Схрон. Книга 3. Глава 57

Побежал я не потому, что старая грымза сообщила мне некую суперважную инфу, типа распродажи годного тушняка за полцены. Отнюдь. На самом деле есть несколько причин моего столь яростного ускорения. Точнее их пять. Первая причина – у меня нет денег на метро, а добраться нужно быстро. Как в том анекдоте: «…Ну тогда побежали…» Зная натуру Вована, можно предположить, что к вечеру тот начнет гусарить. Если трезвый он способен сохранять какие-то зачатки адекватности, то нахуярившись, потеряет всякий человеческий облик. И как тогда с ним вести конструктивный диалог?

Вторая причина – пока не наступил БП, нужно тренировать выносливость и прокачивать сталь своих мышц в любую удобную минуту. Третья причина – холод и свирепый промозглый ветер. Если б не прохожие и машины кругом, можно было подумать, что ядерная зима давно наступила. А по своему опыту я знаю, что нет лучше способа согреться, чем хорошая треня. Четвертая – паранойя и стражи порядка. Если остановят, скажу, что просто бегаю для здоровья (что, в принципе, так и есть). Ведь бегу я не как мародер, скрывающийся от погони, а чинно и размеренно, хоть и с приличной скоростью.

Ну и пятая причина – но не менее важная – это время. Целых полгода исчезло в никуда, пока меня швыряло в постапокалипсис и обратно. Теперь я не могу праздно шататься и заниматься ерундой. Теперь подготовка должна идти в усиленном режиме. Времени все меньше. Нужно срочняк надыбать гору бабла для нового убежища!

У десантуры я планирую переночевать, забрать свои шмотки с патронами да зарядить телефон. Вряд ли Вован предложит что-то дельное в плане работы. Вся надежда у меня только на Валеру и биткоины. Хитрожопый очкарик, наверняка, уже поднялся, благодаря моей инсайдерской информации. А значит – должен поделиться.

***

Уже через час, порядком взмыленный я бежал по Васильевскому острову, выискивая нужную улицу. Можно было спросить у прохожих, но для выживальщика не ориентироваться на местности – это зашквар. Поэтому я предпочел нарезать несколько лишних кругов по районам и кварталам. Давно уже стемнело, всюду зажглись фонари, а мои тактические подошвы все еще свирепо стучат по обледенелой брусчатке. Я уже был готов отступить от своих принципов, как увидел табличку с адресом. Ништяк!

Остановившись, я за несколько минут привел в порядок дыхание. Улицу-то нашел, осталось найти дом. Правда есть одна загвоздка, блин. Бабка назвала номер дома, а квартиру спросить я и не успел… Но это фигня. Как-нибудь определю хату Вована. Накрайняк, буду звонить во все квартиры по очереди.

Быстро определившись с порядком нумерации, я зашагал в нужную сторону. А райончик-то неплохой. Все чисто, ухожено, тачки дорогие припаркованы вдоль тротуаров. Даже не верится, что отмороженнего ВДВшника не погнали из этого зализанного местечка. А что если Вова взялся за ум, построил бизнес, пока меня не было? Стал респектабельным членом общества… да не, бред какой-то! Уже совсем рядом, сейчас все узнаем.

Осталось три дома… два… один… Ну нихуя себе! Так вот почему карга не сказала квартиру... Потому что это частный, мать его, особняк! Добротный дом в стиле девятнадцатого века. Стоит в глубине двора. Окна зашторены, но свет горит. Ведет к нему расчищенная дорожка, обрамленная декоративными елями. Возле дома здоровенный джип, который я определил, как «Шевроле Тахо». Как раз для Вована тачка. Все это добро, естественно обнесено забором. Чугунным, с завитушками.

Стало быть, он дома. И, стало быть, мои предположения верны? Я подошел к воротам, подергал. Закрыто. Блин, даже звонка нет. По ходу, придется перелезать. Ничего страшного, колючей проволоки и острых пик наверху нет, даже камер не видно. Зыркнув по сторонам, я полез по кованному забору и через пару секунд бесшумно спрыгнул в снег на той стороне.

Немного с опаской направился к дому. Как меня встретит Вован, и что ему сказать, чтобы не получить пудовым кулаком в табло? Уровень адреналина в крови зашкалил все нормы, будто подхожу я не к дому старого боевого товарища, а ступаю на пропитанную кровью Арену Жести. Может, ну его нахрен? Свинтить отсюда пока не поздно…

Обдумать эту мысль не удалось. Щелкнула и начала открываться входная дверь особняка. Повинуясь инстинкту выживания, мое тело само метнулось в сторону. Я присел и замер за широкой жопой «Тахо». Раздались звуки шагов. Ту-думс! Ту-думс! Глянув под машиной, увидел здоровенные боты. Десантура! Блять! Вылезать или нет?

Ботинки сорок восьмого, как минимум, размера двинулись в мою сторону. Я отполз на другую сторону тачки, затаившись под колесом. Судя по звукам, он открывает багажник. Чего я прячусь? Надо выходить. Но десантник может на рефлексах ушатать меня прямо на месте. Что же предпринять, блин? Ладно, дождусь, когда он заведет мотор, и аккуратно подойду. По крайней мере, будет пространство для маневра.

Что-то металлически грохнуло об дно багажника, задняя дверь гулко захлопнулась, «Тахо» аж качнуло. Снова тяжелые шаги. Щелкнула передняя дверь… Хрясь! Жалобно скрипнула подвеска, машина просела на несколько сантиметров. Повисла пугающая тишина. Ну давай, Вовчелло, заводи уже мотор, блин!

Я подобрался, приготовившись к резкому сюрпризу, как вдруг… хвать! Чудовищная сила оторвала меня от земли.
– Стоять, нах! – зарычал десантник. – Че нахой здесь потерял, бля?! Уебу, ска!
БДАМС! Меня впечатало спиной в борт «Шевроле». Могучая пятерня свинцовым обручем стиснула горло.
– Вова-а-н… – с трудом прохрипел я, – это же я… Санек…
Десантура вгляделся в мое лицо, и зверский оскал на его роже сменился гримасой изумления.
– Ебать мой хуй! – Он загоготал. – Какие люди и без охраны, епта!
Зверская хватка исчезла, я с трудом смог втянуть воздух.
– Здарово, Вован… Как жизнь? Кхе… кхе…
– Лучше всех, хуле! Ебать как рад тя видеть, братка! – Вован затряс меня, да так, что зубы чуть не выкрошились нахрен. – Ты где, чо, как ваще, нах?
– Ты вряд ли поверишь, если расскажу, – ответил я, растирая горло. Чертов десантник, наконец, выпустил меня из своих кинг-конговских объятий.
– Ща, нахой, обмоем это дело, бу-га-га! Расскажешь че да как, хуле. Ток, слы, сперва сгонять надо кой-куда.
– Зачем?
– Да, хуйня, по работе, суканах. Прыгай в тачандру, братан. Там делов на две минуты, ептать.

Я снял рюкзак и, забравшись в «Тахо», поставил его меж колен. Откинувшись в здоровом кресле, на котором влезло бы два меня, облегченно выдохнул. Заебись. Десантура не отпиздил меня и, кажись, настроен дружелюбно. В предвкушении скорой гулянки пустой желудок обрадовано заурчал. Вован тем временем, обогнув тачку, тяжелым снарядом ворвался в салон и плюхнулся за руль.

– Нормальная тачка, – сказал я. – Зашибись, наверно, после «девятки»?
– Бу-га-га! Не то слово, братишка, не то слово. – Он что-то понажимал, через секунду тяговито загудел мотор, ожила панель, подуло из воздуховодов климат-контроля. На экране магнитолы заплясали столбики эквалайзера, а из динамиков во всю мощь понеслось: «На Моздок, на Моздок две вертушки улетают…»
Вован убавил громкость и сказал:
– Это не машина, а ебаный танк, ска! Бронирование вкруг, нах. Стекло из «Утеса» не разьебашишь, прикинь. Проверяли, нах.
Он начал сдавать задом, ворота открылись, как по команде.
– А из «Корда»? – спросил я.
– Не поэл… – Вован покрутил башней и дал по газам.
– Ну ты говоришь, из «Утеса» выдерживает очередь, а из «Корда» выдержит?
– Да тож одна хуйня, братка. Я думал, ты сечешь в вооружении, гыгыгы!
Машина безумным вепрем понеслась по проспектам, лихо вписываясь в повороты.
– Двигло форсированное, – пояснил Вован, закуривая, – с турбиной, нах. Буга-га! Зырь, еба!
Меня резко вдавило в сидуху, стрелка на спидометре поползла к двушке. Я пожалел, что так и не пристегнулся.
– Ты не ссы, братуха! Тут такая масса, что хоть фуру протарань – ниче не сделаецца! – Десантура угостил меня сигой.
Я нервно затянулся и выпустил дым сквозь зубы. Бля, не для того я столько выживал и проявлял осторожность в немыслимых ситуациях, чтобы «таранить фуры» с этим отморозком.
– Можно у тебя зарядиться? – спросил я, достав телефон.
– Валяй, нах… – Он поднял какую-то крышку, из-под которой вывалился провод, воткнутый в прикуриватель. Я немедленно подключился, с удовлетворением отметив оживший индикатор заряда на темном экране.
– Прикинь, – сказал Вован, – я ж думал, тя вальнули, братка. С Серегой забились даж на литр вискаря, епт! Он-то грил, что ты съебал с бабками его. Я ему – да ну нах! Грю, не мог Санек так подставить друзей, вальнуля тя, стал быть, полюбэ. А оно вона как оказываецца…
Десантник покосился на мой рюкзак.
– Ты, епта, кинь вещмешок назад, нах. Хуль как не родной?
– Да ладно, он не мешает, – сказал я.
– Заебал, нах, в натуре! – ВДВшник выдернул рюкзак у меня между ног и зашвырнул на заднее сидение. – Места ж дохуя! Не дело, что братка мой в тесноте страдает, гы-гы…
Я не стал возражать, ну его нафиг. Спросил:
– Так ты, Вован, получается, ставил на то, что меня грохнули те козлы из Москвы?
– Ну… э… ептать… про тех гандонов я в курсах. Сергеич грил, нашли, мол, три двухсотых возле тачки… Твоя работа?
Я кивнул.
– А, сцуко, четвертого куда дел?
– Его перерезало трамваем, – ответил я.
– Гы-гы-гы! Да ну тя нах! Ты, бля, беспредельщик, в натуре! Ну, стал быть, торчу я терь Сереге литру, да и хуй с ним, как говорицца, га-га-га!
Он открыл окно, выщелкнул окурок и смачно схаркнул.
– Заебок, нах, братка, что вернулся, а то мне до сих пор, нах, перед Серегой неудобно из-за тя, – улыбнувшись сказал Вован. – Так, нахой, эт уже Приморский район?
– Хрен пойми, темно, – сказал я. Не говорить же, что не ориентируюсь в Питере от слова нихуя.

Мы покрутились среди многоэтажных панелек и остановились в каком-то темном дворе, заставленном спящими тачками.

– Айда, нах! – Вован выпрыгнул из машины, не глуша мотор. Блин, выходить?
– Но зачем?
Он не ответил, только с хрустом покрутил башкой и повел плечами, разминаясь.
Я вылез, хотел достать рюкзак, но десантура крикнул:
– Нах он те нужон, оставь, ниче ему, бля, не сделаецца! Поди сюда!
Следом за Вованом я осторожно подошел к багажнику. ВДВ открыл его и с гордостью сказал:
– Охуеть, да? Хуле встал, помогай достать, нах!