РАЗГРОМ УКРАИНЦЕВ В СУНЖЕ И РАЗГРОМ РАДИО СВОБОДА В ВАШИНГТОНЕ — В ЧЕМ РАЗНИЦА

В чем разница между военным и литератором?

Военного могут взять в плен, могут уволить из армии, могут разгромить, — в любом случае он перестает быть военным.

Литератор не может перестать быть литератором. Даже если он заключенный — он заключенный литератор. Именно на этом строятся все выдумки о Мандельштаме и других, которые «травят байки» заключенным.

«Литератор» — слово, которое одно время объявили устаревшим. Какие литеры? Какие буквы?! Электронные метки — и ты получаешь миллион за рябь на экране.

170 лет — будем считать с 1848 года — строилось здание «гражданского общества», где диктатура денег ограничена, а свобода слова — тех самых «литер» — защищена, как и свобода не быть убитым на улице просто так, свобода не быть высланным из страны, где ты живешь по закону, свобода быть судимым судом, а не чиновником. И вот достижения 170 лет за месяц сдуты без малейшего сопротивления.

На самом деле, чуть больше, началось все отнюдь не с Радио Свобода и не с Украины, а с отказа признавать юрисдикцию международного уголовного суда. То есть, безусловно, и этот отказ не был первым звонком. Но то все касалось «зверей», «дикарей», психопатов с коммунистическими или мусульманскими криками на устах, а мы-то люди цивилизованные, у нас такого быть не может. Мы же свои!

Пожалуйте из Надежды Мандельштам: «Право состоять в категории «своих» не бывает ни наследственным, ни даже пожизненным».

Богач начал экономить — и рухнули всякие полеты на Марс, экологии, университеты. Скрудж выгнал Диккенса пинком под зад и пошел играть в гольф. И что Диккенс? А что он может!

Я всегда подчеркивал, что я не журналист, тем более, не радиожурналист, я всегда восхищался такими журналистами, как мой сын, как Кронид Любарский, Валерия Новодворская. Тем не менее, на очень глубоком уровне, конечно, у нас общая почва — мы литераторы. Мы живем в Respublica literati — именно литерати, а не литерариа, «Общее дело работающих с буквами», а не де сиянс академия.

Мы как Эразм, как Ломоносов — нас можно освободить от радио, от журнала, в общем, от занимаемой должности, но мы не перестанем быть собой, а вот радио, журнал, академия собой быть перестанут. Они станут тем, чем стали в тоталитарных режимах — чучелами.

Солдат, которого уволили из армии, плачет, канючит, иногда мечтает стать Рэмбо, но не становится. Потому что солдат — это кастрат, он герой только в исполнении приказов. Ему не приказывают — и он впадает в ступор. Он не умеет жить сам. Он храбр только в строю, а вне строя он жалкий носитель ПТСР. Ну да, он умеет лишь убивать, а ему не дают — жуткий стресс. Но литератор, но человек, чье призвание и профессия искать правду и говорить правду, сообщать правду — не хнычет и не канючит. Он может устроиться мыть полы в столовке, но не может перестать быть журналистом, литератором, интеллектуалом, интеллигентом. Если перестал, значит никогда и не был, а был чучелом, солдатиком с микрофоном. В минуты кризиса и обнажается, кто есть кто, а кто всего лишь ху.

Обвалы случаются нечасто, и страшны они не всем — большинство-то, увы, всего лишь наемники, марионетки. Используя церковный язык — «требоисправители». Как мрачно пошутил святой Дмитрий Ростовский, «живут не для Иисуса, а для хлеба куса».

Кусок хлеба найдется всегда даже на нищающем Западе. Главное, чтобы бывших сотрудников Голоса Америки и Радио Свобода не депортировали в Россию, остальное как нибудь наладится. Но ищите не только хлеба куса, а правды, а остальное все приложится вам. А розы? Розы вырастет сами и будут, хорошие и свежи, положены в гроб Трампу и Маску согласно заветов И.В.Лотарёва.

Фотография — а это мы в субботу сходили в арт-галерею на Свободе. Или в Свободе? Если кликнете, там сбоку вывеска с полным названием. Вятская улица — мы, Кротовы, с Вятки. Да-с, бывает свобода свободная, а бывает свобода косметическая. Гримаса истории: статую Свободы, которая была поставлена как памятник свободной эмиграции в Америку, сделали символом права не пускать никого в Америку и высылать из Америки кого угодно. Ну, за свободу без маск!