Изгнанник. Камера Один 3.3

***

Я услышала рёв мотоцикла Себастьяна прежде, чем он выехал из-за угла через несколько минут после того, как повесил трубку. Он припарковался рядом с местом, где стояла я, скрестив руки на груди. Я подождала, пока он слезет с байка и снимет шлем. Однако он успел заговорить раньше, чем я открыла рот.

— Ты выглядишь разозлённой.

— Да ну? И что навело тебя на такие мысли? — съязвила я.

Себастьян поднял перед собой руки, будто бы сдаваясь мне на милость.

— Ты определённо злишься. Окей, я не говорю, что у тебя нет права злиться, но ты можешь выслушать меня до того, как решишь выпотрошить?

Я даже не пыталась смягчить свой тон.

— Что ты тут делал?

— Прикрывал тебя, — просто сказал Себастьян.

Я моргнула. Я знала, что рядом не было никого, кто мог бы нас подслушать, но всё равно понизила голос, чтобы только он мог меня слышать.

— Прикрывал меня с крыши, обвешанный нашим оборудованием для слежки, под маскировкой, на расстоянии трёх кварталов?

Себастьян слегка повернулся, чтобы посмотреть на мотоцикл. Мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что он увидел на нём трёх пауков. И мне не нужно было быть умником, чтобы понять, что он уже догадался, что у меня в сумке было ещё достаточно насекомых.

— Оттуда идеально были видны оба главных входа в комплекс, а также большинство школьных корпусов. Я осмотрел несколько других мест, но ни с одного из них не открывался такой хороший вид для наблюдения, как с той крыши.

Я ущипнула себя за переносицу, пытаясь остановить начинавшую медленно расти мигрень. Он не выглядел ни капельки раскаивающимся. По крайней мере, он не пытался шутить на эту тему.

— Как долго ты здесь находился?

— С ноль-четыреста по земному стандарту, — чётко отрапортовал он.

Его выбор слов слегка застал меня врасплох, но как только я расшифровала сказанное им, то, как долго он пробыл здесь, сразу же привлекло моё внимание.

— С четырёх утра… значит, ты даже не отдыхал после прошлой ночи. Ты что, приехал сюда сразу после того, как подвёз меня домой?

— Не совсем. Забрал кое-какие вещи со своей базы, а затем уже приехал сюда. Хотя я отдохнул пару часов после того, как подготовил наблюдательный пункт.

— Скажи мне, что ты понимаешь, насколько это жутко. Пожалуйста?

Себастьян серьёзно кивнул.

— Да. Мне приходила в голову мысль, что именно так ты бы и подумала. Вот почему я держался подальше от тебя. Ну, я пытался держаться подальше от тебя. Как я уже сказал, твоя сила становится лучше. Это хорошо, потому что это означает, что твои силы всё ещё растут, даже если из-за этого ты меня засекла.

— Прекрати нести эту дерьмовую лесть! — рыкнула я. — Ты знал, что это меня расстроит, но всё равно пришёл сюда? Какого хрена, Себастьян? Какого хрена ты шпионишь за мной? Пошёл ты! Это моя личная жизнь! Что даёт тебе право делать что-то подобное, а потом вести себя так, будто ты не сделал ничего особенного?!

Я заметила лёгкий блеск в его глазах, когда посмотрела ему в лицо.

— Вот оно… — сказал он.

— Вот оно что? — я почти рычала.

Себастьян даже не потрудился понизить голос, когда ответил.

— Вот огонь, который я вижу по ночам! — громко воскликнул он.

Жучки, которых я прицепила на пешеходов с другой стороны улицы, подсказали мне, что они обернулись на громкое высказывание Себастьяна.

— Ты можешь, блядь, говорить потише? Ты пытаешься вывести меня из себя ещё сильнее? — прошипела я.

Его голос зазвучал ниже, когда он сделал несколько шагов ближе, чтобы встать передо мной и взмахнуть рукой в сторону школы.

— Нет, но я не могу понять, почему ты, чёрт возьми, не можешь с этим же огнём давать отпор тем ублюдкам внутри? Почему ты, чёрт возьми, позволяешь им мучить себя?!

Теперь прохожие наблюдали за нами, но из-за того, что мы стояли на другой стороне улицы, они не могли слышать то, о чём мы говорили. Пока никто из нас не начнёт снова кричать.

— На нас смотрят, так что говори потише. И именно поэтому я разделяю свои жизни! Что даёт тебе право вот так, без приглашения, вмешиваться в мою жизнь и шпионить за мной?

Мой вопрос, казалось, немного смягчил гнев, который я слышала в его голосе.

— Потому что мы команда. И что важнее для меня, ты ещё и мой друг. Друг, которого я очень уважаю и о котором я забочусь. Дружа с тобой — единственная хорошая вещь, случившаяся со мной на этой грёбаной планете. Если ты думаешь, что я буду просто так сидеть сложа руки и позволять подобному происходить с тобой, то ты ошибаешься. Ты упоминала при мне, что тебе нелегко здесь приходится, но ты никогда не говорила, что всё происходит вот так!

— Потому что я не хотела, чтобы ты пришёл сюда и кого-нибудь убил! — я прошипела это так тихо, как только могла. Моё дыхание было слегка рваным, наши лица почти соприкасались в попытке высказать друг другу свои претензии так, чтобы больше их никто не услышал. — Я справляюсь с ситуацией. Я имею дело с таким отношением уже почти два года. Если бы я сказала тебе, что тут происходит, ты бы пришёл сюда и начал убивать всех подряд, и несмотря на то, как они относятся ко мне, я не позволю этому случиться!

Себастьян не сводил с меня пристального взгляда. По его лицу я поняла, что он осознавал мою правоту.

— Почему, Тейлор? Почему ты делаешь это с собой? Ты никогда не казалась мне мазохисткой, но это? Никто не не должен так жить.

Я отступила от него на шаг, чувствуя, как во мне разгорается гнев от того, с какими интонациями он это сказал. Парочка прохожих с другой стороны улицы наконец-то двинулась дальше, но я ощутила, что трое других людей теперь находились в зоне слышимости, направляясь в сторону автобусной остановки. Я зашагала прочь и дошла до угла улицы, немного отойдя от остановки, прежде чем снова повернуться к Себастьяну, который без сомнения последовал за мной.

— Если я им отвечу, когда это прекратится? Что мне нужно сделать, чтобы заставить их прекратить? Поругаться с ними? Как это поможет мне справиться с ними, когда они уже показали, на что способны пойти тогда, когда я не сопротивлялась? Надрать им задницы? Я, наверное, могла бы побить Эмму и Мэдисон, по одиночке или вместе, но не Софию. Может быть, если бы я смогла подловить её одну, но не всех троих сразу. За последние два года они умудрились настроить против меня всю школу. Думаешь, все остальные придурки оставят это просто так? Чёрт, да пару месяцев назад двое парней из тех, что действуют на побегушках у Эммы, пытались затащить меня в переулок после школы. И у них бы всё получилось, вот только я была быстрее, и потому смогла убежать. Пока я одна, я не смогу их победить, просто без шансов.

— Ты была бы не одна, если бы позволила мне помочь тебе, — мрачно заявил Себастьян.

— И это позволяет мне сделать следующий вывод. Единственный способ, которым я могла бы сопротивляться им или любому другому человеку, который их поддерживает — использовать моих насекомых. Но как долго мне могло бы сходить с рук натравливание на них клопов или вшей, прежде чем случится что-нибудь, что обострит конфликт и вынудит меня сделать больше, чем это? Как только я пойду по этому пути, где я должна буду провести черту? Даже если я опущусь до их уровня и отвечу им, как думаешь, что произойдёт потом? У отца Эммы есть связи с крупными юристами. Семья Мэдисон связана с городской торговой палатой. Как думаешь, чью сторону они примут? Их дочерей или девушки, которая использовала свои способности, чтобы выбить из них дерьмо? Они бы посадили меня в грёбаную Птичью Клетку, прежде чем я вообще успела бы моргнуть. Даже если бы я считала, что оно того стоит, Себастьян, а я признаю, что бывали дни, когда я действительно хотела им ответить, я бы этого не сделала. Я лучше их. Лучше, чем эти грустные, поверхностные сучки, которые получают удовольствие от того, что мучают меня. Благодаря им у меня появились силы. Теперь я собираюсь использовать их, чтобы помогать людям. Если я использую свои силы, чтобы отомстить им, то я стану не лучше их. Я не могу опуститься до их уровня. Я не буду наказывать их за то, что они сделали со мной. Даже если это означает, что мне придётся продолжать терпеть их дерьмовое отношение к себе.

Себастьян скрестил руки на груди, прежде чем прислониться к фонарному столбу, который удачно расположился рядом с нами. Трое людей, которых я пометила ранее своими жучками, сидели на скамейке автобусной остановки. Они вели себя так, будто не слышали нас, и я была уверена, что говорила достаточно тихо, чтобы так оно и было. Я испытала большое облегчение, когда они сели в автобус, который подъехал к остановке через несколько минут.

Я была настолько эмоционально истощена всем этим. То, что Эмма сказала о моей маме, то как она использовала факт её смерти как инструмент для причинения мне боли. И Себастьян, который шпионил за мной. Я просто хотела быть где угодно, только не здесь. Не думаю, что я когда-либо чувствовала себя такой уставшей. К тому времени, как Себастьян заговорил снова, мне удалось протереть глаза и взять себя в руки.

— Это причина, которую я могу уважать. Мне это не нравится, я всё ещё думаю, что ты должна позволить мне сделать с этим что-нибудь, но я могу уважать твои причины.

— Ты ничего не будешь с ними делать, Себастьян. Просто… просто забудь об этом, хорошо?

Ему потребовалось некоторое время, прежде чем он заговорил.

— Хорошо.

Он сказал это неохотно, но для меня этого было достаточно. Я отвернулась от него.

— Почему ты вообще решил, что должен это делать?

— В тот день, когда мы встретились, ты выглядела ужасно. Ты несколько раз упоминала, что у тебя тяжёлые времена из-за школы, но не сказала мне, что именно там происходит. Так что я решил побыть рядом на случай, если что-то случится.

Честно говоря, наверное, это было самое приятное, что кто-либо когда-либо делал для меня, и в то же время самое, блядь, жуткое, что кто-либо для меня делал.

Я не была уверена, что обо мне говорил тот факт, что я не могла понять, чего в этом было больше, или решить, как я должна к этому относиться.

— Почему? — спросила я ещё раз, всё ещё пытаясь осознать то, что он сказал. — Зачем идти на всё это ради меня?

— А почему ты думаешь, что не стоишь этого?

Я ничего не ответила.

Себастьян вздохнул на моё молчание.

— Тейлор, ты знаешь, как мне удалось достичь того, что я делал, в своём мире? Я не их тех, кто любит похвастаться, но я хорош. Я даже зайду дальше и скажу, что я был лучшим в том, что делал для Альянса, а большая часть того, что я для него делал, представляла собой убийства или взрывы. Но лучшим меня сделала не моя биотика, не обучение, не оружие и не технологии, которые у меня были. Лучшим меня сделали люди, которые сражались бок о бок вместе со мной.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, только сейчас поняв, что всё это время он не сводил с меня взгляда.

— Мои методы тогда были не самыми чистыми, но я делал то, что должен был сделать. Грязная работа оставляет на твоей душе след, который ничто не сможет стереть. Неважно, насколько эта работа была необходима. Каждый раз, когда ты вынужден пойти на такие меры, это отнимает частичку тебя. Альтернативой будет то, что ты не сделаешь ничего, и тогда невинные люди будут страдать или умирать. Поэтому я выполнял то, что было необходимо, и люди, которые следовали за мной, делали то же самое, зная, что следующим утром им будет сложнее посмотреть на себя в зеркало. И такие люди — редкая порода. Независимо от их видовой принадлежности. Как их командир, я должен был заботиться о них, чтобы они не сломались от всего этого стресса. Иногда это означало разговаривать с ними, быть тем самым слушателем, в котором они нуждались. Иногда это означало помогать им в чём-то. Помогать разобраться с незаконченными делами, чтобы они могли полностью посвятить себя предстоящим задачам. Время от времени это означало, что я должен был взвалить на свои плечи их груз. И я это делал, потому что им это было нужно. Потому что они были моими товарищами по команде. Потому что они были моими друзьями или людьми, о которых я заботился по личным причинам. Начиная с Мендуара, мне всегда было трудно позволять себе сблизиться с людьми. Что качается тех, с кем я всё-таки сблизился, нет ничего, что я бы не сделал для них. И я сделал несколько действительно хреновых вещей ради людей, которые были мне небезразличны. Я никогда не смогу смыть всю эту кровь со своих рук, но я бы сделал это снова, если бы это означало, что я смогу облегчить их бремя.

Себастьян опустил руки, приблизившись ко мне на несколько шагов, прежде чем обнял меня. Я почувствовала, как моё тело напряглось в его руках.

— Я не причиню вреда этим девушкам, но я бы убил каждую из них без колебаний, если бы знал, что это облегчит твою ношу.

Я слегка вздрогнула в тёплых объятиях Себастьяна.

— Ты же понимаешь, что говоришь сейчас как законченный психопат, да?

Я почувствовала дрожь в его груди, к которой была прижата щекой, когда он издал смешок.

— Да, иногда со мной такое бывает.

Я оставалась там, в безопасности его объятий, прежде чем неохотно отстраниться. Он отпустил меня безо всякого сопротивления.

— Давай уйдём отсюда. Мы и так достаточно рискуем, общаясь на такие темы у всех на виду, — сказала я.

— Куда?

— Просто отвези меня в безопасное место? Туда, где не будет людей, — попросила я, обхватив себя руками.

— Я как раз знаю одно подходящее местечко. Когда ты почувствуешь себя лучше, может быть, мы сможем обсудить ещё кое-что, что недавно произошло?

Я повернулась обратно к Себастьяну.

— О чём ты?

— Мой связной вывалил на меня свою проблему. Я хочу помочь ему и его семье, но это не будет похоже на то, чем мы занимались всю эту неделю.

У меня появилось нехорошее предчувствие просто от того, какими словами он это описал.

— Что именно ты имеешь в виду?

— Я хочу ограбить банк.