Тейлор-довакин. Битва с боссом 7.Х. Интерлюдия Лунга.

  <- Предыдущая глава. Список глав. Следующая глава ->         

Ностальгия.

Такое простое слово, подразумевавшее под собой ощущение комфорта при воспоминаниях о днях, которые прошли давным-давно. Оно должно иметь позитивный смысл, описывать что-то, на что приятно оглянуться спустя время. Что касается меня? Это слово напоминало об опасности. Оно означало самодовольство, сожаления и слабость. Это чувство было для дураков, которые не могли смотреть в будущее, которые игнорировали настоящее ради чего-то, что уже кануло в лету. Прошлое должно оставаться там, где ему и положено оставаться — в прошлом.

Самодовольный. Вот каким я стал. Я сделал себе имя, достигнув многих вершин, о покорении которых другие могли только мечтать. Я заставил Левиафана считаться со мной, обратил в бегство всю команду героев Броктон-Бей, объединил все азиатские национальности с помощью грубой силы и хитрости.

Острый ум заметил бы, что мои достижения постепенно хирели. От битвы с Левиафаном до руководства какой-то бандой. Я зарос жирком и стал самодовольным, довольный тем, что у меня было. Я думал, что моя репутация уже была безупречна, что кто-то мог напасть на мои владения, причинить вред людям, которые были мне верны. Но мне? Причинить боль мне было чем-то немыслимым.

Были те, кто считал, что смогут пережить встречу со мной, если убегут от меня, когда битва зайдёт слишком далеко. Были те, кто верил, что при подходящих обстоятельствах они смогут меня удержать. Однако список тех, кто верил в то, что они смогут одержать надо мной победу один на один, был чрезвычайно мал.

Моё самодовольство росло. Счастье от того, что моя репутация неприкасаемого лидера АПП, росло. Чем дольше я продолжал оставаться непобеждённым, тем выше казался в глазах других. Никто не был настолько глуп или амбициозен, чтобы бросить вызов мне в лицо.

Так было до тех пор, пока не появилась Вим.

Когда я встретил её в первый раз, она даже не назвала своего имени. Одетая в дешёвый чёрный костюм и жёлтые очки для плавания, она не отличалась впечатляющей фигурой. Свеженький триггер, у которого были слишком грандиозные представления о героизме. Когда она повернулась ко мне лицом, я мог сказать, что она была напугана и не хотела драться со мной. Я бы даже отпустил её, позволил ей сбежать, но потом она использовала на мне ту приводящую в ярость силу Властелина.

Она сбежала, как я того и хотел изначально. Но она сделала это на своих условиях, а не на моих. Как бы сильно меня это не бесило, в итоге я выбросил это из головы. В конце концов, она не победила меня, а просто сбежала, оставив мой статус непобедимого дракона абсолютным.

Было легко игнорировать её, в конце концов, у меня были и другие дела. Неформалы были моей первоначальной целью в тот вечер. Они разрушили мою репутацию, совершили набег на мои владения, не получив за это совершенно никакого возмездия. Этого нельзя было допустить.

Шанс отомстить подвернулся мне достаточно скоро. Через свои контакты я выяснил, что они ограбили банк, успешно забрав оттуда деньги и вещи, и что они запланировали запрятать всё награбленное добро на складе. Вместе с Бакудой и Они Ли я устроил им засаду, ранил их и даже убил одну из их собак. Крики ярости и горя той девушки были музыкой для моих ушей. Это был достаточно хороший результат, чтобы я мог считать это победой. Перед тем, как совершить этот налёт, Бакуда спорила о том что нам требуется больше людей, что нас было всего трое в то время как их было четверо, не считая тех монструозных чудовищ, которые у них были.

Я, конечно, усмехнулся. Схватил её за горло за то, что она усомнилась в моей собственной силе. Страх заставил её рассыпаться передо мной в извинениях. В конце концов, я решил позволить её самой позаботиться о помощи. Убер и Элит, оба разочаровывающие сами по себе, но, по общему признанию, и даже моему, действительно забавные, поэтому я всегда относился к ним с некой долей снисходительности.

Они пали первыми, как-то и ожидалось.

После той стычки всё снова стало нормальным. Я знаю, что уже говорил о самодовольстве раньше, но я не мог иначе описать это состояние. Это чувство покоя, самоуверенности, вскоре прошло… начало колебаться от лёгкого подталкивания, которого я поначалу даже не заметил.

Мои люди начали приносить мне информацию об Империи 88, их активах, их настоящих личностях и, конечно же, о том, что Кайзером был сам Макс Андерс, генеральный директор Медхолл. Было ясно, что мои люди раскопали эту информацию не самостоятельно, что кто-то слил мне её. Они хотели, чтобы я узнал это, намеревались манипулировать мной, сделав из меня что-то вроде оружия, которым собирались нанести удар по Империи.

Они заставляли меня нарушать неписанные правила. Безмолвно, этот невидимый благодетель подзуживал меня, побуждая к действиям.

Я знал, что меня используют, но что самое странное? Это сработало.

Если они думали, что я буду тщательно проверять всю информацию, то они явно думали обо мне слишком много. Быть параноидальным и подозрительным — это качества, присущие слабым и нерешительным людям.

Так кто же был моим источником информации? Я сомневался в том, что это были Барыги. Трещина шевелилась только ради денег, и таким образом, если это сделали именно они, то они были всего лишь чьими-то инструментами. У СКП было достаточно способностей, чтобы найти эту информацию, но это не соответствовало их обычной модели поведения. Таким образом, оставался Выверт и его наёмники.

Что ж, день расплаты наступит достаточно скоро. Но сначала я должен был вывести его из себя, заставить разыграть свои козыри, и с этой целью я решил, как говорится, выложиться на полную.

Они Ли был послан похитить дочь Чистоты, в то время как я нанёс удар в самое их сердце, по Медхоллу.

Конечно, Они Ли провалился, но он отвлёк и увёл в сторону единственного человека, который вообще был способен нанести мне вред.

В тот день я убил Кайзера. Я ломал ему руки, позволяя его крикам действовать на нервы тех, кто следовал за ним. Я перегрел металлическую броню, которую он носил, сварив его заживо изнутри. Всё то время он продолжал кричать, требуя, чтобы остальные помогли ему. По мере того, как время шло, его властные приказы превратились в жалкие хныканья, он умолял и торговался с остальными, чтобы те спасли его. Они удвоили свои усилия, чтобы помочь своему лидеру, чувствуя его скорый конец, но у них ничего не получилось — в конце концов, я был слишком силён.

Со смертью лидера их строй оказался нарушен, что позволило мне безнаказанно прорваться сквозь их ряды.

Без сомнений, из-за последующего за этим вакуума власти возникнет хаос. Я с удовольствием представлял, как Выверт отреагирует на эти перемены, и радостно думал о том, как заставлю его кричать и сожалеть о том дне, когда он думал контролировать меня!

До сих пор единственные люди, которые когда-либо сталкивались со мной лицом к лицу, делали это через посредников, как Выверт, или из ошибочного высокомерия, которое зиждилось на количестве приспешников, как Кайзер, или ошибочно считая, что им всё сойдёт с рук, если они не будут сталкиваться со мной напрямую, как Неформалы.

А потом случилась Вим. Незнакомая фигурка падала с неба, размахивая своим оружием с пронзительным боевым кличем. Я заметил её там, но отмахнулся от неё, как от несущественной угрозы. Я был уверен, что моя чешуя, игнорировавшая пули, шипы Кайзера и жалкие попытки остальных имперцев нанести хоть какой-либо вред, защитят меня от любого её удара.

Потом я почувствовал боль.

Сначала я подумал, что это очередной имперский кейп. У неё был меч и старинный доспех, похожий, но отличавшийся от того, что носили две великанши и призрачный рыцарь, но выглядевший достаточно похоже, чтобы я мог предположить, что они были на одной стороне.

Только когда она закричала, чтобы все «ОСТАНОВИЛИСЬ», я понял, кто она такая, что это была та самая девушка, с которой я сталкивался раньше. Признаться честно, я получал слишком много удовольствия, мучая кого-то, кого я уже давно выкинул из головы. Я намеревался просто заставить её потерять сознание от боли. Когда она не поддалась моему огню и вместо этого начала светиться зелёным, я понял, что что-то пошло не так.

Затем дети застали меня врасплох, отправив в небо, чтобы спокойно сбежать.

Это было унизительно. Пусть меня не вырубили, пусть я оставался жив, пусть у меня не было сомнений в том, что это они в страхе убежали от меня. Несмотря на это я всё равно не мог не чувствовать себя побеждённым.

Тем не менее, битва была не напрасна.

Бакуда не принимала непосредственного участия в конфликте, и вместо этого предоставила взрывчатку нашим обычным членам банды и Они Ли, чтобы они могли использовать её для уничтожения противника. Поскольку она не должна была выходить в поле, я попросил её провести расследование, чтобы выяснить, почему кто-то пытался меня использовать.

Я ожидал какого-то обычного ответа. Что он намеревался ослабить другие банды, чтобы укрепить свою власть, и именно это говорил каждый его захваченный наёмник. Чего я не ожидал, так это того, что каждому наёмнику Выверта был отдан приказ не вступать в конфронтацию с новым Стражем, Вим. С той, кто победила меня. Им не объяснили причин, по которым они должны были избегать её, но мне было ясно, что они делали это не потому, что боялись её сил, а потому что она зачем-то нужна была им живой.

Что так заинтересовало Выверта в этой девушке?

Вскоре после допроса Бакуда убила всех наёмников, позже подбросив трупы на улицы города так, чтобы это выглядело, будто они подорвались на одной из её мин. Так сказать, случайные жертвы этой войны. Может быть, я и не привык к тому, чтобы использовать уловки, но я достаточно с ними знаком, чтобы ими пользоваться.

Так что же я должен был делать дальше?

Что ж, для начала я намеревался выследить Выверта и первым напасть на его территорию. Это означало проложить себе дорогу через территории Империи 88, которые оказались ослаблены из-за внутренних разборок после падения Кайзера. Однако любопытство и прагматизм взяли надо мной верх. Если бы я напал на территорию Выверта, то без сомнения, он бы увидел моё приближение и успел бы скрыться с места. Это означало оставить в покое Вим, позволяя ей делать то, и из-за чего Выверт считал её настолько ценной.

Мне было высказано предположение, что она была его шпионкой, двойным агентом его организации. Но интуиция подсказывала, что за этим крылось нечто большее. Поэтому я оказался здесь, расхаживая по квартире многоквартирного дома на окраине района, где происходил медиа-дебют Вим.

Ничего не сходилось в том, что она и Выверт были заодно. Её способности, судя по тому, что узнали мои люди, включали в себя исцеление, то, что она была Бугаем, и то, что у неё было пространственное хранилище. Это были самые обычные силы, всё остальное было дикими домыслами и слухами. Нигде не говорилось о её способности подчинять людей криком.

Так почему Выверту было так важно сохранить её живой? Зачем делать из неё двойного агента, если с тем же успехом можно сделать это с обычными солдатами или офисными сотрудниками СКП? Это было маловероятно — у Выверта водились деньги, и если бы ему нужно было больше мускулов, он бы нанял паралюдей или обычных наёмников. Это, плюс негативная реакция, которую повлекло бы за собой похищение ребёнка, было не по силам ему пережить.

Так что же он в ней разглядел? Сбор информации никогда не был тем, в чём я был силён, но я просто никогда не чувствовал нужды этим заниматься, поскольку мои собственные силы служили мне достаточно хорошо, чтобы компенсировать этот недостаток.

И тем не менее, Вим унизила меня, так что было бы правильно, отплати я ей тем же. С помощью этого я смог бы выманить Выверта из его укрытия, заставить его действовать, чтобы раскрыть свои намерения. Двух зайцев одним выстрелом.

И вот, после того, как я достаточно накрутил себя, я начал смотреть дебют Вим по телевизору. Я отметил про себя, что все герои были там, и улыбнулся в предвкушении. Моя сила забурлила, отвечая на мой зов, поскольку мышечная масса охотно начала расти. Даже сидя на корточках оставаться внутри квартиры было всё труднее и труднее, и потому я отпустил себя.

Окутанный пламенем, я пробивался сквозь стены. Должно быть, я задел газовую трубу, потому что мгновение спустя здание позади меня окутал огненный шар. Жар был скорее приятным, чем обжигающим, хотя прохожие, казалось, не соглашались с моей оценкой, что можно было понять по их крикам.

Верный Они Ли, увидев сигнал, покорно принялся за работу, пока я ломал ещё одну стену, и ещё одну, и ещё. Вскоре я вылетел на улицу и продолжал бежать, целясь в последнее препятствие на своём пути. Другое здание, на этот раз охраняемое полицией, чтобы предотвратить доступ потенциальных снайперов к медиа-дебюту. Однако они не учли меня.

После ещё нескольких разрушений я оказался на другой стороне здания, окружённый ещё большим количеством криков. Жалкие солдаты выстроились в шеренгу, нацелив на меня оружие. Я мог бы расплавить защитную пену и пробиться наружу, как только освобожу себе достаточно пространства. Однако это происходило бы медленно, что дало бы шанс героям меня уложить.

Они Ли не дал им такого шанса. Каждая капля пены, посланная в мою сторону, была перехвачена, и в некоторых случаях Они Ли удавалось подобраться к солдатам достаточно близко, прежде чем превратиться в пепел, оставляя их в собственноручно созданных пенных ловушках. Постоянно телепортируясь, он атаковал их точными ударами. Идеальное сочетание нападения и защиты. Было ясно, что он справится с обычными солдатами.

— ВРИИИИИИИИМ! — из-за моих клыков мне было трудно говорить, но было ясно, что мой крик был услышан, когда я медленно направился к ней. И пусть некоторых героев отозвали, чтобы они могли помочь разобраться с Они Ли, а другие были заняты эвакуацией гражданских, между мной и девушкой всё ещё было слишком много тел.

Вот тут-то и появилась Бакуда. Несмотря на её боязливую приверженность моим словам в ней, однако, была тяга к театральности. Возможно, именно поэтому она и решила тогда нанять Убера и Элита?

— Привет, БРОКТОН-БЕЙ! — объявила она в микрофон, и громкоговорители, которые были подключены к системам СКП, сумели прореветь через звуки устроенного нами хаоса. — Я заложила несколько бомб в толпе! — чтобы доказать собственные слова, она взорвала дерево, и взрыв превратил несколько несчастных в прозрачные скульптуры. Земля стала настолько скользкой, что мужчина, который избежал попадания под взрыв, поскользнулся и врезался в женщину, которой, в отличие от него, так не повезло, мгновенно разбив её тело на кусочки. Мгновение спустя он рухнул на землю, и осколки льда, которые когда-то были женщиной, пронзили его тело.

Пронести бомбы мимо сканеров было достаточно легко, хотя это и ограничивало те виды взрывчатки, которые она могла пронести внутрь. В редком случае, когда она не боялась и не проявляла по отношению ко мне раболепной покорности, она рассказывала о своих технологиях. Лично мне всё это было безразлично, но похоже её радовало, что ей было перед кем похвастаться, и откровенно говоря, она делала достаточно хорошую работу для меня, чтобы я мог позволить ей это.

В конце концов, я был великодушным лидером.

Ещё больше людей оказались мгновенно заморожены, только для того, чтобы через несколько мгновений разбиться вдребезги. В то время, как в битве против Империи 88 было задействовано много видов взрывчатки, единственными бомбами, которые не видели местные сканеры, были ледяными бомбами. Я не знал, почему сканеры не засекали только их, и когда я спросил, она начала объяснять… слишком вдаваясь в подробности, которые меня не волновали. Мне удалось убедить её сократить речь и потом я просто попросил её собрать что-нибудь ещё.

Тем не менее, они сослужили хорошую службу, поскольку герои снова разделились, чтобы помочь быстрее эвакуировать мирных жителей и чтобы  отбиться от Они Ли. Сам Оружейник бросился вытаскивать какого-то мужчину из его пикапа, который вскоре после этого превратился в лёд. Без сомнения, мужчина намеревался уехать подальше от этого бардака на машине.

Дети были замечательными маленькими существами. Дайте им плоский, невзрачный диск, который не видели сканеры, и люди проигнорировали бы его. Пока дети были достаточно громкими и раздражающими, люди намеренно их игнорировали, позволяя начать им прятать диски по окрестностям. Как Бакуда убедила детей сделать это, было выше моего понимания, но с другой стороны, я никогда и не умел ладить с детьми.

Вим бросилась в сторону толпы, пытаясь помочь людям. Но заметив, что я нацелился на неё, не стала продолжать.

Бакуда была не единственной любительницей театральщины в округе. Вместо того, чтобы рвануть наперерез Вим прямо через толпу, вместо этого я медленно шагал ей навстречу. Охваченные паникой гражданские сами расступались передо мной, а тех, кто был недостаточно быстр, я небрежно отбрасывал в сторону. Оставались ли они живы после такого или нет, меня не волновало.

Затем она достала лук и стрелы. Вспомнив, что со мной сделал её меч, я ускорился. Должно быть, у неё была какая-то сила, позволявшая ей пробивать мою чешую, и у меня не было причин предполагать, что стрелы были исключением. Я пригнулся и рванул в толпу, и к моему удовлетворению, она начала колебаться, не решаясь выстрелить, рискуя ранить кого-нибудь ещё.

Несмотря на то, что большинство кейпов было рассеяно по полю боя, несколько человек остались, чтобы противостоять мне.

Красные вспышки бесполезно разбивались о мою чешую. Они поражали меня не сильнее пуль, и даже не так быстро, но ощущение покалывания, которое они оставляли после себя, заставляло меня задуматься, не были ли они способны причинить больше боли. Это был Кид Вин, тот, кто отправил меня в полёт в небо. Казалось, он был гораздо более уверен в том, стрелять ему или нет.

— ЙЫЫЫ УММЪЁЁЁЁЁЖЬ! — взревел я, с грохотом бросаясь к ним.

Другой ребёнок, на этот раз в белом костюме, Стояк, протянул руку, чтобы дотронуться до меня. Моё тело внезапно охватило пламя, и он мудро засомневался, прежде чем в панике отпрыгнуть от меня. Я продолжал приближаться к Вим, когда внезапно споткнулся. Это было не как будто я случайно поскользнулся, это было как если бы я врезался во что-то неподвижное, что не получилось снести с места.

Меня охватило замешательство, и я заметил, что это была самая обычная светящаяся палочка… которая застыла в воздухе, не сгорая в моём пламени. Я зарычал от разочарования. Ребёнок, Стояк, был досадной помехой, но сейчас я должен был сосредоточиться на Вим. Она продолжала пятиться, держа лук и стрелы наготове. Почуяв, что я совершил ошибку, она выпустила стрелу, и я ощутил, как она вонзилась мне в плечо.

Я вырвал эту штуку из своего плеча и сломал её, словно ветку… или попытался это сделать. Точно также, как замороженная во времени палочка, она отказалась поддаваться. Я в отчаянии отбросил её, полагаясь на крылья и скорость, даруемую ими.

Я лишь слегка оторвался от земли. Как бы сильно я не хотел воспарить ввысь для того, чтобы обрушиться на неё всем телом и раздавить в кровавый блин, это просто оставило бы меня открытым к воздействию сил юной Висты, которая ранее удерживала меня в небе своими раздражающими способностями.

Вскоре я снова держал её в своих руках, на этот раз прижав её руки к туловищу. В этот раз ей не удастся ударить меня мечом. Она попыталась освободиться, когда я ударил её свободной рукой, попав когтями по лицу. Она закричала от боли, и хотя в обычной ситуации я бы насладился подобным зрелищем, на этот раз я постарался следить за окружающей обстановкой. Детям больше не удастся застать меня врасплох.

Рыжий Эгида налетел на меня сбоку, но я отшвырнул его в сторону хвостом.

Он налетел на одну из ледяных бомб Бакуды, но сумел избежать эпицентра взрыва, в результате чего только его левая рука и нога превратились в лёд.

— Эй, герои! — снова закричала Бакуда. — Вы не сможете остановить нас! Никто не сможет! — какой бы полезной она ни была, она всё ещё оставалась очень громкой. Это заставило меня ещё больше по достоинству оценить молчаливое раболепство Они Ли. Я сжал Вим  в руке, в её крики превратились в отчаянные попытки сделать глоток воздуха.

Ко мне подобрался ещё один герой, на этот раз взрослый.

— Отпусти её! — это оказался Оружейник. Он вложил свою алебарду в ножны, продолжая держать руку на рукояти. Затем он вытащил её, но лезвие оказалось заменено другим, однако оно не соответствовало его обычному дизайну.

Мне потребовалось меньше секунды, чтобы распознать это. Лезвие было не просто лезвием, это был целый меч, с рукоятью и прочим! Меч был похож на том, что был у Вим, но этот был тёмным, а не блестящим и серебряным, который она использовала против меня. Я знал, что люди любят шутить на тему того, что алебарда была всего лишь мечом на палке, но похоже, Оружейник воспринял эту шутку слишком буквально.

Если лезвие хоть немного было похоже на то, которым пользовалась Вим, то я был готов поспорить, что оно действительно могло причинить мне вред. Я не боялся Вим, но уважал её силу и мастерство Оружейника. Сложите две эти вещи вместе, и это будет означать, что получившийся гибрид может представлять собой угрозу. Свободной рукой он достал какой-то бутылёк.

— Последнее предупреждение, Лунг, — крикнул он, поднося бутылку к губам. Я бросился на него с Вим в руке, используя её в качестве дубинки. Оружейник отскочил в сторону как раз в тот момент, когда допил всё, что было в бутыльке. Отправив в его сторону струю пламени, я взревел в знак неповиновения, однако он просто прорвался сквозь огненный заслон, не обращая внимания на боль. Его броня оказалась покрыта сажей и пеплом и была повреждена гораздо меньше, чем я себе представлял, учитывая то, каким горячим был огонь, который я использовал.

Но он был технарём, так что я бы не удивился, если его броня каким-то образом была защищена от нагрева. Это, однако не объясняло, почему его лицо и борода были опалены лишь слегка. Я замахнулся на него когтями, намереваясь уничтожить его, однако он выставил перед собой алебарду достаточно быстро, чтобы перехватить удар.

Лезвие начало погружаться в мои когти, когти, которые с лёгкостью рвали сталь. И вот он просто срезал их с моих пальцев. Я хлестнул по нему хвостом и он сумел увернуться от удара, избежав худших повреждений, поскольку я задел только его бок. Крупные кончики моих когтей рассыпались по земле, и хотя это не было болезненным, мне всё равно было некомфортно знать, что теперь мои обычно бритвенно-острые когти были затуплены. Оружейник перекатился по земле, истекая кровью из-за полученной раны.

Я бросился вперёд, не давая ему возможности среагировать. Я выдохнул в его сторону ещё больше пламени, заставляя его фигуру утопать в нём, и ещё раз взмахнул Вим как дубинкой. Ему удалось уклониться в сторону, одновременно взмахнув своим оружием и нанеся болезненный удар мне по плечу руки, которая держала Вим. Я попытался ударить его ногой, зацепив когтями часть его брони, но он ударил снова, по той же руке, когда раны там уже затянулись. Было ясно, что он пытался спасти Вим.

Я снова бросился вперёд, заставив Оружейника отступить. Он продолжал парировать и бить, оставляя на моём теле всё больше мелких порезов, которые быстро заживали. Мне было ясно, что его клинок оказался слабее, чем тот, которым пользовалась Вим. Тем не менее, его превосходное мастерство и скорость представляли собой большую проблему, чем представляла из себя Страж. Я должен был отдать ему должное, драться с ним было раздражающе. Затем он допустил ошибку. Когда он наступил на замерзшую землю, его нога потеряла опору.

Встревоженный, он начал заваливаться назад, давая мне возможность нанести удар! Однако прежде, чем я смог воспользоваться брешью в его обороне, я споткнулся ещё раз. Не о неподвижный предмет, а скорее обо что-то тяжёлое, что я всё ещё мог опрокинуть.

Наковальня? Откуда она тут, чёрт возьми, взялась? Я попытался встать и сумел избежать удара в лицо. Я пнул наковальню, и Оружейник ленивым движением отклонился влево, избегая отправленного в него снаряда. На этот раз мне удалось ударить его, когда он снова бросился в мою сторону, и наградой за мои старания стал стон боли. Я не пробил его броню, но удара оказалось достаточно, чтобы он пошатнулся. Он встал, держа оружие наготове.

Его броня улучшилась с тех пор, как мы сражались в последний раз. Его рефлексы казались намного отточеннее, а сам он — намного быстрее, что позволяло ему избегать моих атак. Но, как выяснилось, он всё ещё не был идеален.

К этому моменту большинство гражданских уже покинуло зону боевых действий, а Они Ли загнали в угол (если так можно было сказать о телепортере) несколько других героев. Бакуды, конечно, нигде не было видно, но звуки взрывов вдалеке свидетельствовали о том, что она продолжала бороться.

Против меня выступили не только Оружейник, но и Стояк, Эгида, Кид Вин, Триумф и Мисс Ополчение.

— Не подходите! — крикнул Оружейник. — Я разберусь с ним, помогите остальным.

Я пристально смотрел на него, когда у меня изо рта начал валить дым. Хотя я и не смог нанести ему решающий удар, я с некоторым удовлетворением отметил, что он замедлился, больше опираясь на одну ногу, чем на другую. Затем он поднёс к губам ещё одну бутылку и отпил из неё. В одно мгновение все признаки усталости и ран исчезли.

Голос в моей голове начал кричать на меня. Я вспомнил отчёт одного из моих людей, в котором подробно описывалось, что Вим способна мгновенно заживлять раны с помощью пузырьков с зельями. Это был один из самых безумных слухов, но он повторялся достаточно часто, чтобы я обратил на него своё внимание. Было ли это той самой причиной, по которой Выверт хотел, чтобы девушка осталась жива? Чтобы она могла создать больше таких вещей? Обычно я полагался на свою потрясающую способность к регенерации, чтобы сокрушать врагов, однако с этими зельями любой бой занял бы больше времени, чем мне бы этого хотелось.

Заставить Выверта проявить себя в таких обстоятельствах было практически невозможно. Всё, что я мог сейчас сделать, это спасти свою репутацию, наглядно показав всем, что я победил не только местный Протекторат, но и Вим. Я вспыхнул огнём, и Вим снова закричала в моей руке.

Воспользовавшись тем фактом, что огонь теперь закрывал им обзор, я бросил Вим в Оружейника. Он мгновенно откинул оружие в сторону, чтобы поймать её, предоставляя мне возможность просто уйти. Я смеялся, наблюдая за тем, как герои пытались локализовать не только пожары, которые я устроил, но и беспорядок, учинённый моими подчинёнными.

— МВЫЫ ВУВВОООДИИИИМ! — прорычал я. Насколько бы искажённо не звучала бы моя речь, Они Ли всё понял и немедленно начал отступать. Бакуда тоже поторопилась отступить, её мины и взрывчатка заставляли героев опасаться следовать за ней, что позволило её легко сбежать. Это был не идеальный день, но всё прошло достаточно хорошо. В зависимости от того, как СМИ преподнесут только что произошедшее, мне, возможно, придётся впоследствии напомнить о себе ещё раз, но прямо сейчас я мог уйти.

Затем знакомый звук наполнил воздух. Пронзительный сигнал тревоги. Губитель был близко.

Я не мог не испытать чувства разочарования и опасности. Я взглянул на Вим, которая, казалось, ничуть не пострадала. Не было никакого смысла сражаться с Губителем, но было бы неудобно, умри Вим в этой битве, поскольку это означало потерю ниточки, связывавшей меня с Вывертом.

Не только это, также был тот факт, что теперь моя сегодняшняя победа казалась спорной. Никто не запомнит этот день как день, когда Лунг успешно сорвал дебют нового Стража и победил Вим! Вместо этого они запомнят его как день, когда в Броктон-Бей пришёл Губитель!

Тем не менее, возможно, пришло время ещё раз сразиться с Губителем. Чтобы показать этим людям, что меня всё ещё нужно бояться. Чтобы стать известным как человек, который сражался с Губителем не единожды, а дважды! Это должно было сотворить чудеса с моей репутацией, все, без сомнения, тут же забыли бы про моё унизительное поражение от руки Вим.

В обычной ситуации я бы посмеялся над этой идеей и был бы доволен собственным положением в жизни. Игнорировал бы Губителей, как очередное стихийное бедствие. Вы не сражались с торнадо, землетрясениями или наводнениями. Вы просто эвакуировались, прятались в убежищах. Однако последние несколько дней заставляли меня всё больше и больше задумываться о собственном самодовольстве и о том, каким слабым это могло выставить меня в глазах многих. Если бы я сбежал сейчас, когда другие, гораздо более слабые, чем я, выйдут сражаться, что они все подумают обо мне?

Я должен был снова бороться за свою репутацию. И то, что я чувствовал при этой мысли, это…

Ностальгия.