X. Далёкая земля
Наутро мы выдвинулись, и снова потекли размеренные дни в пути. Узкая и разбитая Старая дорога то петляла между скалистыми холмами, поросшими низкими елями, то ныряла в редкие лесочки и огибала заболоченные озерца и глубокие расщелины. Местность выглядела необитаемой, но опытные торговцы держались вместе, останавливаясь всей колонной, если у кого-нибудь ломалось колесо или возникала иная причина для задержки.
Альбин Галлус ехал в экипаже, больше похожем на миниатюрный сухопутный корабль с оконцами из цветного стекла и короткой печной трубой из листового железа. Экипаж тянули два крепких тяжеловоза, а хитрый механизм из рычагов и пружин гасил тряску, чтобы Альбин мог не отрываться от учёных занятий в пути. На козлах степенно восседал пожилой южанин с бронзовой кожей и непроницаемым лицом, державшийся с холодной почтительностью. Весь день он правил экипажем, а на привалах хлопотал на кухне и смазывал оси и рычаги, чтобы учёному не мешал их скрип.
Альбин не терпел праздности и старался провести время в пути с пользой. Днём он читал и работал с записями, а на стоянках присоединялся к нам, чтобы понаблюдать за драконовой ящерицей, поговорить о магии и узнать от Ивара побольше о Вардольфе.
Наш новый знакомый задавал множество вопросов и сам охотно делился историями о своих приключениях. Держался он на удивление свободно и просто, чем вызывал расположение у всех окружающих. Даже нелюдимая Лавиния прониклась к нему некоторой симпатией, а Кусала, к ревности Ивара, вскоре перестала шипеть и дозволяла учёному гладить себя в любое время.
Из рассказов Ивара мы многое узнали об истории северного княжества, а я в очередной раз подивился тому, сколь сложен и глубок мир людей в сравнении с представлениями о них моих лесных собратьев.
Своё название Вардольф получил от слов «фаре долн», что на одном из наречий Захребетья означает «далёкая земля». Люди селились в этом суровом краю ещё задолго до Объединительных войн. Они ловили рыбу, ходили в Ледяное море за морским зверем и выращивали хлеб на узких полосках плодородной земли. Королей и государств как таковых у них не было, все важные вопросы решал совет влиятельных семей во главе с ярлом, которого выбирали из числа наиболее уважаемых и сведущих.
Северяне были в меру воинственны и не в меру дружелюбны и отважны, а потому быстро сдружились с гномами, которые в ту пору плотно населяли горы Хребта и Раздела. Эта дружба развивала торговлю и ремёсла, север быстро богател, а дела мира, лежащего за горами, северян не интересовали.
В определённый момент одно из многочисленных мелких государств континента получило преимущество и стало стремительно расти, захватывая земли соседей и превращаясь в Королевство. Начались Объединительные войны, продолжавшиеся больше сотни лет.
Правители Королевства несколько раз откладывали поход на Вардольф, резонно опасаясь затяжной войны, непомерных расходов и бунтов в провинциях. Но когда утвердились прочие границы, на трон сел молодой внук прежнего короля. Ему хотелось начать правление с громкой победы, для которой оставалось покорить лишь северные земли. Кроме того, разросшемуся Королевству требовались морской путь в обход Великого разлома и богатства земных недр. Попытка взять их силой продлилась двадцать лет и получила название Северной войны.
Сперва солдаты короля не встречали серьёзного сопротивления. Объединённое войско Вардольфа удалось разбить у Врат, а его остатки разбрелись по домам. Считая войну выигранной, королевские генералы заняли крупные города и селения, установив там власть короны. По предыдущим походам они предполагали, что жители севера быстро смирятся со сменой правителя.
Но вскоре выяснилось, что армия Вардольфа не была повержена, а просто распалась на небольшие отряды. Они годами прятались по лесам и горам, уклоняясь от крупных сражений и изводя армию короля бесконечными налётами на гарнизоны и обозы. Война затягивалась, армия несла потери, а Королевство — убытки. Вдобавок, услышав о стойкости северян, южные провинции всё чаще стали поднимать восстания.
Война закончилась после того, как генерал Теобальд потерял всю армию в непроходимых топях, преследуя ополчение следопыта Снурри Легкоступа. Следопыт, как и следует из его имени, по болотам ходить умел, а вот генерала больше никто не видел. Столичные эльфы не без основания опасались, что король в порыве гнева решится на злодеяния с запретным колдовством, и сумели убедить северные семьи воспользоваться сложившейся ситуацией и предложить королю мир.
Так Вардольф стал частью Королевства, а ярл получил переходящий титул князя. Север сохранил независимость во внутренних делах, а король — лицо, обретя крепкие границы и выход к морю. Жители Вардольфа освобождались от налогов и вассальной службы, а торговцы с обеих сторон получали право беспошлинной торговли.
Однако настоящая борьба только начиналась. Край был разорён затяжной войной. Король распустил северные армии, и Вардольф наводнили банды разбойников и мародёров. За двадцать лет в лесах и горах расплодились чудовища. Невесть откуда взявшиеся хозяева уединённых замков собирали армии, нападали на соседей и похищали людей.
К счастью, не все оставшиеся без работы солдаты подавались в разбойники. Нашлись и те, кто собирал отряды и боролся со зверьём и лиходеями. В течение десяти лет они наводили порядок и прослыли народными героями. А самым известным был отряд Чёрного Меча, деяния которого заслуживают отдельного рассказа.
Надо добавить, что некоторая помощь поступала и от короля. Широким жестом он повелел князю заложить столицу Ковстад и проложить к ней тракт, пообещав покрыть все расходы из казны Королевства.
Северяне подошли к заданию с изрядным остроумием и провели дорогу через удалённые восточные области, связав их с портовыми городами. Окружная дорога также должна была значительно задержать армию, вздумай король её направить, а кроме того заставляла королевских купцов и посланников платить за проход по мостам и делать остановки в дорогих тавернах. Помимо прочего, тракт пролегал вдоль топей, некогда поглотивших генерала и его армию. Острые языки нарекли их Теобальдовыми.
Король, конечно же, требовал построить прямой путь через Ничейный мост. Но северяне ссылались на тяжёлые последствия войны и просили денег на вторую дорогу. Понимая, что она пройдёт не ближе, чем через Рикеберге, король спихнул решение на своих придворных чиновников. Стороны много лет вяло обменивались письмами, и тяжба с королевской казной стала доброй традицией всех северных князей. А нормальной дороги напрямик так и не появилось.
Стоит ли говорить, что рассказ Ивара был куда более подробным и занимательным? За ним мы скоротали всю дорогу до Перепутья, где кружной тракт от Ковстада к Рикеберге пересекался со Старой дорогой, ведущей в сторону Бондхайма на север. Здесь мы стали прощаться с нашим возницей, охотницей и Альбином, а тот в ответ неожиданно предложил нам работу.
— Надеюсь, что вы не сочтёте моё предложение высокомерным, если я попрошу вас сопровождать меня в дальнейших поисках логова вирма, — начал он. — Отряд из воина, знатока местности и выпускника Академии — большая редкость, поверьте мне. И ваша помощь была бы просто неоценима.
Мы ответили, что будем рады помочь, но прежде хотели бы решить другие дела и, если это возможно, присоединиться к нему чуть позже. Альбин согласился дождаться нас в Ковстаде, тем более что подобные поиски требуют, по его опыту, тщательной подготовки. Перед отъездом он едва ли не силой вручил нам задаток будущего жалованья и уверил, что предоставит всё необходимое для похода. Впечатлённая таким напором и щедростью, Лавиния тоже предложила Альбину свои услуги.
— Доводилось мне охранять богачей на тракте, — сказала она хрипло, — да и в городе пригожусь. Наймите и меня, не пожалеете.
Альбин задумался и предложил ей обсудить условия по дороге в Ковстад. Мы помахали им вслед и отправились искать телегу до Бондхайма. С деньгами это не составило труда, и уже через два дня мы были почти на месте.
Милях в двадцати от города Ивар предложил остановиться в таверне и немного выждать. Вскоре прибыл небольшой отряд следопытов — местного ополчения, которое следило за порядком и охраняло границы от лихих людей, хищного зверья и гоблинов. Следопыты оказались молодыми крепкими парнями в серо-зелёных плащах. Они кивнули Найлсу и с плохо скрываемой неприязнью смерили меня взглядом, а увидев Ивара, немедля подошли и учтиво с ним поздоровались. Ивар что-то обсудил с их старшим, после чего тот крикнул:
— Гуляем, братцы! Княжич угощает.
Следопыты одобрительно загудели и принялись сдвигать столы. Найлс вопросительно посмотрел на Ивара, но тот лишь пробурчал что-то про дурацкое прозвище и вышел на улицу, где выбрал трёх среди лошадей следопытов.
— Уезжал-то я конным, — пояснил он со смущённой улыбкой, — стыдоба такая.
