Алхимик. Царская водка 11.1

Я не могла сказать, сколько времени прошло с тех пор, как Эми в своих грязных кроссовках исчезла за моей дверью. Я не стала утруждать себя тем, чтобы переодеть свой костюм. Я даже не встала с компьютерного кресла.

Честно говоря, я не была уверена даже в том, что моргала.

— София сказала… — пробормотала я. Услышанное снова и снова прокручивалось у меня в голове, даже когда я пыталась отрицать мысль, пришедшую мне в голову из-за слов Эммы. — Единственный способ, которым она могла узнать о силах…

Это бессмысленно, подумала я, перетряхивая память в поисках другого парачеловека примерно моего возраста, который находился бы по ту сторону закона, но такового не вспоминалось. Среди Барыг не было ни одной девочки-подростка с суперсилами. Ни одной среди практически прекративших существование АПП. Зубы были родом из Бостона. Сука была слишком высокой и мускулистой, и у неё был неподходящий характер. Сплетница тоже не подходила под этот критерий.

И она никак не могла оказаться одной из Имперских кейпов.

София Хесс — Призрачный Сталкер, наконец, позволила я себе осознать мысль.

Разрозненные кусочки мозаики встали на свои места, и маленькие подозрения, которые в лучшем случае могли сойти за косвенные, переросли в чёткое лицо Софии Хесс, скрывавшейся под маской Призрачного Сталкера.

София ухмыльнулась мне в своём воображении, и я отшатнулась.

Она знает обо мне? — подумала я, и мои мысли почти накинулись на эту идею в надежде её опровергнуть. — Этого не может быть. Верно? Эмма могла бы рассказать про меня… но разве тогда София не сделала бы что-нибудь, если бы знала обо мне?

Холодок пробежал у меня по спине, когда я вспомнила, как мы вместе лежали в больнице. Бок о бок, разговаривая друг с другом на равных. Как будто когда-нибудь мы даже смогли бы стать друзьями.

Она ничего не знает, подумала я, когда мысли о том, как меня непреднамеренно разоблачают перед ней, наполнили мой разум.

Воспоминание о том болезненном кашле Призрачного Сталкера — Софии — когда я покидала больничное крыло паралюдей, заставило меня вздрогнуть.

Она точно ничего не знает, настойчиво подумала я, хотя и близко не испытывала той уверенности, какую мне хотелось бы испытывать. Теперь моя личность была раскрыта, не по моему выбору, и мне придётся с этим смириться. Я могла предположить, что Эми не публиковала эту информацию в интернете — на что на самом деле не стоило надеяться только из-за её слёзных извинений — но даже если так оно и было, ничто не помешало бы ей рассказать об этом кому-нибудь ещё, или даже непреднамеренно намекнуть о том, что она знает.

Объединить образы Призрачного Сталкера и Софии было нелегко, даже когда всё продолжало сходиться в одну картинку. София была стервой-социопаткой с серьёзными проблемами с гневом, и я страдала от них по крайней мере не меньше, чем остальные. Призрачный Сталкер была до жестокости прямолинейной, злобной и равнодушной, но она вставала на мою сторону гораздо чаще, чем не вставала, и когда она говорила мне, что я крутой герой, имея в виду убийство Лунга…

У меня было такое чувство, будто она пыталась мне помочь. Поддержать меня, как бы отвратительно это ни звучало, даже если игнорировать нашу с ней историю. Я убила очень плохого человека. Стражи могли считать, что это был хороший поступок, даже если это было не тем, про что они могли заявить во всеуслышание.

Я покачала головой. Желудок скрутило от того, что всё больше и больше воспоминаний и просто светлых мыслей были запятнаны прикосновениями Софии. Небольшие проблески беспокойства, которые я испытывала за чернокожего героя, живущего в столице сторонников превосходства белой расы в северно-восточном регионе страны. Восхищение тем, кому удавалось быть успешным линчевателем дольше, чем я могла себе представить.

Связка иридиевых болтов, которые я вручила своему злейшему врагу.

Новыми красками заиграли не только события из жизни моей героической ипостаси. Весь мой опыт, полученный в Уинслоу, приобрёл новый смысл, освещаемый уродливым знанием о гражданской личности Призрачного Сталкера.

Они могли знать? — думала я. — Директор Долбанная-велл должна была знать  том, что она творит, верно? Или по крайней мере догадываться? Но что тогда с учителями? Неужели им не приходили в голову мысли «герой не должен так себя вести» и что-то с этим делать? Они ничего не делали, когда крали мои вещи, ничего не делали, когда меня заперли в шкафчике, полном мусора, но потом, внезапно, Софию отстраняют от занятий? Думаю, это также объясняет, почему учителя стали останавливать Эмму и Мэдисон. Этого слишком мало, это сделано слишком поздно, но всё же…

Я попыталась вспомнить, слышала ли я что-нибудь о призрачном Сталкере в то время, что могло бы оправдать отстранение Софии из школы, но на ум не приходило ничего, кроме Бакуды.

Невесёлый смешок вырвался у меня из груди. Моя лучшая догадка состояла в том, что София спала с кем-то из учителей или была любовницей президента, что-то в этом роде — что-то, что могло дать ей могущественного защитника, который мог надавить на школу и заставить их игнорировать всё, что она делала.

Я просто никогда не думала, что этим могущественным покровителем может оказаться Протекторат и СКП.

Сильные мира сего всё это время были на её стороне, защищая её, пока она разрушала мою жизнь.

Сколько из них знали о ней? — думала я. — Это ведь не какой-то общеизвестный факт, верно? Знали либо в СКП, либо в Протекторате? Сомневаюсь, что тот же Оружейник много знает о личных жизнях кого-либо из Стражей. Мисс Ополчение? Директор Пиггот?

В памяти всплыло воспоминание о празднике в галерее Форсберга.

Эмма была там из-за Софии? — думала я. — Эмма была для Призрачного Сталкера её «плюс один»? Если бы я не сбежала при виде неё, Эмма бы попыталась подойти ко мне и поговорить?

Сама мысль об этом приводила меня в ужас, и я была благодарна за то, что в реальности этого не случилось. Тогда я не смогла бы сохранить самообладание, хоть какую-от его часть. Не больше, чем сейчас, когда я одна сидела в собственной комнате.

В тот день я провела несколько часов среди людей, носивших маски, в блаженном неведении о том, что под одной из них скрывается чудовище. Это было похоже на то, как когда я пыталась вспомнить, видела ли я Макса Андерса, разгуливающего среди других высокопоставленных лиц Броктон-Бэя на благотворительном вечере до того, как раскрылась его истинная сущность.

Меня охватила паника, когда я поняла, что другие Стражи тоже могли быть не такими уж хорошими людьми. В конце концов, один из них оказался настоящим монстром.

С колотящимся в горле сердцем я подумала о тех парнях, которых Эмма и София использовали для того, чтобы запугивать меня. Их было немного — в прихлебателях у Трио никогда не ходило много парней, а те, кто им подчинялся, были не склонны просто так издеваться надо мной.

Я предполагала, что все Стражи учились в Аркадии, как думали и все остальные. Я ошибалась. По крайней мере, на счёт одного из них.

С крошечной, бесконечно маленькой толикой признательности я пришла к выводу, что никто их них не мог быть кем-то из парней-Стражей. Я видела лицо Стояка — это точно был не он. Рыцарь — я не так много смогла рассмотреть в больнице, но всё же точно нет. Эгида и Страшила оба были слишком высокими и мускулистыми, чтобы оказаться кем-то из дружков Софии, если только у них не было тайной способности серьёзно худеть во время посещения школы.

А Крис — Кид Вин — я просто отказывалась верить в то, что он мог быть кем-то из них. Я общалась с ним достаточно долго. Я согласилась пойти с ним на своё первое свидание. Он не мог оказаться одним из тех задир в школе. Вселенная не могла быть настолько жестокой. Не могли же все Стражи на самом деле оказаться монстрами?

Даже если по крайней мере один из них был именно таким, и возможно были и другие, готовые притворяться, что не видят ничего из того, что она творила, или готовые помочь скрыть её преступления. Люди СКП или Протектората.

~ ~ ~

Папе пришлось самому зайти за мной в комнату, когда он вернулся домой — парочка докеров разругалась с какими-то людьми, которые обвиняли из в мародёрстве. Это звучало как что-то такое, с чем они могли справиться и сами, но папе было о чём рассказать, поэтому он, казалось, не замечал, что я была очень отстранённой, пока мы ели наш ужин.

Во всяком случае, какое-то время. Когда я уронила вилку и она отскочила от края моей тарелки, упала со стола и прокатилась по полу, и когда я просто осталась сидеть, не в силах разобраться с маленькой глупой вилкой, он, наконец, заметил моё странное поведение.

Он спросил меня, что не так.

— Я никогда тебе этого не говорила, — тихо сказала я, уставившись на дурацкую маленькую вилку, закатившуюся под плиту. — Но тебе не следовало впускать Эмму.

— Я знаю, что какое-то время вы не общались… — начал было говорить он, но замолк, когда я перевела взгляд на него.

— Не всё так просто, пап, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал чётно несмотря на то, что мне приходилось изо всех сил давить ком в горле. — Эмма… мы не просто перестали быть друзьями. Она… Она и София были теми, кто запихнул меня в шкафчик.

То, как папино лицо медленно теряло цвет от загорело-розового до бледного, мертвенно-серого, причиняло боль. Я не знала, по-прежнему ли они регулярно встречались с отцом Эммы, хотя и сомневалась в этом, но я точно могла сказать, как плохо он себя чувствовал из-за того, что он натворил, когда впустил в дом Эмму.

— Я не понимаю, — сказал он спустя какое-то время. — Как… зачем?

— Я не знаю, — покачала я головой. — Правда не знаю. Но сегодня она пришла, чтобы извиниться. И немного рассказала мне о том, зачем она всё это делала.

Папа опустил взгляд на свою тарелку, всё ещё почти полную еды.

— Мне так жель, Тейлор, — сказал он. — Я никогда не думал, что…

— А я не хотела тебе говорить, — перебила я его. — Всё нормально. Просто… я разберусь с этим.

И под «этим» я подразумеваю Софию, подумала я, заворачивая свою тарелку с полуфабрикатами в фольгу и убирая её в холодильник.

~ ~ ~

Я уставилась в потолок, едва различая в темноте символ штукатурки или краски. Я надеялась, что пребывание в своей комнате поможет мне уснуть, но моя кровать казалась мне слишком горячей, а каждый раз, когда я переворачивалась или двигалась, я осознавала, что уже лежала на этом месте и оно всё ещё оставалось тёплым.

Трудно было сказать, как долго я лежала, без сил и эмоционально истощённая, но я всё также не могла заснуть.

Потом у меня зазвонил телефон.

Некоторое время я просто слушала, как он звонит. Я не была уверена, действительно ли я это слышу или просто себе воображаю. Я не знала, кто мог звонить мне так поздно ночью, но честно говоря, сейчас могло быть как и начало одиннадцатого часа, так и добрых три часа ночи.

Я медленно протянула руку и взяла свой телефон.

— Алло? — апатично спросила я в трубку.

— Алхимик? — на другом конце трубки послышался голос Батареи.

Меня словно пронзило электрическим зарядом, и я резко села в кровати.

Откуда у неё этот номер? — подумала я, проверяя телефон.

Я взглянула на экран, и он был настолько ярким, что ослеплял, но прищурившись, я смогла прочесть имя контакта.

Виви — прочла я с экрана, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что это было моё кодовое обозначение, которое я придумала для Вики. Для Славы.

Теперь я почувствовала, что проснулась окончательно, и снова поднесла телефон к уху.

— Батарея? — тихо спросила я, просто чтобы чувствовать себя уверенной.

— Верно, — ответила она. — Надеюсь, я звоню не слишком поздно?

Я скосила взгляд на свои часы, которые показывали 4:32 утра.

Электричество ведь отключалось, осознала я. А я не поправляла время.

— Нет, всё нормально, — сказала я. — Я уже встала.

— Здесь рядом со мной Слава, казала она. — Ты ведь хотела с ней поговорить?

— Да, но я не…

— Вот и она, — прервала меня Батарея.

Послышался негромкий звук передавания трубки из рук в руки, а после — тихий вздох.

И тишина.

— Вики? — мягко позвала я.

— Элли? — сказала она в ответ, и мне потребовалась ещё секунда, чтобы вспомнить, что это было её прозвище для меня.

— Тейлор, — исправила я её.

На мгновение она замолчала.

— Понятно, — сказала она, немного индифферентным голосом. — О чём ты хотела со мной поговорить?

За то время, которое потребовалось ей, чтобы произнести моё имя, я успела сбросить с себя слишком тёплые одеяла и выбраться из постели.

— Ты спасла мне жизнь, — сказала я. — Я… это было невероятно. И я хотела бы поблагодарить тебя лично. Не могли бы мы встретиться прямо сейчас?

Несколько секунд Вики молчала, и я услышала, как Батарея что-то сказала — слишком тихо, чтобы я могла расслышать, что именно.

— Хорошо, — сказала она. — Где мы можем встретиться?

Я быстро соображала, пытаясь надеть носки.

— Помнишь мою базу? — в итоге спросила я. — Тот недостроенный многоквартирный дом?

— Помню, — ответила она. — Я буду там.

Она повесила трубку прежде, чем я успела сказать что-нибудь ещё.

Нужно поторопиться, подумала я. Судя по тону её голоса, она явно была не в настроении кого-то ждать.

~ ~ ~

Я споткнулась о трещину в асфальте — было слишком темно, чтобы я могла разглядеть что-то в тени здания — и чуть не ударилась лицом о тротуар. Мне удалось поймать равновесие, и несмотря на боль в колене, я продолжила бежать по тёмным улицам, и только почти что полная луна освещала самые тёмные участки города.

Остальные Герои, ФЕМА, Ассоциация докеров и бог знает кто ещё многое делали, чтобы удержать Броктон-Бей от распада, но прошло всего несколько дней с тех пор, как Левиафан нагрянул в город, чтобы уничтожить это место.

Ещё многое предстояло исправить.

Надо хранить ховерборд дома, пока всё это не починят, подумала я, приближаясь к переулку, который практически утопал в темноте.

И тогда я увидела Вики, сидящую на крыше моей базы. Части её золотисто-белого костюма, казалось, светились в лунном свете, но из блестящего героического образа выделялись потёртости костюма, которые напомнили мне о том, как она выглядела в больнице.

Она посмотрела вниз, но я не могла сказать, заметила ли она меня или нет. Я проскользнула через покосившийся забор и остановилась на грязном асфальте под ней. Вокруг никого не было, так что я помахала ей рукой.

Она медленно спланировала вниз, остановившись, когда мы оказались примерно лицом к лицу к друг другу.

Даже при столь слабом освещении я могла видеть её печаль. Это было хорошо выглядевшее печальное лицо — никаких уродующих тебя соплей, опухших от слёз глаз или натужных пятен румянца на щеках.

Скорбь, подумала я. Вот подходящее слово.

— Хей, — сказала я, и сделала маленький шаг ближе к ней. — Спасибо за… за то, что пришла, полагаю.

Она коротко кивнула, но у меня было такое ощущение, что хоть она смотрела на меня, на самом деле она меня не видела.

— Мы можем… поговорить наедине? — спросила я, глядя на окно, которое я использовала как вход для летунов.

Она молча протянула мне руку, и несмотря на то, что я немного боялась способа, которым она планировала меня нести, я всё же протянула ей в ответ свою.

Это был короткий перелёт до моей базы. Вроде как очень короткий.

Вики уселась на подоконнике, наблюдая за тем, как я стараюсь успокоиться.

Держать ховерборд дома, напомнила я себе, ощущая себя так, словно от короткого полёта с Вики моё запястье разорвало на части.

— Спасибо, — сказала я.

Она снова кивнула, но по-прежнему выглядела так, словно находилась где-то между стоицизмом и апатией. Это был тот самый образ, который я пыталась создать, чтобы иметь дело с Трио и их прихлебателями, и добилась в этом некоторого успеха.

Эмма была очень хороша в разгадывании моей игры.

— Как у тебя дела? — спросила я, жалея, что не смогла найти лучшего способа спросить. Я своими глазами видела, что Рыцарь лежит в коме, и в конце концов вспомнила, что имя Бризанта упоминалось при последней атаке Левиафана, а Брендиш была объявлена выбывшей где-то в середине боя.

Оба её родителя и её парень. Тяжёлое чувство наполнило мои внутренности, когда я подумала о том, как быстро и как ужасно изменилась её жизнь.

— Батарея сказала мне позволить тебе сказать тебе всё, что ты захочешь мне сказать, — сказала Вики. — Но всё в порядке. Тебе не нужно меня благодарить. Всё это часть борьбы. Обычные героические штучки.

Она встала с подоконника, и я поняла, что она хочет улететь.

— Что случилось с Брендиш? — спросила я.

Она повернулась ко мне, и её стоический, скорбящий вид дал трещину.

Я уже сделала глубокий вдох, так что прежде, чем она смогла сказать что-нибудь, о чём, вероятно, после пожалела бы, я заговорила.

— Когда моя мама умерла, я думала, что это всё была моя вина, — сказала я чётким и спокойным голосом. Или, по крайней мере, я надеялась, что мой голос прозвучал чётко и спокойно.

Вики замерла прямо в воздухе.

— Три года назад она погибла а автокатастрофе. Сотовый телефон. Невнимательно смотрела на дорогу. Я никогда не узнаю, хотела ли она в этот момент позвонить мне, или папе, или кому-то другому. Но я всегда думала, что она хотела позвонить мне. Иногда я всё ещё думаю о том, что это произошло из-за меня.

Я чувствовала свою отстранённость от того, о чём я говорила. Трио не раз вытаскивало наружу это болезненное воспоминание, причём делали они это гораздо более болезненными способами. Впрочем, всё, что они делали, причиняло мне боль, но теперь, по крайней мере, я успела немного зачерстветь и не чувствовать всё столь остро.

Это всё ещё ощущалось болезненным, но уже не настолько сильно. Больше нет.

— Я чувствовала себя разбитой на кусочки в течение следующих нескольких недель, — сказала я. — Папа тоже. Но это… я не думаю, что когда-нибудь станет лучше, но…

Я остановилась и замолчала, пытаясь разобраться в том, что я сейчас чувствовала, и как всё это можно облечь в слова. Я даже ощутила раздражение на саму себя за то, что не могла связать речь воедино.

— Я не думаю, что когда-нибудь эта боль пройдёт, — попыталась я ещё раз. — Но справляться с этим станет легче. Это… станет частью прошлого… и хотя иногда ты можешь снова рухнуть в это всё…

Я облизнула губы. Я не чувствовала себя такой неловкой и косноязычной с тех пор, как разговаривала с Крисом.

— Мне жаль, — снова начала я. — Тебе не нужно ничего говорить. Но я думаю, что от того, что ты держишь всё в себе, легче не становится, и для меня… для меня это в итоге не сработало.

Вначале её глаза немного расширились, а затем выражение её лица как-то неуловимо смягчилось.

— Так что я буду здесь, если понадоблюсь тебе.

Я сделала шаг мимо Вики и села на покинутый ею подоконник. Если она захочет улететь, у неё всё ещё было достаточно места для того, чтобы это сделать, но также здесь было достаточно места, чтобы присесть рядом.

Прошло достаточно времени, чтобы я начала чувствовать себя неуютно, прежде чем Вики не села рядом со мной.

— Левиафан ударил маму, когда пришла вторая волна, — тихо сказала она. — Её отшвырнуло в здание. Сломанная шея. Сотрясение. Действительно плохое. Панацее удалось исправить перелом, но мама до сих пор не пришла в себя. И папа, Левиафан достал его в самом конце. Рыцарь чуть не утонул во время поискаово-спасательных работ, и всё ещё находится без сознания. Эми убивает себя работой в больнице, и при этом отказывается их лечить.

Она сглотнула и задрожала, но когда я обняла ей за плечи, она слегка прижалась ко мне.

— Так не должно быть, — сказала она. Это всё так…

У неё перехватило дыхание, и она прижалась ко мне сильнее, или, может быть, это я притянула её ближе к себе.

Она фыркнула.

— Я знаю, что всё это часть героической жизни, — сказала она дрожащим голосом. — Мы сталкиваемся с опасностями каждый день. Герои во всём мире умирают каждый день. Но это… это кажется мне нечестным.

В конце её голос дрогнул, и я сжала объятия крепче.

Я не чувствовала слёз на футболке и монокостюме под ней, но я чувствовала, как она дрожала в моих объятиях.

— Мне жаль, — пробормотала я ей в волосы. — Мне так жаль.

В конце концов она перестала дрожать и я ослабила свои объятия.

Она встала, ровно настолько, чтобы я могла смотреть на неё снизу вверх со своего места на подоконнике.

— Спасибо, — сказала она, и я увидела на её лице едва различимые в лунном свете дорожки от слёз. — Батарея была права, когда просила меня поговорить с тобой.

Я коротко улыбнулась.

— Я знаю, что это не особо поможет, учитывая всё, что случилось, — сказала я. — Но всё-таки, ты спасла мою жизнь, пять раз подряд. Левиафан бы разорвал меня на куски. Вместо этого я смогла вернуться домой к своему отцу. Так что спасибо тебе за это. Огромное спасибо.

Она улыбнулась, и я почувствовала, как в моей груди щиплет от радости, смешанной с тяжёлой, но искренней печалью.

Она так старается ничего не чувствовать поняла я, когда на мои глаза навернулись слёзы. Слёзы радости, слёзы печали — они легко могли оказаться и теми, и другими.

— Не за что, — сказала она.

~ ~ ~

Я наблюдала за тем, как офицер СКП Вессон шла по коридорам СКП. Я пришла рано — моя утренняя смена должна была начаться минимум через час, но мой отремонтированный ховерборд позволил мне снова свободно передвигаться по городу по собственному расписанию.

Это отнюдь не улучшило мою ситуацию с плохим сном, но у меня возникло несколько вопросов, на которые я хотела получить ответ.

Я ждала, тихо разжигая в себе гнев. Я не хотела использовать его, но и чувствовать себя запуганной я тоже не хотела. Здесь было не Уинслоу, где учителей могли подкупить, и где мне на самом деле было нечего им предъявить.

Но Алхимик была кем-то гораздо большим, даже в этом месте. Была кем-то, кто мог настоять на встрече с единственным человеком, который, как я знала, не стоял у руля, когда София запихнула меня в шкафчик.

Я пожалела, что не могла рассказать всё Мисс Ополчение. Она нравилась мне больше. Я доверяла ей больше. Если Оружейник, казалось, вёл себя слишком отстранённо по отношению к Стражам, то Мисс Ополчение заботилась о нас.

Но я не могла заглушить сомнения в том, что она знала больше, чем мне бы того хотелось. Маленькая трещинка в фундаменте моего доверия к ней.

— Он может принять тебя сейчас, — сказала Вессон, когда вернулась обратно. Её не было несколько минут, но я старательно сдерживала кипящий котёл чувств в животе. Не стоило выходить из себя, словно я была какой-то соплячкой — я была уверена, что поддайся я гневу, в итоге буду выглядеть в чужих глазах незрелой особой, даже если в итоге получу то, чего добивалась.

— Спасибо, — сказала я, и она повела меня по коридору к нужной двери.

Директор СКП Кальверт, прочитала я на табличке двери. Он довольно быстро тут устроился.

Замок двери представлял собой устройство для считывания карт, похожее на то, что стояло на дверях комнат Стражей, но в данный момент дверь была слегка приоткрыта.

Я сделала глубокий вдох и полностью распахнула дверь, уверенно проходя внутрь.

Офицер Вессон не последовала за мной, и дверь автоматически закрылась у меня за псиной.

Какой большой, подумала я, рассматривая офис. У меня не было никакой реальной шкалы измерения, и сравнивать я могла разве что с рабочим кабинетом отца.

Что касается декорирования, то он, казалось, выглядел несколько незавершённо, поскольку в комнате в основном преобладали компьютеры и картотечные шкафы. Их было много, настолько много, что я задавалась вопросом, зачем они понадобились ему в таких количествах. Пара сертификатов висела на стенах. Пуля, заключённая в прозрачную пластиковую коробочку, лежала у него на столе, выполняя роль пресс-папье. Перед его рабочим столом стоял единственный стул для посетителей.

— Здравствуй, Алхимик, — поздоровался мистер Кальверт, вставая из-за стола и жестом предлагая присесть. — Я рад, что мне выпала возможность поговорить с тобой. Я собирался запланировать такие личные встречи со всеми Стражами, но, как видишь, сейчас приходится разбираться с другими делами.

— Спасибо, — сказала я, и ощутила, как мой гнев утихает, когда я заняла предложенное место.

Нет, подумала я, снова мысленно раздувая пламя гнева.

— Офицер Вессон сказала, что ты не стала говорить ей, зачем тебе нужна эта встреча, — сказал он. — Знаешь, ты можешь доверять офицерам СКП. Особенно ей, у неё отличный послужной список.

Я слегка покачала головой и оглянулась на дверь. Она была закрыта, а в кабинете были только мы одни.

— У меня есть несколько вопросов, — твёрдо сказала я. — Вопросов о Призрачном Сталкере.

Выражение его лица чуть изменилось — тонкие губы дрогнули, а в уголках глаз появились морщинки, когда он смерил меня пристальным взглядом. Я чувствовала себя маленьким созданием, которое осматривал гигантский… паук, может быть? Что-то, любящее наблюдать за жертвами, и хищное одновременно.

— Хорошо, хорошо, — сказал он. — Ты ведь понимаешь, что я не могу разглашать какую-либо личную информацию о ней, верно? Я отвечаю за сохранность тайны личности паралюдей, включая твою собственную. Я поклялся хранить эти тайны и отношусь к этой клятве очень серьёзно.

— Я понимаю, — сказала я и не смогла удержать себя от того, чтобы мысленно противопоставить его директрисе Блэквелл. — Я здесь не для того, чтобы заставлять вас рассказывать меня о ней. Я хочу, чтобы вы кое-что узнали о ней, и хочу знать, что вы будете делать с этой информацией.

Он кивнул, сложив свои худощавые руки на столе перед нами.

— Я учусь в старшей школе Уинслоу, — сказала я, на всякий случай, если ему ещё не рассказали, кто я такая. Я не хотела непреднамеренно раскрывать всю ситуацию, но должна была с чего-то начать. — Я знаю, что Призрачный Сталкер тоже туда ходит, потому что я выяснила, кто она под маской.

— Понимаю, — сказал он. — Ты хочешь попросить о её переводе, чтобы её личность не оставалась под угрозой раскрытия?

— Нет, — сказала я, до скрежета сжимая зубы. — Я хочу сказать, что Призрачный Сталкер — хренов хулиган, и я хочу знать, почему никто с этим ничего не делал.

Я чувствовала себя так, словно горела изнутри, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не прокричать всё это. Определённо помогал тот факт, что мистер Кальверт был назначен на должность слишком недавно, чтобы быть частью возможного заговора, направленного на то, чтобы помешать «очернить» образ Софии, но мне всё равно хотелось откусить ему голову.

— Я видела, как Призрачный Сталкер и её друзья издевались над учениками Уинслоу всё то время, что они там учились, — сказала я, стараясь соблюдать осторожность в формулировках. — Они ведут себя как отпетые хулиганы, и при этом им всё сходит с рук.

Он спокойно кивнул, но в его глазах я видела что-то такое, отчего у меня возникло ощущение, что он извлёк из моих слов гораздо больше информации, чем я хотела дать.

— Секунду, пожалуйста, — сказал он, и повернулся в сторону картотечного шкафа. Открыв один из ящиков, он вытащил туда простую папку-манилу*, содержимое которой он бегло просмотрел, прежде чем убрать её и снова запереть в шкафу. Даже на том единственном листе бумаги, который я могла разглядеть в его худых руках, текст был густо замазан чёрными полосами.

Отредактирован, подумала я, когда мистер Кальверт повернулся ко мне обратно. Вот подходящее слово.

— Я рад, что ты обратила на это моё внимание, — сказал он. — Я собираюсь сделать кое-что, что немного выходит за рамки моей компетенции как директора СКП, но думаю, что если ты не можешь действовать в рамках здравого смысла, то какой вообще смысл в том, чтобы обладать властью? Согласна?

Мне инстинктивно захотелось кивнуть, просто чтобы сразу перейти к тому, что казалось важным, но я остановила себя и прокрутила эти слова в голове.

— Думаю да, — сказала я, чувствуя, как гнев покидает меня, хотя я поспешно постаралась его разжечь в себе снова.

Он улыбнулся.

— Ты далеко пойдёшь, Алхимик, — сказал он. — Я знал множество героев, которые не стали бы утруждать себя подобными размышлениями. Броктон-Бей нуждается в таких героях, как ты. И с твоими силами я бы не удивился, если ты сменишь Оружейника на его должности через пару лет.

Я была рада, что он остановился до того, как моё лицо начало бы светиться смущением прямо через маску.

— Но я отвлёкся, — сказал он. — Потому что мы говорим о Софии Хесс.

Я кивнула, и как только осознала, что моё предположение о личности Сталкера оказалось верным, по всему телу пробежала дрожь. Я была права.

Он вздохнул и немного ослабил галстук.

— К сожалению, не могу сказать, что я слишком этим удивлён, — сказал он. — Мисс Хесс долгое время была проблематичной личностью. Я беседовал с ней лично, когда её собирались сделать членом программы Стражей, и помнится, особо отметил, что она представляла собой опасность. Она была одержима своей идеей быть мстителем, сеющим страх. К сожалению, директор Пиггот, похоже, проигнорировала мои предупреждения.

Разве она не говорила, что он помогал в её вербовке? — подумала я, но это было так давно, что я не могла вспомнить точно, что именно она говорила.

— Я только что просматривал её личное дело, — сказал он. — Должно быть, ты уже знаешь, что ей фактически запретили посещать Уинслоу?

Я слегка покачала головой.

— Я знаю, что какое-то время она не посещала школу. Может даже месяцы. Я слышала, что её отстранили от занятий, но думаю, что никогда не слышала этому официальных подтверждений.

— Понимаю, — сказал он. — Но исключение несовершеннолетнего из государственной школы — непростой бюрократический процесс, и при работе со Стражами мы должны действовать максимально официально. Я вижу, что мисс Хесс забрали из школы с одобрения директора Пиггот в понедельник, 18 апреля. Это совпадает с тем, что ты помнишь?

Я окунулась в воспоминания. Неужели на самом деле прошло чуть больше месяца? Мне казалось, что прошло гораздо больше времени.

— Да, вроде звучит верно, — сказала я.

— Сомневаюсь, что это кажется подходящим наказанием, — сказал он.

Я медленно покачала головой. Хотя я определённо испытала облегчение от того, что с тех пор она не посещала школу, тот факт, что она, по всей видимости, всё ещё оставалась Стражем, оставил во рту очень неприятный привкус, тем более, что как и любой другой Страж она, казалось, могла делать всё, что хотела.

Это не было похоже на наказание, и я заметила, что он также не упомянул о том, как так получилось, что она перестала ходить в школу.

— Да, не кажется, — сказала я. — И почему ей так долго сходило всё с рук? Уже почти конец второго года обучения. Она училась в школе почти два года, а узнали о её поведении только месяц назад?

Он одобрительно кивнул.

— Это хорошие вопросы, ответы на которые, к сожалению, были только у моего предшественника, и почему-то я не думаю, что они будут хоть сколько-нибудь удовлетворительными, — сказал он. — Я мог бы разобраться для тебя в этом вопросе, согласна?

Я кивнула.

— Превосходно, — сказал он. — Я рад, что ты обратила на это моё внимание. И я хочу, чтобы ты знала — в будущем моя дверь всегда будет открыта, если ты обнаружишь что-то, что тебя в чём-то не устраивает.

— Спасибо, — поблагодарила я и развернулась, чтобы уйти.

— Есть ещё одна вещь, — сказал он, и я повернулась обратно, плюхнувшись обратно на стул. — На самом деле, две вещи. Во-первых, я вижу, что Призрачного Сталкера просили перевести в другую команду Стражей, расположенную далеко отсюда. Просьба поступила в тот же день, когда Софию Хесс забрали из старшей школы Уинслоу, хотя эта просьба, похоже, была отклонена. Во-вторых, оба запроса поступили от Мисс Ополчение.

На мгновение я растерялась, пытаясь разглядеть контекст за этими словами. Мисс Ополчение забрала Софию из школы, но также она попыталась устроить так, чтобы ту перевели в другое место, где она могла бы избежать наказания.

Растерянность и ощущение предательства нахлынули на меня, одновременно подавляя и разжигая внутренний огонёк гнева. Трещина моего к ней доверия в этот момент увеличилась до огромных размеров.

Мне удалось кивнуть мистеру Кальверту.

— Кажется, новый лидер команды Стражей должен прибыть сегодня, — сказал он, когда я, чеканя шаг, направилась к выходу. — Я займусь вопросом Призрачного Сталкера сегодня.

— Спасибо, — поблагодарила я, прежде чем открыть верь.

Я надеялась, что сегодня мне не придётся участвовать ни в каких рекламных мероприятиях. Я не была уверена, что смогу сейчас с ними справиться.

-

папки-манилы - те самые бумажные, жёлтого цвета папки, в которых хранятся личные дела, как часто показывают в американских фильмах/сериалах. https://i5.walmartimages.com/asr/60e0c7c1-2450-4095-b3c2-c4808b580d89_1.e3eff26ec9aa0c7e79ece4f2c375bc80.jpeg