Рыська
Малышка, закутанная в длинный плащ с меховым ушастым капюшоном и хвостиками, гладила большой череп. Сквозь него уже пробивались нежно-лиловые кустики вербены, еще не успевшие сбросить цвет. Их сладковатый, медовый аромат будил в памяти добрый голос, который старался успокоить плачущую девочку.
Малышка никак не могла вспомнить, кому принадлежит этот голос. Пальцы, гладившие отполированный дождями и ветрами череп, пытались соединить голос и ощущения от чьих-то натруженных рук. Когда-то эти жесткие, сильные руки удерживали крошечные пальчики с острыми коготками, бережно разжимали судорожно сжимающиеся кулачки, залечивали царапины. Еще был голос, тихонько напевающий:
Весной вспыхнет огонек.
Летом расцветет цветок.
Осень яблочко сорвет.
Зима семя сбережет.
Малышка зашевелилась, прислушиваясь к словам припевки, звучавшей в ней все громче. Она не замечала стылого ветра, голых ветвей яблони, которые старались опуститься вокруг нее шатром и подгрести опавшую листву, чтобы спрятать от холода.
С каждым прикосновением к черепу оживающие перед глазами картинки становились ярче. Вот большая корзинка с мяукающим комочком. Над ней склонилась старуха с сединой в некогда пышной гриве волос. Она покачивает корзину, уговаривает, успокаивает детеныша с человеческим тельцем и мягкими ушками с кисточками. Тонкий хвостик суетливо мечется по стенкам, цепляясь за веточки вербены, листья яблони и мох, которые служат малышке подстилкой.
