Исход. Присоединение 5.3

     Мы не вернулись на базу. Не сразу.

     Фред решил, что нам следует провести небольшой мозговой штурм, и было бы лучше это сделать, не сидя дома взаперти.

     Я подозревала, что он просто был голоден.

     Я заподозрила это, потому что он потащил нас прямиком в свою любимую пиццерию.

     (Хотя, если быть честной, она была любимой у нас всех, потому что они готовили чертовски вкусную пиццу, но я отвлеклась)

     Вид команды, входящей в пиццерию при полном параде, был необычным, но не то чтобы неожиданным явлением.

     Владельцем заведения был крупный мужчина-мексиканец средних лет. Как только мы открыли двери и он увидел нас, он выкрикнул приветствие, широко раскинув руки.

     — Мои герои! Ха-ха! Вы не сообщили, что придёте, иначе я бы уже начал для вас готовить!

     Несколько посетителей таращились на нас и показывали пальцами, в то время как некоторые из более смелых начали толпиться вокруг, чтобы попросить сфотографироваться вместе.

     Здесь я не особо выделялась или была хорошо известна, так что на меня глазело гораздо меньше людей, зато было гораздо меньше желающих сфотографироваться со мной, в отличие от того же Героя или Госпожи Химии, что меня только радовало.

     Возможно, светящиеся жёлтые линзы и хитиновая броня также имели отношение к тому факту, что ко мне приставало гораздо меньше людей.

     — Эй, Марко, — позвала Трейсер, помахав мужчине рукой и прокладывая себе дорогу сквозь толпу. — Давай нам одну пеперони и одну спортивную.

     — Сегодня у вас простой заказ? — улыбнулся Марко, перегибаясь через стойку. — Конечно, дай мне десять минут, и я отнесу всё на обычное место.

     Трейсер снова помахала рукой и закивала, показывая, что всё поняла, и похлопала Героя по плечу, когда проходила мимо места, где он позировал рядом с парочкой подростков, которые были младше парня максимум на три года.

     — Красный! — крикнул он Бэймаксу, давая понять, что пора идти, поскольку медбот сейчас позировал для другого снимка с двумя детьми, усевшимися на его массивные плечи, в то время как родители фотографировали своих детей.

     Я вышла из пиццерии раньше всех остальных. Химия шла прямо за мной, радостно махая рукой некоторым своим фанатам. После неё шёл Плазматек, образовав у их ног щит и используя его как платформу, чтобы поднять себя и Химию наверх, пока Трейсер на огромной скорости въезжала на здание по стене, а я, схватив Героя за руку и крепко удерживаясь второй за пластину на его предплечье, поднималась вверх. Большой Красный взлетел прямо за нами.

     «Кайдзю» уже сидел наверху, так как его костюм был слишком велик для того, чтобы поместиться в здании. «Монстр» находился в состоянии покоя, присев на четвереньки и широко раскрыв пасть, будто тяжело дышал, позволяя Фреду смотреть на остальных членов команды, даже когда его самого всё ещё закрывала тонкая, как паутинка, голограмма.

     Мои ноги коснулись покрытой песком крыши со скребущимся звуком.

     Химия и Плазматек приземлились рядом секундой позже, соскочив со щита, когда мимо пулей пронеслась Трейсер, прежде чем развернуться и остановиться в плавном, отработанном повороте.

     Герой и Большой Красный были последними, кто приземлился на крышу.

     Секунду мы просто стояли, уставившись друг на друга и не уверенные, с чего должны начать.

     Тем, кто нерешительно нарушил молчание и подтолкнул всех к разговору, был Фред.

     — Таааааак…

     Я поджала губы.

     — Мы пришли сюда, чтобы поговорить об этом, — скрестила я руки на груди и прислонившись к кирпичной ограде, которая окружала край крыши. — Так что давайте поговорим об этом. Кто заинтересован, а кто не заинтересован в предложении? Это довольно хорошее начало.

     Плазматек поднял руку — его визор повернулся в мою сторону, а на губах расплылась неуверенная улыбка, когда он пожал плечами.

     — Можете считать, что я в лагере заинтересованных.

     Удивительно, но Трейсер тоже подняла руку.

     Я повернулась, чтобы посмотреть на неё.

     — Серьёзно?

     В моём голосе не было осуждения, но удивление было совершенно очевидным.

     Спидстер пожала плечами.

     — Мы линчеватели. Я не очень хорошо разбираюсь, как работают компетентные органы, но думаю, мы все достаточно умны, чтобы признать — в основном отношение людей к нам зависит от общественного мнения и популярности. Если копы или политики когда-нибудь действительно захотят подрезать нам крылья, мы больше не будем оставаться в безопасности. Так что, поскольку мы собираемся продолжать этим заниматься, я бы хотела иметь более прочную почву под ногами, чем конкурс популярности, плюс, надеюсь, если мы присоединимся, то продолжим заниматься тем же самым.

     — Да, но… — раздался из открытого рта Кайдзю наполовину отражавшийся эхом голос Фреда. — Мы и так отлично со всем справляемся. Зачем нам исправлять то, что и так не было сломано?

     — Подожди, подожди, чёрт возьми, — Плазматек развернулся, глядя на Фреда так, будто мог видеть через голограмму, как у парня выросла вторая голова. — Ты. Ты даже не попытаешься ухватиться за шанс создать организацию героев? Прямо как в комиксах?

     — Ну… я имею в виду… это было бы круто и всё такое, но у этих историй всегда есть шанс пятьдесят на пятьдесят привести в итоге либо к великолепности, либо к тому, что всё взорвётся нам в лицо настолько ужасно, что к тому времени, когда мы оглянемся на десять лет назад в прошлое, половина из нас будет мертва или покалечена, а вторая бросит героическую карьеру.

     — Комиксы не предсказывают судьбу.

     — Но до сих пор мои предсказания сбывались!

     Васаби сделал глубокий вдох, поднял вверх один палец… а потом замер.

     Я начала видеть, как на его лице медленно нарастал ужас, и прежде, чем он начал паниковать, я воспользовалась возникшей паузой в разговоре, чтобы вставить своё слово.

     — А что на счёт тебя? — я кивнула в сторону Плазматека, привлекая его внимание обратно к себе. — Она сказала свои причины, Кайдзу сказал свои. Почему ты хочешь присоединиться?

     Он обвёл нас взглядом и пожал плечами.

     — Народ. Я не знаю, заметили ли вы, но каким бы «хорошим» делом мы ни занимались, какое бы хорошее мнение ни было у общественности на наш счёт… мы всё ещё не являемся людьми-плюс. Это типа… как будто мы притворяемся ими, но никто из нас не сможет выдержать выстрел, если пуля попадёт в уязвимое место. И каждый раз, когда нас избивают, дворецкий лечит нас в подвале.

     …

     — Мне довольно обидно, что ты описал нашу штаб-квартиру как подвал… и дворецкий действительно хорошо штопает наши раны.

     — Я не это имел в виду! — звук удара затянутой в перчатку руки Васаби о визор его шлема громко прокатился по крыше пиццерии. — Ребят, у нас нет ни прикрытия, ни реальной помощи, если всё покатится к чёрту. Деньги могут помочь не так уж сильно. И присоединение лишь способ уменьшить многие из этих проблем. Мы получим более твёрдую почву под ногами, чем тот эквивалент шатких строительных лесов, на которых мы стоим прямо сейчас. Не говоря уже о дополнительной помощи, которую герои могут получить за работу в костюмах.

     Химия помялась на месте, стоя рядом со мной, прежде чем сделать неуверенный шаг вперёд.

     — Эмммм… я понимаю твою точку зрения, но…

     Она на мгновение заколебалась, когда все взгляды обратились к ней.

     — Ух, что ж. Я вроде как на стороне Кайдзю. Помощь от государства означает также, что мы должны будем следовать установленным ими правилам. И сколько раз их правила будут идти вразрез с тем, что мы считаем правильным, понимаете? Как с Ченгом. Вы же помните его, народ? Мы не смогли бы преследовать его, используя только информацию Королевы Улья, если бы нами командовал кто-то другой. Они бы запросили больше доказательств и прочего до того, как разрешили бы нам действовать, и он бы остался заправлять плохими делами на гораздо больший срок.

     — Именно! — воскликнул любитель комиксов, и его костюм раскачивался из стороны в сторону из-за того, как парень был взволнован тем, что кто-то был на его стороне. — И типа, вы же понимаете, что если мы поймаем кого-то, а у этого кого-то будут связи в правительстве, нам возможно придётся его отпустить? Или, оу, оу, кто-то тайно проникнет в нашу новую организацию и тайно будет действовать как суперзлодей, используя знания, полученные изнутри, чтобы оставаться на шаг впереди нас! Мы можем доверять друг другу, но мы никогда не сможем быть уверенными в посторонних людях, и, оу…

     — Ты всё верно сказал, чувак. Не порть впечатление, — Плазматек повернулся к Герою, который стоял рядом со мной с Бэймаксом за спиной.

     Потом я поняла, что он смотрел не на Героя, а на меня.

     — Что? — я озадаченно моргнула.

     — Эмм… ну и? — выжидательно протянул он.

     — Мы выложили свои карты на стол, — скрестила Трейсер руки на груди. — Что на счёт вас двоих?

     Я повернулась в сторону Героя, чтобы посмотреть на него, а он повернулся, чтобы посмотреть на меня.

     — Я всё ещё думаю об этом, — пожал он плечами.

     — То же самое, — кивнула я.

     — Ой, да ладно вам!

     Прежде, чем Кайдзю начал выдавать очередной спич, дверь, ведущая на крышу, открылась, и Марко крикнул нам всем с широкой улыбкой на лице:

     — Доставка пиццы!

(X)

     Споры не прекращались, даже когда мы приступили к еде. Парочка детей пыталась подглядывать за нами из окон здания напротив, поэтому мы стояли к ним спиной, чтобы нельзя было ничего прочесть по губам. Но отвлечение внимания зрителей едва ли было для нас важно, поскольку оба лагеря тянули одеяло в свою сторону.

     Хиро так и не привёл довода ни за, ни против предложения агентства, я тоже.

     Самое большее, что я делала, когда меня спрашивали — рассказывала, как у меня дома действовал Протекторат, а самое большее, что делал Хиро — искал информацию в интернете, когда нужно было что-то уточнить.

     Нам не нужно было говорить об этом, даже смотреть друг на друга. Когда все сказали всё, что хотели, и отправились обратно в штаб-квартиру, чтобы снять костюмы и разойтись по домам, я осталась ждать в гостиной дома Фреда после душа и переодевания.

     На самом деле, ждать пришлось не слишком долго.

     Остальные всё ещё не ушли, но дом был таким большим, что один лишь фактор пространства обеспечивал нам определённую долю уединения.

     Дверь открылась, и первым в помещение вошёл Бэймакс своей привычной ковыляющей походкой, снова мягкий, толстый и белый. Не Большой Красный.

     — Приветствую.

     — Привет, Бэймакс, — сказала я, мягко улыбнувшись медботу.

     Символ команды, культовый Бугай, вразвалку отошёл в сторону, и вслед за ним в гостиной появился и Хиро, снова одетый в простую белую футболку и шорты цвета хаки.

     Он сделал долгий, медленный вдох, и уставился на меня.

     — Таааааак, — протянул он, передразнивая Фреда.

     Я фыркнула то смеха.

     — Ну хорошо Герой, — наполовину дразня протянула я. — Что ты решил?

     Он улыбнулся, засовывая руки в карманы.

     — Я абсолютно точно не решил ничего.

     Я нахмурилась. Почти по всем параметрам Хиро был умнее меня. Единственное, в чём я всё ещё могла его превзойти, это полевой опыт и умение читать скрытые мотивы людей.

     Но он мог и действительно думал быстрее меня, взвешивая все «за» и «против» и принимая во внимание все те переменные, про которые другой человек вспомнил бы гораздо позже. Было не похоже на него — после нескольких часов в запасе для размышлений так и не прийти к какому-либо решению.

     — Но ты же склоняешься в ту или иную сторону? — выстрелила я наугад.

     — Конечно да! — пролепетал он в ответ, раскачиваясь с пятки на носок, словно ребёнок. — Но я надеялся сначала поговорить с тобой. Ну, знаешь. Получить на руки больше информации, чтобы принять обоснованное решение.

     — А другие не дали тебе достаточно информации для размышлений? — полушутя спросила я. В том, что Хиро спрашивал у меня совета, не было ничего нового. Но обычно он приходил ко мне с уже готовым решением и просил отговорить от него, если я могла посчитать, что он делал неправильный выбор.

     Он покачал головой.

     — Не так много, как можешь ты. Это слишком серьёзное решение, чтобы вот так просто его принять. Так что скажи мне, — он подошёл к дивану и плюхнулся на другой от меня край. — О чём ты думаешь?

     Настала моя очередь делать глубокий вдох, чтобы успокоиться.

     Мне вроде как пришлось, если быть честной сама с собой, сказать:

     — У меня на этот счёт двоякое мнение.

     — Рад услышать, что ты более уверена в своих решениях, чем я, — рассмеялся он.

     Затем дверь в гостиную открылась под скрип петель.

     Мы обернулись, обнаружив, что к нам направляется Хитклифф с подносом, на котором стояло две дымящиеся чашки.

     — Я предполагаю, что подобные дискуссии лучше всего проводить за чашечкой чая, — протянул лысеющий мужчина с невозмутимым выражением лица, ставя поднос на кофейный столик рядом с Хиро.

     Хиро посмотрел на меня, я посмотрела на него в ответ. Он пожал плечами, потянувшись за двумя чайными чашками, а я заметила на подносе мёд.

     — У тебя есть суперсилы для того, чтобы узнавать такие вещи, Хитклифф? — спросил Хиро, протягивая мне чашку. Моя протезированная рука потянулась к его, и тепло керамической чашки легко проигнорировалось металлическими пальцами.

     Хитклифф посмотрел на Хиро сверху вниз, сцепив руки за спиной.

     — Мистер Хамада. Я дворецкий, — совершенно невозмутимо ответил он. — У меня есть все суперспособности, в которых я нуждаюсь.

     Затем, элегантно развернувшись на каблуках, джентльмен из джентльменов зашагал обратно по тому же пути, по которому сюда пришёл.

     Широко распахнув глаза, Хиро глупо заморгал.

     — Ну что ж, — хихикнул он. — Полагаю, он ответил на вопрос, кто на самом деле главный в этом доме.

     Я улыбнулась шутке, делая глоток напитка. Это был чёрный чай, к тому же идеально подслащённый.

     Хиро сделал глоток и сразу же потянулся за мёдом, чтобы испортить свой напиток.

     Мне стоило больших усилий не закатывать глаза.

     — Итак… — снова протянул он. — У нас два мнения…

     Я сделала ещё глоток и ещё раз вдохнула, пересаживаясь к Хиро поближе.

     — С одной стороны… — начала я, сжимая чашку в руках. — Какая-то часть меня говорит «Убирайся к чёрту с этой дороги. Не вмешивайся в это дело. Не позволяй им вовлечь себя»… Сначала всё будет хорошо, а потом всё будет становиться всё хуже и хуже. Больше правил, больше всякого дерьма, больше испорченности. И прежде, чем мы даже осознаем это, мы обнаружим, что оглядываемся назад и спрашиваем себя, когда, чёрт возьми, всё пошло не так. Как всё докатилось до такого.

     Где-то к середине моей речи Хиро перестал размешивать мёд в чае. Тихое звяканье его ложки стало звучать ещё тише.

     — А с другой стороны? — наконец, спросил он, глядя на меня с тем же спокойным терпением, которое он проявлял ко всем.

     — Другая половина говорит, что нужно соглашаться на предложение, — пожала я плечами. — Потому что эта организация так или иначе появится. Мы скажем им «нет», и в лучшем случае они нацелятся на кого-то другого, кто скажет им «да». В худшем случае мы наживём себе могущественного врага.

     — Последние твои слова явно принадлежат твоей паранойе, — мягко укорил он меня, делая глоток своего чая.

     Я пожала плечами, не став спорить по этому поводу.

     — Может быть. И тем не менее, надо действовать на опережение, брать быка за рога, как говорится в поговорке. Повернуть это дело, потянуть в нужною сторону, сделать её такой, какими мы хотим её видеть, чтобы организация становилась только лучше. Мы могли бы не позволить ей стать тем, чем, как ты знаешь, она в итоге может стать.

     — И всё же, — начал он. — Обычно ты приходишь к тому или иному мнению… — он замолчал, глядя на меня. — Ты колеблешься.

     Я почувствовала, как мои губы изгибаются в подобии улыбки.

Сейчас я уже не была той, что раньше*.

     — Я… не думаю, что должна принимать это решение, — признала я настолько честно, насколько могла, и это было удивительно болезненное признание.

     — Из-за твоих… — его рука сделала круговое движение. — Воспоминаний? О Протекторате твоего мира?

     — Да, — я откинулась на спинку сиденья, сжимая в руке чашку с чаем. — Я… принимаю это слишком близко к сердцу. Каждый раз, когда я наконец-то приближаюсь к принятию решения, я снова начинаю в себе сомневаться.

     Он кивнул, и я наконец посмотрела на него. Взгляд Хиро был опущен в его собственную, дымящуюся в руках чашку.

     — И что ты теперь думаешь об этом?  — повторила я, настаивая на ответе.

     Он запустил пальцы в растрёпанные на макушке волосы, раздражённо вздохнув.

     — Честно говоря… в первую же секунду, как они предложили это… я вроде как захотел ухватиться за этот шанс.

     — Почему? — и снова в моём голосе не было осуждения. Мне просто было искренне любопытно.

     Хиро шумно выдохнул.

     — Я начал заниматься этим из-за… ты знаешь. Тадаши и Каллагана. Но это не объясняет, почему я продолжил этим заниматься, Тей. Я мог бы делать всё, что я, чёрт возьми, захотел бы. С моими разработками медботов для работы в больницах и тем, что я мог бы состряпать на коленке, потратив на это единственный вечер пятницы, я мог бы сидеть сложа руки и жить на эти деньги всю оставшуюся жизнь, если бы я захотел. Но я продолжаю делать это, потому что хочу помогать людям.

     Кто-то должен помочь, вспомнила я.

     Это была мантра, которой Хиро жил, в немалой степени потому, что это были самые последние слова его брата. И я невольно задавалась вопросом, насколько сильно это изменило его и повлияло на его личность?

     Кем бы он был сейчас, если бы не услышал тех слов? Если бы последним, что сказал Тадаши, было бы что-то вроде «оставайся здесь», насколько велика была бы разница?

     От этой мысли мне стало холодно. Каким бы раздражающим из-за своего чрезмерно доброго характера Хиро ни был, я предпочитала этого «хорошего» Хиро любой альтернативе, не в последнюю очередь потому, что не прояви он свою доброту, я бы всё ещё болталась в Нуль пространстве.

     — И эта работа позволяет мне помогать людям больше, чем я могу помогать им сейчас. В Сан-Франсокио всё хорошо, но мы можем разрастись и по всей территории США. Может, даже дальше.

     — Не взлетай слишком высоко, Икар, — предупредила я его.

     Он улыбнулся, повернувшись ко мне, и в уголках его глаз появились морщинки, а во взгляде засветилось облегчение.

     — Да. Вот в чём оказывается было дело. Вот та причина, по которой я просто не ухватился за предложение руками и ногами. Всё это до чёртиков меня пугает, Тей.

     Я ничего не сказала, только удивлённо приподняла бровь.

     — Я пришёл к тебе за советом, — сказал он, всё ещё продолжая улыбаться. — Потому что все остальные, вроде как, полагаются на меня, всё сильнее и сильнее. И для всего остального мира я тоже Герой. А Герой — это лидер. Королева Улья иногда появляется, но только чтобы надрать задницы и сообщить нам информацию.

     — И внезапно Герой возглавил команду из более, чем пяти человек… — я замолчала. Эта мысль не приходила мне в голову. Он был на три года младше меня, лишь недавно перешагнув порог своего восемнадацатилетия. Едва ли больше, чем ребёнок, по чьим-то другим стандартам…

     Такого рода ответственность… Я пыталась найти в себе больше… сочувствия к его ситуации. Умом я понимала его положение.

     Эмоционально… я сталкивалась с чем-то гораздо худшим и большим, чем когда-либо ожидала, и у меня не было ни времени, ни такой роскоши, как возможность попсиховать на эту тему.

     Тем не менее, на каком-то уровне я действительно его понимала, и мне нужно было убедить его в том, что того, что он делает, вполне достаточно.

     — Я всё ещё буду частью команды, Хиро.

     — Я знаю, что будешь, — проказливо улыбнулся он. — Потому что вряд ли ты бы тогда стала мне читать эту вдохновляющую «хватай быка за рога» речь, чтобы после остаться стоять в сторонке! — рассмеялся он.

     Я улыбнулась в ответ.

     — Ты знаешь, что я имела в виду. И да, я не хочу, чтобы меня… представляли публике. Но тебе не придётся браться за эту работу в одиночку.

     Он кивнул, отпивая из своей чашки. Затем он снова рассмеялся.

     — И говоря обо всём этом… не думаю, что мы на самом деле решили, что собираемся в итоге делать…

     — Перед этим нам следует поговорить с остальными, — я согласно кивнула. — Хани будет легко убедить, я думаю, но над Фредом придётся немного поработать.

     — Ты думаешь? — он посмотрел на меня удивлённым взглядом.

     Мой кивок был медленным и осторожным.

     Слова Фреда о том, что «не надо портить хорошее», говорили мне, что его проблема, была… вероятно, намного более… неискушённее проблем других, и вскоре может перерасти в негодование, если мы просто проигнорируем его мнение или будем действовать, не потратив времени на то, чтобы разобраться в корнях его сомнений.

     — Ты хочешь с ним поговорить? Или это должен сделать я? — спросил Хиро, поднимая чашку, чтобы сделать глоток.

     — Спроси у Хитклиффа, — протянула я, отпивая свой остывающий чай. — У него же есть все суперспособности, в которых он нуждается, помнишь?

     Он чуть не выплюнул свой чай, подавившись смехом.

-

Сейчас я уже не была той, что раньше - в оригинале здесь звучит отсылка к английской идиоме «Now wasn't that the pot calling the kettle black», суть которой заключается в том, что ты высмеиваешь других за то, что делаешь сам.