Алхимик. Сублимация 13.3

отдельный привет человеку, который закинул в мою копилку АЖ ПЯТЬ ТЫЩЩ!!!! Спасибо тебе огромное, деньги сейчас нужны как никогда раньше. Я бы перевела что-нибудь в качестве дополнительного бонуса, но честное слово, сейчас вообще нет времени, сижу до позднего вечера, чтобы успеть хотя бы в нужный день выложить перевод(((

А теперь встречайте, новая глава Алхимика! Пока переводила я просто мысленно кричала со всей второй части главы. ШОККОНТЕНТ!

***

***

Я выдернула наушники из ушей и посмотрела на дверь. Мне послышалось, или кто-то стучал?

Тук-тук.

А какая разница? — пришла мне в голову мысль, но она была достаточно странной, чтобы удивить меня.

— Кто это? — громко спросила я. На мне не было большей части моего костюма — я легко могла надеть обратно бронированные части с помощью преобразования, а ожидать вызова в полном костюме было неудобно. Да и сидеть в своей комнате в обычной одежде, даже находясь в состоянии повышенной боевой готовности, было легче.

— Это Слава, — услышала я голос с другой стороны двери. По его тону было понятно, что она пытается сохранять спокойствие, но я всё равно могла слышать в её голосе глубокую печать. И за этой печалью скрывался гнев.

Я автоматически прошлась расчёской по собственным эмоциям, отделяя своё от чужого. Я была расстроена тем, что Краулер сбежал, у меня всё ещё болели рёбра, и я немного беспокоилась о том, где сейчас мог быть Кид Вин.

Я сняла ноут с ног и поставила его на прикроватную тумбочку. Я чуть не сбила шлем, но сумела вовремя его подхватить и нахлобучить на голову. Мои босые ноги коснулись пола и я открыла дверь.

Вики стояла там, прямо на ногах, и это было так странно. У неё были мешки под глазами, и она выглядела так, словно вот-вот расплачется. Её волосы всё ещё были золотыми и сияющими несмотря на то, что на голове у неё был полный беспорядок.

Она буквально рухнула на меня, и я едва успела поднять руки, чтобы поймать её. Я чуть не упала, как от тяжести, так и от того, насколько неожиданно это произошло, за исключением того, что на самом деле она не свалилась на меня, как это мог бы сделать обычный человек. Было похоже на то, что она всё ещё частично осталась парить в воздухе, поэтому её вес не обрушился на меня в полной мере.

Я обняла её.

Она оставалась в таком положении ещё какое-то время, прежде чем немного отлетела и выпрямилась.

— Могу я поговорить с тобой? — спросила она, выглядя немного смущённой, и я определённо это ощутила, через её ауру.

— Конечно, — сказала я.

Она плотно закрыла за собой дверь, громко ею хлопнув, а затем оглядела мою комнату.

Я чувствовала себя неловко из-за этого — чистая одежда, развешанная везде, где было возможно, была развешана скорее из желания показать, что я тут живу, чем из-за личной привычки. Здесь не было ни плакатов с музыкальными группами или актёрами, ни мягких игрушек — ничего такого, что могло бы выразить мою индивидуальность. Другой человек, возможно, сказал бы, что на самом деле здесь никто не живёт, но я действительно тут жила.

Просто было не так много «меня», чтобы пометить помещение как что-то жилое.

Я сняла шлем, положила его обратно на прикроватную тумбочку и села на кровать.

— Извини, что беспокою в такое время, — сказала Слава. — Обычно я говорила с Рыцарем, но мы не… Я… Это не…

Она оборвала себя, выглядя при этом так, словно хотела бросить что-нибудь в стену или расплакаться.

Она не сделала ни того, ни другого, вместо этого покачав головой и потерев пальцем под глазами, смахивая слёзы.

— Слушай, я знаю, что ты не очень хорошо знаешь Эми, — сказала она, и на её лице промелькнула небольшая эмоция, слишком быстро пропавшая, чтобы я могла понять, что это было.

Любовный треугольник, вспомнила я. Её сестре нравился Рыцарь, да? Я знаю, что они часто сходятся-расходятся, но сейчас совсем не…

— Я не знаю, слышала ли ты, но мы не смогли её найти, — сказала она, рассматривая носки своей обуви. Впервые я заметила, что на ней были не её бело-золотые сапожки из геройского набора, а обычные, старые теннисные туфли. — Мы искали везде, где она могла быть.

Но что, если она мертва? — на автомате подумала я, и не могла сказать, возникла ли эта мрачная мысль из-за того, как действовала на меня её эмоциональная сила, или это были чисто мои мысли.

— Я слышала про это, — сказала я. По крайней мере, в последнее время не было никаких новых сообщений, где сообщалось бы, что она была найдена, так что последняя полученная от Новой Волны информация всё ещё была актуальна.

— По крайней мере… — начала она, а затем оборвала себя и покачала головой, смотря себе в ноги. — Ты во всём это не замешана, — продолжила она. — Поэтому я хотела… можешь ли ты честно ответить?

— Конечно. Обязательно, — ответила я, и меня кольнуло дурным предчувствием.

Она явно колебалась, открывая и закрывая рот, начиная говорить, но обрывая себя на полуслове.

Наконец, она подняла взгляд и в первый раз нормально посмотрела на меня.

— Прости, — сказала она. — Трудно понять, с чего вообще начать. Ты защищала эту… — она сглотнула. — …Сплетницу, да? Потому что она была выбрана? Ты видела тесты, которые проводит Девятка?

Я снова кивнула, в этот раз медленнее. Я не знала, как много ей было известно, но я знала, как проходило большинство тестов.

Её брови слегка приподнялись, но она медленно выдохнула.

— Я волнуюсь, что Эми не возвращается домой из-за меня, — быстро сказала она. — И ты можешь сказать мне, сможет ли она… будет ли она… она выживет?

Она уставилась на меня с явным выражением отчаяния на лице.

— Она не вернулась домой, — повторила Слава. — Её нет нигде, где она могла бы быть, а я всегда думала, что знаю, где она может спрятаться. Так что она, должно быть, намеренно избегает меня.

Я поджала губы, пытаясь собраться с мыслями, несмотря на ураган смятения и сомнений, нахлынувший на меня. Я знала, что всё это были не мои чувства, но игнорировать их от этого было ненамного легче.

— Может быть, так она пытается защитить тебя, — предположила я. Я остаюсь здесь, а не дома, потому что не хочу привести Девятку к папе. Он наверняка не сможет себя защитить. И я даже не кандидат.

Она покачала головой, и её волосы взметнулись в воздух от силы, с которой она это делала.

— Это я виновата, — сказала она. — Я думаю, она… знает, что я знаю. Она знает, что я не могу дать ей того, чего она хочет.

В её голосе прозвучали странные нотки, как будто она специально использовала такую расплывчатую формулировку.

— Краулер упоминал её, — нерешительно сказала я. — Она прошла его тест — звучало так, словно это произошло вчера.

Вики чуть не упала в обморок, и я ощутила, как в груди расцветает неожиданное облегчение.

— Она всё ещё борется, — прошептала Вики с нескрываемым облегчением в голосе. — Я думаю, в неё всё-таки есть немного его крови.

Она выпрямилась, и я невольно повторила это движение.

— Ты можешь помочь мне найти её?

~ ~ ~

— Нет, — сказал директор Кальверт.

Мне не нужно было смотреть на Вики, чтобы чувствовать её поддержку.

— Я всё ещё буду на связи, — сказала я. — На самом деле, будет легче, если я…

— Я сказал нет, — повторил он.

Он даже не посмотрел на меня, продолжая пялиться в экран компьютера.

— Ты согласилась ждать вызова, — сказал он, нахмурившись и глядя в экран. — Если ты пойдёшь туда одна, незащищённая, ты сама себе навредишь, можешь быть атакована, и кто-нибудь из них уйдёт, потому что ты не смогла вовремя отреагировать на вызов. Ты ничего не изменишь, просто летая вокруг в поисках Панацеи.

На этот раз я посмотрела на Вики, и хотя она явно кипела от злости, меня окатило приливом уверенности.

— Панацея могла бы убить Краулера, — сказала я.

— Сомневаюсь в этом, — сказал он, но наконец-то оторвал взгляд от компьютера и взглянул на меня.

Он выглядел по крайней мере таким же сердитым, как и Вики, и медленно убрал руки от клавиатуры и сложил их в замок. Он повернулся ко мне лицом.

— Послушай, — сказал он чуть более спокойно, чем раньше. — Много кто сейчас ищет Панацею. Но несмотря на твою выдающуюся силу, она ничем не поможет в поисках. Ты можешь помогать нам любым способом, какой придумаешь — отсюда. Но я не собираюсь позволять тебе подвергать себя такому риску, как…

Он сделал паузу и взглянул на Вики, прежде чем снова сосредоточить внимание на мне.

— Я уверен, ты сможешь что-нибудь придумать, — сказал он. — Но…

Что бы он ни собирался сказать, его прервал телефонный звонок, и он мгновенно схватил трубку.

Он отмахнулся от нас, отправляя прочь.

Мы с Вики переглянулись, и она, казалось, была готова снова ввязаться в битву воль против директора.

Есть идея попроще, подумала я, жестом показывая Вики, чтобы она шла за мной. Когда папа говорит «нет», пойди и спроси маму. Метафорически, конечно.

~ ~ ~

— У тебя есть идеи, где её искать? — спросила Мисс Ополчение.

— Везде и повсюду, — ответила Вики вместо меня.

Мисс Ополчение вздохнула, снимая свои защитные очки, чтобы потереть круги под глазами.

Для кейпа, которому не нужен был сон, она выглядела довольно устало.

— Вы можете дать мне что-нибудь более конкретное? — спросила она.

Я заколебалась, медленно озвучивая не до конца оформившиеся мысли.

— Тот факт, что её до сих пор не нашли, означает, что она либо специально скрывается от Протектората, либо её кто-то схватил, — сказала я.

Я почувствовала укол шока и печали от Вики, которой, похоже, не пришло в голову последнее моё предположение, но я знала, как легко было кого-то спрятать. Образ Панацеи, запертой в школьном шкафчике, или закованной в цепи в подвале — было так легко представить себе это наравне с мыслями о том, что она спряталась сама. Манекен мог это сделать. Сибирь могла это сделать. Может быть даже Птица-Хрусталь, или Ампутация, или Душечка. Последней было бы достаточно иметь при себе наручники.

— Но она знаменита в Броктон-Бей, — продолжила я. — Значит, если её кто-то видел, они должны были сказать нам об этом, так?

Мисс Ополчение вздохнула.

— К сожалению, я думаю, ты переоцениваешь известность Панацеи, — мягко сказала она. — И если она не одета в свой костюм, вероятность того, что её могли узнать, будет невелика.

Я на мгновение подумала об этом, и честно говоря, мне захотелось поговорить с отцом. Кейпы были явлением нового поколения, и люди примерно его возраста или возраста Мисс Ополчение не знали их так, как мы.

Но большинство людей, которые могли бы распознать Панацею с первого взгляда, вероятно, будут из старшего поколения, подумала я. И ещё больше совсем старых. Типа пятидесяти, шестидесяти или семидесяти лет. Рак, сердечные приступы, отказывающие внутренние органы. Люди, которые часто попадают в больницу. И я не знаю, показывали ли её когда-нибудь по телевизору.

— Даже если люди не узнают в ней Панацею всё время, кто-то, вероятно, понял бы, что это она, если ей нужно было с кем-то говорить, — сказала я. — Итак, она либо прячется, либо её кто-то похитил и держит в каком-нибудь заброшенном здании.

— А что, если это Девятка похитила её? — спросила Мисс Ополчение. — Или какой-нибудь другой человек? Я не знаю никого, кому легко удалось бы это сделать.

Я помолчала, раздумывая над ответом.

— Она всё равно должна где-то быть, — повторила я. — Они передвигаются в основном по ночам, так? За исключением тех случаев, когда атакуют в открытую?

Мисс Ополчение кивнула.

— Значит, в это время она должна где-то быть. Прячется она или была схвачена, но в любом случае это должно быть такое место, на которое обычный человек случайно не натолкнётся.

— И ты думаешь, что это будет какое-нибудь заброшенное здание? — уточнила Мисс Ополчение. — Алхимик, я не думаю, что ты представляешь себе, сколько в Броктон-Бей заброшенных зданий.

Я не думаю, что она хотела, чтобы это прозвучало как что-то покровительственное, но чёрт возьми, так оно и прозвучало, и я ощутила, как по моей шее под костюмом ползёт жар смущения.

— В большинстве пустующих зданий всё ещё живут бездомные, — сказала я. — Они бы её заметили.

— Ты знаешь, сколько сейчас в Броктон-Бей заброшенных зданий? — снова повторила Мисс Ополчение. — Даже если ты проигнорируешь все разрушенные дома, что появились после Левиафана — а таких немного, благодаря тебе — город покинуло много людей. Многие предприятия закрылись. А теперь ещё и Бойня №9? Люди продолжают покидать Броктон-Бей.

Я проглотила свой ответ. Я не заглядывала настолько далеко. Когда у меня было время на пробежку, я достаточно часто видела бездомных, спящих в нишах между зданиями или под скамейками, а в некоторых местах они собирались и в крупные группы. Я предполагала, что они всё ещё были где-то там. Они могли увидеть Панацею там, где не увидел бы никто другой.

Сколько человек погибло из-за Левиафана? — подумала я. — Сколько из-за Девятки? Зубов? Падших?

У меня скрутило живот.

Мисс Ополчение продолжала смотреть на меня.

— Я рада, что ты думала об этом, — сказала она. — И я тоже хочу найти Панацею. Но к сожалению, директор прав — мы не можем допустить, чтобы ты ушла в город, тем более без какого-либо чёткого плана. Так что поразмысли над этим и подумай, как ты могла бы найти её, оставаясь здесь. Я уверена, ты сможешь что-нибудь придумать.

Я моргнула, поскольку у меня действительно появилась одна идея.

— Спасибо, — сказала я. — Я так и сделаю.

Вики, должно быть, заметила перемену моего настроения по голосу, поскольку ничего не сказала о том, что я была вынуждена оставаться здесь.

Я кивнула ей. Да, у меня действительно есть идея.

— Превосходно, — сказала Мисс Ополчение. — И кстати, ты не нигде не видела Кид Вина или Висту?

Воздух, казалось, резко похолодел.

— Нет, — сказала я. — Нет, я не видела.

Она заметила, что я замерла на месте, как истукан.

— Прости, я не имела в виду ничего такого, — сказала она. — Уверена, с ними всё в порядке. Наверняка они отправились к своим семьям, чтобы убедиться в том, что с ними всё в порядке. Я спросила просто так.

Я медленно кивнула. Образы несчастных и трагических случаев наполнили голову быстро и на автомате.

Я успела выйти из кабинета, прежде чем Слава меня перехватила.

— Не нужно, — сказала она, притягивая к себе лицом. — С ним всё в порядке.

Образы в голове пропали, и холод в груди растаял под светлой улыбкой Славы.

Это всё ненастоящее, подумала я, но чувство тревоги всё равно не вернулось.

~ ~ ~

— Я просто дразнилась, Алхимик, — сказала Сплетница по телефону. — Конечно я помогу.

Я с облегчением выдохнула. Мы успели обменяться уже парочкой реплик, и до этого момента всё звучало так, словно она хотела попросить меня о каком-то крупном одолжении в обмен на её помощь. Словно хотела сказать, что почти убитый Краулер и её защита были лишь частью того, что ей пообещал Протекторат. Что за её помощь придётся заплатить, и она будет дорого стоить.

— Это разве не та чика… — услышала я на том конце провода. Женский голос, который показался мне смутно знакомым.

Сплетница шикнула на своего собеседника. К тому же, довольно агрессивно.

Девушка, кем бы она не была, зашикала в ответ на Сплетницу ещё громче.

Миленько, саркастично подумала я. Моя компаньонка по крайней мере была готова вести себя тихо и состроить более или менее радостное выражение лица, хотя я и знала, что она была недовольна.

Казалось, Вики была согласна с тем, что мы должны защищать злодеев, но просить их о помощи… это было той гранью, которую она не хотела пересекать.

Я чувствовала себя разочарованной, пересекая её, но жизнь Панацеи того стоила.

Я просто надеялась, что Слава не будет злиться на меня из-за этого.

— Слава и я пытаемся найти её сестру, — сказала я. — Она была выдвинута кандидатом от Ампутации, и её семья не может её найти.

— Ну конечно, — сказала она. — просишь одолжения, и даже не для себя. Какой же ты всё-таки Страж.

Однако тон её голова подразумевал скорее насмешку, чкм комплимент, и я слегка поморщилась.

— Если ты думаешь, что не сможешь помочь… — тихо ответила я. Уязвлять её самолюбие было абсолютно клишированным действием, но я надеялась, что это заставит её немного быстрее перейти к сути разговора.

— Ауч, — сказала Сплетница совершенно невозмутимым голосом. — Ты меня подловила.

Я промолчала. Я заводила разговор не для этого.

— Слушай, мои способности… мне нужна информация, — сказала она. — Отправная точка. Я знаю про тесты, которые уже прошли. Я почти уверена, что завтра меня придёт тестировать Птица-Хрусталь. Я знаю, что беспорядки, оставленные в северной части города, появились из-за буйства Ожог и Они Ли. Но ты просишь меня найти кого-то, кто не хочет, чтобы его нашли, в целом городе. Мне нужно немного больше, чем имя и лицо. Мне нужно больше личной информации, мне нужна история этого человека.

Я взглянула на Вики, которая смотрела в стену и сжимала моё одеяло в руках с такой силой, что, вероятно, проделала в нём дырки. Было видно, что она прислушивалась к нашему разговору, и что ей в принципе не хотелось разговаривать со Сплетницей.

— А что, если я расскажу, где мы уже искали? — спросила я. — Этого будет достаточно?

— Не знаю. Ты обыскала 95 процентов города? — ответила она.

Это не сработает, подумала я.

Я нажала на кнопку отключения звука на своём телефоне.

— Я могу сама ей рассказать, — сказала я Вики. — Тебе не обязательно с ней разговаривать.

Вики слабо покачала головой.

— Дело не в этом, — сказала она. — Я могу с ней поговорить. Но если я расскажу про Эми… кто знает, к чему приведёт то, что я расскажу? Что будет, если я расскажу про её любимое кафе-мороженое, а в будущем её оттуда похитят?

Я колебалась. Я не могла обещать, что такая злодейка, как Сплетница, не воспользуется тем, что узнала, когда вернётся к своим злодейским привычкам после того, как всё это закончится. И Панацея не могла просто взять и совершить ребрендинг, чтобы её никто не узнавал. Она была Эми Даллон, и любой желающий мог её узнать.

— Что будет, если ты этого не сделаешь? — спросила я, ненавидя себя за это.

Она посмотрела на меня, и клянусь, я слышала, как моё одеяло начало трещать в её руках.

— Ты права, — сказала она, протягивая руку.

Я включила звук и положила трубку ей в руку.

— Что тебе нужно знать? — зарычала Слава на Сплетницу. — И если ты выкинешь какой-нибудь дерьмовый фокус, я тебя сломаю.

— Извращенка, — сказала Сплетница.

Я вздрогнула, но Вики так и не раздавила мой телефон на куски.

~ ~ ~

Вики чуть ли не рванула искать сестру сразу после того, как закончила разговор, всё ещё держа мой телефон у себя в руках, но я успела окликнуть её до того, как она скрылась из виду, и получила его обратно, прежде чем она действительно отправилась на поиски сестры.

Советы Сплетницы, по крайней мере то, что мне удалось подслушать, сбили меня столку, а то, что Вики говорила зашифровано и явно с каким-то подтекстом, по-видимому, чтобы ограничить количество информации, выдаваемой злодейке, лишь усугубило моё замешательство.

Но злодейка в фиолетовом смогла упомянуть адрес, где могла спрятаться Панацея, но где Вики её ещё не искала.

У меня было искушение подслушать больше, но разговор звучал достаточно личным, так что я решила отложить это на другой раз, или просто говорить с Вики и Эми лицом к лицу. Вместо этого я занялась тем, что ещё раз начала читать информацию о последних действиях Протектората.

Я просмотрела отчёт Протектората, о котором говорила Сплетница — Ожог и Они Ли, судя по всему, оба погибли во время боя на старом складе, расположенном в северной части города. Насколько смогли восстановить картинку происходящего следователи, Они Ли победил Ожог с помощью криогенной гранаты, мгновенно заморозив девушку в эпицентре её пламени, но сам он не выжил из-за ожогов четвёртой степени по всему телу.

Единственная фотография, которую я увидела перед тем, как свернуть отчёт, выглядела чертовски отвратительно.

Кто-то утверждал, что нашлось тело Крюковолка, но было непонятно, были ли это просто остатки его гигантской волчьей формы, остатки самого злодея или и то, и другое одновременно.

На фронте Краулера — Синх не смог нанести ему смертельный удар, оставив ослабленному монстру возможность снова эволюционировать. Всё, что я сделала — сбросила его прогресс на два года или около того.

И это не пустяки, напомнила я себе. Большинство только и может, что наоборот, делать его сильнее.

Я — не большинство, говорила я себе.

У меня зазвонил телефон, и я тут же подняла трубку.

— Она была здесь, — сказала Вики. — Недавно.

Да! — подумала я.

— Откуда ты знаешь? — спросила я, свободной рукой открывая на ноутбуке сайт почты.

— В подвале есть ведро, полное золы, — сказала она. — А в мусорном ведре обёртки от закусок, которые она любит. Думаю, она купила их на заправке или где-то ещё.

Тогда, вероятно, это не какой-нибудь другой бездомный, подумала я. Однако любимые закуски это ещё не доказательство.

— Как давно она оттуда ушла? — спросила я, набирая сообщение для Мисс Ополчение.

— Пепел ещё тёплый, — ответила Вики. — Она всегда брала у меня… я не думаю, что у неё есть куртка. Я уверена, что она зажгла огонь ещё до наступления темноты. Ей постоянно холодно.

Я взглянула на часы. Солнце село больше часа назад.

— Я собираюсь передать это Мисс Ополчение, чтобы она отправила туда пару наших людей, — сказала я. — Почему бы тебе не…

— Я останусь здесь, — оборвала она меня. — На случай, если она вернётся.

— Вики… — позвала я.

Один из Девятки мог уже выдвинуться в твою сторону, подумала я.

— Я останусь, — твёрдо сказала она, как будто услышала мои мысли.

Я отправила сообщение Мисс Ополчение с указанием адреса.

Прошло два часа, прежде чем Вики перезвонила.

— Её прогнала Сибирь, — сказала Вики, и в её голосе слышались слёзы.

Что? — подумала я.

Рассказ перемежался бормотаниями, проклятиями и слезами. Следователь, присланный СКП, нашёл следы крови, которая соответствовала крови Панацеи — я не знала, как они это выяснили, но так сказала Вики. И они обнаружили на дверных ручках следы того, что их открывал кто-то невероятно сильный.

~ ~ ~

Мисс Ополчение смотрела на меня.

— Она может поехать в другой машине, — сказала она. — Ей не обязательно ехать с нами.

Я покачала головой, радуясь тому, что на мне был шлем, хотя мне хотелось сорвать его и поправить наушник, который дала мне Мисс Ополчение.

— Я справлюсь. Ещё одна машина только подвергнет опасности больше людей.

Нахождение с ней в одной машине подвергает риску тебя, подумала я, но отогнала эту мысль прочь. Если София всё ещё хотела сделать мне больно, ей придётся встать в очередь.

— Серьёзно? Значит, вот что тебя теперь волнует? — сказала Сталкер, наполовину высунувшись из фургона СКП.

Я посмотрела мимо неё на Стояка, который вообще не обращал на нас внимания.

Серьёзно, Стояк? — мысленно проворчала я, Но София действительно заставляла парней игнорировать свою грубость.

— Да, — казала я и протиснулась мимо неё в фургон. Мисс Ополчение последовала за Сталкером, захлопнув за собой дверь.

Мы с Призрачным Сталкером сели на одну скамью, но по разные стороны от Стояка, и Мисс Ополчение встала перед нами, едва не ударившись головой о потолок.

— По словам Трещины, которая утверждает, что информация поступила от самого Джека-Остряка, Лабиринт сегодня будет тестировать Сибирь, — сказала она. — Они переехали в более безопасное место в безлюдной части города — так они будут иметь больше места для защиты, а мы — для проверки твоей теории, Алхимик.

Моей и Сплетницы, подумала я.

— У нескольких других героев Протектората есть собственные идеи о том, как проверить эту теорию, — продолжила говорить Мисс Ополчение. — Мы будем поддерживать связь с ними на протяжении всей операции, так что следите за наушниками и следуйте моим приказам.

Призрачный Сталкер подняла руку.

Я повернулась в её сторону. Даже в маске она умудрялась выглядеть самодовольной и язвительной, делая что-то настолько простое, как поднятие руки.

— Почему я здесь? — спросила она, прежде чем Мисс Ополчение успела спросить, в чём был её вопрос.

— Ты сказала, что хотела бы получить возможность внести свой вклад в нашу работу, — сказала Мисс Ополчение чуть похолодевшим тоном. — Это и есть та самая возможность.

— Вы знаете, что я имела в виду, — сказала Сталкер. — Как я могу вот этим поцарапать Сибирь?

В одной руке она держала арбалет, и я заметила, что два болта, которыми он уже был заряжен, не были моими иридиевыми дротиками, и даже не свинцовыми, которые были у неё раньше. Они были деревянными.

— Ты здесь не для этого, — сказала Мисс Ополчение. — Ты здесь на случай, если Сибирь защитит своего создателя с помощью способности контакта. Ты утверждала, что единственной вещью, через которую ты не можешь проходить в своём фазированном состоянии, это электрические провода под напряжением. Так что чем ты вооружена, — она указала на арбалет, — не настолько важно.

Рука Призрачного Сталкера сжалась в кулак.

— Хорошо, — сказала она. — Я могу получить хотя бы долбанный тазер?

Она кинула взгляд в мою сторону, но так быстро, что я не была уверена, не показалось ли мне.

Что ты во мне ищешь? — подумала я.

— Стояк здесь для того, чтобы защитить нас, если что-то пойдёт не так, а Алхимик для того, чтобы справиться с создателем Сибири, если у него окажутся модификации, которые Ампутация устанавливает на постоянных членов Девятки. Всё понятно?

— Понятно, — сказала я, опередив Сталкера на какую-то секунду.

Стояк промолчал.

— Стояк? — спросила Мисс Ополчение.

— Я тут подумал, — сказал он, дотрагиваясь рукой до своего нового абордажного пистолета. — Даже Левиафан не смог пробиться через мою силу. Краулер тоже. И обычно мне приходилось прикасаться к тому, что я хотел заморозить, но с этим… может быть, я смогу заманить её в ловушку на расстоянии. Сделать поиски проще.

~ ~ ~

Ненавижу это, думала я, сидя на заднем сиденье фургона СКП. Трещина и её команда — по крайней мере те, кто остался — находились на ещё одном конспиративном жилье всего в нескольких кварталах отсюда, видимом через маленькие затемнённые окна фургона. Мы должны были находиться достаточно близко, чтобы Стояк опробовал свою идею, а дальность выстрела его леской составляла максимум несколько сотен футов (100 футов — 30,48 метра).

Я не собиралась показывать Призрачному Сталкеру, что нервничала, но почти час в таком напряжённом состоянии заставлял меня испытывать неприятное чувство тошноты. Каждые две минуты мы получали сообщения от команд других нервничающих героев Протектората и до смерти перепуганных офицеров СКП. Двое технарей, которым я помогла ранее, тоже были на связи и регулярно сообщали о своём статусе.

Ничего. Ничего. Ничего.

Это наверняка плохо сказывалось на моём сердце.

Насколько я поняла, ключевая проблема, с которой нам приходилось иметь дело, это радиус действия сил создателя Сибири. Диапазоны властелинов довольно сильно отличались в разных случаях, начиная от Сердцеедовского «только в зоне прямой видимости» до более высоких границ. Самые большие диапазоны, которые встречались у властелинов, исчислялись милями, но чаще их сила работала на меньшем расстоянии. Некоторые стрелки могли стрелять в большем радиусе, но никто не был уверен, каков диапазон действия будет у Сибири, если предположить, что теория Сплетницы, основанная на данных, которые она получила от меня, были верны.

К сожалению, Сибирь не следовала неписанным правилам. Она лишила Александрию глаза и убила Героя, поэтому расширенная зона поиска сканировалась на предмет любого движения — Сибири или её возможного создателя. Технарские жучки-шпионы также исследовали всё, до чего могли дотянуться своими крохотными лапками.

Здесь собралось так много людей, и мы даже не знали, собирается ли она посетить нашу вечеринку и когда именно она это сделает.

Трещина с большой неохотой согласилась оставаться на месте, желая всё это время перемещаться, но кто-то смог убедить её, что это был их лучший шанс и, возможно, предложил долю от вознаграждения за убийство Сибири.

Руки Стояка слегка дрожали, и судя по тому, как Призрачный Сталкер вцепилась в металлическую скамью, она тоже была напугана.

Я уставилась на те же самые экраны, на которые смотрела Мисс Ополчение — среди прочих там показывались изображения со спутников, которые для нас настроила Дракон, всё остальное было картинками с обычных камер наблюдения. Жёлтые точки то появлялись, то исчезали из поля зрения камер. Не было никакого способа узнать, контролировал ли кто-то из этих отмеченными точками людей Сибирь, а если контролировал, то кто именно.

Я оторвала взгляд от экранов и посмотрела на Мисс Ополчение, которая спокойно продолжала отслеживать ситуацию. Честно говоря, она выглядела немного пугающе — казалось, что она вообще не моргала и не шевелилась, когда смотрела на экраны.

— Цель приближается, — услышала я голос в наушниках.

— Подтверждаю, — сказала Мисс Ополчение, обращаясь как к нам, так и к группе Трещины, которая почти наверняка смотрела те же самые видеопотоки с такой же внимательностью, что и Мисс Ополчение и все остальные из нас.

Трещина выбрала это жилище, потому что здесь можно было наилучшим способом использовать способности Лабиринт — ей силы в некотором роде были похожи на то, как, предположительно, работала Сибирь, и они надеялись, что смогут противопоставить непреодолимой силе Сибири созданную Лабиринт архитектуру, поскольку никаких других идей ни у кого всё равно не было. Вдобавок, построенный лабиринт мог сбить её с толку настолько, что дал бы всем вовлечённым в эту операцию время убежать. Таким образом, вокруг здания было много свободного пространства и было заранее проработано несколько путей эвакуации.

Безошибочно узнаваемая чёрно-белая злодейка шла к конспиративному жилью так, будто точно знала, где находится Лабиринт, и выбрала кратчайшую дорогу, чтобы до неё добраться. Её чересчур длинные волосы растеклись по её спине, словно плащ.

Одна из камер приблизила кадр, делая снимки с её лица. Если она была проекцией, то, возможно, была создана на основе кого-то, и мы сможем пробить это лицо по базе. По крайней мере, мы надеялись на это. Если в итоге не найдётся никаких совпадений, нам придётся начинать поиски с нуля.

— Есть 4781 случаев совпадения, — произнёс чей-то голос мне в ухо. — Сужаем круг поисков.

Лабиринт начала возводить одноимённое с ней сооружение, однако его возникновение казалось медленным, а само оно выглядело непрочным и небольшим.

Это не так, подумала я, наблюдая за тем, как вырастают из земли новые конструкции. Просто всё кажется недостаточно прочным по сравнению с Сибирью.

— 390 возможных паралюдей идентифицированы, — сказал голос в ухе и на мониторах появилась карта с обозначенными на ней точками. — Продолжаю сужать круг поисков.

Сибирь шла по лабиринту всё тем же размеренным шагом. Когда перед ней выросла стена, она перепрыгнула через неё, но двигалась она при этом очень странно, из-за чего это движение было больше похоже на магию — она оттолкнулась от земли и полетела вверх на одной скорости, а затем начала падать сразу же после того, как пересекла стену. Казалось, траектория её полёта рисовала ровный треугольник, и это выглядело  неестественно.

И она подбиралась всё ближе. Ближе к Лабиринт и ближе к нам.

Стояк приставил свой абордажный пистолет к отверстию в задней части фургона. Я вырезала как можно меньшую дыру, но такую, чтобы у него при этом была возможность прицелиться.

Это была его идея, и он был очень ею воодушевлён, даже когда к нам приближалась, возможно, самая злобная личность на планете. Но я знала, что он боялся, поэтому подбадривающим жестом положила руку ему на плечо.

К моему удивлению, Призрачный Сталкер сделала то же самое со своей стороны.

Мы переглянулись.

И прежде, чем успела даже подумать, как сильно мне не хотелось этого делать, я положила руку на плечо и Сталкера тоже. В этой битве мы были на одной стороне. Если что-то пойдёт катастрофически не так, вместе мы и умрём.

София вздрогнула от прикосновения, но не стала сбрасывать мою руку.

Мисс Ополчение, несмотря на то, что её внимание было сосредоточено на приближавшейся Сибири, заметила то, что мы делали, и положила руку мне на плечо, отчего внутренняя дрожь немного утихла. Она также подбадривающе похлопала по плечу Софию и Стояка.

— Спасибо, — пробормотал он.

Он сделал глубокий вдох, медленный, с присвистом, выдох, и нажал на спусковой крючок своего абордажного пистолета.

Металлическое грузило взмыло в воздух, уже меняя траекторию из-за микроимпульсов воздуха, вырывавшихся из его закрылков, неся за собой ниточку ещё более тонкую и прозрачную чем та, которую он использовал на Краулере. Краулер состоял из плоти — я подозревала, что на нём использовали более толстую нить из опасений, что он сможет протиснуться сквозь неё, даже если это означало, что он порежет себя на куски.

Он смог бы излечиться от этого. Так, как делал это раньше.

Сибирь же была монолитом несокрушимой силы. Либо у Стояка получится остановить её, либо нет, и не имело значения, насколько толстой будет нить в этом случае.

Я затаила дыхание, и в мозгу отдавались звуки двигателя, работавшего на холостом ходу. Если это не сработает, мы рванём с места в тот момент, как поймём это.

Её глаза — жёлтые, со зрачками-щёлочками, хотя с такого расстояния было невозможно это увидеть — сузились при виде грузила. Стояк поступил умно, и вместо того, чтобы заставить снаряд летать вокруг неё, как насекомое, он заставил его летать над ней, позволяя нити опускаться на неё. Хотя я не могла этого видеть, и не знала, мог ли видеть он, но…

Она подпрыгнула прямо вверх и схватила грузило когтистой рукой, которая мгновенно раскрошила его в пыль.

Отлично, подумала я, уже представляя, как она падает на леску, клубки которой должны были образоваться ниже. Ты запутаешься в ней, и Стояк поймает тебя в ловушку.

Но она этого не сделала. Она просто оставалась там, наверху, медленно вращаясь в воздухе вокруг своей оси, и я не могла сказать, попали на неё нити или нет.

Она осмотрела всё ещё растущий лабиринт внизу и перед собой и продолжила вращаться вокруг себя без каких-либо очевидных вещей, которые могли бы помочь ей так перемещаться, сканируя окружающее пространство.

Как раз перед тем, как она развернулась в нашу сторону, я увидела, как напрягся Стояк, и была уверена, что он использовал свою силу. Я не могла видеть саму нить, но она должна была быть там, либо накинутая на руку Сибири, либо валявшаяся на земле у неё под ногами.

— Стояк использовал силу, — сказала Мисс Ополчение по наушнику. — Всем транспортным средствам и персоналу соблюдать дистанцию.

Сибирь продолжала поворачиваться к нам, её чёрно-белое голое тело было холодно и неподвижно, как у статуи — даже её волосы совсем не шевелились от порывов ветра. Я не могла понять, запуталась ли она в нити или нет.

И внезапно, безо всяких спецэффектов, она пропала.

У меня отвисла челюсть, и я знала, что была не одна такая.

Даже когда я ощутила, как с моих губ готов сорваться радостный вскрик, часть меня, умная, логичная, спокойная часть меня, усиленно размышляла. Я перебирала все свои знания о Сибири — каждую легенду, миф, невероятную историю. Сибирь была абсолютным нарушителем правил мира паралюдей, за исключением Зиона и, возможно, Эйдолона, и если она умела телепортироваться или что-то в этом роде, но редко пользовалась этой способностью, устраивая массовую резню, я не хотела быть застигнутой врасплох.

Призрачный Сталкер, с другой стороны, была готова поверить увиденному собственными глазами и хлопнула Стояка по плечу.

— Так, мать его, держать, Стояк! — воскликнула она. — Святые, мать его, угодники, это потрясно!

Стояк выглядел немного ошеломлённым, и его рука всё ещё сжимала абордажный пистолет.

— Ага, — сказал он, наполовину изумлённым, наполовину неверящим тоном. Он переводил взгляд с экранов на свою руку, на Призрачного Сталкера, на меня, на Мисс Ополчение, и я была почти уверена, что он думал что-то вроде как моя сила могла сделать такое.

Затем Сибирь нанесла ответный удар.

Рука в чёрно-белую полоску пробила стенку фургона, оторвав руку Стояка по локоть и оставив после себя дыру шириной в четыре дюйма (10,16 см) в бронированной стенке фургона, открыв достаточно места, чтобы в нём показалось её ухмылявшееся, дикое, безумно радостное лицо.

Мисс Ополчение отреагировала почти мгновенно, дёрнув Стояка на себя в тот момент, когда кровь начала хлестать из его культи. Это был не фонтан крови, как я того подспудно ожидала, но это отвлекло меня на несколько миллисекунд чрезвычайно замедлившегося времени, прежде чем я оглянулась на лицо Сибири, находившееся примерно в трёх футах (91,44 см) от меня.

На её лице не было такого же узора в чёрно-белую полоску, как на остальном теле — вместо этого это больше походило на рисунок в форме какого-то животного, как племенная татуировка. Её язык был кроваво-красным, а зрачки огромными и сфокусировавшимися на нас.

Я отползла назад — у меня наготове был знак уничтожения, но я знала, что он никак на неё не подействует, как и любой другой мой знак. Она была другой, непохожей ни на кого, с кем я раньше имела дело.

Другой рукой она прочертила горизонтальные линии поперёк фургона, нарисовав таким образом крестик на его стене. Другую же руку с кроваво-красными когтями она выдернула из дыры, продолжая сжимать в ней руку Стояка.

Её рот широко раскрылся, и на солнце засверкали белые клыки, больше похожие на кинжалы.

Хруст. Хруст.

Пока я наблюдала за тем, как она поедает руку моего друга, мне показалось, что рядом со мной прошла какая-то рябь, и я невольно перевела взгляд в ту сторону.

Призрачного Сталкера здесь не было. Я прошла там, где она только что находилась, но сама она просто исчезла.

Менее чем за четыре укуса, сделанных с видимым энтузиазмом, Сибирь съела руку Стояка. Сам по себе звук был отвратительным, а от того, с каким аппетитом она жевала и глотала плоть, которая ещё минуту назад была частью чьего-то, меня затошнило. Она ела с удовольствием, и это не было частью её таланта серийного убийцы — ей просто нравилось это делать.

Покончив со своей закуской, она снова сосредоточила внимание на нас. Мисс Ополчение наложила жгут на предплечье Стояка, и кровотечение, казалось, остановилось, так что если мы переживём следующие пять минут, его шансы на самом деле были не такими уж и ужасными. Он всё ещё был в сознании, хотя я не могла видеть его лица, поскольку он не отрывал взгляда от Сибири.

Он собирался защитить нас, если она нас заметит, вспомнила я.

— Стояк, заморозь фургон! — крикнула я, переводя взгляд с худой фигуры каннибалки на стену фургона, которую она пробила насквозь.

Там было недостаточно места, чтобы она могла протиснуться внутрь. Даже центр крестика величиной был не больше обеденной тарелки. И что бы ни случилось с нитью, то, что с ней произошло, доказывало, что она не смогла противостоять силе Стояка.

Левая рука Стояка стукнулась о пол фургона и заморозила его, прежде чем Сибирь успела вскрыть машину, словно консервную банку.

Находиться внутри замороженного фургона было странно — экраны и провода, которые висели и болтались на стене, со всеми статическими помехами из-за повреждений, нанесённых Сибирью, просто замерли на месте, совершенно неподвижные. Если бы снаружи разразился ураган, я была уверена, что и тогда они бы не сдвинулись с места.

На мгновение я вздохнула с облегчением, когда Сибирь уставилась на нас сквозь крестик, который сделала в стенке фургона. Я была почти уверена, что она пыталась придумать, как попасть внутрь, поскольку замороженный во времени автомобиль был непреодолимым для неё барьером — чем-то, с чем ей, вероятно, ещё не приходилось сталкиваться за всю свою жизнь.

Она же не может дышать огнём или что-то в этом роде, так? — подумала я, рисуя символ на своей руке — я даже не могла нарисовать его на фургоне, маркер не оставил бы на нём никаких следов.

На всякий случай, если она решит начать швыряться в нас вещами или что-то в этом роде, я хотела иметь возможность запечатать стены фургона, поэтому я нарисовала суперпростой символ перестановки на случай, если фургон успеет разморозиться, пока она будет здесь.

Краем глаза я заметила какое-то движение и взглянула выше, на улицу, за плечо монстра Девятки, где позади Сибири стояла фигура.

Это была София. Она подняла арбалет, в который был вставлен дротик — один из тех, что я сделала для неё ранее.

Где она его взяла? — подумала я.

Мы посмотрели друг другу в глаза, и она выстрелила.

Никто из нас не удивился, когда это ничего не дало — даже обращённый в состояние тени дротик не пробил чёрно-белую плоть женщины. Он упал на землю, а его заострённый кончик сломался из-за удара по воплощению неостановимой силы.

Однако когда София уронила арбалет, Сибирь обратила на неё внимание. Он ударился об землю, и раздался треск чего-то ломающегося — я не могла сказать, что именно в тот момент сломалось.

— Беги! — крикнула я, когда Сибирь двинулась в её сторону, но София осталась стоять на месте. Она постучала себя пальцем по уху, прежде чем побежать прочь — и от нас, и от конспиративного жилья Трещины.

Она всё ещё остаётся на связи, подумала я. В районе, где, как мы думали, мог находиться властелин, создавший Сибирь, всё ещё находилось не меньше двадцати человек — и видимо, пока я пребывала в ужасе, я пропустила последние новости.

Она пытается отвлечь её, пока они выясняют, кто является её создателем, подумала я, пребывая в полном ужасе.

Сибирь уже опередила её, оттесняя обратно в нашу сторону. Призрачный Сталкер едва избежала её размашистого удара острых, как бритва, когтей, резко развернувшись в другую сторону.

Я попыталась прислушаться к наушнику внимательнее, надеясь как можно быстрее услышать сообщение о том, что они идентифицировали монстра, создавшего это, казалось бы, неразрушимое чудовище — если такой человек вообще существовал, если Сплетница была права, если наши догадки о диапазоне вообще имели хоть какой-то смысл, если тот человек больше не мог делать ничего другого — там много если, так много вообще.

Сибирь ударила Призрачного Сталкера, которая метнулась в сторону, оставив после себя лишь свой плащ.

Кроваво-красные когти прорезали его, даже не откинув в сторону, снова действуя вопреки законам физики, и рваные полосы чёрной ткани упали на землю.

Быстрее, чем я того ожидала, она подскочила к Софии, которая теперь оставалась только в броне и маске. Её конский хвост свободно качался от движений и ветра, и прямо у меня на глазах она бросила свою маску в сторону монстра, который просто сбил её в полёте.

Тонкий металл распался на четыре идеально порезанных куска.

Она рванула в сторону, но серийная убийца последовала за ней, перенаправив себя без какого-либо ускорения, просто развернувшись, проигнорировав все существующие законы физики. Обе когтистые руки замахнулись на Софию, которая находилась слишком близко к Сибири, чтобы увернуться от удара.

Она оттолкнулась от живота женщины и прошла сквозь опускавшиеся на неё руки, отскочив назад и приземлившись на земле уже в материальной форме.

Сибирь облизнула губы и по-кошачьи улыбнулась.

Было легко догадаться, о чём она думала, по выражению её лица.

В сообщении, прозвучавшем в моём ухе, говорилось, что осталось четыре возможных совпадения, и я заметила, что София тоже отреагировала, услышав всё через свой наушник.

Мы можем просто убить всех четверых? — в отчаянии подумала я, прежде чем осознание того, о чём я только что подумала, настигло меня.

Мисс Ополчение схватила меня за руку и я чуть не закричала.

— Следи за тем, чтобы он оставался в сознании, — жёстко сказала Мисс Ополчение, практически вручая мне в руки дрожащее тело Стояка. — Держи его ноги поднятыми, а голову опущенной. Дай мне знать, если жгут ослабнет.

Она расстегнула его костюм от воротника до живота, и хотя я не видела его тела раньше, за исключением нескольких коротких секунд, его грудь выглядела  действительно бледной.

— Стояк? — позвала я, обхватывая его торс одной рукой и краем лаза следя за тем, чтобы его ноги оставались лежать на скамейке. Его левая рука всё ещё касалась фургона на случай, если ему снова потребуется использовать на нём свою силу, но она лежала так безвольно, что я не была уверена, что он все ещё был в сознании или осознавал происходящее.

— Хмм? — промычал он. Я прикоснулась к его коже, и хотя на мне были перчатки и я не могла сказать наверняка, мне показалось, что он был холодным, словно лёд.

Я притянула его поближе к себе одной рукой, в то время как другой пыталась сосредоточиться на знаке, поглядывая в стену фургона, чтобы видеть, что происходит снаружи. Мисс Ополчение создала винтовку выше меня ростом и стреляла в Сибирь, но та просто игнорировала выстрелы, продолжая охотиться на Призрачного Сталкера, которая уклонялась от каждого удара либо уворотом, либо переходом в теневую форму.

— Не засыпай, — сказала я Стояку. — Ты сделал это. Ты доказал, что Сибирь была проекцией. Мы собираемся найти властелина, создавшего её, и убить её. Ты скоро станешь миллионером.

Всё это казалось таким бессмысленным прямо сейчас, но наконец, после слишком долгого ожидания, я создала огонёк в руке с помощью сигила-зажигалки. Тепло и свет, казалось, разогнали ледяную белизну его груди, и я продолжила преобразовывать атмосферу, чтобы подпитать маленький шарик огня. Моя голова болела от напряжения, вызванного необходимостью использовать символ не так, как он был задуман, но я справлялась с этим.

И всё же я продолжала поглядывать за успехами Софии каждый раз, когда мне удавалось бросить взгляд наружу фургона. Она не могла оторваться от чёрно-белого монстра больше, чем на пять футов (152,4 см) — Сибирь просто резко ускорялась от простейшего касания к земле и снова оказывалась практически над Софией — поэтому Сталкер уклонялась, «сражаясь» на близкой дистанции. Она увернулась от Сибири только для того, чтобы нырнуть под размашистый удар ногой, который разрубил бы её пополам, но даже не пыталась убегать. Конструкции Лабиринт продолжали расти, давая ей краткие мгновения отдыха за укрытиями, но она ни разу не попыталась сбежать, когда оказывалась в этом самом укрытии.

Она просто не могла.

— Обнаружен вероятный создатель Сибири.

Я бросилась отдавать приказ — мне было всё равно, что это не было моей работой или что у меня не было на это полномочий — но с таким количеством задач, висящих на мне, я не знала, что должна сказать им, чтобы они пристрелили эту тварь.

Мисс Ополчение, к счастью, отреагировала раньше меня, заговорив с диспетчером.

— Насколько это точно? — спросила она дрожащим голосом.

— 60 процентов, — доложил голос, немного неуверенно, но быстро. — Это мужчина, гораздо старшего возраста, чем ожидалось. Небольшое физическое сходство с Сибирью. Никаких других способностей не продемонстрировано.

Я увидела, как напряглись ноги Мисс Ополчение.

— Оставляем в живых, — сказала она напряжённым, отчаянным голосом. — Но проверьте его немедленно.

Она полностью сосредоточила внимание на Сибири, выискивая любые признаки изменения её поведения или осознания происходящего, точно также, как и я. Я не знала, что это был за «тест», но была почти что уверена, что он будет неприятным.

Может ли быть так, что создатель проекции даже не в курсе, что он её создатель? — на мгновение задумалась я. — Или, может, он в рабстве у Девятки, и… нет, нет, перестань быть такой глупой, Тейлор!

Парачеловеческие силы предоставляли кейпам бесконечное количество возможностей, но мы не могли возлагать на силы слишком большие ожидания. 60 процентов на то, что тот человек был создателем Сибири — Мисс Ополчение не считала, что этого было достаточно, чтобы просто взорвать его, или, по крайней мере, попытаться это сделать на случай, если у него могли быть какие-нибудь способности.

Но я видела, что София начинает уставать — каждое уклонение выполнялось отчаянным рывком или фазированием, чтобы не попасть под размашистый удар ногой или рубящий удар рукой — удары, способные отсечь конечности также легко, как циркулярная пила. Каждая секунда, в течение которой властелин, создавший Сибирь, оставался живым, была ещё одной секундой, в течение которой ей приходилось бороться за свою жизнь — и она не могла просто взять и сбежать.

Черно-белое чудовище отвело взгляд от Софии. Она стояла к нам спиной, но смотрела не на ставшую теперь огромной конструкцию Лабиринт, а назад — в ту сторону, из которой она пришла.

— Цель находится в той стороне, откуда пришла Сибирь? — спросила Мисс Ополчение, и её винтовка теперь представляла просто оптический прицел почти такой же длины, что и ствол винтовки. Я проследила за линией прицела, а затем снова сосредоточила внимание на Сибири.

Она всё ещё стояла там, глядя куда-то вдаль. София стояла неподвижно, тяжело дыша и положив руки на колени, но её взгляд не отрывался от каннибалки.

Сибири потребовалось меньше мгновения, чтобы резко развернуться и броситься к Сталкеру, стелясь по земле. София в отчаянии рванула прочь.

Кровь текла целыми ручейками там, где когти монстра вспороли верхнюю часть ноги Софии, словно там не было никакой плоти, заставив её споткнуться и растянуться на земле. Ярко-красные струйки, казалось, на мгновение задержались в воздухе, а после рухнули на землю ей вслед.

Я не знала, что именно закричала — позвала ли я Софию по имени, или звала Призрачного Сталкера, или это просто был бессловесный крик.

Это не имело значения. Мы всё ещё были заперты во временной тюрьме.

Сибиряк всё ещё не оглядывалась ни на нас, ни на упавшее тело Софии. Вместо этого она, стелясь по земле размытым пятном, помчалась в ту сторону, откуда пришла, на скорости большей, чем развивал автомобиль.

— Разрешаю атаковать! — в отчаянии крикнула Мисс Ополчение.

Я больше не могла видеть полосатую серийную убийцу, но отчаянно надеялась, что она исчезла — наконец-то перестала существовать, потому что её создатель был убит.

Мисс Ополчение схватилась за ручку двери в задней части фургона, и к моему удивлению, дверь открылась. Время работы силы Стояка истекло.

Ужасная мысль пронзила меня, и я притянула его поближе к себе, щупая его грудь и пытаясь прислушаться к сердцебиению, но к счастью он всё ещё дышал и его сердце продолжало биться. Мой огонёк угас из-за того, что я отвлеклась на Софию и все эти важные сообщения, но теперь его кожа выглядела немного менее белой. Он всё ещё дышал, его сердце всё ещё билось, но похоже, он успел потерять сознание.

Мисс Ополчение вернулась с Софией, перекинутой через плечо, обеими руками в перчатках зажимая рану на её ноге.

— В центральную броктонскую, немедленно, — приказала она водителю таким тоном, который не оставлял абсолютных сомнений в том, с какой скоростью ему было разрешено двигаться.

Она практически упала на заднее сиденье фургона, и обмякшее тело Софии рухнуло навзничь, почти рухнув на Стояка. Перчатки Мисс Ополчение были пропитаны кровью и она крепко сжимала ногу Софии, но я могла видеть подрагивающие куски плоти прорезанного бедра чуть ниже железной хватки Мисс Ополчение. Кровь продолжала слабо литься, растекаясь по полу фургона.

Мисс Ополчение сжала ногу ещё крепче.

— Алхимик! — рявкнула Мисс Ополчение на меня, когда фургон тронулся с места. Задние двери всё ещё были открыты и оттуда вываливалось оборудование, пока я не захлопнула ногой одну из створок с громким лязгом. — Исцели её!

Короткое мгновение я пялилась на неё, прежде чем очнулась от ступора. Я отпустила Стояка, перешагнула через его ноги и опустилась на колени перед Софией.

Кровь продолжала литься, но я не обращала на это внимания.

Постарайся лучше, чем тогда с Тритоном, сказала я себе, рисуя тот же символ, что и для него. Это второй раз, легче лёгкого. Ты сможешь с этим справиться.

Я прижала символ к ноге, чуть ниже окровавленной руки Мисс Ополчение, и активировала свою силу.

В одно мгновение я осознала, насколько ужасна была ситуация. Лезвие Манекена вонзилось Тритону в шею, но в то же время закупорило место ранения. Оставшиеся нетронутыми сосуды в его горле всё ещё могли позволять крови немного циркулировать.

Порванная плоть на ноге Софии и узкая, похожая на соломинку артерия, которые я смогла визуализировать у себя в голове, были почти пусты от крови. Раны, нанесённые Сибирью, были глубокими, разорвав плоть почти до кости.

Моя сила начала сдвигать живую ткань под моими пальцами.

Я просто сделаю трубку, подумала я, несмотря на плотную, жуткую вонь железа и липкую, мерзкую, впитывавшуюся в костюм кровь вокруг. Простую трубку. Соломинку. Тюбик. Просто соберу всё это обратно. Ради Софии.

На мгновение я отключилась, и тысяча резких оскорблений вонзились мне в грудь. Годы издевательств и жестокости.

Пошли… нахуй! — подумала я, отгоняя ужасные мысли прочь. Вена, или артерия, или как это, чёрт возьми, называлось, срасталась. Маленькие струйки крови текли по трубке, как я того и хотела. Я смутно могла следить за капельками живой жидкости, исчезающими во всё меньших и меньших трубочках, слишком тонких, чтобы я могла их увидеть.

— Алхимик? — услышала я, как кто-то меня позвал, и поняла, что мы перестали двигаться.

Я подняла взгляд и увидела мужчину в синем медицинском халате, державшего в руках маленький пластиковый кейс и толстый рулон бинтов. Позади него я увидела Стояка, которого уносили прочь на носилках. Его оставшаяся рука с силой сжала металлическую раму носилок.

Наконец, я перевела взгляд на своего пациента.

На Софию.

Она была ужасно неподвижна, а её лицо было холодного, желтоватого оттенка, не похожего ни на что, что я видела когда-либо раньше. Я не видела, чтобы из раны на её ноге текла кровь — чёрт возьми, я даже не видела саму рану, ни своими глазами, ни своей силой, но она продолжала безвольно лежать рядом с Мисс Ополчение.

Она была мертва.