Алхимик. Аква Фортис 9.Интерлюдия. Синк.

    Хендрик Ортис сидел, откинувшись спиной на стенку, на втором этаже склада. Левиафан скоро будет здесь, а Алхимик ещё не добралась до точки сбора.

     Это ты будешь виноват, если с ней что-нибудь случится, подумал он, пытаясь решить, куда лучше пойти её искать, к её дому и её как бы домашней базе. Теперь она была в меньшей опасности, поскольку официально вступила в Протекторат, и, по-видимому, она всем нравилась, но случись что, и это не оправдает его. Не стоило отвлекаться от пригляда за ней, это было глупо, глупо, глупо.

     Сохранять жизнь ребёнку в городе, сплошь заполонённом преступниками, оказалось не так уж и сложно — уровень преступности в Броктон-Бей был едва ли выше среднего по сравнению с некоторыми местами, где бесчинствовали Падшие, устраивавшие свои чистки, особенно после нападений их любимых богов. Тому же Загану очень нравилось топить людей на улицах после того, как Левиафан затапливал целые города.

     Сохранить жизнь ребёнку во время битвы Губителей было задачкой посложнее, чем всё, что ему когда-либо поручали. За шесть лет работы ещё ни разу задание по защите человека не пересекалось с участием в битве против Губителя.

     Он взглянул на телефон в шестой раз за три минуты. Программное технарское обеспечение показывало, что она двигалась, но её броня подавляла сигнал тинкертех, так что эти данные были не совсем точны, хотя он и мог догадаться, что она должна была направиться в эту сторону. Она была не из тех, кто сбегает из дома по ночам или прогуливает школьные занятия, и то, что ему на самом деле не требовался сон, не означало, что возможность расслабиться потеряла в его глазах свою ценность.

     В каком-то смысле она была особенной. Её сила была великолепной, таких, как она, было от силы процента два или около того, и у неё были хорошие инстинкты — казалось, она всё схватывала на лету — но он всё ещё не был до конца уверен, почему его сюда отправили. Местные злодеи, похоже, не охотились за ней, а саму её, к счастью, похоже, не привлекал путь злодейства. Даже гражданских проблем, которые ему часто приходилось обсуждать со своими подопечными, у неё не было — она не была наркоманкой, не была склонна к жестокости и у неё не было проблем с подростковой беременностью.

     Что бы в ней ни было особенного, по каким бы причинам ей не назначили боеспособного, не нуждающегося во сне телохранителя, он не особо понимал.

     Она достаточно особенная, чтобы опоздать на бал, фыркнул он про себя. Но по крайней мере в этот раз у нас было раннее подтверждение.

     Если кто-то из местных технарей действительно разработал программу прогнозирования Губителей, которая предупреждала бы их о нападениях хотя бы за час, он был уверен, что этот человек заслужил бы за это медаль от Протектората и возможно даже от президента. Действия Израфель вряд ли получится предсказать раньше чем за пару минут — спуск с неба у той занимал от силы пару минут, после чего она начинала кричать — но час времени перед атакой Левиафана был ничем иным, как чудом. Большая часть населения должна была успеть попасть в бункеры или эвакуироваться на возвышенности. У Броктон-Бей, как и у всех городов в будущем, будет время подготовиться к атаке, и ситуация с Сиэтлом больше не повторится.

     Не то чтобы это сильно могло помочь в борьбе против Губителя, но сама идея о ранней подготовке уже воодушевляла.

     Его внимание привлекла маячившая за окном фигура, но это была не её подопечная. Фигура спустилась и вошла в двери, оставив после себя след воды. Доспехи цвета ржавчины говорили о том, что это был один из местных Стражей, но он не потрудился выучить их имена.

     Он снова оглядел комнату. Противостояние гавайской атаке Бегемота было относительно коротким и хорошо спланированным — если бы на Гавайи напал Левиафан, всё было бы, вероятно, намного хуже. При атаке в Лунных Кратерах*, прошедшей всего два года назад, всё было гораздо хуже, и хотя в битве люди понесли серьёзные потери, кое-кто всё же выжил, пусть и находясь на краях опасной зоны. Ещё были землетрясения по трещинам Пастора**, случившиеся тремя годами ранее, через год после его службы в качестве международного путешественника, но этот удар тоже случился не в очень-то доступной местности, так что немногие паралюди появились на той битве, и немногие её пережили.

     Затем краем глаза он заметил знакомый костюм. Они виделись с ней на единственной битве против Левиафана, которую он посетил, недалеко от морского залива. Порт-о-Пренс***, 2008 год.

     Как там её зовут? — пытался вспомнить он. — Фаза? Переключатель?

     Он хотел подойти к ней, поговорить и узнать про её успехи за последние три года, но воздержался.

     Вид его подопечной, висевшей за окном на ховерборде, позволил ему успокоиться. Алхимик не заблудилась, не струсила и не умерла.

     Команда тактиков должна была знать о ней. В каждой битве против против Губителей принимала участие группа из блестящих новых умников и умников-ветеранов, которые считали, что возможно новый парачеловек или синергия сил нового парачеловека с кем-то другим поможет серьёзно ранить или убить одного из Губителей.

     Сомневаюсь, что это так, но может быть именно поэтому она такая особенная, подумал он. Она действительно разобралась с тем парнем-драконом с большим апломбом, а разве он не выходил пролив Левиафана один на один когда-то давно? Думаю, сегодняшний день покажет её потенциал.

~ ~ ~

     Хендрик отошёл от Алхимика и наблюдал за тем, как она обходит стороной местных злодеев по пути к своим товарищам Стражам. С ними она будет в безопасности, по крайней мере до тех пор, пока не начнётся настоящий бой. Никто не собирался устраивать здесь драк.

     Он снова проверил телефон. Никаких новых сообщений, никаких коллег, которые могли прийти на помощь. Никаких пропущенных звонков и сигналов о том, что в том, как он собирался действовать, стоило что-то изменить. Технарский телефон был убийственно молчалив.

     Кальверт, подумал он, вертя телефон в руке, когда Алхимик добралась до группы местных Стражей. Местный СКПшник. Полагаю, он знает про способности местных бойцов больше других присутствующих, как и про планировку города, но я сомневаюсь, что он знает Губителей так, как Резервная копия. Хотя с другой стороны, разве у Локуса выходило координировать всех лучше при нападениях Губителей? Я никогда не видел, чтобы хоть кто-то мог предсказать их действия. Думаю, раз уж главным по тактике назначили человека, который не встречался с Губителями, одно это уже о многом говорит. Не бойся второго лучшего фехтовальщика**** и прочее дерьмо.

     Легенда начал говорить, но Хендрик всё внимание уделил своей подопечной, болтавшейся в воздухе на ховерборде. Возможность произнести речь перед защитниками выпадала редко, но никакая речь на самом деле не могла подготовить людей к тому, что представлял из себя Губитель.

     Тем не менее, речь определённо шла ей на пользу. Она выглядела чертовски собранной — стояла прямо и твёрдо, полностью сосредоточенная на словах Легенды. Это смотрелось ещё более впечатляюще с учётом того, как она отреагировала на новость, что её лучшее оружие против Губителей на самом деле не будет на них работать.

     Он покрутил телефон в руке и разблокировал его. Проверять приложение отслеживания всегда было стрёмно, особенно в ситуациях вроде этой.

     Чувство вины тоже не помогало.

     Её вообще не должно было быть здесь, послышалось в голове зеркальное отражение его голоса. Она слишком юна.

     Как и многие остальные, возразил он в ответ. Я не смогу защитить их всех.

     Он поморщился, выкидывая из головы второй голос.

     То, что ты спасаешь меня, не означает, что я буду поступать также как и ты, подумал он. Это битва против Губителя, Левиафана. Убежать — значит попасть в чёрный список навсегда. И не тебе с твоим послужным списком об этом говорить, тебе так не кажется?

     Молчание было более красноречивым, чем любые другие слова.

     Ну и пошёл ты, Хендрик не возражал против тишины в голове. Она будет в безопасности, насколько это будет возможно, но это хренов — извиняюсь — Губитель! Я не могу доверить её защиту другим, никто не сможет её защитить. В ноябре прошлого года с Фрости содрали кожу, и ты не переставал нудеть об этом. Так что я убежусь в том, что она не утонет и, возможно, найдёт способ внести вклад в битву с расстояния, но всё остальное — риски парачеловеческой жизни.

     Он снова проверил приложение слежки, и оно работало должным образом.

     Хорошо, подумал он.

~ ~ ~

     Ненавижу телепортироваться, подумал Хендрик, вытягивая кинетическую энергию из собственного тела и из дождя вокруг, чтобы замедлить падение. Научиться летать с помощью импульсов перенаправленной энергии было тем ещё головняком, пока он не научился одновременно с этим пытаться накапливать энергию, но всё это вместе требовало слишком большой концентрации.

     В любом случае, его хранилища энергии были почти полностью заполнены. Вытянутое ранее тепло отлично защищало от ледяного холода дождя, а телефон позволял ему ориентироваться в городе.

     Он приземлился на навес с неприятно громким звуком.

     Надо было поглотить энергию звука, мысленно отругал он себя, но накапливать энергию звука было по крайней мере так же сложно, как накапливать энергию радиации, даже если и было гораздо более полезно, чем могло показаться на первый взгляд.

     Он спустился под навес, и конечно же Алхимик была там. Она была одна, хотя он видел краем глаза, как Страж-технарь покидал её, когда он входил внутрь.

     Она всё ещё настороженно к нему относилась. Не слишком оптимально для выполнения его миссии, но он и не должен был с ней дружить — не как с некоторыми другими подопечными, которым он помогал. Попытка подружиться со школьницей сама по себе звучала пыткой, да и для неё лучше было оставаться осторожной, а не доверять первому встречному. Осторожность могла сослужить ей хорошую службу.

     Ещё немного кинетической энергии, подумал Хендрик, высунув руку под дождь, наблюдая за Алхимиком. Какие у тебя, интересно, планы?

     Её слова было немного сложновато расслышать из-за проливного дождя и шлема.

     — Я собираюсь попробовать остановить волны.

     В его голове на мгновение воцарилась тишина.

     Он улыбнулся и сказал ей несколько слов одобрения, но она, вероятно, в них не нуждалась.

     Однако давай-ка убедимся в том, что ты действительно сможешь довести дело до конца, подумал он и выскочил под дождь.

     Через несколько мгновений она тоже вылетела с балкона и полетела прямо к пляжу.

     Хорошо отслеживает ситуацию на поле, подумал он. Это достаточно далеко, чтобы Левиафан не мог скрываться за углом.

     Наблюдать за ней на пляже с расстояния в квартал было напряжно — так просто с расстояния в квартал поднять её в воздух, в случае, если она не заметит приливную волну и не улетит сама, будет сложно.

     Несколько секунд казалось, что она просто стояла, ничего не делая.

     Потом она коснулась воды, и его глаза расширились.

     Гигантские металлические балки и штыри поднимались из волн, устремляясь в небо и изгибаясь и разветвляясь, подобно молниям.

     Чёрт возьми, подумал Хендрик. Ну, этот дождь… или не дождь… точно испортит парад Левиафана***** .

     Гигантская металлическая конструкция продолжала расти, настолько ошеломляюще огромная, что казалось, будто она охватила всё его поле зрения.

     Одно его сообщение с высоким приоритетом с предъявлением результата её работы, чтобы оба координатора, и Кальверт, и Дракон, были в курсе, и дело начнёт двигаться в правильном направлении.

     И действительно, Алхимик начала разговаривать с кем-то по своему браслету. Один из этих двоих, а может быть один из экспертов, которых Протекторат нанимал со стороны для участия в таких ситуациях, разговаривал с ней.

     Здесь, снаружи, не помешало бы приставить к ней ещё одного наблюдателя, подумал он, и надиктовал в браслет ещё одно сообщение с высоким приоритетом. Нужен был летун, чтобы убедиться, что он сможет обеспечить ей безопасность во время работы. Я не могу быть в двух местах одновременно… хех… но если я буду знать, что она в безопасности тут, на земле, пока борется с волнами, я смогу вернуться к Левиафану.

     Его предложение было одобрено. Они почти всегда одобряли его предложения, особенно когда он работал на Протекторат.

     Как обычно, подумал он. Как сказал Локус, «Протекторат — это система, а мы являемся её пользователями».

     Программа Дракон сообщила ему, что летун Алхимика был на месте.

     — Хорошо, — ответил он. — Я вернусь к битве.

     Экран браслета показал его нынешнее положение и последнее известное положение Левиафана.

     С ней всё будет хорошо, думал Хендрик, собирая кинетическую энергию от дождя и используя её, чтобы подняться в воздух. Оставлять её одну перед возможной встречей с Левиафаном было рискованно, но суть каждой битвы против Губителей заключалась в том, чтобы извлечь максимум пользы из плохих обстоятельств, а на пляже, на расстоянии, вероятно, в несколько миль от Левиафана, с летуном-наблюдателем, было почти также безопасно, как в бункере.

     Кроме того, она заслужила шанс проявить себя самостоятельно. Она довольно впечатлила его, когда отказалась от своего плана — или, может, это был план Оружейника? — уничтожить Левиафана, а затем придумала собственный, и быстро, который наверняка внесёт важный вклад в борьбу за безопасность города.

     Когда к нему впервые обратились с предложением участвовать в битве против Бегемота, он был старше её, но был гораздо менее зрелым в отношении самого боя, особенно после того, как Бегемот почти выжег его, перегрузив различными видами энергий.

     В 2006 году всё было проще, солгал он себе.

     Он ещё раз оглянулся на Алхимика и отметил, что она летит на юг. Быстрая проверка телефона подтвердила и её местоположение, и маршрут движения.

     Ладно, подумал он, взлетая в воздух. С последнего Левиафана прошло много времени. Я не могу заразить его раком, так что радиации сразу нет. Электричество тоже не особенно поможет и вообще будет опасно скорее для остальных. Так что тоже нет. Огонь не испарит его водяное эхо, только даст ему кипяток в качестве оружия. Значит, кинетическая энергия, да? Забрать её у эха, ударить ею же обратно, вывести из равновесия. Не давать людям умирать от ударов эха. И приглядывать за хвостом тоже. Я не смогу нанести ему какого-либо реального ущерба, но другие смогут, а они менее живучие, чем я.

     Хендрик поморщился. Конечно, он мог хорошенько ударить кинетической энергией, но она определённо не была его специальностью. Он видел, как это делает Импульс, с более специализированной силой и более мощно, чем он мог себе представить. Почти сбивание Симург с неба в Лондоне стало бы кульминационным моментом парачеловеческой карьеры для любого обычного — не являвшегося частью Триумвирата — кейпа.

     Ей это не понравилось и она отомстила. Теперь он звал себя Дамокловым Мечом и легче было притвориться, что не существует ни его, ни его преступлений, если только кто-нибудь снова где-нибудь его не заметит и не получит шанс прижать к ногтю.

     Он раскинул руки шире, чувствуя, как падают на него капли дождя, и вбирая в себя столько кинетической энергии, сколько мог. Левиафан был близко.

~ ~ ~

     Все знали, что Эйдолон был самым сильным парачеловеком в мире, не говоря уже о явной полезности способности выбрать себе суперсилу для любой ситуации, что само по себе делало его высокорейтинговым козырем, и это уже не говоря о том, что его силы поражали мощью.

     Даже зная всё это, Хендрик осознавал, что недооценивал облаченную в зелёный костюм мощь Триумвирата.

     Когда он прибыл на место, вскоре после полны, которую так сильно ослабила Алхимик, Эйдолон был занят тем, что держал огромного монстра в светящемся круге зелёной энергии одной рукой, а другой отрывал от Губителя целые куски плоти, в то время как остальные паралюди изо всех сил пытались внести в битву и свой вклад.

     Похоже, Левиафан ждал, что ему поможет его волна.

     Выкуси это, подумал Хендрик, даже когда водяное эхо Губителя атаковало его и нескольких других летунов.

     Он выплеснул большую часть кинетической силы от удара обратно в воду, одновременно с этим уклоняясь.

     Никаких новых сигналов от браслета. Все остались живы.

     Левиафан воздвиг щит из воды между собой и Эйдолоном, как будто разрыв визуального контакта мог заставить энергетическое кольцо вокруг него распасться, но это не сработало.

     Вроде всё идёт неплохо, отметил про себя Хендрик, сбивая кончик хвоста Левиафана с курса. Слишком многие битвы с Губителями не казались таковыми — спокойными, умеренно обнадёживающими, а не безнадёжными или, что ещё хуже, разрушительными.

     Казалось, Левиафан проигрывал. Он регенерировал слишком быстро, чтобы можно было поверить в то, что они смогут убить его, но соотношения степени ранений и количества жертв у Левиафана всегда было выше, чем у остальных Губителей, и несмотря на то, что Броктон-Бей был неподходящим полем для битвы, оборона держалась хорошо.

     Хендрик судорожно сглотнул. Бегемот в Лунных кратерах тоже казался именно таким. Сначала всё шло очень даже хорошо благодаря сплочённости героев и помощи местного злодея по имени Малумбра, который нанёс довольно большой урон Губителю.

     Затем произошло извержение вулкана, унёсшее жизни ста девяти паралюдей.

     Нет, успешный бой против Губителя не всегда становился поводом для праздника.

     Эйдолон сплёл ещё одну полосу энергии нового цвета, на этот раз в виде паутины, и поймал в неё Левиафана, когда тот попытался сбежать. Когти Левиафана царапали светящиеся жёлтые жгуты энергии, но вместо того, чтобы рваться или растягиваться от его ударов, те просто пропускали удары его лап сквозь себя, удерживая на месте только его массивный торс.

     Легенда выстрелил в водяное эхо, заставив то расплескаться, а Александрия рванула вперёд, ударив Левиафана по спине обоими кулаками. Одна из загадок её сил заключалась в том, что её костюм всегда оставался целым, несмотря на то, что она наносила Губителям больше урона, чем, вероятно, когда-либо смог бы причинить любой другой бугай. К ним присоединились и другие, вооружённые стрелковыми силами, оружием или нечеловеческой силой, но все они находились на ступень ниже Александрии.

     Левиафан взмахнул своим массивным хвостом и поймал её прежде, чем переданный движением импульс кинетической силы смог отбросить её в сторону, вместо этого быстрым движением швырнув её в здание.

     Внезапно Губитель рванул в сторону, врезавшись в одно из наиболее целых зданий. Люди закричали.

     Маленький светящийся луч или снаряд попал Левиафану по запястью, прежде чем здание рухнуло вокруг него.

     Хендрик попытался отследить, откуда произошёл выстрел, но небо было слишком тёмным.

     Хвост Левиафана заметался по улице, собирая воду, которая забиралась вверх в водяное эхо, но отчаянным выпадом ему удалось протянуть руку достаточно близко, чтобы слегка сбить направление удара.

     Он прислушался к браслету, но если удар и попал по стрелку, то тот явно выжил.

     Рушащееся здание позволило Левиафану переместиться, и роботизированный голос дракон приказал Стрелкам стрелять по его новой позиции.

     Цветные лучи полетели в пытавшегося уклоняться Губителя.

~ ~ ~

     Левиафан казался таким же опасным, как и в Порт-а-Пренсе, даже если казалось, что он на крошечный шаг, но уступал более опытному Триумвирату и другим козырным картам Протектората и Гильдии.

     Повязки были полезны для отслеживания местоположения Губителя, но он подозревал, что некоторые из менее опытных паралюдей могли быть поражены постоянными сообщениями о смертях.

     Дракону было над чем поработать перед следующим появлением Левиафана.. Обнаружить и преследовать Бегемота было несложно, а использование при Симург даже такого простого тинкертеха, сообщавшего о её местонахождении, было само по себе катастрофическим, даже если всё, что сообщалось по браслетам, было статусом, здоровьем и местонахождением различных паралюдей.

     К счастью для него, здесь он был знаком с немногими, а те, кого он знал, были наиболее маловероятными кандидатами на смерть от руки любого из Губителей.

     Он делал всё возможное, чтобы как можно чаще выкачивать часть кинетической энергии из водяного эха, но даже так это было нелёгкой задачей, и ему приходилось держать в запасе достаточное количество энергии чтобы просто убраться я дороги, если Левиафан решит по простецки ударить по нему кулаком или пнуть ногой. Существовали пределы того, что он поглотить, и удар когтями был намного выше этого предела, не говоря уже о проклятом хвосте-хлысте.

     Губитель ещё не пускал его в ход, но обычное предупреждение Легенды о том, что этот монстр был умён, держало его в напряжении, и хвост определённо несколько раз оказывался слишком близко к нему, только для того, чтобы сразу после этого сменить траекторию и ударить в другое место. Самое большее, что он мог сделать, это вытянуть энергию из самого Левиафана, пытаясь отвести удар.

     Иногда это даже срабатывало.

     Поспевать за Левиафаном было почти столь же трудной задачей. Он с лёгкостью огибал здания, если хотел, и с такой же лёгкостью проламывал путь прямо через них, а в Броктон-Бей не было никакой инфраструктуры укреплений домов, как в некоторых более богатых городах, которые могли бы замедлить продвижение Губителя.

     Во всём другом в основном непритязательный северо-восточный город вполне соответствовал своему статусу штаб-квартиры Протектората, с несметным количеством работающих на него квалифицированных и мощных паралюдей. Это было похоже на дом, за исключением того, что вместо того чтобы поклоняться Губителям и саботировать оборону города злодеи на самом деле им помогали. Многих он не знал по именам или костюмам, но были определённые модели поведения, которые злодеи использовали в своих образах. Однако и сражались, и умирали они также, как любые другие паралюди.

     Он нагнал Левиафана в третий раз, когда несколько людей впереди возвели барьеры перед собой, мешая ему пройти вперёд. Взмахом руки он перенаправил импульс водяного эха, как раз перед тем, как оно должно было отрубить ему руку по локоть, и как раз вовремя для того, чтобы маленькая подружка-бугай Алхимика обрушила два своих кулака на голову Левиафана.

     Быстрая, словно удар хлыста, она отлетела подальше, и её место заняла Александрия.

     Левиафан, казалось, настроился на противостояние с выдающейся неуязвимой героиней и её невероятной силой.

     Ещё одно очко в пользу теории о том, что у Губителей есть воспоминания, подумал он, заряжая своё тело кинетической энергией и пушечным ядром отправляя импульс удара в колено Левиафана. А не просто силы Умников.

     Александрия наносила удары слишком быстро, и каждый звучал словно гром, но даже когда Левиафан защищался, его хвост продолжал атаковать других людей, которые пребывали на место, раскидывая по улицам удары водяным эхом.

     Дважды ему удавалось перенаправлять удары. Несколько жизней были спасены.

     Недостаточно жизней. Никогда недостаточно.

     Нужно больше кинетической энергии, подумал он про себя, и подобрался к Левиафану на два шага ближе, чем обычно осмеливался, и сумел дотянуться до эха прежде, чем то полетело в него.

     Было чертовски больно поглощать кинетическую энергию в спокойном темпе, плюс, Левиафан это заметил.

     Быстрее, чем он успел среагировать, Левиафан взмахом руки отправил Александрию в небо и метнулся прочь дальше улице, не издавая ни звука.

     — Блядь! — выругался он и метнулся за угол, но Левиафана нигде не было видно, а удивительно тихих шагов Губителя не было слышно за шумом дождя.

     Пара кейпов ворвалась на улицу с другого конца, присоединившись к нему в поисках нынешнего местонахождения Левиафана. Невероятным было то, как десятиметровый монстр растворялся в пелене дождя, но, возможно, это тоже было частью его силы.

     Бугай-11, Стрелок-11, Движок-11, Эпицентр-11 и Скрытник-1, невесело подумал он.

     Он не сводил глаз с парочки кейпов, которые выискивали зловещий, почти невидимый силуэт в пелене дождя. Было очевидно, что они были сработавшейся командой — они профессионально расходились и шли на сближение, даже могли хватать друг друга за руки не глядя.

     — Видел его?! — услышал он крик мужчины.

     Он не мое не моргнуть от неожиданности.

     Это невозможно, подумал он, бросив попытки найти взглядом Левиафана и уставившись на человека в красном костюме. Никак нахрен невозможно.

     — Ещё нет! — крикнул он в ответ, напрягая слух, чтобы услышать ответ. Сила этого человека не сильно отличалась от той, что использовал он сам — перенаправление кинетической энергии. Это была не самая необычная способность, но в сочетании с голосом, внешностью и возрастом…

     — Чёрт! — крикнул в ответ парачеловек в красном, каким-то образом умудрившись заметно улыбнуться.

     Хендрик покачал головой. Это было невозможно. Это должно было быть невозможным.

     — Кто ты?! — крикнул он ему.

     — Штурм! — ответил красный. — А это Батарея!

     Женщина посмотрела на Штурма, и на губах Синка появилась раздражённая улыбка, очень похожая на ту, которую выдала девушка.

     — Герои?! — крикнул он.

     — Протекторат! — крикнул в ответ Штурм.

     Хендрик ощутил, как невольно расслабляется. Этого было достаточно, чтобы подкрепить его уверенность. Не было никаких шансов на то, что Сумасброд когда-нибудь станет героем Протектората. Были вещи, после которых, как знали даже злодеи, нельзя было повернуть назад, и границы, которые Протекторат не позволял людям пересекать.

     Подождите-ка. Нападение и побои******?

     Ему захотелось простонать.

     Звук позади привлёк его внимание, пока он продолжал парить в воздухе.

     В первый момент было трудно сказать, на что он смотрит. Улица, над которой он парил, по сути, упиралась прямо в залив, но в этот раз, когда он оглянулся, он не увидел даже горизонта. Вместо этого он увидел тёмную линию, отделявшую ещё более тёмную нижнюю половину от грозового серого неба.

     Его глаза автоматически метнулись вправо и влево, чтобы подтвердить то, что он подозревал — что он знал — что это было делом рук Левиафана. Но тёмная линия не шла ровным лезвием по горизонту. Вместо этого она была резко опущена в одном, широком месте, поднимаясь вверх только по внешним краям.

     — Волна! — крикнул он Штурму и Батарее, в тоже время подбрасывая себя выше в воздух, расходуя ценную кинетическую энергию, только чтобы убедиться, что его не накроет несущимся в их сторону потоком.

     Он приземлился на крыше небольшого здания, бывшего в высоту значительно выше ватерлинии. Он посмотрел на запястье, и действительно, на маленьком экране горел жёлтый знак тревоги «волна», а он оказался слишком поглощён мыслями о том, что Сумасброд всё ещё на свободе, чтобы заметить это.

     Крыша под ногами зловеще задребезжала, когда волна обрушилась на здание, подняв брызги высоко над его головой, но после первого толчка дом устоял.

     Момент затишья позволил ему снова проверить свой телефон. Увиденное обнадёживало — Алхимик всё ещё была рядом с заливом и медленно двигалась.

     Думаю, твой план сработал, Алхимик, подумал он, глядя на воду, что скользила по городским улицам, кружась водоворотами вокруг разбитых машин. Здания не разрушились так, как это обычно бывало после третьей волны. Во всяком случае, не в этом районе.

     Ограничения сил большинства паралюдей не позволяли им что-то сделать с волнами Левиафана. Александрия пыталась, но инструмента, с помощью которого можно было перенести её сверхчеловеческую силу и с помощью которого можно было бы воздействовать на всю волну, не существовало. У Легенды с этим дело обстояло лучше, с отдельным видом его лучей.

     Так что, как правило, задача справляться с волной выпадала на мастера-на-все-руки.

     Ты делаешь важные вещи, даже не подозревая об этом, Алхимик, подумал он. И какой бы лимит ни был у твоих сил, он ненормально высок. Ещё одна причина не дать тебе оказаться на поводке у какого-нибудь властелина, который просто захочет заработать на тебе денег.

     — Как тебя зовут? — услышал он голос Штурма где-то недалеко от себя.

     Он убрал телефон и обернулся. Штурм действительно очень походил на Сумасброда, но он видел этого человека только один раз, по пути к Птичьей Клетке.

     Если ты действительно Сумасброд, может быть, ты вспомнишь меня, подумал он.

     — Синк, — ответил он.

     Никакой подозрительной реакции, просто лёгкая улыбка.

     Он снова проверил телефон, а затем браслет, но если прошлые приёмы Левиафана повторялись, то он мог сказать, что Левиафан использовал волну, чтобы переместиться подальше или чтобы устроить ловушку.

     — Давай вернёмся к поискам, — сказал Штурм с удивляющей уверенностью. — Им нужны все глаза, которые у них есть.

     Как раз перед тем, как он успел кивнуть в знак согласия, из его браслета раздался механический голос Дракон.

     — Синк, проследуйте по вашему личному сигналу отслеживания, чтобы передать энергию Алхимику.

     Он удивлённо взглянул на свой браслет.

     Кто ей сказал, что я за ней слежу? — он думал об этом, даже когда спрыгнул со здания и двинулся по направлению пульсирующей точки маячка. — Почти никто не знает… может быть, эта информация где-то указана в моём досье, лежащем в Протекторате? Или Дракон доступны другие ресурсы?

     — Каков план? — спросил он у Дракон на лету.

     — Алхимик создала два больших волнореза, которые в значительной степени смягчили урон от волн Левиафана. Необходимо возвести ещё один для защиты береговой линии. Алхимику нужна энергия, чтобы выполнить эту задачу.

     Отлично, подумал он, опуская руку с браслетом от лица. Она будет оставаться в безопасности и спасёт ещё больше жизней.

     Полёт был достаточно быстрым, даже несмотря на то, что он всё ещё мысленно спорил сам с собой о том, следует ли ему использовать эту силу на Алхимике. Это наверняка подкосит его силы до конца боя, да и в целом эта его способность всегда была довольно выматывающей.

     Давай-ка поглядим, что у Дракона на уме, подумал он, приземляясь туда, где горела точка его маячка.

     Серьёзно? — мысленно возмутился он, когда увидел, кто был помощником-летуном, приставленным к Алхимику. — И именно её они отправили ей в помощь? Тупые идиоты, тупые, тупые, тупые!

     Он снова проверил телефон. Позицию Левиафана обнаружили, и он был довольно далеко отсюда. Может быть, поступят ещё какие-нибудь приказы. Например «не позволяй Алхимику больше подвергать себя опасности. Выруби её и проследи, чтобы она осталась в безопасном месте».

     — Ничего, — выругался он себе под нос. — Как обычно.

     Он поднял взгляд на свою подопечную и её помощника-преступника, помощь которой, похоже, была главной причиной того, что Алхимик вообще могла стоять прямо.

     Она что, правда пытается её защитить? — подумал он. — Интересно, это потому что ты нацистка-извращенка, любящая любоваться девицами в облегающих мокрых костюмах, потому, что она настолько измотана, что тебе её жаль, или что-то другое?

     Затем его телефон зазвонил, и его брови взлетели вверх, отвлекая от попыток угадать её мотивы.

     Пришло новое смс: «миссия».

     Вы слишком высоко оцениваете мои мыслительные способности, босс, подумал он со вздохом. Что это значит? Держать её подальше от большой драки? Или «дать ей возможность сделать то, что не сможет сделать никто другой»?

     — Да, да, миссия, миссия, — пробормотал он себе под нос и оглянулся на двух юных кейпов.

     — Кто ты? — спросила у него девушка-злодейка. В её руке был кусок арматуры.

     Осторожнее, соплячка, подумал он. Ты далеко не так опасна, как тебе кажется.

     — Совершенно неготовый к этому человек, — ответил он.

     Она скорчила гримасу, которая была заметна даже сквозь её матерчатую маску, и немного отпрянула, когда он сделал шаг вперёд.

     — Я давно этим не занимался, — сказал он Алхимику. Прямая передача тепловой энергии, давненько не виделись, да? Наверняка эти ощущения покажутся ей странными. Но она почти наверняка поможет в битве больше, чем я. Битва против Губителя, неоптимальное распределение человеческих ресурсов, бла-бла-бла. — Это будет чувствоваться чертовски странно, особенно потому что… ну знаешь, думаю, тут объяснения не потребуются. Ты точно согласна на это?

     Алхимик решительно кивнула, несмотря на то, что её подбородок задержался внизу немного дольше, чем это было необходимо.

    Храбрая и сумасшедшая, без сомнения, подумал он. Если я этого не сделаю, она измотает себя ещё больше в попытках помочь. Лучше держаться безопасного плана.
     Он вздохнул и начал собирать энергию, чтобы ею поделиться, стараясь не думать о том, как это будет ощущаться.
     Нужно поощрить её, подумал он и сказал парочку ободряющих слов. Она немного выпрямилась, но с первого взгляда было понятно, что она еле стоит на ногах.
    Минимизируй наши потери, подумал он, и сдёрнул с руки перчатку. Помни, что она девочка-подросток. После этого я какое-то время смогу использовать только кинетическую энергию.
     — Руку, пожалуйста.
     Она обнажила локоть, и он дотронулся до её голой кожи.
     Прежде, чем он успел ещё немного поколебаться или подумать о том, насколько это будет неприятно, он вытолкнул порцию тепловой энергии из своей руки.
     Он ощутил, как его внутренние резервы опустели, когда энергия перетекла в этого ребёнка.
     Вроде какое-то время продержится, подумал он, когда Алхимик заметно выпрямилась. Немного перестарался, какое-то время будет гиперактивной. Лучше, чем альтернатива, но всё же…
     Его накрыло побочными эффектами и он ощутил, что его вот-вот вырвет, но смог сдержаться, отступив немного в сторону. Он крепко ухватился за свой резервуар кинетической энергии, не в силах дотянуться до остальных из них.
     Побереги себя, подумал он.
     — И после этого только кинетическая энергия, — пробормотал он себе под нос, оглядывая свою подопечную с ног до головы.
     Надо было более конкретно выразить пожелания насчёт её телохранителя, подумал он, сказав ей на прощание парочку слов и спрыгнув со здания. Холод дождя, с которым он больше не справлялся из-за невозможности получить доступ к резервуару с тепловой энергией, пронизывал его относительно тонкий костюм, словно ножи.

~ ~ ~

     Это тяжелее, чем я думал, подумал Хендрик, когда Левиафан швырнул в его сторону водяное эхо. После накачивания Алхимика энергией он чувствовал себя гораздо более уставшим, чем ожидал, и без его практически на автомате производимого регулирования температуры от его резервуара тепловой энергии он чувствовал себя более некомфортно, чем обычно.
     Он вычерпал энергию из удара твёрдой, словно камень, воды, перенаправляя всё в землю, даже не пытаясь поглотить, и подлетел в воздух.
Та штука выглядит странно, подумал он. Та было что-то, похожее на гигантскую, странно спроектированную восьмиугольную водосточную трубу, торчащую прямо из земли, и она заметно увеличивалась в объёме прямо на глазах. Полагаю, это и была цель Дракон.
     Он проверил положение Левиафана — тот всё ещё был перед ним, и тройка Триумвирата поливала его ударами. Эйдолон в основном парил в небе и его руки светились — ничего для него необычного. Легенда кружил вокруг Левиафана, поливая его лучами энергии, а Александрия набрасывалась на него с сокрушительными ударами кулаков.
     Они заманивали его в сторону странной водосточной трубы, но Левиафан яростно этому сопротивлялся.
     Им явно требуется помощь, подумал он. К ним присоединился Миррдин, и его заклинание разрушило водяное эхо, но Губитель был слишком силён, чтобы его можно было с лёгкостью заставить идти в нужном тебе направлении.
     Он облизнул губы и взлетел на позицию так точно, как только мог, собираясь провернуть ещё один опасный трюк, чтобы заставить Губителя перенести весь вес на одну заднюю ногу.
     С высоты ста двадцати футов (36,58 метра) он упал прямо вниз, не поглощая абсолютно никакой кинетической энергии. Его резервуар был полон, но он не мог выплеснуть всё за раз, чтобы отбросить Губителя назад.
     Но перенаправление — это совсем другая история, и его точность исполнения этого приёма всегда была на высоте.
     Менее чем в трёх футах (91 см) над землёй он пригасил импульс падения, высвободив кинетическую энергию всем своим телом и перенаправив её точным артиллерийским ударом в упор по колену монстра.
     Было чертовски больно останавливать полёт так, но это сработало. Левиафан потерял равновесие, и Александрия воспользовалась этим вместе с парой других бугаев и несколькими нелетающими стрелками.
     Левиафана отбросило на несколько кварталов вниз по улице, к странной водосточной трубе, но Хендрику всё равно потребовалась секунда, чтобы взять себя в руки. Его сердце билось где-то в горле от такого долгого падения, и хотя смерть была для него не самой пугающей вещью в мире, она не входила в его сегодняшние планы.
     Блядь, мысленно выругался Хендрик, приземлившись на реку-улицу и чувствуя, как у него подкашиваются колени. Неправильно рассчитал приземление.
     Кинетическая энергия, выпускаемая из одной руки, удержала его от падения в лужу глубиной в 6 дюймов (15,24 см), разлившуюся по улице, и другой он принялся ощупывать свои колени.
     Думаю, ничего не сломано, решил он, осторожно выпрямляя ноги. На мгновение его пронзила боль, но он всё же смог встать прямо. Хорошо, значит, точно ничего не сломано.
     Радостный возглас — почти совершенно неуместный на поле битвы против Губителя — привлёк его внимание к ближайшему парачеловеку, а потом и к водосточной трубе.
     Открытые стены съезжались, словно кто-то застёгивал её на молнию, а сама конструкция поднималась из земли словно быстродвижущийся лифт, пока не стала выше самого Левиафана.
     Они что, серьёзно заманили его в ловушку? — подумал он, поднимаясь в воздух, чтобы подлететь поближе.
     Звук рвущегося металла подсказал ему, что даже если они это и сделали, то в ловушке Губитель просидит недолго.
     И тем не менее, выглядит это массивно, подумал он. А где… нет, она мертва… что насчёт… тоже мертв. Чёрт.
     Слишком много паралюдей, которые считали, что могут убить или серьёзно навредить Губителю, погибли, пытаясь сделать именно это, независимо от того, были ли их атаки успешными или нет. Иметь при себе топор и не попробовать разочек рубануть им по Левиафану казалось им ужасным упущением.
     И сила Алхимика была бы не особо эффективнее остальных, подумал он. У неё даже нет нормальной защиты.
     Он подлетел ещё ближе, ожидая момента, когда Левиафан прорвётся через металлическую коробку.
     Что-то он не торопится выбираться оттуда, подумал он, и в его голове начали стремительно проноситься мысли, несмотря на отвлекающую боль в коленях. Бегемот пробивался сквозь стены каменоломен пятнадцатиметровой толщины только на одной голой силе — ему для этого не требовался даже террокинез. Стальных стен толщиной в парочку футов даже против чуть менее мощного Левиафана должно было быть недостаточно.
     Но если ловушка всё ещё работает, подумал он, и дрожь пробежала у него по спине. То кто смог заставить её заработать?
     Лететь, используя одну руку, было ужасно неудобно, но он справился, пока одновременно подлетал ближе и проверял телефон.
     Алхимика больше не было на береговой линии. Она находилась в черте города. Очень близко. Ужасно близко.
     Тейлор, ах ты маленькая сумасшедшая… слова превратились в просто гневные звуки. Он недооценил её — надо было вырубить её к чёртовой матери, наплевав на последствия. Броктон-Бей выживет благодаря ей. Но если она выживет, то только вопреки всем стараниям города её убить.
     Телефон выскользнул из руки, когда он направился прямиком к запечатанной водосточной трубе, и маленький, серый прямоугольник исчез в струях проливного дождя.
     Дважды, трижды, четырежды блядь, подумал он, устремляясь туда, где Тейлор — Алхимик, не привязывайся к ней слишком сильно — находилась, судя по его сигналу.
     Ещё один скрежещущий звук породил Левиафан, разрывающий металлическую коробку, и он мог видеть, как разные паралюди собираются вокруг неё, готовясь к любому исходу, но никто из не был настолько важен, как — а вот и она.
     А затем хвост Левиафана пронзил стальную коробку прямо над её головой, достаточно близко, чтобы тот факт, что её не проткнуло, показался бы чистой случайностью.
     Тейлор была там, в эпицентре всего того, где её не должно было быть. Хвост Левиафана уже начал двигаться. Он же не собирается… — водяной клинок сформировался примерно в 15 футах (4,57 м) от него, в то время как он сам завис в воздухе на расстоянии примерно пятидесяти или даже больше футов (15,24 м).
     Но бело-золотая вспышка метнулась к его подопечной и за мгновение утащила в безопасность.
     Гребучие святые ублюдки, это было близко, подумал он, пытаясь остановить собственное падение, прежде чем он врежется в землю с достаточной силой, которая снова отзовётся на его коленях. Как там её звали? Слава? Кто-то там Слава? Хотя Слава — такое же хорошее имя, как и любое другое, особенно после такого спасения.
     Ещё одна парочка кейпов появилась там, где только что были Алхимик и Слава, и с хвоста Левиафана сорвался ещё один смертельный удар.
     Он был слишком далеко, чтобы вытянуть энергию снаряда, но он всё ещё был в состоянии сбивать их с траектории целенаправленными импульсами, и неважно, насколько это было больно — это было лучше, чем позволить кому-то оказаться разрезанным напополам.
     Ауууч. Из Хендрика вырвался короткий стон, когда он приземлился с большей силой, чем планировал, но времени на нытьё не было — хвост Левиафана двигался быстрее, чем обычно, и попадал по уязвимым паралюдям.
Он неоднократно забирал энергию у каждой атаки, которую Левиафан отправлял в их сторону, включая снаряд двухфутового (61 см) заострённого куска стали, который Губитель отправил в полёт со сверхъестественной точностью.
     Проходили секунда за секундой, и даже когда Левиафан наконец-то оказался пойман в настоящую ловушку, его оружие продолжало оставаться всё таким же смертоносным, а Хендрик уставал всё сильнее. Теперь даже просто держать руки поднятыми становилось выматывающим занятием.
     К счастью, из-за того, что ему приходилось поднимать руки, он не пропустил новый сигнал о волне, и ему удалось подняться в воздух на достаточную высоту и перенаправить вниз удар очередного водяного лезвия.
     Но затем Губитель освободился, прямо тогда, когда ударила волна.
     Что ж, это была хорошая попытка, подумал он, схватившись за бок. Твою мать.
     Странное растекание волны в разные стороны привлекло его внимание, и он увидел человека в полностью закрытом доспехе, до странности напоминавшем доспехи Алхимика, который выступил вперёд, держа в каждой руке по пике. Одна выглядела относительно нормальной, но другая выглядела опасно и нестабильно. Электрический гул, который издавала эта вещь, не была похожа ни на что, и чем он сталкивался ранее, и любопытство немедленно вступило в борьбу со страхом внутри него, как будто забыв про усталость.
     Оружейник атаковал, и от увиденного у него отвисла челюсть. Странное копьё поразило тело Левиафана, и прошло через него словно горячий нож через масло. Движения были невероятно быстрыми, не давая монстру даже среагировать.
     Даже последующий взрыв нанёс серьёзный вред телу Губителя.
     За две секунды этот технарь причинил Губителю больший вред, чем кто-либо ему наносил.
     Когда-либо.
     Хвост Левиафана упал на землю вместе со звуком взрыва, и тонкий его кончик свернулся кольцом чуть ниже места Алхимика и Славы.
     Когда рука Левиафана опустилась, он ощутил реальную опасность, и нырнул к руке монстра, собрав все силы, чтобы сбить траекторию удара.
     Но он находился слишком близко, а Левиафан был слишком силён. Он видел, что к нему приближается кончик хвоста, слишком быстро, чтобы он мог его остановить, и слишком быстро, чтобы он успел почувствовать боль.

~ ~ ~

     — Проснись и пой, — услышал он собственный голос.
     Хендрик Ортис открыл глаза. Напротив него стоял он сам, одетый в свободную одежду.
     — Сегодня 21 мая. На этот раз на твою регенерацию ушло 6 дней, — сказал его двойник.
     Он огляделся по сторонам. Прошло больше года с его последней фальшивой смерти, и столько же времени с тех пор, как он в последний раз посещал родную базу — где его буквально вторая половинка обрабатывала поглощённую им энергию.
     Вдоль одной из стен помещения стояли большие машины, тесно прижатые друг к другу. Там стояла огромная стойка с технарскими батареями и проводами, ведущими от них к терминалам. Насколько он помнил, батареи обновляли два месяца назад. Кирпичная печь рядом с одной из них извергала из своего жерла ярко-оранжевый огонь, но было видно, что она работает на последнем издыхании.
     По другую сторону резервуара для электроэнергии стояла большая машина, которая немного накренилась в бок, с отломанными сверху панелями. Он был мёртв, когда эта машина сломалась, но всё равно помнил, что должно быть это произошло, когда он взял слишком много кинетической энергии, которой в итоге некуда было деваться, поскольку некому было стравить её наружу.
     — Мы перегрузили основное хранилище кинетической энергии в битве против Левиафана, — сказал его двойник, и он почувствовал, как воспоминания об этом событии встраиваются в его память. — Я как раз занимался установкой старой центрифуги после того...
     ...как я передал Тейлор почти всю энергию, необходимую для поддержания двойника в сознании.
     — Сколько стоит его замена? — спросил он, и его двойник ответил, как раз в тот момент, когда знание встроилось в его голову.
     Он хлопнул себя по лбу. Обычно воспоминания между ними передавались очень плавно, даже после регенерации, но сегодняшние обстоятельства были не совсем обычными.
     — Немного, четверть миллиона или около того. Я уже связался с Ящиком Игрушек по поводу нового хранилища, посмотрим, что они могут предложить. И мы получили сообщение пять минут назад. Босс хочет, чтобы ты вернулся в Броктон-Бей…
     И нам не заплатили за защиту Алхимика, вспомнил он. Очевидно, что оставить её одну во время битвы с Губителем — это нарушение возложенных на меня обязательств.
     Он застонал и взял телефон, который протянул ему его двойник. Звонка не последовало, но пары резких сообщений с упрёками оказалось достаточно, чтобы он осознал, как сильно облажался.
     «Возвращайся обратно в Броктон-Бей, Синхронизация. Тебе там понравится», говорилось в сообщении, как на экране, так и в его голове.
     — Использовала наше настоящее имя, — сказал его двойник, со стоном приподнимаясь. — Должно быть, она реально злится.
     Хендрик подхватил со стола костюм и начал одеваться.
     — Билет к тому времени, как доберёшься до аэропорта, я забронирую. Документы лежат в одном из карманов костюма.
     Синк кивнул, надевая ремень. Путешествие в качестве парачеловека не сильно отличалось от обычного путешествия, и у него не было при себе оружия, которое нужно было бы проверять, как у некоторых других.
     — В Броктон-Бей что-то случилось? — спросил он, вместо того, чтобы дождаться, когда воспоминания об этом появятся в его голове. Он помедитирует по дороге обратно, чтобы уложить память в голове.
     Его двойник кивнул с немного злобной ухмылкой, когда в голове появилось воспоминание о том, что сейчас творится в Броктон-Бей.
     — Тебе там понравится. В город приехало несколько наших старых друзей, и держу пари, они тебя помнят.
     Теперь его ухмылка не уступала в злобности ухмылке двойника.

-

*Лунные кратеры — национальный монумент в штате Айдахо, США. Представляет собой территорию с хорошо сохранившимися магматическими траппами, напоминающими по форме кратеры Луны.

**землетрясения по трещинам Пастора*речь идёт о вершине разломов тектонических плит под названием Пасторес (Центральная Мексика)

***Порт-о-Пренс - столица и главный внешнеторговый порт Гаити. По состоянию на 2009 год, население города составляло 897 859 человек, вместе с пригородной зоной — 2 296 386 человек.

****Не бойся второго лучшего фехтовальщика - Предположительно цитата «The Best Swordsman in the World Doesn’t Need To Fear the Second Best Swordsman». «Лучший фехтовальщик мира не должен бояться второго лучшего фехтовальщика». Он опасается худшего, потому что только богу известно, что может натворить этот идиот. Контекст фразы — новичок не будет делать то, что должен делать на его месте хороший специалист, поэтому эксперт не может предсказать его действия и может быть пойман на этом, что даст шанс новичку его победить

*****Ну, этот дождь… или не дождь… точно испортит парад Левиафана - that’s going to rain … or not rain … on Leviathan’s parade — отсылка на песню Барбары Стрейзанд — Don’t Rain on My Parade. https://www.youtube.com/watch?v=-Yfh_CpA9Sk

******Нападение и побои - Имена героев Assault and Battery (Штурм и Батарея) вместе звучат как идиоматическое выражение, используемое для обозначения «нападения с нанесением побоев»