Rayko

— Алексей, соедини меня, пожалуйста, с базой ЧВК.

— Евгений Андреевич, а разве вы сами…

— Лёша, не заставляй меня называть тебя сержантом, — я посмотрел на него с осуждением.

Не буду же я ему объяснять против кого мы недавно дрались, и почему мне теперь не хочется светить свою трубку звонками в ЧВК, которую наверняка прослушивают. Надо же, а "взгляд Берендея" работает — тот стушевался и сразу же полез за смартфоном. Многое можно перенять у старшего поколения, главное понять, когда и с кем это можно использовать.

Дежурный сообщил мне, что Синельников в расположении не объявлялся и на связь не выходил. Дав команду прислать к Берендею еще два взвода охраны, я отдал смартфон Алексею. Где же черти носят нашего Петра Ильича? Может у Белки есть новости?

— Вика, привет ещё раз.

— Взаимно, — буркнула Белка в трубку.

Ого, в лесу явно кто-то сдох, причём большой и толстый. Чем может быть так расстроена поручик Белова? Дураку понятно, что не сломанным ноготком.

— Что-то случилось, Матрёшка?

— Припёрлись спецназёры с приказом самого Императора покинуть пределы бывшего поместья. А мне никак не удаётся связаться с полковником.

Чёрт, а я до сих пор не удосужился узнать, что же там затеяли Синельников и Берендей. Ну хоть узнал, что полковник не объявился.

— Подожди на связи, сейчас попытаюсь разузнать, — и я поставил разговор на ожидание.

Тревожный сигнал от гвардейцев, охранявших Берендея, пришёл, как только мы проехали ровно половину пути. Синельников всех обеспечил рациями-мыльницами [23], даже во флайере Кузьмы теперь была стационарная рация "Волков".

— Центр, я Дюжина, приём. Связь с командованием отвалилась. Имею приказ в чрезвычайных ситуациях работать через вас. Как поняли, приём?

— Я Центр, вас понял, Дюжина. Обстановка?

— Полчаса назад началось движение вокруг объекта, противник в количестве двадцати человек, принадлежность не установлена. Выжгли дверь со двора огнём. С улицы всё чист…

Связь ненадолго пропала. Мать вашу! Полчаса назад!

— Гражданская охра…объекта легла сраз…и вся, у напавших сильн…огнемётчи…ержим подходы к…несём потери.

— Объект прикрывать до упора, мы уже на подходе!

— Вас понял…ентр, прощайте…озаботьтесь о родн…

— Я те покажу, прощайте, засранец! Держаться во что бы то ни стало!

Хлопок!

Прыжок на две минуты назад

Хлопок!

Прыжок на пять минут назад

Хлопок!

Прыжок на одиннадцать минут назад

Хлопок!

— Интересная бумага, граф. Любопытно, а как она к вам попала? — спросил Император, отложив письмо в сторону.

— Моя служба…

— Ваша? — перебил его Александр.

Сутормин замолчал, не зная что ответить. За всё время своей службы на посту главы Службы охраны он еще не разу не беседовал с Императором в таком тесном кругу. Да что там службы — он вообще никогда не был с братьями Годуновыми наедине.

— Да, Дмитрий Львович, советую вам забыть, что вы глава ИСО, — Император встал, вынудив своим действием подняться на ноги Сутормина, и обошёл стол, — По крайней мере пока вы в этом кабинете.

— Служба, обеспечивающая охрану высших лиц государства, не может быть вашей по определению, — добавил Александр, — Заканчивайте уже мнить себя царём и богом в своей епархии.

Георгий подошёл к окну и замолчал, задумчиво уставившись на Неву. Сутормин откашлялся в кулак и с тоской посмотрел на графин с водой, стоящий на дальнем конце стола. Проследив за его взглядом, Александр ухмыльнулся.

— Поймите мой интерес, граф, — снова заговорил Император, — На основании чего вы решили, что князь Андрей Турчанинов является предателем? Сомнительная улика трёхсотлетней давности, отправленная его дедом, который тогда ещё даже не был гражданином под короной?

— Ваше Императорское Величество, Хасан никогда не отправлял это письмо. Оно было отправлено два года назад князем Андреем Турчаниновым. Лично.

Годунов старший резко повернулся в сторону Сутормина, успев мазнуть взглядом по побледневшему Александру.

— А вот с этого места подробнее, граф. Почему об этом ничего нет в вашей папочке?

Пояснение автора насчёт заглавных и прописных букв: отдельное название "Совет" пишется с большой буквы, в словосочетании "Имперский совет" - с маленькой.

***

К семи утра мы уже разбились на пары. Я и Рысь решаем ещё раз просмотреть схему подходов к дому Старикова, а Берендей с дочкой тихо жужжат в углу о своём, о Берендеевском. Видимо Лика решила конкретно Мстислава Игоревича на деньги развести, потому что краем уха я слышу, как он: то шумно вздыхает с вселенской грустью, то всхрюкивает от неожиданности. Ну ведь явно она ему не о наших подвигах в кровати нашёптывает. Любящий отец это подарок судьбы, а уж если он к тому же богат и влиятелен…

— Ты о чём думаешь? — толкнул меня в плечо Рысь.

— Прости. Какая-то ночь суматошная получилась, не могу уже думать, мозг не работает, — вяло отозвался я, отодвигая налитый им бокал.

И тут мою сонливость как рукой сняло. А прервал её звонок Белки, которая сообщила мне скороговоркой: "Что возле усадьбы по неизвестным причинам сработала пара приборов слежения, но тщательная проверка на местах не выявила в окрестностях никакой живности". Я потряс головой, думая, что схожу с ума.

— Подожди, Вика, ничего не понимаю. Какая ещё усадьба?

— Твоя. Нас сюда Синельников ещё три дня назад послал.

— Зачем? Что там делать-то?

— Я думала ты в курсе, потому тебе и звоню. Мне с полковником никак не связаться ни по каким каналам.

— Погоди-ка минутку, — я отключил звук и слово в слово повторил её слова присутствующим, в наглую глядя при этом на Берендея.

Легли мы только в три ночи. Мотобанда перевезла Светлану Викторовну в полпервого, и пока шло перетаскивание небогатого скарба, я и Лика устроили ей экскурсию по дому. А когда спустились на кухню, то мы внезапно поняли, что у нас будет свой домашний повар. Радости Новиковой не было предела, светясь от счастья, она с благоговением рассматривала плиты, шкафчики, холодильники и посуду. Вернее, то, что из всего этого уцелело после расправы над командой Варяга. Я переглянулся с Ликой и поджал губы — деньги! Поэтому, когда Светлана Викторовна пошла устраиваться на новом месте, а мы наконец-то вернулись к себе, то вместо сна ещё битый час решали, где нам взять такую сумму.

А в четыре часа нас уже разбудил Синельников. Зато, похоже, Берендей никогда не спит, трубку он снял после первого же прозвона.

— Доброй ночи, Мстислав Игоревич, — начал я осторожно.

— И тебе не хворать, — буркнул он в ответ, — Ну что, узнали ещё что-нибудь о планах Империи?

— Можно и так сказать. У нашего ЧВК забирают крупное вооружение, включая боевые флайеры.

— Мог бы и не тревожить, я же, как-никак, содержу "Волков" и был в курсе этого приказа ещё пару часов назад. Вооружение забирают только у ЧВК и прочих формирований такого толка. Только вот я уже купил всё вооружение "Волков" и теперь это моя личная собственность, так что пусть утрутся. Я лицо гражданское, у меня можно только купить. А кто ж им продаст?

— Не понял. Как это? ЧВК же тоже по сути гражданские?

— Читай устав ЧВК, там чёрным по белому прописано — в случае объявления чрезвычайного или военного положения государство вправе сделать временную, заметь, временную реквизицию боевой техники.

— Да? — пропищала Лика, которая прижалась ко мне, чтобы лучше слышать, — Ой!

— Куда едем? — поинтересовался я, когда мы вдвоём забрались во флайер Кузьмы.

— Пока вы с Ликой ерундой занимались, я поискал твоих родственников.

— У нас не было родственников, Линки.

— При Кузьме можешь меня Рысью звать, он в курсе. Ты, видимо, уже забыл о своём друге? Быстро, однако… Евгений, — Рысь специально выделил последнее слово ехидной интонацией.

Женька! У него же нашлись гены Турчаниновых. Чёрт!

— Не забыл, что у Жени был отец?

— Так Иван Семёнович погиб в первые же минуты штурма… Считай на моих глазах.

— А мать?

— Я её и не знал никогда, она в поместье не жила. Родственники охраны там никогда не появлялись.

— Вот и навестим его семью, друг Кирилл. Поверь, для тебя будут сюрпризы. Кузя, нам в Зеленогорск.

— Через полчаса будем, — ответил тот.

— Что за сюрпризы? — тут же полюбопытствовал я.

— На то они и сюрпризы, — усмехнулся Рысь, доставая смартфон.

Догадавшись, что ответы мне не светят, я откинулся на спинку и достал свой аппарат. Все никак было не посмотреть, что я там с телефона Красницкого скачал. А нашлось там немало интересного. Например, счета графа Сутормина. Показав их Рыси, я довольно улыбнулся.

Время было за полночь, но барону не спалось. Он уже знал, что настоящего покоя ему больше не видать, и дело было вовсе не в таинственном убийце, методично убивающем всех участников нападения на поместье Турчаниновых.

Свиридов достал бутылку водки и в один глоток ополовинил её прямо из горлышка. Барон был сравнительно молод, но не так глуп, чтобы не понимать, что происходит. Любой нормальный человек, сделав то, что сделал он, возьмётся за бутылку. Оправдав себя таким образом, он сел за стол и налил водки уже в стакан. Каждую ночь неотвязные и жуткие воспоминания становились просто невыносимыми, и эта ночь не стала исключением.

Свиридов снова глотнул водки. Конечно, он понимал, что участвовал в уничтожении рода ради блага Империи, но ужасное зрелище казни слуг не шло из головы. Стоило ему хоть ненадолго прикрыть глаза, и в голове снова возникала картина заживо горящих людей. Мёртвое мясо, сказал о них Красницкий ещё до начала штурма поместья. Сказал, чтобы Свиридов так и относился к жертвам. Как к свиным или бараньим тушам. А теперь и сам Красницкий стал мёртвым мясом. И Бестия, и Клоун, и даже Варяг со своими избранными штурмовиками. Остался только он.

***

План Лики накрылся медным тазом уже в самом начале. Охранники, получившие по булавке в шею, лежали под столом и пускали пузыри. Эти люди были простыми служащими и потому остались в живых. В отличии от двух громил, которые сидели в фойе и неумело притворялись посетителями. Вот дебилы-то. Даже "такой далёкий от народа", как я, знал примерные часы работы офисов, и полночь в графике посещений точно не значилась.

Одного я узнал сразу, именно он принёс к Варягу тело моего отца. Молния сорвалась с моих пальцев ещё до того, как мозг дал сигнал. Попав ему в грудь, она мгновенно остановила сердце, но этого мне показалось мало. Вот теперь уже включился мозг — я не дал заряду покинуть его тело, а сформировал из него шарик джета, который начал выжигать все внутренности бугая изнутри. Увлёкшись, я чуть не упустил из виду второго отморозка, который оказался одарённым. На моё счастье, природа наградила его не слишком щедро — запущенное им ледяное копьё я легко разбил, бросив навстречу сеть из мелких разрядов. Окутав ледышку, они раскрошили её на мелкие осколки, словно дуговые резаки. В отличии от стихийников, Турчаниновы брали разряды не из окружающего пространства, а формировали их внутри себя и могли управлять молниями, а не просто ими выстреливать, как это делало большинство одарённых этого направления.

Многоликий, как же мне страшно! Дико страшно! Но именно этот страх, затопивший мой разум, освободил мои дремавшие в спинном мозге рефлексы. Стремительно бежит навстречу мокрая после недавно прошедшего дождя дорога, и пульс бьётся в моих венах с частотой пулемётной очереди. Мазнув взглядом по приборной панели, увидел тревожно пульсирующий жёлтым огоньком блинкер [17] и, сбросив немного скорость, начал плавно входить в поворот… Чёрт, слишком плавно! Меня в очередной раз выкидывает с трассы в кювет!

Хлопок!

Пытаюсь привести пульс в норму — впереди зона торможения перед первым поворотом. Не вышло: сразу после этого поворота начало нового виража, того самого, который я пройти не могу. И пульс снова зашкаливает. В гробу я видел эти ваши "покатушки". Именно так назвала Лика это мероприятие, выманивая меня за город этим прикольным и безобидным, на первый взгляд, словом. Но ни хрена прикольного в нём нет. А безобидного и подавно. Зараза веснушчатая, приедем домой — прибью!

Мать вашу, а это ещё что?! Откуда взялся, несущийся прямо на меня грузовик?! Я на встречку вылетел, что ли?

Хлопок!

Забалтывая Лику ерундой и рассматривая в небе причудливые облака, выждал несколько минут, пока мимо нас не пронёсся спешащий в столицу сорокафутовый контейнеровоз. А дальше — ощущение "дежа вю". Спрятавшись за небольшим обтекателем от вздымающейся над мокрой трассой водяной пыли, снова пытаюсь пройти этот долбанный вираж, чуть сбавив скорость. Разгон, наклон корпуса в нужную сторону и… короткий полёт, который вот-вот закончится расплёскиванием содержимого моей головы по асфальту. Скорее всего, этого самого содержимого там на донышке, раз я согласился на эту авантюру. Хорошо ещё, что и такого количества мозгов мне хватило, чтобы активировать кольцо за мгновение до встречи моей бестолковки с дорожным покрытием.

— Похоже, мы плотно подсели на ночной образ жизни.

— Тебе не нравится? — спросил на ходу Рысь, таща к флайеру здоровенный чемодан.

— Это не жалоба, это констатация факта, — улыбнулся я, подкинув на плече большую сумку с барахлом Лики.

Мы наконец-то начали переезжать в мой старый новый дом. Пока только впятером: я, Рысь, Лика с Белкой и Вжик. Кузьма Фёдорович, осмотрев подземный гараж в доме на Большом проспекте, разочарованно скривился и, поджав губы, заявил, что пока его не оборудуют хотя бы до уровня "Ада" — ноги его тут не будет. Соответственно, и его флайера. В ответ на моё возмущение, при очередном рейсе за вещами, он показал мне свою мастерскую в гараже борделя. Сказать, что я потерял дар речи — это ничего не сказать. Там был даже промышленный подъёмник, который мог не только поднимать любой вид транспорта, но ещё и поворачивать его под нужным углом к мастеру. Нецензурно восхитившись, я лишь почесал голову, а когда узнал стоимость этого агрегата, то молча закатил глаза к потолку и сплюнул на пол. Вернее, хотел сплюнуть, но только сделал вид — вокруг стояла хоть и не стерильная, но всё же безупречная чистота. На моё предложение перевезти подъёмник, Рысь только рассмеялся и поверг меня в ступор сообщением, что это собственность борделя. Ну вот зачем публичному дому приспособление, способное вертеть во всех положениях машины, а не девушек?

Давно известно — то, что нельзя получить за деньги, всегда можно достать за большие деньги. Или за очень большие деньги. Так что, каналы и ходы найдутся, тут Берендей поможет, вопрос лишь, где взять эти самые большие деньги. Когда я поделился этой нехитрой мыслью с Рысью, то в ответ услышал:

— Только не вздумай просить Папу. Он помочь, несомненно, сможет, но сколько и чего потребует от тебя взамен — это большой вопрос… — увидев, что я открыл рот для вопроса, Рысь сделал предостерегающий жест рукой, — Я попробую Кузьму уговорить, потому что зависеть от Берендея, даже по мелочам — не лучшая идея.

— А люди Синельникова и не обязаны знать ваших боевиков в лицо. Впрочем там и лиц-то не осталось; как мне доложили, там было месиво из мяса и осколков костей.

— Моих людей нагло убили среди бела… — граф Сутормин запнулся, сообразив, что ляпнул явно не то.

— Гы-ы-ы, — заржал генерал Игошин, — Вот именно, что среди белой ночи, когда все законопослушные граждане Империи спать ложатся. Позвольте вас спросить, граф, а что ваши архаровцы делали в такое время в чужом доме, не имея при себе никаких документов, как личных, так и на право нахождения на охраняемой частной территории, но зато имели столько оружия, словно они только что ограбили арсенал?

— В интересах расследования дела Турчаниновых было решено проводить операцию секретно.

— А кто вам дал право вообще проводить это расследование, позвольте узнать? — тут же подал голос князь Стариков, — Или вы забыли, что расследованием поручено заниматься мне и моему ведомству?

— Никто не запрещал мне проводить параллельное расследование. Вы слышали слова Великого князя, он просил оказывать вам всемерную поддержку.

— И вы решили её оказать, не ставя меня в известность о ваших действиях? — саркастично спросил Стариков.

— Мне некогда было связываться с вами, информация только поступила и надо было срочно проверить её по свежим следам.

— Настолько срочно, что даже не был выписан ордер на досмотр?

— И какого же рода была информация? — снова встрял Игошин, — Вы, граф, ещё расскажите нам, что там прятались убийцы Турчаниновых, ради этого дома и отправившие их к Многоликому. Приберегите свои сказки для газетных писак.