Наруто - Нити Чумы: Главы 5-6

Самых могущественных людей чаще губило сомнение, нежели клинок.

В общем, этот вариант казался нежизнеспособным на долгую перспективу. Реальный вопрос в том, надолго ли я здесь. Я не планировал этого, да и не собирался изначально оставаться. Ей предстоит столкнуться с Акацуки, а поддержки никто не окажет, учитывая отношение в Деревне. Шибуки сделает всё возможное, чтобы помочь, но с остальными проблемами лидера на его плечах он не сможет сделать много.

План А — держаться в тени, пока я не буду готов, а не высовываться рядом с изгоем номер один в городе. И этот план в приоритете.

Я всё ещё держал ладонь на её плече.

— Я могу сказать, потому что знаю, что ты джинчурики, Фу. Джинчурики семихвостого Биджу. А наличие в тебе огромного запаса чакры этого существа означает, что твои чакроканалы вмещают намного больше энергии, чем у большинства Каге. — Я улыбнулся и в шутливой манере добавил: — Я пробыл твоим наставником всего один день, а ты уже превзошла меня. Горжусь!

Фу молча уставилась на меня, а затем на её глазах выступили слёзы. Я аккуратно обнял её, и она ответила куда как более крепким объятьем. Шестилетняя девочка разрыдалась у меня на груди, пока я гладил её по спине, покачиваясь и негромко напевая. Мы простояли так какое-то время.

Наконец, слёзы высохли.

— Т-ты правда станешь моим сенсеем?

— Правда, — заверил я её. — И прежде всего, я хочу, чтобы мы стали друзьями. Станем?

Она кивнула мне в грудь.

— Тогда, как твой сенсей, заявляю, что пора приступать к тренировке. Хорошо?

Фу посмотрела на меня и подарила самую искреннюю из своих улыбок. Я разжал руки, и она последовала моему примеру, затем попыталась отойти, но не смогла. Она посмотрела вниз и увидела, что её футболка прилипла к моей.

— Ужаснись силе своего сенсея! Я использовал контроль чакры, чтобы приклеиться к твоей одежде! — Я отступил назад, и она вскрикнула, вынужденная последовать за мной. 

Я рассмеялся и отпустил её

— Когда-нибудь ты сможешь делать это и не только. Но для начала...

— Да, сенсей! — Крикнула она и немедленно принялась за работу с листьями.

Пока она занималась, я подошёл к водопаду, снял обувь и покопался в воде в поисках песка. Когда нашёл пригоршню, встал на воду и попытался формировать буквы и фигуры, передвигая песок чакрой. Это отличная тренировка контроля и концентрации, поскольку в процессе я должен был сохранять равновесие, удерживаясь на водной глади.

На самом деле, я сегодня планировал поработать над дзюцу, хоть и был паршив в печатях, но решил, что Фу помешают красочные фокусы, пока она занимается. Я очень хотел начать с теневого клонирования, но не собирался рисковать, проверяя, вызовет ли это чакроистощение у моего юного организма.

Как бы то ни было, я в основном практиковал стихийные дзюцу и старался минимизировать необходимое количество печатей. Это изнурительная работа, но методом проб и ошибок я выяснил, что моя основная стихия — вода, с добавлением земли. Хорошая новость, учитывая, что упор я делаю на медицинские дзюцу. Мне также нравилась работа с молнией, хотя давалась она непросто.

Я следил за Фу и время от времени давал ей указания, или подбадривал, если она начинала расстраиваться. Решив поэкспериментировать, я попросил её на время прекратить с листьями и вместо этого оторвал от дерева кусок коры примерно длиной с её предплечье. Я предположил, что это может стать для неё более подходящей точкой старта, учитывая большое количество чакры. И правда, к концу дня ей удавалось удерживать кору на руке около десяти секунд.

Она то и дело что-то вскрикивала и радостно подпрыгивала.

— Итак, юный ученик, жду тебя здесь завтра утром в то же время, — сказал я официальным тоном.

— Да, сенсей! Я буду здесь!

Меня вдруг посетила тревожная мысль.

— Фу, у тебя ведь есть где жить?

Она кивнула.

— Шибуки-сама выделил мне маленький домик на другом конце города, рядом с Деревом, чтобы я могла навещать его.

Какое облегчение. Я не был уверен, как дед относится к этой «демонической твари», так что не мог предложить свой дом, рискуя, что её прогонят прямо с порога. К тому же, я любил личное пространство. Постоянный гость всё усложнил бы.

— Тогда до завтра.

— И тебе! Пока! — Попрощалась она, убегая к своему дому.

Я смотрел ей вслед, затем вернулся к водопаду, разделся и немного обмылся. У меня дома есть ванная, но я наслаждался открытым воздухом и мощным потоком водопада. Холодная вода бодрила и была хорошей практикой для поддержания чистоты в полевых условиях.

После этого я оделся и направился домой.

Я нашёл деда в гостиной за чтением книги, в которую он был погружён лишь наполовину. Он услышал, как я вошёл, и едва не подскочил с кресла, когда я его увидел.

— С возвращением, Ито-кун. Как прошла тренировка?

Привычный диалог, который мы повторяли много раз.

— Хорошо, дедушка. Я даже подружился с девочкой, которую встретил на тренировочной площадке.

Это хотя бы немного привлекло его внимание.

— Правда? Молодец. В жизни важно заводить друзей.

Мы вежливо проигнорировали факт отсутствия друзей у него самого. Потому что большинство из них умерли.

— Идём, время пришло.

Заинтригованный этим заявлением, я последовал за ним в подвал.

Наш подвал был заперт за толстой, почти сейфовой дверью в конце лестницы. Чтобы открыть её, требовалась капля крови, настроенная исключительно на нашу семью, — фуиндзюцу, подаренное нашему роду поколения назад, — и таким образом, подвал надёжно прятал огромную подземную библиотеку. Дверь была создана специально таким образом, чтобы поддерживалось различие в воздухе и температуре, поскольку бумага предпочитает меньшую влажность, чем обычно бывает в нашей деревне.

Я бывал здесь всего несколько раз, но каждый раз видел жуткий хаос, оставленный, скорее всего, намеренно. Вероятно, у нашей семьи имелась уникальная система категоризации архивов, призванная отвадить воров и шпионов. Когда я однажды попытался самостоятельно найти здесь дзюцу, дед дал мне порыться несколько часов, прежде чем вернуться и доходчиво объяснить, почему я ещё не готов стать местным «архивариусом». Как будто я сам не знал.

Он подошёл к углу комнаты и уставился на многочисленные полки.

— Ты последний в нашем роду, Ито.

Он провёл ладонью по полке, глядя на собравшуюся пыль.

— Теперь твоя ответственность — пронести наследие нашей семьи сквозь года́. Мы должны хранить знания, все знания, чтобы никогда не забыть уроков истории и не дать угаснуть силе, которую даёт нам оное знание. Здесь мы сберегли то, что многие выбросили, спрятали то, что жадные и недостойные искали столь долго. На этих полках покоится много забытого...

Он замолчал, погрузившись в воспоминания о чём-то.

Бенджиро повернулся ко мне.

— Пришло время научить тебя, как разбираться в нашей библиотеке, чтобы ты мог занять место наследника рода Икимоно и впредь хранить эти знания. Уроки будут каждый день после тренировок. В другой ситуации ты сначала стал бы генином, прежде чем получил на плечи эту ответственность, но судьба оказалась неблагосклонна к нашей семье, и я не могу ждать. Когда ты постигнешь наши пути, всё это станет твоим. Но сначала...

Он достал несколько книг и свитков с полок, словно наугад.

— Я полагаю, это то, что тебе нужно, чтобы стать ирьенином.

Я пролистал несколько книг. Некоторые были по анатомии и детальному строению человеческого тела. Бегло просмотрел их. С тех пор, как я окончил медицинскую школу восемь с лишним лет назад, я тщательно записывал и поддерживал свои медицинские знания в актуальном состоянии. Остальные книги больше касались чакры, и даже включали дзюцу «Мистической ладони». Именно то, что нужно. Я поклонился деду.

— Я приму эту ответственность всем сердцем, дедушка.

Честно говоря, я не слишком заботился о наследии семьи, как и о Такигакуре. Я уже прожил одну жизнь и увидел достаточно, чтобы понять — большинство людей здесь мне не по душе. Но я уважал сохранение и защиту знаний как таковых, особенно в таких масштабах. И я намеревался перерыть все полки этого чудного места, чтобы собрать каждую крупицу потенциально важной и полезной информации.

— Знаю, внук. Это твой долг. А теперь давай поужинаем, хорошо?

Два месяца спустя – дела идут весьма неплохо. Фу влилась в мой темп обучения и старательно следовала урокам, всегда выкладываясь на полную. Я научил её ходить по деревьям и планировал на следующей неделе приступить к тренировкам по хождению по воде. Ещё обучил её тем немногим техникам ветра, которые помнил или нашёл в нашей библиотеке. Она осваивала их с достойной скоростью. В физическом плане Фу продолжала опережать меня, и ничего не изменилось даже когда я объяснил ей, что она подсознательно направляет чакру в конечности, усиливая их, и попросил попробовать без этого. Что же, тут ничего не поделать — это врождённое свойство джинчурики.

Из-за нашей постоянной близости и совместно проведённого времени, Фу очень привязалась ко мне. Такова уж проксемика. Она полностью мне доверяла, а я изредка делился с ней небольшими секретами, если она обещала хранить их в тайне, что она и делала. Например, рассказал о том, сколько техник знаю и о своих планах изучать медицину.

Сейчас я вряд ли мог с уверенностью сказать, чьё влияние на неё больше — моё или Шибуки, но, думаю, оно примерно одинаково. Мы вместе тренировались, ели и иногда мылись. Непритязательность Фу в вопросах этикета и скромности упрощала наше общение, когда мы принимали совместный душ под водопадом. Возможно, это отчасти было связано с её инсектоидными инстинктами* искать близости и привязываться к тому, кого она считает сильным, но в последнем я не был уверен, учитывая то, как прочие члены роя относятся к королевам ульев. Как бы то ни было, по мере того как её попытки завести друзей помимо меня и Шибуки терпели неудачу за неудачей, она всё больше полагалась на меня. Предстоял серьёзный разговор на эту тему. Но сейчас уже поздно, а завтра нас ждёт особенный день.

Я также добился хорошего прогресса в изучении медицины. Благодаря огромной форе, доставшейся из прошлой жизни и немалому уму, проявившемуся в таком юном возрасте, я стал покупать живую рыбу для «весёлой рыбалки» на своём тренировочном полигоне.

Вкратце, я соорудил небольшую сетку у выхода из прудика у подножия водопада и выпускал туда по паре рыбок в надежде, что благодаря съедобным водорослям и прочей живности, они там размножатся.

Фу веселили мои тщетные попытки реанимировать рыбу за рыбой, и немного шокировали небольшие порезы, которые я сам себе наносил, чтобы попрактиковать технику Мистической Ладони. Это очень сложные манипуляции, и я только-только начал добиваться того, чтобы раны затягивались должным образом. Уверен, что овладею этой техникой до начала учёбы.

Однако в данный момент я находился в нашей семейной библиотеке. Шифр на мёртвом языке — вот как можно описать нашу систему каталогизации. Я сомневался, что в архивах хоть одной деревни есть такая степень секретности, проявляющуюся через сложность доступа, как у нашего клана. Но, несмотря ни на что, я продирался сквозь полки, испытывая лишь незначительные трудности, движимый единственной целью. Я неутомимо искал один конкретный свиток с определённой техникой. Я должен был найти его.

Шла десятая ночь подряд, проведённая за «уборкой» и другими мелкими делами в библиотеке. В конце концов, теперь это мои обязанности. Я молниеносно справлялся с поручениями деда и тратил как можно больше времени на поиски, стараясь не вызвать подозрений.

Я уже было собирался закончить на сегодня, как мой взгляд зацепился за один из книжных шкафов посреди комнаты. Он ничем не отличался от остальных, однако почему-то привлёк моё внимание. Между несколькими книгами на совершенно разные темы был засунут один свиток. Он тоже выглядел очень старым, но это нормально для нашей библиотеки. Однако именно бумага приковала мой взгляд. По материалу я определил, — уже экспертом в этом деле стал, — что свиток изготовлен до Первой Мировой Войны Шиноби. Аккуратными движениями я достал свиток и развернул его. 

Сердце пропустило удар – я, блять, нашёл его! Нашёл технику Проклятия Земляного Гнева!

Я быстро схватил чистый свиток и использовал технику копирования текста, которой обучил меня дед, чтобы переписать содержимое. Спустя пару минут всё было готово. Я аккуратно вернул оригинал на место, а копию спрятал на очень незаметной полке, каталогизировав её так, как это делали в нашем клане, когда хотели что-то спрятать. Я не мог рисковать и оставлять нечто подобное в своей комнате — дедушка, найди он свиток... не хочу представлять, какова была бы его реакция.

Эта техника... она поможет мне выжить в мире смерти и убийц, боли и маньяков, лжи и лицемеров. Какузу был полным идиотом, если судить по тому, как мало он изменился и как слабо приспособил технику под свои нужды за целые годы жизни. Я же собирался овладеть этой техникой в совершенстве. Весь её недооценённый, неизведанный потенциал будет выпущен в мир; потенциал извращённой техники.

Но нужно сделать это прежде, чем мир убьёт меня.

Фу пришла на тренировочную площадку в привычной одежде и выглядела сбитой с толку, поскольку она оказалась здесь первой. Также чувствовалась скрытая грусть, окутывающая её. Я сказал ей сегодня пропустить утреннюю тренировку и встретиться во время обеда. Я прятался в деревьях позади, выжидая момент. Аккуратно взяв камень, швырнул его через другое дерево, где он глухо ударился и зашуршал листьями. Фу тут же подпрыгнула и посмотрела туда, так что я спрыгнул вниз и тихо подкрался к ней сзади, хлопнув по плечу. Она вскрикнула и приняла оборонительную стойку, — хорошие рефлексы, — но, увидев меня, тут же расслабилась и улыбнулась.

— Сенсей, это некрасиво! Зачем вы так?

— Ну, я подумал, что стоит сделать что-то необычное по особому случаю. — Я улыбнулся и достал свиток хранения из сумки, положив его на землю. С небольшим импульсом чакры и облачком дыма, появился пикник на двоих, включая плед. — С днём рождения, Фу.

Фу слегка ахнула; глаза её наполнились слезами.

— Откуда ты знаешь, что у меня день рождения?

Я не хотел говорить ей, что, во-первых, знал со страницы Наруто в википедии, что он 8 августа, и во-вторых, всю неделю слышал ворчание горожан по этому поводу. Удивительно, что она сама не догадалась о втором варианте, учитывая, что она, несомненно, слышала то же самое, если только намеренно не игнорировала жителей.

Вместо ответа я таинственно подмигнул и сказал:

— Хороший сенсей должен знать такие детали о своих учениках. А теперь давай поедим. Надеюсь, тебе понравится.

Фу крепко обняла меня, едва не сломав рёбра, и вытерла глаза. Всегда такая эмоциональная. Она тут же принялась за еду, и очень обрадовалась ассортименту сладостей, которые я специально достал для неё. У неё и правда огромная слабость к сладкому, качество, которое я спихнул на её хвостатого сожителя.

К слову о Биджу; когда трапеза подошла к концу, я выпрямился и повернулся к ней с серьёзным видом, который она называла моим «режимом сенсея». Она тут же вся обратилась во внимание.

— Фу, сегодня у меня для тебя два подарка. Первый — как насчёт обзавестись новым другом?

Она ярко улыбнулась.

— С удовольствием, Ито-сенсей! Кто это? Когда я смогу с ним встретиться?

— Надеюсь, вы сможете встретиться уже сегодня. Он очень старый и одинокий, и ему действительно нужен друг. Уверен, ты с ним поладишь. — Я глубоко вдохнул. — Это Нанаби внутри тебя.

Фу замолчала и, казалось, не знала, что на такое ответить, так что я продолжил.

— У меня есть достоверная информация, что джинчурики могут общаться со своими биджу. Некоторые, как например носитель Восьмихвостого, могут разговаривать с ними в своём разуме так же легко, как ты сейчас говоришь со мной. Но чтобы добиться этого, сначала ты должна поговорить с ним в своём сознании. Как только связь будет установлена, в дальнейшем это станет проще.

Не нужно быть шиноби-сенсором, чтобы увидеть её внутренний конфликт. Её инстинкт требовал заводить новых друзей, и, судя по моим словам, Нанаби тоже был бы рад знакомству. Но она всего лишь семилетняя девочка, чьё детство прошло в унижениях и боли из-за демона внутри. Как ребёнок мог не винить существо за такое? Но я оставался непреклонен.

— Фу. — Я положил руки ей на плечи, отчего она расслабилась. Привычный жест. Недаром часто использовал, так что он теперь у неё ассоциируется с чем-то приятным. — Ты должна помнить, что это не их вина. Нанаби не просил об этом, он, вероятно, просто хотел жить своей жизнью в покое, но его выследили и запечатали в тело незнакомки, обрекая на судьбу узника. Нанаби — это такая же пострадавшая сторона, как и ты. Не вини ни его, ни себя. Вместо этого пойми, что у вас есть эта общая проблема, и, вероятно, много других общих черт. Вы партнёры, так что будьте добры друг к другу. — Я сжал её плечи. — У тебя получится, и тогда у тебя появится ещё один надёжный друг.

Она глубоко вдохнула.

— Хорошо. — Тихо прошептала Фу, а затем взяла себя в руки. — И как мне это сделать?

— Сядь удобно, не горбись; погрузись в медитацию. Ты найдёшь его в своём ядре.

Фу кивнула, затем села неподвижно и нахмурилась от усердной концентрации. Она просидела так двадцать минут, прежде чем стала слишком возбуждённой.

— У меня не получается, это бесполезно!..

— Эй-эй, успокойся, всё в порядке. — Я встал, подошёл к ней со спины и сел, расположив ноги по обе стороны от её ног. Она тихо пискнула и заёрзала. — Хорошо, давай попробуем так. Сделай глубокий вдох и закрой глаза.

Девочка с янтарными глазами сделала, как велено, замедлив сердцебиение. Облокотившись на своего сенсея, — лучшего друга, — и ощущая его тёпло, а также из-за только что съеденной еды, она почувствовала сонливость. Она почувствовала, как он взял её руки, отчего ей стало немного неуютно, и направил их к животу, туда, где была печать.

— Слушай мой голос. Вдох-выдох. — Фу замедлила дыхание. — Почувствуй чакру в своём теле, почувствуй, как она движется. Вдох-выдох. Почувствуй живот, чернила и печать, удерживающие Нанаби. Вдох-выдох. Теперь подумай о своём разуме, подумай о месте глубоко внутри себя. Вдох-выдох. — К этому моменту Фу практически заснула. — Почувствуй, как твоя чакра соединяется с этим местом, почувствуй, как чакра другого существа тоже соединяется там. Вдох-выдох. Теперь представь это место и того, кто там находится. Представь, что ты сама погружаешься туда. Вдох-выдох. Просто сосредоточься на том, чтобы отправиться туда в своём разуме.

Фу продолжала делать глубокие вдохи, и в конце концов потеряла сознание.

Я почувствовал, как её тело полностью расслабилось и заснуло у меня на руках. Понимая, что мне, вероятно, предстоит долгое ожидание, я аккуратно убрал руки и положил девочку на землю.

Есть несколько тихих дотон-техник, которые я мог бы пока попрактиковать.

инсектоидными инстинктами* — автор намекает, что биджу влияет на своего носителя, и поскольку в девочке сидит Нанаби, то и у Фу повадки насекомого.