Ужаснись нашего Гнева. Главы 23-24

— Я приму вас на службу, Аррольд, вместе с вашими спутниками. Мои стражники найдут вам подходящее жильё, но только на первое время, поскольку вскоре мне потребуются ваши услуги.

Четверо мужчин отвесили благодарный поклон и вышли из зала. Следующим выступил вперёд пожилой, но, всё ещё крепкий мужчина с венцом седых волос вокруг лысины и такой же седой бородкой.

— Имя и место рождения?

— Арстан, милорд, родом из Королевских Земель. Большую часть жизни странствовал с семьёй. Был наёмником, ловко управляюсь с арбалетом и ещё лучше, с кинжалом. Но раз уж войн давно нет, родным пора где-то осесть.

При этих словах, Роланд недовольно заворчал:

— Нам не нужны наёмники, милорд. Головорезам и мародёрам нет места в Штормхолле.

— Это решать мне. Что в мирное, что в военное время многие люди грабят, вне зависимости от того, кому служат. — Спокойно, но твёрдо ответил я, после чего вновь перевёл внимание на просителя. — Арстан, чем именно ты зарабатывал на жизнь как наёмник?

— Большинство из отряда только и делали, что убивали. Я тоже убивал. Но чаще заставлял людей говорить, чтобы не приходилось столько убивать.

— Палач?

— Нет, скорее... «убеждатель», если можно так выразиться. Никогда не проливал кровь, если была возможность этого избежать.

У меня в подземельях замка пока совсем немного камер. Пока. А в будущем мне как раз понадобится такой вот «убеждатель», который развяжет язык убийцам моего отца, после чего «убедит» их признаться в содеянном и выдать сообщников.

Однако, принимая такого человека на службу, я могу нарваться на неприятности.

С одной стороны, известие о том, что у меня появился палач, может насторожить других лордов, некоторые из которых, воспринимают даже мнимые оскорбления или нападки в штыки. А с другой — всё те же лорды могут начать меня уважать за то, что у юного Дома уже есть «достойная» свита. Почти у каждого лорда есть кто-то для допросов и «убеждения» преступников сознаться. У богатых лордов таких специалистов и того больше. Чем я хуже?

— Приемлемо. — Вынес я вердикт, пусть и весьма обеспокоенный сложившейся ситуацией.

Дело обстояло так, что большинство прибывших принадлежали к той или иной группе мигрантов. Как оказалось, — к моему искреннему удивлению, — простолюдинам нравится переезжать туда, где их ждёт лучшая доля. О преданности родной земле, поговорках по типу: «где родился там и пригодился», почти никто из них не слышал или даже слышать не хочет. Не могу их за это винить. Сам тоже не стал бы хранить верность суровым землям с суровым хозяином, которому на тебя плевать.

К моей вящей удаче, соседние лорды вряд ли заметят эту новую волну переселенцев, именно потому, что они пришли самых разных мест, а не только с близлежащих территорий.

До этого, мигрантами были люди с моих же земель. Да, возможно, это звучит странно, но всё именно так. Земли — много, людей — мало. И пусть слухи быстро распространяются, но люди инертны, и не торопятся уходить с насиженного места, только если не появляется хотя бы минимальная уверенность, что на новом их ждут лучшие условия. Вот мои же подданые с окраин моих же владений, где им с трудом удавалось свести концы с концами, и перебирались потихоньку к центру, к обширным плодородным землям, раскинувшимся на многие мили вокруг моего замка и продолжающими расширятся. Некоторые привели с собой небольшие отары овец — немаловажный ресурс для моих будущих планов, — и совсем немного пришло квалифицированных ремесленников или мастеров, те же плотники или кузнецы.

«Интересно, сколько со временем на моих землях образуется заброшенных деревушек, все жители которых осядут ближе к моей резиденции?»

Следующими мигрантами по численности, были выходцы из Речных Земель. Правда, их вынудила к переезду не столько молва о моих прекрасных землях, сколько желание свалить подальше от бандитов, набеги которых привели их деревни в упадок. Лорды тех земель, к их чести, не сидели сложа руки и сражались с ублюдками, но ущерб был уже нанесён. Некоторые просто ушли дальше в глубь Речных Земель, в сторону владений Тиреллов. Остальные же отправились ко мне. Как выяснилось, старый пастух Майлс был знаком с некоторыми из них — они жили в нескольких милях друг от друга.

В основном это были фермеры, что вполне ожидаемо, учитывая их происхождение. Несколько человек привезли с собой саженцы фруктовых деревьев, персиков и вишен, для разведения которых я выделил земли в приоритетном порядке — хотел расширить производство бренди. В моих собственных садах уже растут яблони и груши, и новые культуры придутся весьма кстати. Пара фермеров даже притащили лозы винограда, но лишь время покажет, приживутся ли они в моих краях. В конце концов, виноделие — это в большей степени специализация Речных Земель и Дорна.

Прибыло ещё несколько выходцев из Королевских земель, совершивших весьма опасное путешествие через Королевский лес, чтобы добраться до моих земель. Большинство, судя по всему, обитали на самой опушке этого обширного леса, но услышали о лучших возможностях у меня от каких-то купцов, направлявшихся в Королевскую Гавань. В основном это были крофтеры — ремесленники, жившие за счёт надельной земли, и охотники. Их я отправил в Лесной Камень, а ткачей — в Высокий Брод. Вместе с ними прибыли пара септонов и септ, а поскольку в Лоухилле сохранялась острая нехватка служителей веры, я распределил их между городами — решение далось легко. Правда, в городах нет септ. Придётся строить. Но это всё потом, и к тому же — не такая уж серьёзная проблема: производство «камня Витчей» должно вскоре увеличиться, а в моём распоряжении есть четверо бывших послушников Цитадели, которые облегчат строительство.

Последняя и, пожалуй, самая странная группа мигрантов прибыла под предводительством сухонькой старушки. Хотя её внешний вид был обусловлен не столько возрастом, сколько тяжёлой жизнью. Тёмные волосы с проседью, яркие глаза, смуглая кожа. Либо дорнийка, либо уроженка Эссоса. В юности, несомненно, была красавицей. И сейчас в ней чувствовалось эдакое обаяние, хотя, признаю, всему виной могут быть гормоны и необычайная привлекательность, которой в этом мире многие наделены.

— Имя и место рождения.

Наконец-то, последняя группа. Из-за постоянных просителей, целая куча важных дел часто откладывалась, так что наладить бюрократическую систему для решения подобных вопросов я поставил в самый верх списка приоритетов.

— Арианна, милорд, — приятным голосом представилась женщина. — Моя семья и ещё четыре прибыли из Дорна. Хотя не по собственному желанию.

— Из Дорна? Дальнее вам выдалось путешествие, — заметил я. — Какими судьбами оказались на моих землях?

Как объяснила Арианна, их группу изгнали с родных мест во время очередных междоусобиц среди местных лордов. Они бежали из Дощатого Города со всем скарбом, какой смогли унести. Первоначально собирались добраться до Солнечного Копья, но пираты, вероятно со Степных Камней, напали на судно у берегов Дорна. Им чудом удалось уйти на север, укрывшись от бури в Штормовых Землях. Однако корабли сильно пострадали, и беженцам пришлось искать убежища в гавани одного из местных лордов. Тот хотел как можно скорее избавиться от незваных гостей, видимо, разделяя традиционную для штормовых лордов неприязнь к дорнийцам из-за многовекового противостояния. Не имея ценностей для оплаты нового путешествия и закономерно оказавшись чужаками на чужбине, они двинулись к моим землям, услышав о них лестные отзывы от каких-то купцов.

Мне определённо стоит поговорить с этими торговцами. Иначе, такими темпами, со всех концов Планетоса в мои владения хлынут переселенцы. Я, конечно, не против увеличения численности, но предпочёл бы, чтобы всё шло плавно и постепенно. Слишком бурный наплыв чреват катастрофой... трущобы, перенаселённость, как в Королевской Гавани, вспышки чумы, антисанитария...

— По пути погибла треть нашей группы, милорд, — сообщила Арианна. — Бандиты в горах. Некоторые подхватили лихорадку после дождя, застигшего нас в пути.

— Понимаю, последнее в этих землях — явление частое. Что до бандитов... Знакомая история. — Возможно, не стоило вообще цепляться за эту деталь, но... ситуация какая-то подозрительная, так что решил утончить: — Известно ли, на чьих землях вас атаковали?

— Кажется, это были владения лорда Краггнера.

Любопытно. У этого человека явно имелась заноза в одном месте насчёт моего отца. И во время съезда в Штормовом Пределе я заметил, как странно он поглядывал на некоторых общих соседей. Стоит присмотреться к тем краям — вдруг там вновь начнутся нападения «бандитов» или, не дай боги, они перекинутся на мои земли.

— Понятно, — кивнул я. — Чем вы занимались в Дорне?

— Я была фрейлиной старшей дочери моего лорда. — Стало ясно, откуда её нехарактерный для простолюдинки говор, отдающий нотками аристократии. — Однако после замужества хозяйки, в моих услугах более не было нужды. Тогда я присоединилась к отцу в садах, где и трудилась всю оставшуюся жизнь.

— А что насчёт остальных людей?

— Все работали на виноградниках и в садах, милорд. Мы обслуживали колодцы, направляли воду по оросительным каналам. Другие боролись с сорняками и вредителями, а на уборке урожая трудились все без исключения.

Работа в садах определённо должна стать важной частью моего бизнеса по производству алкоголя и спирта. То же касается виноделия, если, конечно, я смогу вырастить привезённый речниками виноград. И всё же, несмотря на жалкое положение этих дорнийцев, — самых оборванных, нищих и отчаявшихся людей из всех, каких я встречал, — я не знал, что с ними делать.

Лорды штормовых земель «славятся» своим недоверием и даже ненавистью к дорнийцам. Слишком много между ними крови. Приняв этих беженцев, я могу навлечь презрение сородичей. Но и прогнать без причины тоже не могу, учитывая пережитые ими страдания — это неслабо так попортит имидж сурового, но справедливого и даже доброго лорда. Да и чего греха таить, жалко людей.

И тут, внезапно, на помощь пришли септоны.

— Милорд, — сказал один из них, уроженец Королевских земель. — За время нашего путешествия я много беседовал с этими людьми. Да, они дорнийского и ройнарского происхождения. Но в их сердцах бьётся призыв Семи — истинных богов. Они знают и почитают их. И горе тому лорду, кто отвергнет верных в их час нужды.

Даже некоторые мои стражники, — и даже Роланд! — согласно закивали.

— Значит, вы последователи Семерых? — Уточнил я, скрывая за маской серьёзности облегчение и радость.

— Верно, милорд. Мы давно стали верными приверженцами новых богов.

Вот и всё. Теперь, ни от кого никаких ко мне претензий быть не может. Я, набожный юный лорд, не могу изгнать искренне верующих в час нужды, вне зависимости от происхождения.

— В таком случае, вы вольны поселиться на моих землях. И я даже знаю, где пригодятся ваши навыки. У меня уже есть сады, а в будущем их станет больше. Они нуждаются в опытных садовниках, которые смогут обучать новичков.

— Мы с радостью примем ваше предложение, милорд, — сказала она с поклоном.

— Боги благословят вас за доброту и щедрость, милорд! — Добавила одна из септ.

Как всё хорошо сложилось.

Милостивый, набожный юный лорд, готовый приютить обездоленных, пусть даже врагов своего народа, несмотря на то что предки этих беженцев, вероятно, грабили его собственных пращуров... Простолюдины оценят этот шаг. А лордам меня не в чем упрекнуть.

***

Путь домой отнял немало времени. Ещё больше ушло на то, чтобы наладить среди крестьян каналы распространения информации о грядущих переменах в его владениях. И вот, ближе к вечеру, он сидел в своём кабинете. Огонь в камине тихо потрескивал, а с мягким ветерком доносилось эхо горных птиц.

— Дедушка?

— Да, Милена?

— Ты и вправду считаешь, что лорд Витч способен на то, о чём ты его просил?

Его внучка была умной девочкой, в этом сомнений нет. Правда, пока ей не хватало мудрости, но та приходит с возрастом и опытом. Она ясно видела проблему и опасность в том, что Каспер будет хозяйничать на их землях, словно это его собственные владения. Именно поэтому ещё до помолвки, Милена посоветовала деду лично курировать становление юного лорда.

— Да, я верю в него. — Проговорил Джон, радуясь присутствию внучки. С ней он чувствовал себя менее одиноким в этом жестоком мире. За последние десятилетия он потерял жену и обоих сыновей, оставшись последним Виндхиллом, если не считать Милену. Со временем, если ей удастся родить Касперу достаточно сыновей, один из них унаследует фамилию Виндхиллов. — Это умный мальчик. Умнее большинства своих сверстников и даже тех, кто постарше. Интересно, когда Морден Витч это заметил?.. Жаль, уже не спросишь.

— Что ты имеешь в виду?

— Несколько лет я переписывался с его отцом, милая. Даже пару раз встречался с ним лично. Он не был глупцом, но и выдающимся умом тоже не блистал. Человек со средними способностями, мудрый в некоторых вопросах, но зачастую, слишком осторожный. А вот его супруга, дочь купца — сообразительная и находчивая женщина, но всё равно, их сын... Он совсем другое дело. Не понимаю, от кого мальчик унаследовал такой острый ум.

— Ты и вправду считаешь, что эти плуги и сеялки, или как их там, смогут помочь нашим землям?

— А как же. Судя по рассказам крестьян, с их помощью семена прорастают буквально за ночь. Это преувеличение. Но с зерном истины. Если юный лорд действительно способен повысить урожайность, мы обязаны перенять его методы. В отличие от Простора и Речных Земель, наши фермы сильно страдают от ветров и дождей, которые несут с собой бури.

— А он... он не может взять мою фамилию, как младший по статусу дом?

— Нет, милая. Только если бы мы были более могущественными лордами. — Ответил Джон с лёгкой улыбкой. — В прошлом так часто поступали влиятельные королевы со своими супругами. Взять ту же Рейниру, которая пыталась это провернуть. Но такой ход не всегда срабатывает. Нет, ты станешь Витч, но и Виндхиллом быть не перестанешь — запомни это.

В дверь кабинета постучали. По кивку деда, наследница поднялась и открыла.

Это был их мейстер, который заодно исполнял обязанности кастеляна.

— Милорд, вам прислали подарок.

— Подарок? — Удивился лорд Джон, переглянувшись с Миленой. — От кого?

— В сопроводительном письме указан лорд Витч.

Пара мощных мужчин штормовых земель, — двое из лучших его телохранителей, — внесли странное кресло. Оно было не огромным и не громоздким, просто имело необычную форму, из-за которой требовалось больше одного человека для транспортировки. Когда они опустили его на пол, Джон заметил, что ножки соединялись с помощью длинных деревянных балок, причём эти балки были изогнуты и строго симметричны. Благодаря им кресло раскачивалось вперёд-назад.

Само кресло было резное, изготовленное из тёмного, богатого по цвету дерева. Без излишних украшений. А вот спинка и сиденье представляли собой плетёную из тонких деревянных прутьев сетку, обтянутую плотной тканью.

— А в записке сказано, для чего предназначена эта штука? — Спросил он с некоторым сомнением. В главный зал такое точно не поставить.

— Лорд Витч называет это «кресла-качалка». Одно из первых, что он сделал в своих чертогах. В послании говорится, что оно призвано расслаблять и снимать волнения, а также улучшать кровообращение у пожилых и больных людей. Кроме того, он упоминает, что надеется, вы не посчитаете это оскорблением. И желает вам... цитирую: «приятно покачаться» на нём.

— Подарки вскоре после объявления о помолвке не редкость. Но я ещё никогда не видел ничего подобного. — Пробормотал старый патриарх дома Виндхилл.

После коротких раздумий, он с помощью Милены поднялся со своего рабочего стула — крепкая вещица, тяжелая, пережившая не одно поколение хозяев и сохранившееся ещё со времён его отца.

Опустившись в «кресло-качалку», он неловко устроил ноги на выступающей подставке для них. И, приложив усилие, оттолкнулся. Почти сразу кресло начало раскачиваться вперёд-назад. На миг Джон испугался, что грохнется на пол, но оно поймало равновесие и вновь двинулось вперёд, тихо поскрипывая, точно палуба корабля. Приноровившись, он постепенно вошёл в ритм; плавные покачивания уняли боль в пояснице, к которой он так привык, что давно перестал замечать.

Уже стемнело, и вечер вступил в свои права. Пора ложиться спать. Однако вставать абсолютно не хотелось. И дело не в его обычной вялости и слабости. Просто ему было... слишком хорошо и уютно.

— Дедушка? — Позвала Милена, заметив его довольную улыбку.

— Клянусь богами, этот твой жених... Он точно не обычный человек! — воскликнул Джон, подавляя стон наслаждения. Кресло не только унимало волнения, но и изрядно расслабляло его старые кости!

На краткое мгновение он вновь почувствовал себя ребёнком, раскачивающимся на руках матери после того, как упал и разодрал коленку. Обычно такие воспоминания вызывали у него дрожь — прошлое отнюдь не блистало добротой и яркими красками. Но сейчас руки даже не дёрнулись, а паралич словно на время отступил.

— Он — не обычный человек? — Переспросила внучка.

— Нет, он чудотворец! Я уверен. Благословенный и Кузнецом, и Девой! Как он назвал это приспособление?

— Кресло-качалка, милорд, — напомнил мейстер.

— Придётся написать парню. Я знаю пару старых лордов, которые заплатят за такое кресло и ощущение, что оно дарит, его вес в золоте. — Пробормотал Джон. Его вдруг сморило. — Милена, принеси одеяло. Думаю, я засну прямо так.

— Как пожелаешь, дедушка. — Отозвалась она, доставая из сундука старую шерстяную ткань. Укрыв его, внучка поцеловала в щёку. — Утром загляну с септой.

— Хорошая девочка... — пробормотал он сквозь зевоту.

Когда они ушли, Джон закрыл глаза в предвкушении сна. Да, он поступил мудро, выбрав Каспера. Оставалось надеяться, что и сам сможет сдержать данное слово. Эта мысль мелькнула в сознании, прежде чем реальность сменилась дремотой.