Отдых от жизни

Почему «Каникулы» — квир-фильм, и почему он эмблематичен для кинематографа позднего путинизма.

В Сочи на фестиваль детских театров едут школьники из Калуги. Спектакль «Земляничное вино» по пьесе некоего американца они показывают под присмотром Татьяны Викторовны, руководительницы театрального кружка, и завуча Марии Генриховны. На сцене — любовные терзания тинейджеров, в жизни — эмоциональные качели двух женщин; одна отчаянно-веселая и молодая, другая — зрелая, сдержанная в выражении чувств. 

Российские критики из благожелательных прописывают «Каникулы» по разряду «школьное кино». В рассуждении об идеалах и о том, как они применимы в жизни, фильм Анны Кузнецовой и впрямь выводит себя из советской кинематографической традиции. «Доживем до понедельника», «Розыгрыш», «Ключ без права передачи» и проч. - многозначительные паузы, недосказанности, намеки, извод кино «интеллигентного», придавленного бетонной плитой советизма и принужденного к корчам косноязычия.

Детская жизнь как способ высказаться о жизни вообще, — уже сам прием выдает излюбленный толк советских кинематографистов, относительно свободных в фильмах «для детей и юношества». Как метафору мертвечины «советского коллектива» можно понимать буллинг «Чучела» в одноименном фильме Ролана Быкова о странной девочке и ее жестоких одноклассниках, как обозначение  нового советского человеческого типа, — «Чужие письма» Ильи Авербаха о хищной школьнице и простодушной учительнице. 

В «Каникулах» есть и нотки саркастические в духе позднесоветской критики социума, — в демонстрации пустозвонства служителей театральных искусств, которым сложные темы на сцене не нужны (блестящая ансамблевая актерская работа — эти долдоны-скрепоносцы узнаваемо типажны не в ущерб жизненности). 

Однако авторов — режиссера Анну Кузнецову и ее со-сценаристку Екатерину Задохину в первую очередь интересует взаимное отталкивание и притяжение двух педагогинь — от веселой заинтересованности молодой и демонстративной холодности старшей к безусловной приязни обеих, одна из которых еще не зашнуровала свободных чувств в корсет приличий, а другая, похоже, уже давно томится в этой клетке. Для Татьяны Викторовны и Марии Генриховны — это именно каникулы, отдых от жизни. В международных кинокаталогах российская картина значится как "Intermission" ("перерыв", "антракт"). 

Дуэт чудесный, — эмоциональная статичность самоуверенной младости, обаятельно воплощенная Дарьей Савельевой, хорошо резонирует с полифонической нервной прохладцей Полины Кутеповой, неизменно тонкой в выражении подспудного, но не выговариваемого.  С пониманием придуманное, талантливо сыгранное, взаимодействие двух женщин замечательно многозначно: и самый предубежденный квир-зритель не назовет их двоих со всей уверенностью лесбиянками; это, скорей, тот случай, когда интересен не гендер, а человек. 

В «Каникулах» истинное авторское намерение выдает как количество экранного времени, уделенного взрослым женщинам, так и эскизность всех «детских» сюжетных линий, с их неразделенными чувствами, которые словно проборматываются как нечто малоинтересное, но обязательное, раз уж кино заявлено в качестве «школьного». Самое скучное в этом фильме о детях - сама детская жизнь. 

Надо бы сказать, что это очень длинное, несколько аморфное кино, которое местами восхитительно изысканно в нюансировке чувств (спасибо за чуткость и оператору-финну Яни-Петтери Пасси), но все ж упорно забывает, что вычеркнутое не может быть освистано. Затянутая экспозиция, ряд эпизодов, мало что дающих сюжету; трижды сыгранная сцена из детского спектакля — это точно многовато для небольшого фильма, равно как и несколько финалов, когда предыдущий неизбежно ощущается как ложный, а значит и лишний для сюжета малого, по вниманию к ряби чувств камерного. 

При всех упущениях это фильм с интересным послевкусием и редким режиссерским пониманием, каким должно быть высказывание на экране: показательна сцена разговора учительниц после фестивального показа, когда одна, сидя спиной к морю, думает вслух, как бы обманом утешить детей, другая же с беспокойством смотрит на незнакомого ребенка, без присмотра взрослых играющего возле неприветливой, бурной воды. Разница интенций, как и разница характеров явлены с ненатужной жизненностью. Ясно, кому и почему важна только проформа, однако ясно и то, что это не от хорошей жизни. 

«Каникулы» по всем признакам — квир-кино. Режиссер, представляя свою работу, поминает «Сто дней после детства», спорный шедевр Сергея Соловьева, но можно рассмотреть там и коллизию из «Детского часа», американской квир-классики 1961 года  (тут мог быть спойлер). И если продолжать такую логику, этот фильм, будучи в изобразительности вполне постсоветским, в доминирующем интересе вполне уместен в ряду «квир-кино о школе», в диапазоне от упомянутого выше «Детского часа» до «Blue Jean», относительно недавней киносенсации об учительнице-лесбиянке в Британии времен тэтчеризма.

Обозначая запретное тяготение в условиях несвободы, «Каникулы» все ж гуттаперчевы достаточно, чтобы получить в России прокатное удостоверение, — кейс, возможно, типичный  для позднего путинизма, глухого к проявлениям изысканного. Думается, ровно по этой причине ранее до российского проката добралось кавказское инди «Клетка ищет птицу», где только девичьи мечты имеют цену и вес. 

Любопытно, что многозначность фильма - помимо прочего, и порождение самого контекста времен позднего путинизма. Вглядываться столь пристально в то, что же "на самом деле" происходит на каникулах меж учительницами, не было б нужды, не будь в России нынешних жестких законодательных ограничений, табуизирующих квир-публичность. Невозможность авторской прямоты радужным образом искривляет зрительскую линзу. Показателен витиеватый отзыв "Коменданта кинокрепости": "Кузнецова идеально заигрывает с тем, что нельзя называть, блуждая по острию ножа".

Снятый в 2021-м, датируемый 2022-м, сейчас фильм Анны Кузнецовой приобрел и еще одно измерение: эти уставшие школьники, эти разочарованные учительницы должны привыкнуть к проигрышу. Не сбудется ничего, а сама театральная постановка, как и суета вокруг неё, — репетиция к скорой страшной премьере. 

При всем генетическом родстве «Каникул» с позднесоветским кино трудно не видеть принципиальных различий: и дети уже другие, да и взрослые, скорей, притворяются (пост)советскими. Педхудсоветы с постными рожами хоть и похожи, да не те, — прежние были в свою пору смешны, потому что монстр советизма издыхал, нынешние же  — и это важно помнить — не просто лживы, но опасны, учитывая динамику милитаризации России в последнее десятилетие: сейчас, из года 2024-го очевидно, что, приучая к покорности, эти говорящие скрепы соучаствуют в убийстве.

В (само)убийстве души, как минимум.