Хар'ри и долгая Охота, часть 3

Хор’Аш с интересом наблюдал за тренировкой своих сыновей. Старший — гордость отца, уже получивший свою метку и первый череп Жесткого Мяса — вполсилы возился с младшим. Приемыш подавал большие надежды.

— Хар-Ри, соберись! — Для проформы рыкнул Хор’Аш, — Используй то, что ты меньше Шох’Ка!

— Не подсказывай, отец! — Хором возмутились сыновья, прекращая спарринг. Охотник, усмехаясь, развёл лапами.

— Сговорились! — Жизнерадостно отметила жена Хор’Аша, кормящая маленькими кусочками свежего мяса своего младшего ребёнка — очаровательную дочь.

Приемыш рос неприлично быстро для яутжа, и всего за полтора цикла вырос в крепкого, молодого воина, который на удивление всех окружающих пошёл в своего приёмного отца — поверх спины, бёдер и рук нарастил положенную воину чешую вместо своей розовой детской кожицы, отрастил чёрную гриву шерсти, среди которой даже появились зачатки рецепторов, и — удивительное дело — начал выращивать на своих мягких ууманских мешках вокруг ротового отверстия положенные мандибулы, которыми он уже вполне бойко щёлкал.

Корабельный врач даже несколько раз обследовал Хар’Ри, обнаружил некую аномалию в мозгу, но так как аномалия никоим образом не влияла на работу окружающих тканей, врач только развел лапами и сделал вывод, что, возможно, именно из-за этой аномалии Хар’Ри и освоил древний язык яутжа, который воспроизвести горло уумана в принципе не способно.

Хор’Аш еще раз глянул на возобновившийся спарринг и перевел взгляд на супругу. Та одним неповторимо-притягательно-угрожающим щелчком мандибул предложила поговорить там, где любопытные уши мальчишек не подслушают взрослую беседу. Яут послушно последовал за любовью своей жизни.

— Слушаю тебя, дорогая.

— Тебе не кажется, что Хар-Ри уже достаточно взрослый для первой охоты?

— Полтора Сезона, милая, прошло всего полтора Сезона. Воину нужно не меньше пяти, чтобы получить право поохотиться на Жесткое мясо.

— Хор’Аш, ты умница и очень хороший Охотник, но порой такой дурак! — С томным удовольствием вздохнула самка.

— Поясни, — ни капли не обиделся яут, уже давно привыкший к острому язычку своей половины.

— Он же все-таки ууман.

— Он мой сын! — Хор’Аш нахмурился и в голосе наметилось рычание. Он очень редко рычал на свою супругу. Такие случаи можно было пересчитать по когтям одной лапы и женщина знала, что без дела повышать тон ее муж не будет. Поэтому мигом приласкалась к мужу, и игриво мурлыкнула:

— Ну разве я спорю, звезда моя? Он наш сын, Хор’Аш, наш. Но это не делает его настоящим яутжа.

Хор’Аш задумался.

— Считаешь, он готов?

— О, разумеется, не для Жесткого мяса, но для того, чтобы… Хммм… Например, поохотиться на других ууманов?

— Дорогая, к чему этот разговор? — Хор’Аш пристально всмотрелся в глаза любимой супруги. Она немного виновато отвернула морду. — Звезда моя…

— Я все-таки заменила ему мать и… Он много мне рассказывает, — сдалась женщина, передергивая плечами и пересаживая дочь на руки отцу. Малышка тут же вполне успешно попыталась вцепиться в папины рецепторы. Хор’Аш поморщился, придерживая бойкого ребенка (да и немного обидно было, что приемыш доверяет матери больше, нежели отцу), и уточнил:

— И что же именно он рассказал?

— Последние несколько месяцев он регулярно упоминал то, что его неистово влечет на его родную планету, словно бы какое-то предчувствие или… Он не может объяснить это, и я не могу. Но он не совсем человек — ты сам видел результаты обследования у дока. Может, не стоит пренебрегать этим?

— Хорошо, убедила… Но не будет ли его мучить этическая сторона вопроса? — Яут свободной рукой неуверенно почесал загривок под копной рецепторов. — Убийство другого яутжа карается изгнанием из клана и присвоением статуса Грязной крови…

— Ты сам рассказывал, как с ним обращались другие ууманы! — Нахмурилась самочка. — Мне кажется, он сам с восторгом согласится, только предложи! Как ты подметил — он твой сын.

Хор’Аш горделиво взъерошил щетину на морде и одобрительно кивнул.

— Верно подмечено, радость моя! Ладно, думаю… Пара недель на их планете…

— Небольшая прогулка для него! — Приласкалась к нему женщина. — К тому же, ты тоже планировал поохотиться на их планете. Отвезешь, высадишь, а на обратном пути заберешь. И в случае каких-то проблем он тут же даст тебе знать.

— Не думаю, что у него могут возникнуть проблемы с ууманами, — ухмыльнулся Хор’Аш. — Все-таки он наш сын.

***

— Охота? Самостоятельная? — Хар’ри с недоверчивым восторгом смотрел на отца. — Я разве уже готов? Неужели Жесткое мясо?!

— Всего лишь ууманы.

Хар’ри почесал где-то под гривой своей шерсти — этот жест он позаимствовал у приемного отца, часто скребущего шею в моменты задумчивости. Хор’Аш не торопил приемыша. До сих пор яут вывозил Хар’ри охотиться только на неразумную дичь на ближайшую планету. Черепов разумных в детской коллекции приемного сына пока не было.

— Отец, но… Я все-таки происхожу из того же вида… — Задумчиво прощелкал Хар’Ри. — Яутжа не охотятся на других яутжа — достойно ли ууману охотиться на уумана?

— Во-первых, ты уже не совсем ууман — никогда не видел ууманов с мандибулами. Во-вторых, ууманы охотятся на ууманов — у них так принято, — развернуто ответил Хор’Аш. Маячащая за спиной Хор’Аша супруга довольно шевелила жвалами — эти аргументы мужу подсказала именно она.

— Тогда почту за честь, отец! — Радостно отозвался юный Охотник. — Когда вылетаем?

— Как только подготовим корабль, — опытный охотник всегда сам проверяет и готовит свое снаряжение к Охоте, чтобы оно не подвело в самый неожиданный момент.

Времени на подготовку ушло больше, чем привык тратить сам Хор’Аш — приемышу было еще непривычно проверять все детали и запчасти своего космического челнока, защитной брони и прочего снаряжения, тем более, что и рост требовал индивидуальной подгонки всех доспехов. Тем более, Хар’Ри подходил к проверке оружия и доспехов особенно скрупулезно — он понимал, что он слабее прочих охотников, да и возраст по меркам его приемной семьи был маловат. Однако он никогда бы не признался в своей слабости никому и не хотел давать дичи ни единого шанса поменяться с ним местами.

***

— Готов к высадке? — Скупо спросил Хор’Аш. Он старался сдерживать свои эмоции — но ему казалось, что волнуется он куда больше своего приемного сына, и уж куда больше, чем волновался сам на своей первой Охоте.

— Готов, отец! — Со сдержанной гордостью ответил Хар’ри.

— В случае проблем — связывайся. Если не возникнет никаких осложнений, заберу через десять оборотов планеты. Если возникнут — немедленно связывайся со мной, прилечу, как только смогу.

— Хорошо, отец, — улыбнулся Хар’ри — этот инструктаж его отец повторил уже раза три, что говорило о нешуточном волнении. Но акцентировать на этом внимания он не стал. Зачем затрагивать гордость старого Охотника?

— Отсоединение челнока через десять… девять…