MEW. Экстра: После Финала. Алья и её родители.

     Марлена Сезер не знала, что и думать. О, тот факт, что Алья теперь встречалась с Нино? Этому она не удивилась. Тот факт, что они несколько месяцев жили вместе, одни, имея в компании только ту девушку по имени… Сука? Может быть, если удивилась, то немного.

     Тот факт, что Алья спала со своим молодым человеком — ну, Алье было почти 17 лет, и Марлена не была одной из той родительниц, которые почему-то считали, что их ребёнок единственный во всём мире не будет заниматься сексом, пока не выйдет замуж, предположительно где-то в возрасте тридцати лет. Она больше беспокоилась о том, что Алья могла влюбиться в неподходящего человека, который использует её наивность и возраст для собственных утех, чего нельзя было сказать о Нино, а также о том, что дочка может попасть в ситуацию с ранней беременностью, поэтому всерьёз обсудила с дочерью этот вопрос, когда той исполнилось 14.

     Нет, не всё это её беспокоило. Что её беспокоило, так это то, как себя вела её дочка. Она избегала камер. Она была тише, чем раньше… и она обняла Эллу и Этту так, будто никогда больше не собиралась их отпускать. Она думала, прежде чем отвечать на вопросы, как будто боялась, что люди могут использовать её слова против неё самой.

     Монстр, вторгшийся в Париж, был ужасен, но разве это могло поколебать волю её дочки? Разве она не смело встречала каждую, худшую из напастей Бражника, когда была героем Парижа?

     А потом, когда Алья и Нино ушли, а сотрудники СКП уехали на встречу с представителями ООН, чтобы обсудить темы, которые Алье не разрешалось разглашать даже родителям… именно тогда раздался стук в её дверь, и когда она открыла её, увидела перед собой женщину со шрамами на лице и невысокую азиатку.

     — Здрасьте. Я Марси, а это доктор Ямада, и что ж, кажется, пришло время поговорить с вами о вашем ребёнке, — сказала Марси. — СКП хочет, чтобы мы вручили вам миллион соглашений о неразглашении на подпись, но я вам доверяю. Плюс, материал, который будет в открытом доступе для общественности, станет всем известен уже через несколько недель, а остальное… нда, вы сами поймёте, почему эту информацию было принято не разглашать.

     И через несколько секунд Марлена поняла, что крепко вцепилась в своего мужа.

     Монстры. Она думала, что знает, что означает это слово. Но… Нет. Она не знала.

     Женщина, которая послала детей передать послание Алье, приказала им покончить с собой на глазах у Рены Руж, чтобы заставить её сдаться и прекратить защищать невинных людей. Она не сдалась, но как сильно это должно было ранить её дочку?

     Заговор, который соответствовал некоторым худшим нацистским ужасам, потому что никаким другим путём, кроме как ужасным, они не могли спасти мир? И даже так они надеялись, что смогут спасти немногих вместо альтернативы, в которой умирают вообще все?

     Крылатый монстр, который извращал разумы тех, кто сражался против него, и который чуть не убил её дочь?

     И сияющее золотом существо, которое обрушило свою мощь на все миры и убило…

     — Сколько? — спросил её муж, опередив её лишь на несколько мгновений.

     — Мы не знаем, — ответила доктор Ямада. — По меньшей мере 60 миллионов, возможно больше. Даже сейчас у нас есть проблемы с составлением точной статистики, учитывая все разрушения, которые понесло за собой Золотое Утро. Если бы не вмешательство ваших героев, мы предполагаем, что эти цифры достигали бы значения в миллиарды, возможно в триллионы жертв.

     Антихрист. Да, это был инопланетянин, и Марлена многого не понимала, но история о сияющим светом защитнике, превратившемся в монстра, была достаточно похожа для такого сравнения.

     — Я знаю, что Рена Руж и у вас играла на флейте, — сказала Марси. — Но там —там всё было по-другому. Квами называли это Небесными Орудиями, и они были недалеки от правды. Все слышали её песню. В каждом мире. Каждый слышал что-то своё, что-то, что им нужно было услышать, а потом, когда она начала петь песнь о Конце… — Марси и доктор Ямада замолчали, и внезапно Марлена поняла почему. Существовали такие вещи, которые нельзя было выразить словами.

     — В любом случае! — преувеличенно бодро воскликнула Марси. — Проблема в том, что Маринетт и Адриан — и да, мне нужно, чтобы вы подписали около миллиарда соглашений о неразглашении, чтобы на меня не кричали — немного понизили свои рейтинги сил после того, как они… ну, сделали что-то, чем бы оно там ни было.

     — Они ушли в отставку?

     — А… да, наверное, это можно назвать и так… — Марси ненадолго замолчала. — Слава богу, Арахне удастся всё объяснить их родителям…

     — Но к сожалению, у Рены Руж нет никого, кто объяснил бы ситуацию её родителям… — доктор Ямада сделала паузу. — Наверное, будет лучше, если я просто покажу вам это, — она быстро начала набирать что-то на планшете, и на экране телевизора в их гостиной появилось изображение.

     — Это католический святой? — спросил Отис. — Это видно по… — затем он замер и перевёл взгляд на доктора Ямаду. — Это Рена Руж. Это наша дочь.

     — Точняк, — согласилась Марси. — Это изображение из церкви Лос-Анджелеса на Земле Бет и Гимель.

     На картинке была изображена стоящая в полный рост женщина, держащая одну руку ладонью вверх, будто одаривая всех благословением, а в другой — флейту. Вокруг её головы был изображён ореол света, столь распространённый для изобразительного искусства в церковной стилистики.

     — И это ещё не всё, — сказала Марси и экран замерцал. — Рена Руж помогает детям Израиля покинуть Египет. И, конечно же, важная шишка Рена Руж присутствующая при рождении младенца Христа. Довольно необычный образ. Зиз помогла всем осознать, что ангельские образы не так уж и требуются религии.

     — И конечно же, есть её изображения в канонах других религий, — добавила Доктор Ямада. — Я слышала ряд утверждений о том, что Рена Руж на самом деле Бодхисаттва, — она поставила на кофейный столик свою чашку с чаем. — Из всех обладателей камней чудес ваша дочь контактировала с большим количеством людей, чем все остальные, и делала это на более личном уровне, чем кто-либо другой во всей истории человечества.

     — Я знаю о по крайней мере шести церквях, созданных для поклонения вашей дочери, которые она в итоге посетила, чтобы убедить людей в том, что поклоняться ей — это плохая идея. А потом был случай, когда ей пришлось сделать публичное заявление о том, что она не одобряет попытки убийства людей, которые снимались в порно, где использовался образ Рены Руж. И она… — Марси покачала головой. — Была серьёзно всем этим напугана. Я имею в виду, да, плохие любовные истории любят клише «девушка сбегает в горы и живёт там в старой хижине вместе с симпатичным парнем», но Алья — городская девушка.

     Отис рассмеялся, и его смех прозвучал немного сдавленно.

     — Она рассказывала вам о своём первом опыте в летнем лагере?

     — Да, но… — доктор Ямада ненадолго замолчала. — Я хочу дать вам понять, что ваша дочь — человек высокой морали. Она могла бы в буквальном смысле призывать под своё знамя целые армии, если бы просто пошла к людям и сказала, что она действительно, ну… — она кивнула на экран телевизора, где крутилось новое изображение — действительно похожий на лису ангел, парящий над маленькими пастухами на земле. Рядом с Реной Руж был изображён архангел Гавриил.

     — Ангел, — закончила за Ямаду предложение Марлена. Она помнила, как когда-то ненавидела то, что богатство и власть делали со столькими детьми, которых она насмотрелась в отеле, с детьми, которые могли разрушать чужие жизни одними лишь словами из-за того, кем они были.

     По сравнению с её дочерью их влияние было ничем. И тут ей в голову пришла ужасная мысль.

     — Она не хотела возвращаться, так?

     — Ей потребовалось некоторое время провести в одиночестве в компании таких людей, как Сука, чтобы она могла всё обдумать, и немного убеждений в конце, — сказала Марси. — План А у Альи состоял в том, чтобы отправиться на одну из альтернативных земель, предпочтительно на ту, где люди говорили на-французском и где культура была похожа, например, на Землю Алеф, и просто исчезнуть.

     — Потому что она боялась.

     — Да. После озвучивания этого плана Маринетт пригрозила Алье, что Контесса обязательно её найдёт и скажет Двеределу выкинуть её домой, чтобы вбить ей в голову немного здравого смысла.

     — Что мы должны делать? — спросила Марлена.

     — Я останусь тут на некоторое время, — сказала доктор Ямада. — Постоянно открытые врата позволят мне ездить сюда на работу, и у меня есть опыт в парачеловеческой и детской психологии. Я хотела бы получить ваше разрешение поработать с Альей над тем, чтобы помочь ей пережить эти события. Её Квами утверждает, что воспоминания о том, что она сделала, скоро должны померкнуть в людской памяти, поскольку разум смертных, судя по всему, не приспособлен к тому, чтобы испытывать такие откровения, но было бы разумно сделать так, чтобы в ближайшем будущем Рена Руж выступала на вторых ролях.

     — Разве это не та тема, которую следовало бы обсудить с самой Альей? — спросила Марлена. — Она больше не ребёнок, как бы мне не хотелось это признавать, — она опустила взгляд на разложенные перед ней документы. — Мне будут сниться кошмары из-за того, что вы нам показали, а это всего лишь текст, описывающий то, что с ней происходило. Алья и Нино вживую столкнулись со всем этим.

     — Да, — сказала Марси. — Они хорошие дети. Инстинкт сохранения у них как у леммингов под коксом, но знаете, на Земле Бет это не всегда недостаток. Иногда вам просто нужно посмотреть в глаза неизбежной гибели и заявить, что лучше ей валить отсюда нахрен.

     — И мы бы могли сначала поговорить с ними, но я считаю, что если эту тему поднимете вы, то ваша дочь более доброжелательно воспримет эту идею. Алья понимает, что она уже не такая, какой была, какой её все знали, но она всё ещё любит и уважает вас.

     — Мы тоже любим её, — Марлена уставилась на очередное изображение, на котором её дочка играла на флейте, придерживаемая рукой трёхликого… Губителя? Да, кажется, так они назывались. — Но мы вряд ли сможем справиться со всем этим. Обычно родители предостерегают детей от слишком поздних гулянок или от того, что по некоторым переулкам лучше не ходить в вечернее время. Даже если бы я знала, что такое может случиться, ни одна из книг по воспитанию, которые мы читали, ни наше собственное детство не подготовили нас к, ну… битве против богов, — она покачала головой. — И они потеряли в этой битве друзей, да? Алья мало говорила об этом.

     — Да. Мужчина по имени Тагг и хороший такой кусок отделения СКП Броктон-Бея. Он более тесно общался с Маринетт, но они все его знали, и Зион уничтожил Вышку, в которой тот находится со своей командой, когда те пытались отвлечь внимание Зиона от уничтожения города.

     Отис кивнул.

     — Я не уверен, что мы можем на это сказать дочери, доктор Ямада, Марси. Поэтому, думаю, будет лучше сначала послушать её, чтобы понять, о чём она хочет поговорить в первую очередь.

     Доктор Ямада улыбнулась.

     — Звучит как хорошее начало разговора.

     Мгновение спустя в гостиную их квартиры открылась Дверь, и оттуда вышла Алья. Она посмотрела на Марси и доктора Ямаду.

     — Что-то случилось? Никто мне не звонил, — сказала она. — У меня всё ещё есть привилегия по запросу Дверей, так что я могу…

     — Нет, никаких проблем нет. Просто болтали, — Марси встала с дивана и доктор Ямада последовала за ней. — Мы сами найдём выход, потому что я действительно хочу увидеть город, в котором нет никаких убежищ на случай нападения Губителей. Кроме того, помни, что я сказала тебе, когда мы виделись в последний раз. Иногда всё, что нам требуется, это просто выговориться.

     С этими словами две жительницы Земли Бет ушли, и Марлена поняла, что всё это время сверлила дочь пристальным взглядом.

     Лицо Альи немного потемнело из-за частого пребывания на солнце, и выглядела дочка худее, чем когда исчезла. Алья не утратила своей пышной фигуры, из-за которой не раз ей приходилось банить некоторые довольно резкие высказывания поклонников блога, но теперь под её кожей перекатывались мускулы не только наработанные приключениями, но и жизнью в мире, далёком от технологий, которые облегчали человеку жизнь.

     — Ты спасла много людей, — сказал Отис дрожащим голосом. — И я знаю, что тебе больно от того, что ты спасла не всех. Но не могла бы ты… позволить нам попробовать помочь тебе, насколько это будет в наших силах?

     Алья присела на диван, уставившись на родителей.

     — Здесь всё такое странное, — наконец, сказала она. — Как будто всё было заморожено во времени до тех пор, как я не вернулась. Они совсем не изменились. Как… как мне объяснить Сабрине, почему Хлоя больше не может выносить звук тикающих часов? Или почему Нино избавился ото всех игр и книг, в которых используются образы антропоморфных зверолюдей? Как мне рассказать Милен о Падших и Бамате? — она сделала глубокий вдох. — И поскольку о том, кто Хлоя такая, общеизвестно, и скоро информация о Земле Бет станет достоянием общественности, как мне удержать её от убийства, если, скажем, Аликс решит пошутить о пузырях Серого Мальчика?

     — Я не знаю, милая, — сказала Марлена. — Как на счёт того, чтобы начать с того, что ты была бы не против обсудить?

     Алья уставилась на них, а затем хихикнула.

     — Ладно. Позвольте мне рассказать о первой церкви, в которую мне пришлось прийти и попытаться убедить людей в том, что я не ангел…

     Её голос был немного ломким, но по мере того, как она говорила, он всё больше креп. И у неё есть Нино, он хороший спутник жизни моей дочери, и сможет её поддержать. Но прямо сейчас, даже если они, её родители, не смогли защитить свою дочку от всех ужасов мира, которые ей пришлось пережить, они могли, по крайней мере, выслушать её, чтобы облегчить ей душу.