Изобретая Колесо. Главы 23-24

Сир Илин Пейн не роптал на судьбу. По крайней мере, не так сильно, как можно было ожидать.

Разумеется, потеря языка до сих пор терзала его душу. Попадись король Эйрис ему в руки, — и плевать на последствия, — он бы задушил безумца голыми руками за то, что тот превратил его в калеку, хотя рука по-прежнему крепко держала меч.

Но даже онемев, он нашёл своё место в Утёсе Кастерли. Щедрость лорда Тайвина и доброта его сына подарили сиру Илину новый смысл жизни, и он с удивлением обнаружил, что эта жизнь ему вполне по душе. Обретя грамоту, он вновь обрёл власть и уважение. Пусть теперь его приказам следовали иные люди, нежели прежде, но следовали беспрекословно. Если раньше сир Илин был воином, капитаном стражи в Королевской Гавани, снискавшим уважение за мастерство клинка и воинскую доблесть, то теперь он стал человеком шёпота, торговцем сведениями для купцов, менял и бродячих артистов.

Перемены эти свалились на него нежданно-негаданно. Он бы предпочёл создать сеть, о которой просил юный Кэллум, из рыцарей, стражников и воинов. В конце концов, он лучше всего разбирался именно в таких людях. Ими легко управлять, их нетрудно мотивировать, вот только грамотой они не владели. Твердолобым вояками потребовались бы годы, чтобы научиться читать его приказы, будь у них даже желание учиться. Самому Илину понадобился год ежедневных занятий с юным Кэллумом, чтобы освоить грамоту, и уж он-то был чертовски мотивирован — по вполне понятным причинам.

Так что пришлось ему выстраивать свою сеть из тех, кто уже умел читать и писать — купцов, счетоводов, септонов и септ. Они понимали его вопросы, его просьбы и охотно платили за сведения, полезные для их дел. Более торговец информацией, нежели мастер над шептунами, Илин держал контору в Ланниспорте, помимо той, что ему выделили в Утёсе. Каждый день он спускался в город, собирая слухи, сплетни, цены на различные товары и вести из Золотой Септы. Купцы платили ему за сведения о торговых расценках в Ланниспорте, Староместе, Морском Дозоре и прочих портах, что усеяли побережье Вестероса. Взамен они делились собственными знаниями и слухами, что подхватили в других гаванях.

Септоны, а порой и септы, приходили узнать о вакантных местах в церковной иерархии, попутно делясь сплетнями и интригами своего маленького мирка. Илин сомневался в пользе подобных сведений, но всё равно записывал их — юный Кэллум просил не упускать ничего. К тому же, церковники сами рвались поделиться новостями. Илин полагал, что большинство из них просто обожает звук собственного голоса.

Удивительно, как мало внимания уделял всему этому лорд Тайвин. Поначалу он несколько опешил, узнав, что юный Кэллум предложил Илину пост мастера над шептунами, но, разобравшись в сути его обязанностей, лишь усмехнулся и велел присматривать, чтобы сын не попал в неприятности. Из двух Ланнистеров именно Кэллум проявлял живейший интерес к делу, постоянно что-то предлагая и пытаясь усовершенствовать методы «сбора сведений».

Маленький Лев чутко держал руку на пульсе событий. По его предложению к конторе в Ланниспорте добавились небольшая таверна и пекарня — теперь люди приходили по утрам поговорить за свежим хлебом, а вечерами — за кружкой эля. Это существенно увеличило поток посетителей-купцов, да и само по себе оказалось прибыльным делом.

Странно, но когда Илин предложил нанять шлюх, мальчик наотрез отказался. Илин-то знал, что мужчины больше всего болтают в борделе — это было извечной проблемой Королевской Гавани, — но Кэллум стоял на своём.

«Шлюхи принесут больше сведений в краткосрочной перспективе, но надолго испортят нашу репутацию, — заявил мальчик. — Нам важно оставаться респектабельным заведением, куда почтенные купцы и церковники могут заходить открыто. Если их будут видеть входящими и выходящими через наши двери, то придут и те, кто ищет их расположения»

Илин не мог судить о мудрости такого решения, но дела шли в гору, и он уже начал ощущать нехватку людей — желающих поговорить с ним оказалось больше, чем он мог принять.

Это и привело к нынешней ситуации.

Крёстный Отец Борос являл собой воплощение жизнерадостности — дородный, с колышущимся при каждом шаге брюшком, но с острым, весёлым взглядом из-под густых каштановых бровей. Любитель и мастер рассказывать истории, он стал одним из самых частых гостей в заведении Илина. Особенно по утрам, когда к беседе прилагалась свежая выпечка. Великий сплетник, он прекрасно разбирался в политике Золотой Септы Ланниспорта. Занимая пост Крёстного Отца в местном Отцовском Доме, где обучали новых септонов, он, похоже, не стремился подняться выше по церковной лестнице. Борос знал, куда направляют талантливых молодых септонов — бесценный источник сведений с точки зрения юного Кэллума и потенциальный союзник в его планах.

Септа Марго, по мнению Илина, являла собой полную противоположность. Тощая, жилистая женщина с острыми, изможденными чертами лица и суровым нравом, она казалась даже более набожной, чем Борос. Имена Семерых не сходили с её уст, а проповеди пылали огнём. Честолюбивая карьеристка, она жаждала власти среди септ и стремилась навязать свою волю в более широких масштабах. Неудивительно, что она согласилась на эту встречу. Встречу, которую юный Кэллум решил почтить своим присутствием.

По правде говоря, Илин слегка нервничал из-за всей этой затеи. Если станет известно, что его покровителем является не лорд Тайвин, а Кэллум, это могло бы несколько повредить его делам. Однако мальчик настоял на личной встрече, даже получив разрешение от дяди, сира Кивана, спуститься в Ланниспорт. Облачённый в алый с золотом камзол, он восседал в кресле Илина, что был слишком громоздким для столь хрупкой фигуры. Рядом высились четыре аккуратные стопки книг в кожаных переплётах, принесённые им из Утёса. Илин подумывал спросить об их назначении, но передумал — всё выяснится в ходе встречи.

Септа Марго явилась первой. Худощавая женщина стремительно вошла в комнату, окинув помещение цепким взглядом, впитывая каждую деталь интерьера.

— Сир Илин, — поприветствовала она, переводя взгляд на мальчика. — Ребёнок? И кто же это?

Илин извлёк неизменный блокнот и вывел: «Кэллум Ланнистер. Сын лорда Тайвина»

Брови септы взметнулись вверх, когда она вновь посмотрела на Кэллума. Тот не отвёл взгляда, встретив её пристальное внимание.

— Хм-м. Я бы приняла тебя за девочку, — бросила она, ничуть не смутившись под его взором.

— Я пошёл в мать, — холодно парировал Кэллум. — Присядьте уже. Вы загораживаете дверь.

Рука Илина инстинктивно дёрнулась к мечу, когда глаза септы сузились, но женщина лишь излила толику яда и всё же опустилась на стул:

— Лорд ты или нет, надеюсь, ты не тратишь моё время впустую.

— Полно вам, Марго, к чему грубость? — Жизнерадостный голос Крёстного Отца Бороса эхом разнёсся по коридору, и грузный мужчина протиснулся в дверной проём. — Доброго дня, сир Илин, доброго дня… — он прищурился, вглядываясь в мальчика за столом. — Юный Джейме?

Илин усмехнулся.

— Почти угадали. Это мой старший брат.

— А, значит, юный Кэллум, — кивнул септон, плюхнувшись в кресло, не обращая внимания на жалобный скрип дерева под своим весом. — Полагаю, ты объяснишь, зачем сир Илин организовал эту встречу? — Борос уважительно кивнул в сторону рыцаря, отчего тот приосанился. Признание таких людей, как Борос, теперь ценилось им почти так же высоко, как некогда уважение собратьев по оружию.

— Разумеется, не стану томить, — мальчик послал лёгкую усмешку септе Марго, та лишь закатила глаза. — Вот. — Он поднялся. — Каждому из вас достанется по паре книг. Это дар от меня.

Борос тут же раскрыл свой экземпляр, даже не взглянув на пустую обложку, и его бровь взлетела едва ли не до каким-то чудом не редеющей линии волос.

— Семиконечная звезда? — Он вновь посмотрел на Кэллума, и в его взгляде мелькнул расчёт. — Что ты задумал? Желаешь вступить в Веру?

— Не смею и мечтать — отец не позволит, — ответил Кэллум, и Илин прекрасно понимал истинную причину. Обет безбрачия попросту разрушил бы потенциальный союз с Дорном. — Но я чту Семерых и стремлюсь жить праведно в вере. Заметили что-нибудь необычное в этих книгах?

— Хм-м? — Борос углубился в чтение, но септа Марго, до того хранившая молчание, подала голос:

— Буквы странные. Выверенные. Строки невероятно ровные и одинаковые на каждой странице, — она замолчала на мгновение. — Либо это писали самые твёрдые руки в Вестеросе, либо… это вовсе не человеческая работа.

Илин склонил голову набок. Кэллум, видимо, заметил его движение и поспешил вручить одну из книг.

— Теперь вижу. Да-да, ты права, Марго, слишком безупречно, и все буквы одинаковые, вплоть до изгибов и чёрточек. Что это за письмо такое? — Он поднял взгляд на Кэллума, пока Илин изучал свой экземпляр священной книги, отмечая то же явление, о котором говорили служители веры.

— Вы правы, септа Марго, это не человеческая работа. Книги отпечатаны машиной, — мальчик повернулся к Крёстному Отцу. — Скажите, сколько времени требуется, чтобы переписать Семиконечную звезду?

— Хм? А, хороший писец справится за восемь месяцев, — крупный мужчина держал книгу под углом, щурясь. — Отпечатаны, говоришь? Как торговая печать, только чернилами по бумаге?

— Несколько сложнее, но принцип похож, — мальчик сделал паузу. — Я и трое слуг создали эти двадцать копий за последний месяц.

— Послед… — Борос поперхнулся, и Илин с весельем отметил, как его глаза едва не вылезли из орбит.

Септа Марго вскочила, выпрямившись, словно древко копья:

— Месяц, говоришь? Месяц?! — Она метнулась вперёд, хватая одну книгу за другой, дрожащими руками пролистывая страницы, проверяя полноту каждой копии. — Месяц? МЕСЯЦ?! — Она развернулась и схватила Кэллума за плечи. До того самодовольный мальчик застыл в изумлении, когда она вперила в него пылающий взгляд. — Скажи мне, дитя, эта печать… нет, этот способ! Он твой, верно?

Кэллум моргнул:

— Ах, э-э… да, я создал его, идея просто пришла однажды, когда я работал над…

— Пришла к тебе? — Её голос звенел от возбуждения, и Илин едва не шагнул вперёд, чтобы остановить её, в то время как Крёстный Отец Борос просто сидел с ошеломлённым видом. — Когда она пришла? В видении? Во сне?

— Я… полагаю, это было видение, — Кэллум часто моргал; иссохшее лицо септы почти касалось его собственного. — На самом деле, больше похоже на… на воспоминание, словно я всегда это знал… — Мальчик моргнул, и Илину показалось, что на его лице мелькнуло осознание.

— Видение, ниспосланное Кузнецом! — Воскликнула септа. — Чудо Семерых! Крёстный Отец! Крёстный Отец, вы слышите?!

— Я… ну, я не уверен, что это… — Попытался возразить Кэллум, но его слова потонули в восторженных возгласах женщины, чьи глаза пылали религиозным рвением.

Борос наконец стряхнул с себя оцепенение:

— Что ж… если все эти копии действительно созданы за месяц, это и впрямь похоже на чудо. — Его взгляд скользнул по стопке книг, которые до этого жадно разглядывала Марго. — Ты сможешь сделать больше, юный Кэллум?

Илин искоса глянул на своего господина, чьё лицо выражало странную смесь растерянности и шока — похоже, встреча развивалась совсем не так, как тот планировал. Самому Илину всё виделось предельно простым: мальчишка научился делать копии Семиконечной Звезды быстрее септонов, только и всего. Разве что теперь в замке будет ещё больше святош и сплетен.

Внезапно лицо Кэллума изменилось, приобретя решительное выражение:

— Да, Крёстный Отец, я могу сделать больше. И даже быстрее, ведь печати для страниц уже готовы. — Он помедлил. — Я… мне трудно об этом говорить, но я чувствую, что на мне лежит священная миссия.

— Говори, дитя! Не стыдись подобных чувств. — Борос с неожиданным проворством оказался рядом с мальчиком, положив руку ему на плечо. Тем временем Марго была готова взорвётся от нетерпения.

— Священная миссия, рождённая чудом! — Воскликнула она. — Говори же, дитя!

— Полегче, Марго… — Начал было Борос, но Кэллум покачал головой:

— Ничего, всё в порядке. Я просто думал, что будет сложнее убедить вас. Даже подготовил целую речь. — Мальчик сделал паузу. — Я… я чувствую, что должен подарить копию Семиконечной Звезды каждому дому в Западных землях. — Он поднял взгляд на Бороса, затем перевёл его на Марго, внезапно замершую. — Я… я не знаю, согласится ли отец оплатить это, и сколько я смогу сделать сам. Потому я и попросил Илина привести вас. Я хотел спросить… поможете ли вы мне?

— О… ну, я… — Начал Борос, но Марго мгновенно перебила его:

— Разумеется, поможем! — В её голосе звенела неистовая убеждённость. — Сам Единый говорит твоими устами, дитя! Мы были бы глупцами и язычниками, отвернись мы от подобного чуда! — Пыл в её голосе вновь смутил Кэллума — тот нервно поглядывал на септу. — Чудо, дарованное, дабы приблизить всех людей к Семерым! Диво, явленное на землю! — В её глазах блестели слёзы. — Слава Кузнецу и Семерым! Какая честь — оказаться среди первых, кто узнал об этой священной миссии! — Она обратила взор к Кэллуму, её обычно суровое лицо озаряла улыбка от уха до уха. — Ты, дитя, благословлённое Кузнецом этим видением, не ведай стыда, не бойся смущения, ибо мы исполним миссию, что звенит в твоих речах — в этом не сомневайся!

Илин не мог не признать — речь впечатляла, прежде всего неистовой страстью, горевшей в каждом слове септы, диким огнём в её глазах. Он невольно проникся, искренне уверовав, что маленький Кэллум и впрямь получил благословение Кузнеца. Это бы многое объяснило — Илин точно знал, что мальчик научился читать прежде, чем ходить.

— Я… в Западных землях больше миллиона домов, Марго… — Попытался возразить куда более рациональный Борос. — Потребуется… я даже не представляю, сколько нужно, чтобы каждому досталась копия Семиконечной Звезды. Одной бумаги сколько…

— Священная миссия остаётся священной, Крёстный Отец! — Марго развернулась и обвиняюще ткнула пальцем в крупного мужчину. — Вы стали свидетелем чуда — дитя, благословлённого Кузнецом нести святое слово всем жителям Западных земель!

— П-погодите, Марго… они же даже читать не умеют…

— Лучше иметь святую книгу и не читать её, чем уметь читать и не иметь её! — Безапелляционно заявила Марго. — Вы слышали искреннюю мольбу этого благословенного дитя! Это видение, эту миссию ради лучшего будущего! Не отрекайтесь от неё, Борос! — Провозгласила она.

— Подумайте о расходах, Марго! — Вскричал Борос, с каждым словом звуча всё менее убеждённо. — О количестве материалов!

Илин заметил, как Кэллум медленно отступает от спорщиков. Мальчик, похоже, пытался укрыться за столом, в то время как Марго методично сокрушала сопротивление Крёстного Отца. Септу словно одержимость охватила, которая ещё раз кольнула Илина. Если Кэллум действительно благословлён Кузнецом — а всё указывало на это — значит, и его священная миссия истинна. А раз так, долг каждого андала — помочь исполнить её.

Он искоса глянул на мальчика. Теперь понятно, почему тот отверг идею со шлюхами! Кэллум просто слишком добродетелен для подобного.

Илин улыбнулся, наблюдая за тем, как мальчик выглядывает из-за книг, посматривая за всё ещё вещающей септой Марго — Крёстный Отец уже не пытался возражать. Кэллум был словно напуган происходящим, но это естественно. Как бы ни был он благословлён, он оставался просто ребёнком.

В Королевской Гавани под надзором лорда Тайвина Ланнистера возводятся турнирные площадки. Прибывают первые гости. Принц Визерис Таргариен впервые появляется перед знатью на балконе Красного Замка, хотя младенца мало кому удаётся разглядеть — королева Рейла с сыном окружены всеми семью рыцарями Королевской Гвардии, причём король Эйрис, пренебрегая собственной безопасностью, отправил всех своих защитников охранять дитя. В столицу стекаются межевые рыцари и лорды.