Интерлюдия: Котёл, Бласто и Райли.

     — Она сможет это сделать? — спросила Александрия.

     — Да, — Контесса присела. — Мантон?

     — Я вытащила то, что осталось от его тела, из обломков фургона, — Александрия выглядела довольной.

     Она так до конца и не оправилась от смерти Героя.

     — А что с доставкой? — спросила доктор Мама

     — Перенесла его тело в покои Зелёной Госпожи. Она забрала его силу до того, как он полностью умер, — ответила Александрия. Она из кожи вон лезла, пытаясь удержать Протекторат от краха, пытаясь устранять различные непредвиденные обстоятельства, которых теперь… было в избытке.

     Девятка была одним из таких непредвиденных обстоятельств. Раньше их устранение привело бы к тому, что ещё больше кейпов-одиночек начали бы сходить с ума и наносить окружающим ущерб. А известная одержимость Джека мощными кейпами ограничивала общее количество наносимого ими урона, и, в то же время позволяла легко наводить их на цели, которые более или менее имели далекоидущие и многоущербные для окружающих планы. Общая сумма урона, который наносила Девятка миру, была хоть и драматичной и публичной, но, по факту, составляла гораздо меньшие цифры, чем если бы каждый член Бойни действовал сам по себе, особенно если учитывать, сколько людей под своим крылом собрали Джек и Король, и скольких они убили, пока однажды не смогли сформировать свои собственные большие группы. Это также помогало сохранить концепцию «за гранью дозволенного», дав образец того, до чего не стоит доходить даже злодеям.

     Стоило просто посмотреть на некоторые части Африки, Латинской Америки и Азии, чтобы увидеть, что произойдёт, когда исчезнет такой наглядный пример.

     Но то, что имело смысл, когда до конца света оставалось 15 или более лет, не имело смысла, когда он должен был случиться через полгода или меньше, а Девятка и им подобные группы были слишком разрушительными сами по себе, чтобы выгоды от их спокойного существования больше не перевешивали затраченного на них внимания.

     Так что теперь их начали устранять.

     Путь к снижению напряжённости. Один шаг.

     — Интересно, наслаждается ли Джек своей пенсией.

     Александрия и Доктор Мама обе покачали головами на эти слова.

     — А та женщина? — спросила Александрия.

     — Жизненно важна для наших шансов. Это также способ сделать так, чтобы Тейлор Эберт и герои Земли Тав были у нас в долгу.

     — Тейлор?

     — Мы выполняем данное ей обещание, — сказала Контесса. В её сознании замаячил очередной шаг Пути, который требовалось сделать в скором времени. — Прошу меня извинить. Дверь в медицинский отдел, — с этими словами она покинула комнату.

     В конце концов, у них у всех было очень много дел и очень мало времени.

     ***

     Ампутация очнулась. Она не могла пошевелить ничем, даже глазами. Она, Дева в Беде и Джек собирались пообщаться с Бласто. Всё шло отлично, пока не появился Отступник и не убил телохранителей Девы и Ампутации. А потом появился Эйдолон. Ампутация сбежала, но Джек умер! Там была сжатая область гравитации, от попадания в которую он увернулся, а затем кто-то снаружи лаборатории выстрелил ему в голову.

     И даже секретики Ампутации для непредвиденных обстоятельств не сработали, потому что вся лаборатория была окружена энергетическим полем. Она никогда раньше не видела, чтобы Эйдолон мог делать что-то подобное, разве что в старых фильмах.

     — Привет, — Ампутация обнаружила, что может двигать глазами, но не может активировать имплантированные пусковые установки для дротиков. Она подняла взгляд и увидела женщину в шляпе, смотрящую на неё сверху вниз. — Ты была не очень хорошей девочкой, не так ли?

     Что? Нет, я была! Я помогаю Джеку, и позволяю Сибирь заплетать мне волосы, и…

     — А разве Джек говорил тебе, чтобы ты была хорошей девочкой? Помнишь, кто сказал тебе быть хорошей девочкой?

     Ампутация не хотела помнить — использовать смесь щёлочи и пищевой соды, чтобы перекрыть кровоток раны, нанесённой мамочке. Мне нужно прикрепить кусок пластиковой трубы для замены… нет, её снова порезали!

     — Что бы твоя мамочка подумала о тебе сейчас, Райли? А как на счёт остальных членов твоей семьи? Помнишь свой последний ужин?

     Нет, я не хочу вспоминать!

     — Сладких снов, Райли.

     Райли больше не смогла оставаться в сознании.

     Так продолжалось и дальше. Приходила та женщина и говорила с ней. О её технарстве, о том, как ей было весело с Девяткой («Но что бы сказала твоя мамочка, Райли?»), о том, что она знала о пассажирах. Это было почти весело.

     Райли потеряла счёт времени. Женщина не отвечала ей, если она называла себя Ампутацией.

     Ей продолжали сниться кошмары о мамочке. Она пыталась быть хорошей. Она делала всё, что могла, чтобы мамочка, папочка, Дрю и Маффлз остались живы.

     — Лгать плохо, — сказала однажды женщина.

     — Да, — сказала Райли. И Джек, и мамочка с ней бы согласились.

     — Но ты лгала.

     — Нет, я этого не делала! — сейчас Райли могла двигаться, и она задавалась вопросом, знала ли эта женщина, что она может убить её сотней различных способов.

     Но она этого не делала.

     — Делала. Что ты сказала Джеку?

     — Что я не люблю мамочку.

     — Это была ложь, не так ли?

     — Я позволила им умереть.

     — Потому что Джек не позволил бы тебе победить. Каждый раз, когда ты их исцеляла, он делал с ними что-то ещё.

     — Да, — Райли не могла дышать. Она не знала, почему, ведь все её внутренние системы были в полном порядке. И всё же, она не могла дышать.

     — Ты любила своих мамочку, папочку, Дрю и Маффлза?

     — Д-да.

     — И мамочка хотела, чтобы ты была хорошей девочкой?

     — Да.

     — Ты готова быть хорошей девочкой?

     — Да, — женщина кивнула. В воздухе появился проход, и из него вышла девушка, которую Райли узнала. Её руки были покрыты красными татуировками.

     — Панацея?

     — Амелия, — поправила её девушка, не отрывая от неё взгляда. — Она?

     — В обмен на нашу помощь, да. Услуга за услугу.

     — Я поняла…

     — Райли, ты можешь быть хорошей девочкой, но в тебе слишком много от Ампутации. Амелия поможет тебе решить этот вопрос. Ты согласна с этим?

     — Да.

     — Это будет больно, — сказала Амелия. — Очень больно. Я не смогу снизить уровень боли как могут все твои улучшения.

     — Всё в порядке.

     И Амелия не соврала. Это действительно было очень больно. Но не так сильно, как было больно мамочке.

     Когда Райли очнулась, Амелии больше нигде не было видно. Но она услышала другой голос. Бласто.

     Бласто, здесь?

     — Вы не говорили мне, что я буду работать с конченой психопаткой! — кричал он. — Вы спасли меня, хорошо, вы наняли меня, просто отлично. Мне это нравится. Органические дома на деревьях, солнечные батареи, всё то дерьмо, которое вам нужно для колонизации другого мира — хорошо! Вы даже позволяете мне создавать моих монстров, чего не позволило бы мне СКП, и это круто. Но это всё нужно вам, и я думаю, что вполне отплатил…

     — Нет, — это была та самая женщина, что приходила к ней, в сопровождении другой, пожилой женщины с тёмной кожей.

     — Бласто, — сказала старшая женщина. — Ты ничего нам не дал, или, скорее, ты делаешь всё, что хотел сделать, но что тебе всегда запрещалось делать. Твой долг перед нами только растёт. Нам нужно, чтобы ты поработал над этим вопросом с Райли. После этого мы предоставим тебе лучшую лабораторию, лучше той, что мог предоставить Аккорд, с учётом определённых ограничений, или, если ты хочешь работать без ограничений, разместим её на необитаемой Земле. Но ты будешь работать с Райли.

     — Отлично! Но если она, блять, хотя бы ткнёт в мою сторону пальцем, я её убью нахрен.

     Райли фыркнула. Как будто у него получилось бы это сделать. А затем она опустила ноги на холодный пол, и впервые с тех пор, как она провела улучшения своего тела… почувствовала холод. Её тело было таким медленным и нескоординированным без имплантов.

     Может быть, мне следует быть милой.

     — Что вы хотите, чтобы я сделала? — спросила Райли.

     Раздался тихий звук, когда часть стены отодвинулась, открывая взгляду камеру в форме трубы с женщиной внутри. Её глаза были закрыты, но цвет волос бы точь-в-точь как у мамочки.

     — Нам нужно, чтобы вы вылечили эту женщину, — сказала пожилая дама. Она махнула рукой на толстые книги с документацией и планшетные компьютеры, заполненные данными. — Учитывая психическое состояние Амелии, мы не могли рисковать и использовать её помощь для лечения миссис Агрест.

     Но вы готовы рискнуть использовать её лечение на мне. В этом был смысл. В конце концов, единственной частью, которую Амелия не трогала в Райли, были её усиления и защита мозга. Райли подхватила ближайшую к себе папку с документами и начала её пролистывать.

     Микроповреждения головного мозга, а также неизвестное состояние, которое, с некоторыми доказательствами, может указывать на то, что пациент находится в состоянии сна… Она отбросила папку в сторону.

     — Я думаю, что смогу, но…

     — Она должна излечиться и быть той женщиной, которой была до травмы, — другая женщина поправила свою шляпу-федору на голове. — Её разум должен принадлежать ей.

     — Я могу это сделать, — сказала Райли. — Думаю смогу, большая часть её воспоминаний ещё должна быть доступна… может быть, я могла бы использовать часть технологии Бласто…

     — Эй, зачем я здесь вообще нужен?

     — Чтобы держать мои инструменты. У меня нет ни одного из моих пауков! — сказала Райли.

     — Если это необходимо для её лечения, у нас есть подборка флаконов из Котла, а также данные о том, как они создаются, — пожилая женщина указала на другую стопку папок. — Здесь нужная информация.

     Данные о том, как пассажиры устанавливают связь с носителями? И пассажиры часто восстанавливали тело, если оно было не в порядке… Райли начала нетерпеливо листать документацию.

     Она не заметила, как посторонние начали уходить, пока первая женщина, женщина в шляпе, не окликнула её.

     — Райли?

     — Да?

     — Каждому ребёнку нужна мать, и не забывай — будь хорошей девочкой.

     И с этими словами они ушли, оставив наедине её, Бласто и спящую женщину.

     — Хорошо, Бласто, ты начнёшь работать над анализом крови, а я… — Райли улыбнулась. — Я собираюсь поработать над тем, чтобы помочь ей!