MEW. Глава 32.

     Тишина — вот что было первым, что поразило Кота. Они приземлились в Бостоне, и их встретила команда солдат СКП. Вперёд выступила женщина с обветренным лицом, испещрённым десятками шрамов, на вид лет пятидесяти. Кот старался не сильно пялиться на шрамы, но, по всей видимости, получалось у него это не слишком хорошо.

     — Особый сюрприз для всех, кто побывал на вечеринке Птицы-Хрусталь, — сказала она. — Меня зовут Марси Коллинз, и поскольку я не вышла лицом, приходится работать в местах, которые люди в здравом уме стараются избегать, — она пожала плечами. — Извиняюсь, что больше никого из встречающих тут нет, но в лаборатории Бласто произошла какая-то протечка, которая срочно потребовала присутствия Эйдолона для сдерживания и чистки.

     — Нет проблем, — ответил Кот. — Как мы это сделаем?

     — Ну, Черепушка сейчас в Зоне, как раз устанавливает своё оборудование в походном госпитале. Нам надо поглядеть, как именно лопать пузыри, потому что некоторые люди внутри не… не в особо хорошем состоянии, — затем она посерьёзнела. — И я хочу, чтобы вы оба кое-что поняли. В Зоне я — Бог. И особенно я Бог, когда дело доходит до оценки психического здоровья моих людей, и результат в виде отсутствия попыток или успешных попыток самоубийств в течение последних шести месяцев говорит сам за себя. А это значит, что если я говорю вам взять перерыв, вы берёте перерыв. Я говорю, что вы гуляете день, и вы гуляете день. Если я говорю — немедленно прекрати делать то, что ты делаешь, и убирайся из Зоны, ты немедленно прекращаешь делать то, что ты делал, и убираешься из Зоны.

     — Я… я понимаю, — сказал Кот. Королева Пчёл согласно кивнула.

    — Хорошо. Пойдёмте.

     Поездка до места была недолгой.

     — Раньше это был район, где собирались старшеклассники. Возможно, именно по этой причине Девятка его выбрала. Но он был маленьким, тесным, и тогда ещё не было введено практики предупреждений о таких происшествиях. Это место одно было одним из первых, тогда во главе Девятки всё ещё стоял Король.

     Кот заметил, что больше, чем парочка домов была заброшена, во двориках росла сорная трава, а в конце улицы возвышалась широкая стена.

     — Стена окружает настоящую Зону, — сказала Марси. — Сначала мы думали оставить её открытой, но количество самоубийств в этом районе просто зашкаливало. Последней каплей стало то, что некоторые старшеклассники начали обращаться к самоубийству как к тесту на то, насколько они смелые. Двенадцать самоубийств за один год. Поэтому мы и отгородили это место стеной, — она сделала паузу. — С некоторыми жертвами мы пытались общаться, использовали видео, чтобы им было чем заняться, но большинство из тех, кто внутри, ну, сошли с ума, — Марси остановила машину на обочине дороги и вышла, протягивая Коту и Королеве Пчёл затычки для ушей.

     — Тинкертех, позволяет вам слышать окружающие звуки и других людей, но не крики жертв. Я знаю, что это звучит жестоко, но поверьте, вам это нужно, — Кот переглянулся в Королевой Пчёл, и она кивнула.

     Затычки в ушах и правда не мешали его слуху — он всё ещё мог слышать щебет птиц и шум машин вдалеке. Марси махнула рукой, и они подошли в неприметной двери.

     ТОЛЬКО ДЛЯ УПОЛНОМОЧЕННЫХ ЛИЦ. Марси открыла дверь.

     — Мы не проходим через главные ворота — там всегда болтается какой-нибудь репортёр, высматривающий случайных мать или ребёнка, пытающихся увидеть своих близких, проклятые кровососы…

     И Кот вошёл… прямиком в Ад.

     Район разваливался на части, некоторые дома сгорели, некоторые выглядели слишком старыми. И повсюду в нём мелькали чёрно-белые фигурки людей. Прямо перед ним стоял полицейский, который каждые пять секунд вынимал пистолет. Вытаскивал его из кобуры, всё мигало и сцена повторялась снова. Другой мужчина шатался, держась за обрубок оторванной руки. Женщина истерически кричала, казалось, из-за того, что никто не мог видеть. Рядом с некоторыми людьми были установлены телевизоры, воспроизводящие видео, но никто, казалось, не обращал на них слишком много внимания.

     — Привет, народ! — женщина с фиолетовыми волосами, одетая в лабораторный халат с… вышитыми на нём мозгами, подпрыгнула на месте. — Вы же те чудо-дети, да? Я уже установила свои мозгососы! — она махнула рукой в сторону. — Не знаю, как быстро всё пройдёт, потому что СКП не будет мне платить, если я просто верну их всех в детство, так что я должна проверить, как эти повторы воспринимаются их мозгами. Так что приступайте к работе, я уже готова!

     — Черепушка, — вздохнула Марси. — Ты получишь своих пациентов. Надеюсь, ты помнишь, что платят тебе в том числе и за то, чтобы ты уничтожала извлечённые воспоминания. Не советую придерживать часть для своих личных изысканий.

    — Я помню, — сказала Черепушка. — И я буду лапочкой, особенно с учётом того, сколько мне за это платят.

     — И много платят? — спросил Кот.

     — Ага. Город вроде как надеется, что сможет избавиться от этой комнаты страха и от того, что не может по полной использовать свою собственность, в дополнение ко всем отсыпанным щедротам, — Марси хлопнула в ладоши. — Хорошо, вот как мы будем действовать. Ты разорвёшь пузырь, если сможешь, а мы введём успокоительное жертвам и отвезём их Черепушке. У неё установлено шестьдесят коек, так что мы сможем одновременно работать с шестью десятками жертв одновременно, и, надеюсь, это число сможет увеличиться. Все готовы? Мы начнём с офицера Джонса. Никаких травм, петля короткая, так что не имеет значения, когда конкретно ты её разорвёшь.

     — Точно. Вы же знаете, что после мне нужно будет зарядиться энергией для дальнейшего использования сил?

     — Ага, — Марси пожала плечами. — У нас есть на этот счёт что-то вроде неписанных правил, — сказала она. — Поскольку мы знали, что вы приедете сюда, мы могли бы установить тайные передатчики, но как бы то ни было, никто такого не устраивал.

     — Хорошо, — Кот уставился на офицера. — Могу я начать?

     — Давай.

     — Котаклизм! — крикнул он, а затем ощутил, как его сила собирается на кончиках пальцев — напоминает о том, как я стал убийцей — Кот поморщился, а затем протянул руку. Мне просто нужно уничтожить временную петлю. Просто временную петлю. На мгновение он ощутил напряжение, а потом… потом пузырь просто лопнул. Офицер вытащил пистолет, но рядом был боец СКП, который выбил его из чужих рук, а другой офицер быстро вколол ему успокоительное шприцом. Полицейский обмяк.

     — ДА! — крикнул один из солдат. Другой победно вскинул кулак, когда они уложили офицера на каталку и повезли в палатку, где пациента уже дожидалась Черепушка.

     — Это был самый простой случай, — сказал Кот.

     — Нет, — сказала Королева Пчёл, не сводя взгляда с Кота. — Это был самый первый.

     И после прозвучавших слов Кот удалился в палатку, скинув трансформацию и посмотрев на Плагга.

     — Они просто думают, что я проекция, ребёнок, — сказал Плагг. — Здесь не существует Квами. Не говори им про то, кто мы такие, и всё будет в порядке.

     — Ага… Плагг, там так много… могу я… лопнуть сразу больше одного пузыря?

     Квами перестал есть свой сыр.

     — Может быть? В книге должны быть описаны способы, но мы не можем её прочесть. Но дело не в самой силе, а в её контроле, так что ты смог бы так сделать… но если ты облажаешься…

     — То есть, мне нужна практика.

     — Много практики, ага. Но у тебя и так всё хорошо получается. То, что происходит там… — Плагг издал мявкающий звук отвращения. — Это не созидание. Это не разрушение. Это извращение и того, и другого.

     — Ага.

     Но день становился всё тяжелее. Они переходили от тех, кто не был ранен, к тем, кто был ранен легко, а потом перешли на тех, кто подвергался пыткам. Одна девушка-кейп, часть команды Стражей, пыталась прикрыться руками, когда на её теле появлялись порез за порезом, только для того, чтобы снова пройти через это. Она отчаянно пыталась выглядеть храброй, но на деле выглядела напуганной. Как кто-то, кто знал, что умрёт, просто не знал, насколько ужасной будет его смерть.

     Выбрать подходящее время для того, чтобы разорвать петлю, становилось всё более сложным и важным делом, врачи стояли в полной готовности для того, чтобы сразу же остановить кровотечение и заняться ранами. Были некоторые, кого, возможно, не удастся спасти — для них разорванная петля означала конец в полном смысле этого слова.

     Но Марси не позволила Коту сразу разорвать их петли.

     — Никогда не знаешь наверняка, — сказала она. — Так что мы не сдадимся.

     — Не сдадимся, — повторил Кот, пока шёл к новой точке. Королева Пчёл держала его за руку, и её пальцы крепко впивались в его ладонь.

     Она смотрела на стены, на небо, куда угодно — только не на несчастных жертв, застрявших во временных петлях.

     — Этот случай дастся тебе нелегко, Кот, — сказала Марси. Они поднимались вверх по лестнице ветхого дома, проходя мимо стен, завешанных старыми картинами.

     О Боже, подумал Кот, входя в комнату. Детскую комнату. Молодая женщина, возможно мать, протягивала руку к детской кроватке, её рот распахивался в молчаливом крике. С ней ничего не происходило. На мгновение Кот задумался, почему же она кричала, а затем кроватка и вместе с ней малыш взорвались. Цикл продолжался до тех пор, пока маленькая детская фигурка не прекращала подёргиваться, а затем всё начиналось снова.

     Две минуты, подумал Кот. Рядом с каждой петлёй была маленькая табличка с указанием времени петли. Две минуты. Две минуты означают тридцать раз в час. Семьсот двадцать раз в день. Это значит, что семь дней это четыре тысячи, нет, пять, нет, пять тысяч сорок раз, а год означал двести шестьдесят…

     Кто-то обхватил его лицо руками, притягивая к себе, и Кот всмотрелся в лицо того, кто это сделал. Это была Марси. Она что-то кричала. Она кричала…

     — Прекрати считать! Остановись!!! Какого цвета было небо сегодня?

     — Го-голубого! — Кот осознал, что по его лицу текут слёзы.

     — Верно. Небо голубое. Когда мы сюда ехали, какого цвета была машина?

     — Коричневого.

     — Верно. Сделай глубокий вдох. Задержи дыхание, ради меня. Выдохни. Прости. Прости. Я не могла сказать раньше, потому что если мы говорим людям не делать того, что ты делал сейчас, они будут думать об этом постоянно. Они не могут об этом не думать.

     Кот ощутил запах рвоты. Это был не он. Королеву Пчёл вырвало в углу комнаты, и солдат СКП придерживал её волосы, чтобы они не мешались.

     — Ты меня слышишь?

     — Д-да.

     — Я собираюсь дать тебе число. Ноль. Вот сколько раз она пройдёт через это после того, как ты лопнешь пузырь. Она и её ребёнок, Венди, они обе. Ты лопнешь этот пузырь, и мы отправим их Черепушке, и они ничего не вспомнят. Ты. Победишь. Маленький ублюдок хвастался, что мы никогда не избавимся от его творений, и ты делаешь именно это, — она глубоко вздохнула. — Ты ведь сможешь это сделать?

     — Д-да, — Кот кивнул. Закрыв глаза, он дождался конца обратного отсчёта до начала цикла.

     — Катаклизм.

     Кота шатало, когда они выходили из дома.

     — Хорошо, на сегодня госпиталь Черепушки забит под завязку, — сказала Марси. — А это значит, что вы берёте выходной.

     — Я мо…

     — Что я говорила раньше? — резко перебила она.

     — Что вы тут Бог?

     — Верно. И что это значит?

     — Что мы берём выходной? — вопросительно сказал Кот.

     — Я думаю, что он нам нужен, — Королева Пчёл не сводила глаз с дома, который они только что покинули. Её лицо всё ещё было бледным, а в голосе отсутствовала привычная язвительность. — Я действительно считаю, что нам нужен денёк, чтобы отдохнуть.

     — И мы вам его дадим. Помните, как только Черепушка с ними закончит, всё снова станет так, будто этого никогда и не было.

     Когда Кот уходил, пока Королева Пчёл всё ещё цеплялась за его руку достаточно крепко, чтобы оставить после своей хватки синяки, он заметил, что Марси оглянулась на дом.

     — Скоро поговорим, — пробормотала она, когда они проходили через дверь обратно к машине.

     ***

     Прошлое застыло. Будущее двигалось. Но это движение можно было контролировать и формировать.

     Настоящее было невидимо, и она могла видеть его только через призму прошлого и будущего.

     Но теперь будущее менялось. Её прогнозы переставали быть точными. Это был не Воин. Это был не Прародитель. И это был не кто-то из обладателей осколков.

     План пошёл наперекосяк. Путешественники попали в другой мир, мир, ей неизвестный. И из этого мира пришли сущности, которые заставляли её прогнозы будущего становиться… неточными.

     Иногда они были невидимы. Иногда они были видны, но словно периодически выпадали из её поля зрения.

     Один из них, в частности, когда-то был виден в её прогнозах будущего. Но теперь? Теперь вероятности меняются и становятся подвержены случайностям. Всё ещё невидимые в прошлом, уже не предсказуемые ни в будущем, ни в настоящем. И будущее для всех её планов становится удручающе расплывчатым через шесть месяцев.

     Она замирает на месте, расправляет крылья. Дюжина обсерваторий рассылает по округе сигналы тревоги. Тысячи сжатых кулаков обозначают страх перед тем, что может произойти.

     Информация о будущем, предсказуемая. Стресс одного человека вызовет у него сердечный приступ, который отправит его в полёт со скалы. Его сын станет алкоголиком, а позже и убийцей вместо того, чтобы стать важным политиком и миротворцем. Просто ещё одно лёгкое дело, не стоящее особого внимания.

     Но аномалия расплывчатой будущности сосредоточена в Броктон-Бей. Может быть, её старшему брату стоит посетить его?

     Нет, пока не будет понята природа аномалии.

     Но если она не может видеть будущее, тогда ей необходимо принять меры, чтобы ей было позволено увидеть прошлое.

     Связи. Группа, которая поклоняется ей и её братьям и сёстрам. Неважные, за исключением того, что это делает их полезным инструментом. Дёргается дюжина ниточек, её внимание сосредоточенно, и вскоре в их умах рождаются планы. Большие планы, чем они строили ранее. Более дерзкие планы.

     Так всё и должно быть. Будут ли эти планы успешными или нет, не имеет значения. Она сможет смоделировать ситуацию, увидеть их действия и, используя модели всех остальных событий в регионе, сможет сформировать представление о том, что представляет собой данная аномалия, даже если она несёт для неё негативные последствия. А затем, в прошлом, она создаст модель, которая позволит ей спрогнозировать, что они будут делать в будущем.

     Она делает паузу в своих расчётах. Отмечает ещё одну фигурку, проносившуюся над поверхностью Земли, оставлявшую после себя жёлтый след в слоях атмосферы.

     Воин.

     Но мгновение Воин останавливается, как будто что-то ощущает. Он начинает двигаться к Заливу, но затем его внимание привлекает рушащееся здание в Африке, и он исчезает.

     Конечно, всё это она видит в его прошлом. Его будущее увидеть сложно, а настоящее ей недоступно. Но видеть прошлое — уже хорошо. Воин — ничто иное, как непредсказуемость.

     Но теперь её внимание снова сосредоточено на Заливе и другом месте рядом с ним. Аномалия будет понята, просчитана, устранена. И поступив таким образом, она обезопасит бесконечные нити планов от того, что они снова будут разорваны.

     Её план продуман, крылья снова прикрывают её фигуру, и она чувствует, как по всей земле проносятся тысячи облегчённых вздохов.

     Они не имеют значения.

     Просто часть паутины.

     И Симург замирает снова, паря высоко над землёй.