вернулся на мостик, колени дрожали, — разворачивай нас, проверим результат. Скорость одна треть. Сигнальщики, отзовите эскорт. Левый борт уступом.

— Есть, одна треть, сэр, — подтвердил Хейвуд. — Разворачиваю.

Мисс Бёрд и мисс Мормонт капитан обнаружил на полу — те, трясясь, пытались подняться, цепляясь за ближайший стол. Грудь их вздымалась и опадала неровно, будто сила орудийных залпов переломала рёбра, обратив каждый вдох в адскую муку.

— Старые Боги и Новые, — прошептала Дейси, — что это было?

— Хотите взглянуть? — предложил Джозеф.

Зрелище открылось впечатляющее. От драккаров после ударов фугасных снарядов остались лишь обугленные обломки досок да изодранные паруса, словно плавучие водоросли в кипящем море. Джозеф заметил несколько молотящих по воде конечностей — бедолаг, каким-то чудом переживших этот шквал адского огня, — и его посетила мысль.

— Самый малый назад. Приготовить шторм-трап, — скомандовал он.

— Сэр?

— Мне нужны пленные, — капитан обернулся. — Хочу знать, откуда они взялись.

«Бог ведь не осудит меня за то, что я избавлю этот добрый мир от парочки работорговцев, верно?»

— Есть, кэп.

Он отыскал взглядом боцмана.

— Свисток.

Мичелгроув кивнул и потянулся к дудке, просвистев:

— Слушай мою команду, слушай мою команду!

Джозеф прочистил горло.

— Говорит капитан. Похоже, мы потопили цели. Молодцы.

С палубы донёсся яростный рёв ликования, громче всего — с орудийной палубы левого борта, где одичалые праздновали свои первые убийства.

— Отбой боевой тревоги. Третья готовность, — он хрустнул шеей. — Приготовить горячую еду и питьё для экипажа…

— Корабль! — закричал впередсмотрящий сверху. — Корабль по левому борту!

Джозеф стрелой метнулся из рубки, — мимо ошарашенной девушки, всё ещё таращившейся на обломки, пока из моря вылавливали тонущих людей, — и взлетел на ходовой мостик. Впередсмотрящий указал направление; капитан поднёс к глазам бинокль.

— Похоже на торговое судно, сэр! — доложил впередсмотрящий. — Видать, мы прервали грабёж тех ублюдков.

Джозеф отметил, что торговец сидит в воде высоко. Должно быть, трюмы набиты товаром, отчего судно слишком тяжёлое, чтобы всплыть на волне. Корабль убрал паруса, оставив лишь одинокого золотого льва, реющего на гротмачте, и ковылял прочь, словно подранок. Всецело отданный на милость ветров и волн.

«Похоже, в эти дни моря просто кишат золотыми зверьми»

— Приготовиться взять на буксир, — распорядился он. — Отведём его в порт.