Огонь Среди Льда. Главы 11-13

Элизабет Хаммер с наслаждением отпила еще один глоток эля — сладостное тепло разлилось по её телу, от которого она слегка задрожала.

В это время суток в пабе было немноголюдно, ведь стрелки часов отсчитывали полдень. Всего лишь пару недель назад, паб вообще был бы закрыт. Однако после резкого потепления, вызванного исчезновением Великого Шторма, в шахтах более не требовалось столько рабочих рук. Из двух стенных буров теперь работала лишь одна, а склады с запасом угля так и вовсе почти полностью заполнили. Даже Генератор, который непозволительно долго работал почти на пределе, набухая и сжимаясь словно хер юноши, пытающийся проявить себя в сексе, замедлил свой ритм; его поршни ослабили напор.

И это хорошо. Генератор — это сердце Нового Лондона, бьющееся и живое, которое не может неделями и месяцами работать на пределе.

Весь город выдохнул с облегчением и наслаждался восстановлением после катаклизма.

На самом деле Нью-Лондон оказался в затруднительном положении, встретившись с неожиданной проблемой, которую до недавнего времени никто себе и вообразить бы не смог: весь лёд, покрывавший крыши домов, начал таять, угрожая затопить город; стены Котлована, окружавшие поселение, плакали кристальными слезами, и слёзы те образовывали реки, стекавшие вниз и просачивающиеся в угольные штольни.

Элизабет не была особо знакома с инженерным корпусом во главе с Бэнксом, однако видела собственными глазами, как они в отчаянии рвали на себе волосы, пытаясь направить потоки талой воды в резервуары под Генератором для дальнейшей переработки в пар.

Однако мисс Хаммер это не касалось. Покуда обычный город не превратится в город подводный — ей нет до этих проблем дела. Пусть инженеры разбираются. Парочку таких она как раз заприметила в дальнем углу паба, бурчащих себе под нос и попивающих горячительные напитки. Судя по их насквозь мокрой одежде, они сегодня явно потрудились на славу.

— Капитан, вот вы где! — Донёсся от дверей звонкий мальчишеский голос.

Элизабет обернулась и прищурилась. Из-под кожаной куртки с капюшоном выглядывали рыжие пряди и молодое лицо, ещё не истощённое вечным холодом. Если этому пареньку больше двадцати, то она выпьет за Рагнарока, кем бы он ни был. Хаммер знала, что некоторые из её людей почитают его... точнее почитали, пока она их одного за другим не перегнула через перилла дирижабля и не вправила тем самым мозги.

— Чего тебе, парень?

— Госпожа Стюард зовёт вас, мэм. Говорит, графиня готова.

Элизабет застонала.

— Скажи, она погрузила эль на борт, как я просила?

— Э-э...

— Только честно.

— Н-нет, капитан.

— Вот же вероломная, жадная тварь. — Проворчала она, прежде чем повернуться к стойке. — Люси, будь добра, дай мне бутылку эля!

Люси Харвард, хозяйка заведения, усмехнулась и достала не одну, а две бутылки — тусклое стекло едва сверкало в свете электрических ламп.

— Только для вас, мисс Хаммер. За то, что вы наш постоянный клиент. — Улыбнулась Люси.

— В этом городе каждый второй парень и каждая первая бабушка каждого парня — твой постоянный клиент. — Буркнула Элизабет, хватая бутылки и пряча их под пальто. — Это единственное место, где можно расслабиться после тяжёлого дня. Ладно, парень, как тебя зовут?

— Майкл Лайон, мэм. — Ответил он, выходя с ней на оживлённые улицы города.

Элизабет обошла группу что-то ворчащих инженеров, прокладывающих путь к дренажным каналам. Далее им пришлось идти по деревянным мосткам вдоль улицы, протискиваясь сквозь толпу людей, спешащих в цеховый комплекс на дневную смену. Улицы Нью-Лондона были узковаты — сетка кварталов оптимизирована таким образом, чтобы как можно больше людей жили рядом с источниками тепла.

Умение ориентироваться в этом лабиринте — жизненно необходимый навык.

— Я раньше тебя не видела. — Окинула его взглядом Элизабет. — Лицо не могу вспомнить. Видать ты новый матрос?

— Так точно, мэм! — Громко отрапортовал он, шагая чуть впереди, после чего обернулся через плечо и так же громко продолжил: — Я Майкл, заменяю мисс Пил!

— Люси Пил? — Уточнила Элизабет, пытаясь вспомнить девчонку. — Где она?

— В лазарете святого Джеймса!

«Неженка заболела, не иначе. — Подумала Элизабет с досадой. — Эта глупышка явно пересидела на палубе, игнорируя предупреждения старой зануды Стюарда»

— Умеешь стрелять, парень?

— Лучший стрелок в семье, мэм! — Гордо ответил Майкл.

— Это мне решать.

Ангары Воздушного Флота находились на другом конце города, в Районе Охотников. А паб Люси располагался в промышленном Районе Заводов, у самой границы с угольным Районом Шахтеров. В нескольких кварталах от них — цеха и фабрики, а через дорогу — обширные штольни. Это идеальное место, чтобы полчища измученных работой людей могли подкрепиться крепким пойлом перед возвращением домом.

Однако, несмотря на то что умом Элизабет понимала, что паб находится в идеальной точке города для выполнения своих функций, она всё же хотела, чтобы он был поближе к ангарам. Порой ноги совсем не слушались и было слишком трудно возвращаться.

После неспешной прогулки по городу они с Майклом приблизились к нависающим над землей ангарам Охотников. В Нью-Лондоне базировалось семь дирижаблей, хотя капитан знала — ещё три строятся на смену разведывательным. В ангарах кипела работа: команды нагнетали пар в отсеки и грузили бортовое оборудование.

Одни только дирижабли представляли собой удивительное зрелище. Комитеты, которым правительство Её Величества поручило разработать схемы и планы возрождения цивилизации после Нового ледникового периода, давно признали необходимость вернуться к дирижаблям, но долгое время их сдерживала проблема с газами, что легче воздуха — в Арктике их крайне трудно достать.

Решение нашлось простое, и в своей простоте — гениальное. Арктические дирижабли должны полностью работать на паре. Полностью. Начиная с турбин, заканчивая нагнетанием подъемной силы в шаре. Принцип прост: в приближающемся холодном климате с крайне низкими температурами, разница давления и плотности между паром и воздухом намного больше, следовательно, пар мог служить эффективным подъемным газом.

Сложнее всего было найти идеальный баланс между жаром и давлением пара, чтобы максимально использовать тепло первого и энергию второго.

— Хаммер! — Позвал Джозеф Эдье с палубы своей «Стрекозы». — Ты к Нансену?

Элизабет направила юного Майкла к ангару собственной «Горькой Графини», после чего в акте недовольства, резко вскинула голову верх.

— Да! — Крикнула Элизабет в ответ. — А ты?!

— Будем выслеживать туземцев, если так можно сказать! Прочешем второй квадрант с запада на северо-запад!

— Звучит неплохо! Только не дайте себя сбить!

Радостные возгласы привлекли её внимание. Обернувшись, Элизабет увидела, как огромный шар маяка поднимается всё выше над краем ущелья, а затем и над самими горами. У подножия собралась толпа, наблюдая за зрелищем. Похоже, гении из инженерного корпуса удлинили привязи.

— Маклахлан отчалил! — воскликнул Джозеф. — Двигай быстрее, Хаммер, вали уже на свой корабль!

— Ага-ага! — Протянула она, переходя на быстрый шаг.

Ворвавшись в ангар, Элизабет прошла мимо наземной бригады, проверяющей насыщенность пара в теплообменниках, и приветственно кивнула.

— Уже немного теплее, не так ли?

— Да, мэм. — Кивнул главный инженер. — Боюсь, подъемная сила у «Графини» будет не такой, как прежде.

— Нам главное преодолеть эти горы... — Задумчиво протянула Элизабет.

— Ну, однажды вы это уже сделали.

Она усмехнулась.

— Да, сделала.

Элизабет поднялась по трапу на погрузочную площадку, где команда выгружала охотничьи припасы, уголь и боеприпасы. Госпожа Стюард уже проинструктировала их — им предстоит не охота.

— Все в сборе? — Позвала Элизабет.

— Да, капитан! — Ответила квартирмейстер Бернис Стюард.

— Отлично! — Элизабет ступила на борт «Горькой графини». — Проверьте давление и разрядите баллонеты! Я хочу, чтобы мы взлетели раньше «Стрекозы»!

Вся восьмерка членов экипажа «Графини» бросились на борт корабля; баллонеты начали выкачивать холодный воздух. Выпустив балласт, «Графиня» оторвалась от причала, выплыла из ангара — прямо на солнечный свет, на белые лучи, почти такие же белые, как снег на земле, на который они падали.

День выдался ясный, без единого облачка.

Рядом с ними в небо поднимались ещё шесть дирижаблей, удерживаемые привязными тросами. Каждый корабль был уникален и имел свою конфигурацию оболочки, соответствующую стилю и вкусу экипажа. «Стрекоза» выделялась «сдвоенным корпусом» — два эллипсоидных корпуса, скрепленных между собой.

В отличие от «Стрекозы», «Графиня» имела конструкцию, как у «Потерянной мечты» — один эллипсоидный корпус между тремя парами сферических газовых мешков. Более сложная конфигурация означала, что их корабли требовали большего опыта в управлении в обмен на гораздо большую маневренность — крайне важное качество, учитывая, что им нужно было проплыть через горный хребет.

— У нас попутный восточный ветер, капитан. — Сообщил штурман Арнольд Хелм.

— Черт, Эди везучий ублюдок, — пробормотала Элизабет. — Какой у нас курс?

— Прямо на север, мэм. До Молочной воды летим строем, затем эскадра «Стрекозы» уйдет на запад, а «Проворный Ревенант» повернет на восток вдоль реки. На борт «Потерянного дневного сна» погружены скауты, мы проводим их к Штормовому Дозору.

— После этого они вернутся в Нью-Лондон, чтобы пополнить запасы перед следующим рейсом, не так ли? — Уточнила Элизабет.

— Совершенно верно, мэм.

— Хороший план. — Пробормотала она, а затем громко крикнула, перекрывая ветер: — Прожекторы включены! Приготовьте лисель и держите курс! Нас подгоняет попутный ветер, и я хочу поймать его весь, до последней капли!

Лидия и Майкл бросились к мачтам, готовые выставить паруса, как только спадут крепления, а Стюард и Алли Джекман тем временем приготовили чехлы, чтобы, когда придёт время, прикрепить их к парусам для увеличения площади охвата воздушных потоков.

— Арнольд, за румпель! Я хочу, чтобы нас развернуло прямо по курсу, прежде чем мы спустим паруса!

Щелчок, затем треск — канаты начали опускаться вниз; хлопок — паруса распахнулись, заполняя собой голубизну неба. «Графиня» рванула вперёд, навстречу просторам и ветру.

Правая турбина взревела, разворачивая дирижабль к северу, вопреки ветру и силам природы. Но судно всё ещё упиралось, отклоняясь от курса.

Элизабет вскинула голову — Майкл отчаянно боролся с канатами, упираясь плечом и ногами в правый борт.

— Закрепи брас, Лайон! — Рявкнула квартирмейстер Стюард. — Закрепи его!

Лидия Гейнсфорд, — да благословит Господь её душу, — закрепила свой канат и бросилась через палубу помогать новичку, подтягивая брашпили, чтобы выставить парус под нужным углом.

Турбина заревела и зашипела пуще прежнего, и «Графиня» наконец набрала ход.

Порывы ветра хлестали по лицу, и Элизабет надвинула на глаза очки. Она взглянула на «Стрекозу» — та неслась вперед, четыре латаных паруса-шпильки, давшие ей имя, развевались, точно крылья мифической птицы. Джозеф Эди стоял на носу, размахивая руками и скалясь в свою бороду, словно безумец.

Элизабет нахмурилась и махнула ему в ответ.

— Гейтс, становись за штурвал! — Рявкнула она. — Запад-юго-запад, на север!

Ричард Гейтс отпихнул Арнольда и схватился за штурвал.

— Есть, запад-юго-запад, на север!

— Арнольд, кинь бревно за корму! Посмотрим, куда нас потянет!

— Так точно, капитан!

Элизабет довольно выдохнула, и изо рта её повалил пар. Она натянула капюшон и похлопала по перилам:

— Ну что, сучка. — Обратилась она к Горькой Графине. — Попробуем оседлать эти горы ещё разок?

***

Ветер восточно-юго-восточный, сильный, устойчивый. Курс на север с ветром по правому кормовому борту. Скорость 20 узлов.

В первую смену мы шли хорошо. К северу от Нью-Лондона есть горная долина с необычной каменной аркой, которую команда называет Лондонским мостом. Наверное, от тоски по дому. Пролетая над ней, мы поприветствовали другие корабли, и они согласились с этим названием. Ветер немного мешал, грозя разбить нас о скалы, но обошлось.

Однако во время второй вахты мы стали свидетелями странного зрелища.

Группа туземцев, — около 50 человек, может больше, — двигалась на юг к Лондонскому мосту. Мы передали им сигнал азбукой Морзе, хотя вряд ли они поняли. Проклятые аборигены. Но старпом настоял действовать по правилам. Один из них выстрелил в нас из лука, и «Стрекоза» сделала предупредительный выстрел в ответ. Похоже, план капитана работает, хотя некоторые другие шкиперы беспокоятся о намерениях и характере этих нелюдей.

Все члены команды заняты. Поправили обшивку в ожидании более высокого подъема. У матроса Гейнсфорда отказал фонарь, скоро придётся его менять.

Элизабет Хаммер куснула навершие ручки, убирая журнал в недра пальто, и для верности похлопала по ткани. Закрыв и сунув ручку в карман, она вытянула руки за спиной до хруста в суставах и с наслаждением вздохнула. Взглянув на корму, увидела, как каменные скалы сменяет речная долина. Вскоре перед ними раскинулся сверкающий поток Молочной Реки, тускло фосфоресцирующий в сумерках.

Следы Вольных Людей всё ещё были видны и напоминали марш муравьёв, рассекающих нетронутый снег. Хотя с каждым днём следы становились всё мельче. Скоро исчезнут вовсе.

«Проворный Ревенант» и «Путник» прощально отсалютовали вспышками света, после чего отделились от эскадры, дабы уйти по реке на восток. Они распустили паруса, более не борясь с ветром, и активировали турбины, задавая ими новый курс.

Вскоре «Стрекоза» и «Посланник Слоновой Кости» накренились на правый борт — их паруса поймали ветер. Счастливчики. «Бореальная дева» мигнула кормовыми фонарями и устремилась за ними.

Элизабет фыркнула. Мисс Маргарет Дин всегда была душкой. Однако вскоре улыбка сошла с её губ.

— Ну что, ублюдки! — Прорычала она. — Слава «Потерянному дню»! Привяжите их к нашему правому борту! Разжигайте котлы, нам нужна вся гребаная мощь, которую только удастся получить! Наполните воздухом кормовые баллоны! Быстрее, иначе раньше срока встретимся с дьяволом!

Она приложила всю силу волю, чтобы удержать себя в узде и не достать флягу. Потому что знала, что её тут же конфискует квартирмейстер.

— Развернуть паруса! Нужно чтобы ветер нас поднимал, а не толкал!

— Помоги мне, Майкл! — Закричала Лидия. — Тяни за канат, держи его!

Когда «Дневной сон» начал сокращать расстояние и подошёл на опасную дистанцию, Арнольд и Бернис ловко ухватились за него железными крюками и оттащили на расстояние крика.

— Если канаты слишком натянутся, перережьте их! — Крикнула Бернис, получив в ответ подтверждение: — Мы не будем тащить твою задницу наверх! И вы нашу — тоже!

— Горы в двухстах саженях отсюда, капитан! — Крикнул Арнольд.

— Отлично! — Крикнула она во всю мощь своих легких, чтобы «Дневной сон» мог услышать. — Наполнить носовые баллоны паром! Держитесь крепче!

Винты взревели, и оба корабля начали крениться на корму — балласт в газовых мешках изрядно этому способствовал. Пара напряжённых секунд, и они начали набирать высоту. Дальше стало проще. Ненадолго. По мере приближения к холодным потокам воздуха, что обдавали хребты гор, опускалась температура, повышалось давление пара с высотой, но вместе с тем — нарастала турбулентность. Горькую Графиню заштормило; котлы завывали и пищали от еле сдерживаемого пара, и тут, не иначе как по милости божьей, — или кого другого, — им в спину ударил особо сильный поток ветра.

Паруса раздулись — связанные корабли рванули вперед, и те матросы, что не успели ухватиться за что-нибудь покрепче, лихо влетели лицами в палубу.

«Потерянная мечта» начала заваливаться на правый борт.

Элизабет выругалась под нос.

— Стюард! — Прорычала она, — Тащи их.

— Но канаты!..

— Там одни из наших лучших разведчиков! — Закричала она. — И я не собираюсь писать доклад Эйнсворту с объяснением того, как и почему они сдохли! Выполняй, блять!

Канаты туго натянулись — «Графиня» нырнула в сторону левого борта, чтобы помочь «Мечте» вернуться на курс. Пять томительных минут оба корабля поднимались по склону горы, удерживаемые четырьмя хлипкими тросами.

И вот они достигли горного хребта. Ветер утих, и с запада на них полился мягкий свет вечернего солнца, на короткое мгновение согревший их до самых костей. Фантастическое зрелище — перед ними раскинулись Клыки Мороза, настоящая пустыня из камня и снега. В его долинах, под сенью неукротимых вершин, бежали сверкающие ледяные реки. Вдали возвышалась над всеми остальными гора с вилообразной вершиной.

На палубе раздался синхронный вздох облегчения.

— Теперь, — пробормотала она, — спускаемся.

И они понеслись вниз по склону горы.

Манс выдохнул, ощущая, как снежинки оседают на его лице.

Их огромное войско разбило не менее огромный лагерь ниже по течению Молочной реки. Уже рыли первые могилы. Стало абсолютно ясно, что с продовольствием возникнут проблемы. Или, по крайней мере, с количеством еды, необходимым для какой-никакой торговли с Новым Лондоном.

Хоть он и провозгласил себя королём за Стеной, настоящим королём Манс не стал. Он — не более чем предлог для того, чтобы Вольный Народ держался вместе. Большинство мужчин охотилось только для себя или своего клана. Основное пропитание давала им Молочная река с её изобилием рыбы, но и этого едва хватало, чтобы прокормиться.

И со временем их войско будет только расти, расползаясь по всей долине, по мере того как всё больше людей присоединяется к их рядам. Уже сейчас он планировал отправиться на запад, чтобы убедить людей Замёрзших Берегов и кланов Ледяной Реки примкнуть к ним. Еды будет становиться всё меньше и меньше по мере увеличения ртов, требующих пропитания.

Это проблема. Серьёзная проблема. Вольные Люди недисциплинированные и неорганизованные; они гордились своей дикостью. Но гордость не поможет им пройти через Стену и остановить Врага. К сожалению, Манс ничего не мог поделать — его армия держалась на хрупкой паутине обещаний и долгов. Каждый клан чего-то хотел, каждое племя чего-то требовало. Удовлетворить желания всех и каждого было попросту невозможно, а сплотить — и того сложнее.

Они не слушались, и нити расползались сквозь пальцы.

Поэтому Манс видел единственный шанс в Роге Джорамуна. Он был братом Дозора и знал — силой Стену не пробить, сколько бы они ни старались. Небольшой отряд может быть и проскользнёт, но такая орда? Нереально, только штурм, а штурм — это смерть.

Рог был их единственной надеждой.

Внимание Манса привлекла непривычная тяжесть на груди, и он достал спрятанное там металлическое устройство. Он до сих пор не понимал, как оно работает, хотя спусковой крючок и напоминал ему таковой у арбалета. Это оружие, он был почти уверен, но если принцип и впрямь схож с арбалетом, то... то это не имело смысла. Конструкция механизма слишком отличалась.

Ему следовало просто спросить у Ричарда Эйнсворта, как пользоваться этой штуковиной. Но Манс тогда был слишком занят спасением ситуации и лихорадочным обдумыванием того, что могут натворить его люди.

— Манс!

Король За Стеной поспешно спрятал оружие, завидев Тормунда. На лице обычно веселого Великана застыла тревога. Рядом с ним стоял Стир, крепко сжимающий копьё из чардрева.

— Что случилось?

— Костяной Лорд пропал! — Тормунд подошёл вплотную. — Он и весь его отряд!

Что? Манс попытался вспомнить, когда в последний раз видел уродливую рожу этого безумного ублюдка. С тех пор, как они вернулись от Нового Лондона — не видел точно. Кровь в жилах едва не застыла.

— Не только он? — Переспросил Манс. — Весь отряд?

— Да. — Даже Тормунд выглядел мрачно. — Длинное Копьё, Игритт, Лениль, Рагвайл — все как один. Не смог найти их на охоте. Чую, замышляют что-то недоброе.

А иначе и быть не может. Костяной Лорд по определению не может планировать что-то хорошее. Это так же очевидно, как то, что снег белый, а небо голубое. Ни одной доброй косточки в этом уроде нет, ни внутри, ни снаружи. Но что именно он в этот раз задумал?

Куда он мог податься? В Клыках Мороза вроде нечем заняться, кроме как охотиться, копать могилы и трахаться.

— Где ты видел его в последний раз?

Тормунд нахмурился, почесав бороду.

— Я что ему, нянька? Не видел с тех пор, как... да хер его знает.

И тут до Манса дошло.

— Тормунд, собери отряд и найди Харму. Отправляйтесь в Новый Лондон. Найдите Костяного Лорда и притащите сюда, хоть за волосы. Если нужно — убейте.

— Думаешь, они присоединились к тем, кто ушёл пару дней назад?

— Да, — чем больше Манс об этом думал, тем увереннее становился в своей догадке. — Гремучая Рубашка наверняка решил обмануть стражу Нового Лондона, пробраться внутрь и устроить хаос. Если ему это удастся — нам конец. Поэтому двигайтесь как можно быстрее и перехватите его до города. Если опоздаете — клянусь всеми богами, отправлюсь туда лично и буду просить прощения.

— Слушай, тебе не кажется, что ты слишком переживаешь, а? — Тормунд хлопнул его по плечу. — Это всего лишь одно племя. Да, может они и поумнее нас, но что с того? Гремучая Рубашка решил напасть на них? Да и хрен с ним. Если у этого проныры получится, то стоит ли нам тогда дружить с этим Новым Лондоном?

Манс схватил его за руку.

— Тормунд, послушай! Как мы убиваем колдунов?

— ...Огнём и драконьим стеклом.

— Верно, огонь и драконье стекло, — прошипел Манс. — А что мы нашли в Новом Лондоне?

— Огонь, — проскрипел Стир. — Бог огня и железа, что живёт в центре города. Огонь в каждом доме и под каждой улицей, по которым ходят чудовища с огнём в крови. Даже ночью снег там не долетает до земли, потому что земля пышет жаром, как в Долине Теннов. Значит, есть и драконье стекло.

— Именно! Если мы не пройдём через Стену, то Новый Лондон станет нашим последним шансом. — Серьёзно, даже как-то проникновенно сказал Манс. — Мы должны изучить их оружие. Но что будет, если Гремучая Рубашка всё испортит?

— Они станут врагами. Мы не получим их огня. — Пробормотал Тормунд. — Наверное, поэтому-то ты и король. Хорошо, я приведу своих людей.

Тормунд повернулся, успел сделать шаг, но уже на следующем споткнулся на месте, словно налетел на невидимую стену.

— Похоже, они пришли к нам первыми. — Он указал на небо.

Из тумана горных перевалов выплыли три небесных корабля. В отличие от предыдущей встречи, на этот раз они шли с парусами — белоснежная парусина, наполовину покрытая копотью, порой хлопала от потоков воздуха. Паруса крепились к огромным кожаным мешкам, поддерживающим корабли в воздухе. У впереди идущего было четыре паруса, а из труб валил чёрный дым.

Крылья сложились, паруса обвисли, и корабли накренились в их сторону.

— Оружие, Тормунд! — Толкнул его Манс. — Оружие! Созывай бойцов!