Ужаснись Нашего Гнева. Главы 11-12

Жизнь простолюдинов в Вестеросе никогда не была простой. Болезни, войны, разбойники, непогода и безразличие лордов — лишь некоторые опасности, что им грозили. В лордов, даже со всеми их привилегиями и властью, суровый мир тоже бросал испытания — чаще всего это была борьба против других лордов. Как это происходило уже более века при Таргариенах: смешение народов разных королевств зачастую влекло за собой формирование новых иерархий, как следствие — распри, войны, интриги и прочие «Игры Престолов».

Яркий тому пример — когда молодых лордов отправляют в Цитадель, дабы сделать из них мейстеров. Между ними тут же разгорается конкуренция за хорошие должности. Их прошлая жизнь, от которой им по идее нужно было отказаться, всё равно преследует их вечной тенью, толкая вперёд, к власти, к лучшему положению.

Одно неосторожное слово не тому послушнику, и вот уже отправляешься в захолустье Штормовых земель, едва получив известие, что тамошний замок вновь обрёл хозяев вместо пауков и прочей живности, заведшейся там за время запустения. Даже в месте, где происхождение не должно иметь значения, оскорбление какого-то бастарда Тирелла оказалось не самым мудрым поступком для пятого сына дома Фреев. Не помогло и то, что этот выскочка дружил с мейстером из рода Хайтауэров. Ему прямо не сказали, что это наказание, но стоило узнать о назначении, как он понял — именно оное это и есть. А поделать с этим он ничего не мог, разве что впутываться в ещё бо́льшую политику, чего совсем не хотелось делать в новой жизни.

Он вздохнул и глотнул напитка, который юный сын его нынешнего лорда недавно одобрил к употреблению. Успокаивающее тепло разлилось по телу и подарило толику счастья, необходимого, чтобы выдержать очередной день. Бренди, так он его назвал — перегонка вина с Арбора, смешанная с яблоками из садов Штормхолла. Постепенно бренди становился его любимым напитком, несмотря на нелепую установку, которую мальчишка создал в одной из неиспользуемых комнат крепости. Уже сейчас тот говорил о расширении механизма и выпивки до уровня «личного бизнеса». И пусть большинство лордов презирали такие предприятия по заработку медяков, Горман Фрей знал выгоду сочетания здравого смысла и практического применения способов заработка монет — и как Фрей, и как обладатель золотого звена в экономике.

Впрочем, не стоит слишком привязываться к этому напитку, а то сопьёшься. Умеренность — вот ключ. Он видел, какое воздействие чрезмерное употребление оказывает и на тело, и на разум.

Умный мальчишка сказал отцу, что вряд ли сумеет развернуть проект в крупный бизнес в ближайшие годы, поэтому пока что бренди будет сугубо для личного потребления и, как максимум — выступать в качестве подарков лордам. Отсрочка расширения несёт потенциальные убытки, но зато в долгосрочной перспективе даст больше, поскольку это время позволит отладить все нюансы. Лорд Витч и он видели в этом жизнеспособный проект, учитывая, что мейстер знал немало лордов со времён своей молодости, которые охотно заплатили бы красивый золотой дракон за такой восхитительный напиток. Что до подарков, то этот бренди, — или его улучшенная в будущем версия, — мог бы принести немало славы и уважения, будучи послан самым могущественным или знатным лордам Штормовых земель, Баратеонам или даже королевской семье Таргариенов. И тогда, быть может, его даже попросили бы расширить производство, чтобы удовлетворить спрос тех, кто однажды отведал напитка.

Каспер Витч был необычным ребёнком с самого начала, это Горман сразу приметил.

Его рождение сопровождал ужасный шторм, однако, вот так чудо, окрестные холмы пострадали несильно, а после вполне типичного детства мальчик однажды словно расцвёл, да так внезапно, что застал их всех врасплох. Каспер видел мир глазами ребёнка, но мейстер Горман готов был поклясться — тот анализировал его с умом и рассудком взрослого мужа. Там, где другие в его возрасте бросались в истерику, не получив желаемого, или хвастались каждой мелочью, Каспер ни того, ни другого не делал. Он принимал произошедшее как данность и переходил к следующей задаче со зрелостью, какую мейстер не видел даже у некоторых взрослых. Когда после особенно грандиозного провала в изготовлении большого воздушного змея его спросили о неудаче и не расстроен ли он, то мальчик едва ли не безразлично пожал плечами. Дальнейшие расспросы показали, что он воспринимает все неудачи и ошибки без летального исхода, как бесценный опыт, а также придерживается «философии стоицизма».

Горман знал значение слова «стоик». Но за всю жизнь ни разу не слышал конкретно фразы «философия стоицизма». Вопрос — откуда ребёнок мог его узнать? Или сам придумал? Вполне возможно.

Юноша прочитал немало фолиантов почти на все темы, за исключением некоторых религиозных трактатов. О, он был набожным наследником, часто молился в септе и следовал учению Семерых. Однако в вопросах веры казался... довольно сдержанным. Зато остальные книги он читал с неистовством, нередко засиживаясь допоздна, к большому неудовольствию отца и учителя по клинку на следующее утро.

Ещё более любопытными были идеи, которые юноша то высказывал, то обдумывал. Прежде чем принять решение по тому или иному вопросу, он часто привлекал к обсуждению других людей. Прекрасная черта. В конце концов, мудрый правитель в юности прислушивается к советникам, а достигнув совершеннолетия, продолжает опираться на мудрых и опытных людей, прежде чем окончательно не заматереет и не усвоит истину — чем больше мнений, тем лучше.

Лорд Витч в обязательном порядке выслушивал сына с каждой его идеей. Как и мнение матери мальчика, мастера над оружием и других учёных или знающих людей. На каждый успех гончарни и винокурни приходилась неудача вроде странного «печатного станка», так и не вышедшего из стадии обсуждения. Поистине гениальное приспособление, спору нет, но совершенно непрактичное из-за ограниченности чернил и пергамента.

На каждое четвёртое урожайное поле с севооборотом приходился сомнительный эксперимент по «искусственному отбору», или же «селекции», которая, по мнению наследника, со временем даст результат. За всеми успехами в реструктуризации и планах расширения Штормхолла и Лоухилла, стоял вопиющий просчёт в оценке необходимого количества стражников, хоть со временем и это решится.

И так постоянно: идеи, их последствия, решение возникающих проблем, анализ результата, оптимизация проекта. За все эти годы Каспер ни разу не бросил идею, сочтя её нестоящей, не определив сначала, а действительно ли в ней нет потенциала. Упорный, при этом не лишённый чувства морали, учитывая беспокойство по поводу связанных расходов и жизни простолюдинов.

Последнее творение Каспера выглядело весьма многообещающе, пусть пока ни он, ни его отец не поняли всего потенциала этого материала. Податливая масса, что после затвердевания хоть и не такая прочная, как камень, зато куда проще формуется — немалое подспорье для строителей, даже если через поколение-другое, постройке потребуется починка. Для грандиозных сооружений точно не подойдёт, но для обыденных — идеальный материал. Каменщики и их гильдии могут поначалу ворчать, но в сочетании с камнем, когда нет раствора или здание нужно возвести быстро, он станет незаменим.

Впрочем, с жидким камнем, который Горман однажды вслух окрестил «Витчстоуном», — судя по ухмылке Каспера, он название одобрил и почему-то посчитал забавным, — возникла небольшая проблема. Наследнику всё никак не удавалось правильно высушить смесь перед формовкой и застыванием, а поскольку у Гормана была выкована цепь в соответствующей науке, он догадался, что для решения проблемы этому материалу потребуется специальная печь, разогревающая его до бо́льшей температуры. После нескольких проб и ошибок он соорудил такую печь, внёс пару мелких доработок — и вуаля, проблемы решились. Лорд был очень благодарен и в обмен на сохранение секрета нагревательного процесса подарил немало бренди, что варил его сын. Со стороны, возможно, это выглядело как неравноценный обмен, но для Гормана всё произошедшее было не более чем работой мейстера и выполнением его прямых обязанностей, а награда — приятный бонус.

Великое благо, что люди считают юношу крайне набожным наследником, иначе столько перемен в устоявшемся порядке вещей могли бы встревожить их. А простолюдины, узнай они обо всех этих планах и изобретениях, запросто могли бы объявить мальчишку колдуном. Ведь такая одарённость — явный признак надвигающейся беды или катастрофы. Идиотизм. Подобный гений стоит не проклинать или осуждать, а поощрять, взращивать и использовать во благо своего Дома и земель.

Боги, что бы этот мальчик сотворил, будь он высоким лордом или даже Хранителем...

Стук в дверь прервал его размышления. Он не ждал гостей, тем более его редко беспокоили во время работы, но... после стольких часов сидения за столом, немного отвлечься будет весьма кстати.

— Войдите.

В кабинет вошла леди Жанис Витч, мать Каспера и хозяйка Штормхолла. За ней следовал стражник, что тут же закрыл дверь. Достойная женщина, во многом напоминавшая ему собственную мать, давно ушедшую в иной мир, в объятия Семерых.

— Добрый день, мейстер. Не могу ли я вас отвлечь ненадолго?

— Разумеется, миледи, я совсем не занят. — Ответил он, указывая на свободный стул. — Прошу прощения за несоблюдение формальностей, но ноги до сих пор ноют после сегодняшней прогулки в Лоухилл. Как раз наслаждаюсь «бренди» от Каспера. Превосходный напиток, должен признать. Не представляю, как он додумался до этого, но очень ему признателен.

— Да уж, мне повезло с благословением Семерых, в особенности Кузнеца и Матери. — Кивнула она, изящно опускаясь на стул. Несмотря на происхождение из купеческой семьи, она без труда переняла манеры знатной леди, почти полностью избавившись от простонародного акцента. Теперь, чтобы уловить его отголоски, нужно было очень-очень пристально вслушиваться. — Наш род возвыситься под его началом, когда он станет лордом. Кстати, не получали ли вы вестей о том, когда они вернутся?

— Ах да, согласно посланию, они отправились обратно уже некоторое время назад. Если погода не подведёт, то через пару дней будут дома, если не считать возможных задержек из-за грунтовых дорог. — Ответил мейстер. — По возвращении Мордена и Каспера ждёт немало дел. Например, приток простолюдинов в Лоухилл уже начинает перерастать возможности городка, особенно с учётом планов на будущее.

— Будет чудом, если Лоухилл не превратится в какие-нибудь трущобы. — Заметила леди Жанис. — У моего сына грандиозные планы на этот город, и мой супруг полностью их одобряет. Хотя сомневаюсь, что они когда-либо захотят сделать его полноценным городом, слава Семерым. Слишком много плодородных земель вокруг, да и пастбища — тоже немаловажны. А с этим вашим, как вы его назвали, Витчстоуном, возможно, расширяться придётся не вширь, а ввысь.

Угроза недовольства соседних лордов, чьи земли пострадали бы от возвышения нового города, осталась невысказанной.

— А, значит Каспер рассказал про то, как я его случайно назвал? — С лёгким смущением поинтересовался мейстер, делая ещё глоток. Боги, по сравнению с бренди Речных Земель это был просто нектар, а уж он-то за свою жизнь испробовал немало отменных напитков в Староместе.

— Разумеется. Но не беспокойтесь, мейстер, это хорошее название, выгодное для нашего дома. Так считает и мой супруг. Очевидно, если этот материал назван в честь нас, то все, кто будет его использовать, будут помнить, что именно Витчи его создали. Да и в целом, такое название куда благозвучнее, чем «жидкий камень» или ещё какая чушь.

Он согласно кивнул. Хоть леди Жанис и не обладала образованностью или красотой знатных дам, которых ему доводилось встречать, ума у неё было не занимать. Многим высокородным леди стоило бы завести в друзья не знатных подхалимок, а сообразительных простолюдинок вроде неё.

— А ещё, — продолжила хозяйка, — я обеспокоена перспективами брака для сына. Как и положено заботливой матери. Он ещё слишком юн для женитьбы, но это недолго продлится. Были ли какие предложения на его счёт?

— К сожалению, ничего подходящего, миледи, — печально ответил мейстер. — Большинство соседей имеют историю, схожую с вашим собственным домом, хоть многие и восходят ко временам до Завоевания. И, похоже, ни у кого нет дочерей или сестёр, близких Касперу по возрасту. Все предложения, что мы получали, касались или старых дев, которые к его совершеннолетию вряд ли смогут родить, или таких юных особ, что ему пришлось бы почти десятилетие ждать после достижения зрелости, прежде чем попытаться зачать наследника. Такая задержка с женитьбой и рождением первенца слишком рискованна для лорда, имеющего лишь младших дочерей в качестве наследниц.

— Ни один из других лордов не заинтересован? Даже те из Простора или Королевских земель, с кем говорили мои родственники?

— Боюсь, что нет. Причины могут быть разные — от нежелания посылать предложение, пока он не подрастёт, до банального незнания о растущем богатстве и могуществе дома Витчей. Или же они просто неблагосклонно смотрят на возраст вашего дома, сами происходя из куда более древних родов.

Очередной идиотизм. Благородные, старые Дома ведут себя так, будто они исключительны. С чего бы? Все они — люди. Не больше и не меньше. Все они начинали с незнатных простолюдинов, предки которых либо действительно как-то себя проявили, либо которым просто повезло. Но сути это не меняло — обычные люди.

— Это был лишь вопрос времени, когда наш верховный лорд пригласит их на пир. Так что, быть может, в Штормовом Пределе они смогли создать новые связи. Узнав моего мужа и сына поближе, а не по слухам, другие лорды, возможно, окажутся более расположены помочь найти Касперу невесту. Впрочем, это не всё, о чём я хотела поговорить.

— О?

— Встреча с братьями и их сыновьями прошла довольно успешно. Они согласились открыть в Лоухилле торговый дом одного из моих кузенов и его детей. И, скорее всего, вскоре дадут добро на то же в Древограде. А вот Высокий Берег им ещё предстоит убедить, хотя Морден и Каспер говорят, что этот город потребует больше времени на развитие, чем другие два — с учётом их планов.

— А, конечно, такие связи всегда полезны, даже если большинство лордов презирают их ремесло. — кивнул он. Фреи знали выгоду от «подсчёта» медяков, как и другие, менее знатные семьи. Пускай более воинственные лорды презрительно кривятся из-за их тяги к купечеству, в конце концов, могущество их со временем угаснет. Дом нельзя построить на одних лишь боевых талантах. — Какова их сфера деятельности?

— В Лоухилле — в основном транспортировка и продажа товаров, производимых в самом городе, а в скором времени — и в Штормхолле. Что до Древограда, то со временем — сбыт готовых изделий, а не сырья, как делают другие лорды со своими владениями. Мой муж и сын намерены сосредоточить то, что Каспер называет «промышленностью», под контролем нашей семьи, чтобы устранить необходимость ввозить товары в Эссос для переработки и обратно. Хотя я лично понятия не имею, что они собираются производить, кроме бренди Каспера.

— Ну, если он продолжит совершенствовать своё бренди и другие «спиртные напитки», как он их называет, то я предвижу в будущем немалую прибыль для казны. Все мужчины любят выпить, особенно лорды, а уж Штормовые — тем более. Дарить напиток будущим собратьям по титулу — отличный способ наладить связи при нынешнем их отсутствии.

Довольно странно, что столь охочие до воинских традиций мужчины настолько явно игнорируют или даже отвергают дом Витчей, — пусть пока что вежливо, — несмотря на то, что в их рядах есть превосходный боец. С другой стороны, каким бы ни был их статус, — если только они не ответвление великого благородного дома, — новые дома всегда вынуждены подниматься своими силами.

Леди Витч вздохнула.

— Всё ведь не будет так просто, да?

— Боюсь, что нет, миледи. И если ваш сын не получил ещё ни одного подходящего предложения о браке, но имеет на это шансы, то ваши дочери даже мимолётного взгляда не удостоились. Что вполне ожидаемо, учитывая их юный возраст — они ещё не созрели. Но это тоже лишь вопрос времени.

— Конечно, мы должны стремиться устроить им достойные браки, а если не выйдет — выдать замуж за хороших рыцарей на нашей службе. После следующего визита в Штормовой Предел и встречи с другими лордами, Морден, вероятно, сможет найти для них более подходящие партии.

В дверь громко забарабанили. Он едва успел допить своё бренди, когда та распахнулась, явив Роланда, оруженосца.

— Миледи, мейстер Горман, поспешите! — выкрикнул тот. Позади него замерла пара стражников, тяжело дышащих после бега что есть духу.

В животе неприятно заныло от дурных предчувствий. Неужели одна из юных леди поранилась? Он столько раз говорил им держаться подальше от псарни во время щенения, чтобы их не укусили!

— В чём дело?

— Это лорд Витч и Каспер, они вернулись, но оба ранены!

— Ранены? — Ахнула леди Жанис, бледнея от шока и ужаса.

Куда худшие новости, чем он ожидал. Боль в ногах как рукой сняло, уступив место энергии, пронёсшейся по телу.

— Бандиты, судя по рассказам стражи. Тех ублюдков они оставили позади, но на всякий случай мы заперли ворота. Нужно поторопиться!