Исход. Ликование 2.2

     Пицца была хороша.

     Даже с протезом, который притормаживал и в лучшие времена, я всё равно могла ею наслаждаться.

     С пепперони, томатным соусом, в котором точно были какие-то специи и приправы, к которым я не привыкла, и сыром высшего сорта, я могла с уверенностью сказать, что в этом месте делают действительно хорошую пиццу.

     Но как бы хороша она ни была, на самом деле она никак не помогала заглушить неловкую напряжённость, исходившую от группы друзей, в компании которых я сейчас находилась.

     Чернокожий парень, Васаби, или Демиан, выглядел так, будто прилип к креслу, сидя прямо, словно проглотил палку, и уставившись на меня широко раскрытыми глазами, как будто он просто ждал, когда же я доем пиццу, чтобы начать разговор. Фред, похожий на хиппи, смотрел на меня задумчивым взглядом, подперев кулаком подбородок. Гого просто метала в меня острые, словно кинжалы, взгляды.

     Хиро сидел посередине этой группы, явно стараясь не ёрзать на месте.

     Честно говоря, единственными, кто оказался полностью невосприимчивым (или не обращал внимания) на напряжённую атмосферу, были Хани Лемон и Бэймакс, и Хани оживлённо копалась в медицинских файлах робота в поисках новых идей для своих химических составов.

     По крайней мере, думаю, это была именно её фишка.

     Я слушала её болтовню, пока ела свой кусок пиццы, спокойно игнорируя всех остальных.

     Я прочистила горло.

     — КАК МНОГО ТЫ ЗНАЕШЬ? И КОМУ ТЫ РАССКАЗАЛА?

     Я чуть не подпрыгнула на месте, часто моргая, когда внезапно осознала, что пялюсь на Васаби, который смотрел на меня диким и испуганным взглядом так, будто вот-вот разрыдается на месте. Даже Гого и Фред оказались напуганными его внезапным криком, как и я, выглядя при этом довольно глупо.

     Я моргнула, открыла рот, чтобы сказать…

     — Ты не можешь рассказать моим родителям! Серьёзно! Ты не можешь! У меня будут большие неприятности, если колледж узнает, я могу лишиться стипендии! И если это произойдёт, это будет означать, что Васаби мёртв! Серьёзно, Фред тебе заплатит! Просто скажи сколько!

     — Эй! — раздался возмущённый возглас от Фреда.

     — Я заставлю его заплатить тебе! — горячо пообещал Васаби.

     Казалось, он закончил…

     Я снова открыла рот, чтобы…

     — Пожалуйста!

     Он действительно выглядел так, словно вот-вот расплачется.

     …

     Я прочистила горло.

     …

     — Не могли бы вы передать мне пармезан, пожалуйста? — спросила я.

     За столом воцарилось молчание, прежде чем Бэймакс услужливо протянул свою большую, мягкую руку, схватил сырную мельницу за маленькую изогнутую ручку двумя толстыми пальцами и протянул её мне.

     — Спасибо, — поблагодарила я, аккуратно забирая ту из его руки.

     — Сядь на место, идиот, — почти прорычала Гого, схватив Васаби сзади за пояс и потянув на место, прежде чем повернуться в мою сторону.

     — Послушай. Прекрати тянуть с этим, — сказала она. — Ты чего-то хочешь или будешь хотеть с тем, что знаешь. Так что именно нам нужно сделать, чтобы заставить тебя замолчать?

     Не в первый раз меня накрыло осознание, насколько это место отличалось от моего дома.

     Дома сама мысль о том, чтобы держать знание о чьей-то гражданской личности за предмет торга, воспринималась нелепой. Сделай я так, и это мгновенно сделало бы меня целью каждого кейпа.

     Чёрт, да я была бы мертва уже к тому моменту, как садилась в трамвай.

     Однако здесь… здесь неписанных правил не существовало. У них не было причин для существования. Насколько я могла судить, Шестёрка была единственными героями в мире, не было даже каких-либо знаменитых преступников, которые использовали бы для своей работы спец. оборудование или носили бы маски.

     Я надеялась, что так оно и будет оставаться впредь.

     — Мне ничего не нужно, — покачала я головой. — Хочу, чтобы это было предельно ясно. Вот почему я пришла сюда сегодня вечером, — я постаралась подчеркнуть свои слова. — Хиро говорил со мной, пока я выздоравливала, рассказывал истории о вас, чтобы я могла снова научиться говорить. Даже если бы мне было кому про это рассказать, я бы не стала поворачиваться спиной и обманывать того, кто меня спас и продолжал мне помогать больше года.

     Хани Лемон повернулась к Гого, высунув язык.

     — Видишь, я же тебе говорила!

     Гого совсем не выглядела убеждённой, всё ещё смотря на меня так, словно хотела высверлить дырку в черепе взглядом.

     И это было хорошо. Лучше, чем реакция Хани Лемон или Васаби, облегчение которого было почти что осязаемо, когда он откинулся на спинку стула.

     Дети, напомнила я себе.

     Они всего лишь дети.

     — Что ж, это звучит просто отлично, — заговорил на этот раз Фред, задумчиво потирая подбородок. — Но ты всё ещё знаешь про нас…

     Он щёлкнул пальцами.

     — Я понял!

     Гого шлёпнула себя рукой по лбу, проведя ладонью по лицу

     — О боже, — её отчаянный стон был заглушён её же рукой.

     — Не-не-не, вы только подумайте сами! — выпалил Фред, наклонившись над столом, пылая энтузиазмом. — Это действительно будет здорово. У всех лучших команд есть кто-то, кто остаётся на базе и является мозгом группы, которая отправляется на сражения. Например, человек, который собирает информацию. Ты наверняка отлично умеешь собирать информацию и подслушивать людей!

     Я сделала большой, медленный глоток из своего стакана с газировкой. Я проделывала замечательную работу, игнорируя дюжину или около того разговоров, которые подслушивали мои жуки в течение последних десяти минут, и пытаясь сохранить лучшее бесстрастное выражение лица в своей жизни.

     — Это как Турист и Рапторесса! Или Даркнайт и Лига Парагонов! Или леди Арахния в Сильнейших Мира! Придумывание стратегий, нахождение слабых мест, предупреждение о проблемах, что ждут нас на нашем пути! Держу пари, что ты отлично справишься с многозадачностью, которая требуется на этом месте.

     На чём он, чёрт возьми, сидел?

     — Чёрт, готов поспорить, что ты могла бы…

     Рука, рука Васаби, если точнее, медленно накрыла рот Фреда, превращая его крики в приглушённое бессмысленное бормотание, которое едва складывалось в слова.

     И да. Речь Фреда постепенно переросла в крики.

     Казалось, он сам ничего не заметил. Он всё ещё изо всех сил кричал через ладонь Васаби.

     — Такое случается, — объяснил Васаби с неловкой улыбкой.

     — Я… поняла, — медленно кивнула я.

     — Это… не такая уж и плохая идея, — неуверенно сказал Хиро.

     Я посмотрела на него, и он немного нервно улыбнулся мне в ответ.

     — Ты уже знаешь. Так что… чем больше вовлечена…

     Тем меньше у меня будет причин говорить об этом, закончила я за него мысль.

     В любом случае, меньше причин, чем у Фреда.

     — Мы даже ничего о ней не знаем, Хиро! — запротестовала Гого. — Она не рассказала нам о себе ничего, кроме своего имени. Всё, что у нас есть, это имя и тот факт, что она разозлила кого-то настолько, что они решили, что ей следует дважды пустить пулю в лоб.

     — Гого! — испуганное выражение лица Хани Лемон говорило о многом, как и съёжившийся на своём месте Васаби.

Им всем было любопытно. По-видимому, они просто не знали, как заговорить об этом, чтобы ни у кого не вызвать неудобств.

     Я не уверена, какие эмоции промелькнули у меня на лице, но когда посмотрела на Гого, я увидела, как вся её напускная бравада слетела с её лица под моим пристальным взглядом.

     — Честно говоря, я мало что помню, — мне удалось откусить кусочек пиццы. — Всё, что у меня есть, ну, вспышки, — я потянулась вперёд за стаканом с газировкой и сделала глоток.

     Большая часть меня хотела бы, чтобы мои слова оказались правдивы.

     Казалось, Гого уже взяла себя в руки, вернув себе прежний суровый взгляд.

     — Надо же, как удобно, — прошипела она в мою сторону как можно более низким тоном.

     Бэймакс поднял палец вверх.

     — Потеря долговременной и кратковременной памяти является распространённым явлением среди пациентов, получивших значительные травмы головы и головного мозга. В то время как часть жертв, переживших пулевые ранения в череп, иногда полностью восстанавливались со всеми воспоминаниями, другая часть изо всех сил пыталась вспомнить свою жизнь до травмирующего события. Один наблюдаемый пациент не помнил дату своего дня рождения или имена своей супруги, родителей или детей, хотя узнавал их по внешнему виду.

     Гого выглядела так, будто была готова начать спорить с Бэймаксом, когда Хиро решил заговорить, не дав той высказать очередную гневную тираду.

     — Послушай, — сказал он. — Гого, я понимаю, почему ты так волнуешься, но идея Фреда не так уж и плоха, если так подумать.

     Так оно и было.

     И наверное, эта идея была худшей из тех, что могли прийти мне в голову.

     Силы возвращались ко мне, капля за каплей, шаг за шагом. Но это не означало, что я хотела возвращаться к прошлой жизни.

     После Зиона, если я больше никогда не услышу ни о триггерах, ни о паралюдях, ни о злодеях, мстителях или героях, я могла бы умереть счастливой.

     Фред хотел, чтобы я «присоединилась», потому что он считал, что это будет «круто», как в его комиксах. Хиро хотел, чтобы я присоединилась, потому что ему хотелось этого лично, но также и потому, что это могло успокоить Гого и Васаби, сделав меня частью их команды — такой же частью, какими были они сами. Чтобы заставить меня потерять столько же, сколько потеряют и они, если об их личностях кто-нибудь когда-нибудь узнает.

     Гого просто хотела, чтобы я держала рот на замке, не задавая лишних вопросов. Или чтобы я просто исчезла. Не висела над их головами пресловутым дамокловым мечом.

     Но честно говоря, правда заключалась в том, что я не хотела возвращаться к этой жизни.

     Нормальность была скучной. Приятной, медленной. Была чем-то, чего я жаждала в течение долгого времени, но не осознавала этого желания.

     Но я смотрела на них, слушала, как Хиро и Гого спорили, перебрасываясь репликами, как Васаби всё ещё держал рот Фреда закрытым, и как Хани тревожно наблюдала за всем этим со стороны.

     Это снова напомнило мне о том, что они были просто детьми.

     Детьми, которые в конечном итоге могли пострадать или с которыми могло случиться что-то похуже.

     В костюме Хиро даже не было ничего, что могло бы скрыть от окружающих его личность, кроме слегка тонированного и зеркального твёрдого пластика. Хани смотрела на мир так, будто вокруг был детский зоопарк. Васаби думал, что сможет надавить или подкупить меня, чтобы заставить молчать, не понимая, что это стало бы лишь временным выходом из ситуации, если бы вообще стало. Хиро, как и Кэсс, хотели видеть во мне только хорошее, даже не зная меня по-настоящему и не задавая вопросов о прошлом. Только у Гого был правильный настрой, но ей не хватало агрессивности, чтобы довести до конца то, что, как она считала, было бы самым эффективным решением проблемы. Если бы я была на их месте, я бы заняла позицию Гого, и, вероятно, не побоялась зайти ещё дальше.

     Например, использовав чёрных вдов.

     Много чёрных вдов.

     — …и вот почему нам нужен кто-то вроде тебя в команде!

     Внезапно Фред дёрнулся вперёд, вырываясь из рук Васаби, очевидно, достигнув конца своего рекламного спича и глядя на меня с широкой, глупой улыбкой на лице, заглушая тем самым дискуссию Гого и Хиро и закрывая спор.

     Все, казалось, заткнулись, повернувшись посмотреть на Фреда. Я допила газировку и взяла ещё кусочек пиццы.

     Что я делаю?

     Это были дети.

     Я видела перед собой детей.

     Я видела себя. Я была юной девушкой, которая боготворила Оружейника. Девушкой, которая хотела быть героем, чтобы доказать всем сомневавшимся, что они были неправы. Девушкой, ставшей героем, чтобы помешать печально известному японскому бандиту убить детей.

     Невежество может привести к гибели многих людей.

     Медленно, очень медленно я позволила себе наклонить голову в одиночном кивке.

     — Хорошо. Я помогу.

     Фред потряс кулаком в воздухе с криком «да!», Васаби, казалось, полностью успокоился, Хиро и Хани Лемон сидели с улыбками от уха до уха.

     Гого всё ещё смотрела на меня прищуренным взглядом, и явно в чём-то меня подозревала. Это было хорошо. Это было действительно хорошо.

     — Что ж! — Фред хлопнул в ладоши. — Я думаю, наш новый товарищ готов к работе! — он хрустнул костяшками пальцев. — Так-так, нам нужно будет предоставить тебе командный пункт.

     — Что? — переспросила Гого, недоверчиво приподняв бровь.

     — Ну сама знаешь! Много компьютеров! Камеры наблюдения, которые мы можем прикрепить к нашим костюмам! — воскликнул Фред. — Ты же сможешь это сделать, да, Хиро?

     Я попыталась прервать речь Фреда, сказать им, что на самом деле не нужно делать для меня так много или делать вообще что-то, но я не была уверена, как донести до них эту мысль, не сказав всё прямо. Да и вставить слово в развязавшуюся дискуссию о компьютерных технологиях, куда вмешался даже Васаби, чтобы поделиться своими идеями, было делом бесполезным.

     Осознание происходящего врезалось в меня с грацией запущенного в лицо кирпича.

     Что, чёрт возьми, я делаю?

     — Извините… — я справилась с тем, чтобы подавить тошноту, когда у меня скрутило живот. — Мне нужно в туалет, — я резко встала и быстрым шагом направилась через заведение, лавируя между посетителями в поисках дамской комнаты. Как только я нашла её, я подошла к раковинам, повернула кран на одной из них, набрала воды в левую руку и плеснула себе на лицо.

     Я вздохнула и посмотрела на своё отражение — не на моё полное и здоровое лицо, а измождённое, всё ещё не совсем оправившееся после месяцев, проведённых на больничной койке, и тёмные глаза отражения смотрели на меня в ответ.

     Я смотрела на Рой, Шелкопряд или Хепри?

     Я услышала, как позади меня открылась дверь, и увидела в зеркале новое лицо. Гого. Она смотрела на меня так, словно была способна убивать взглядом.

     — Ты не знаешь, когда отступить, да? — прошипела она.

     Я почти, почти рассмеялась.

     Ты не можешь убить существо, являвшееся самым близким эквивалентом Бога, без такой характеристики.

     Как бы то ни было, я улыбнулась, опуская взгляд на текущую из крана воду.

     — Хиро настаивал, и было бы неловко, если бы я ему отказала.

     — Ты пользуешься симпатией 15-летнего ребёнка, держа нас за яйца, — выплюнула она, тыча в меня пальцем. — Возможно, ты успокоила Лауру, Хиро и Фреда, и возможно Демиана, но я на это не куплюсь. Я буду следить за тобой в оба глаза, и клянусь…

     — Это хорошо, — слова вырвались из меня прежде, чем я смогла себя остановить.

     Гого выглядела явно застигнутой врасплох.

     — Что?

     — Я сказала, это хорошо, — повторила я, смотря в глаза её отражению в зеркале. — Что ты не такая доверчивая. Это хорошо… полезно. Это может однажды спасти вас всех.

     Говоря эти слова, я вспомнила своих собственных друзей.

     Брайан.

     Рейчел.

     Алек.

     Айша.

     Лиза.

     Стали бы они такими, какими были, в другом месте, не на Земле Бет?

     — Оставайся такой же бдительной, — настойчиво повторила я, поворачиваясь к ней, чтобы смотреть на неё прямо. — Это может стать разницей между жизнью и смертью.

     Она смотрела на меня, и её выражение лица и взгляд всё ещё были колючими и недоверчивыми, прежде чем она толкнула дверь туалета и вышла наружу.

     Я потратила ещё пару секунд, чтобы собраться с мыслями, отдышаться и снова умыть лицо, чтобы затем вернуться обратно к столу.

     — Итак! Мы пришли к соглашению! — гордо воскликнул Фред. Мне действительно следовало поговорить с ним о том, как соблюдается секретность. Если он был таким помешанным на комиксах ботаником, он должен был сам это понимать. Вероятно, сейчас он радовался новому товарищу по команде. — Что ты будешь нашим координатором, но! — он ткнул пальцем в мою сторону. — Вас таких будет двое. Старина Хитклифф будет выступать в роли водителя, а ты будешь нашими глазами в небе и указующим перстом на земле.

     Я посмотрела на Васаби.

     — Он имеет в виду, что ты будешь разъезжать в фургоне или на какой-нибудь другой высокотехнологичной машине с дворецким в качестве водителя, и будешь работать с камерами и нашими каналами связи, — сказал он, переводя всё на английский.

     — Подождите, — я щелкнула пальцами. — В этом замешан дворецкий? — Значит, про всё это знал ещё один человек?

     — О да, Хитклифф очень помогает нам с тренировками! — Хани Лемон начала считать по пальцами. — Например, он выступает в качестве тренировочной мишени, делает нас самих мишенями, готовит нам еду, и всё такое вкусное! Он такой прекрасный человек!

     Что ж, по крайней мере, теперь я знала, что буду такая не одна.

     — Ну что ж. Я мало разбираюсь в компьютерах, но… — я пожала плечами, выдавив из себя улыбку. — Я быстро учусь. Можете на меня рассчитывать.

     — Отлично! Добро пожаловать в… — Фред спохватился, когда все уставились на него, включая меня. Не помогало и то, что другие посетители заведения тоже за нами наблюдали. — В, ээ. Стаю! В Стаю Ботанов!

     — Стая Ботанов? — шёпотом переспросила я Хиро.

     Он улыбнулся мне немного печальной улыбкой.

     — Это прозвище нашей маленькой группы. Его придумал Тадаши.

     — И от лица нашей компании, с большим удовольствием я, Фредерик Стенфорд Миллер, — сказал Фред высокомерным тоном. — Приветствую вас в нашей скромной обители, — он даже отвесил суперэлегантный поклон, хотя и заехал рукой но носу Васаби под его возмущённое «эй!». — Enchante, Je sees confidante~*

     Я приподняла бровь.

     — Enchanté, ma confidente*, — поправила я его речь.

     Глаза Фреда широко распахнулись, а Лаура заливисто рассмеялась.

     — Ого, ты говоришь по-французски?! — воскликнул он, явно впечатлённый.

     — Совсем немного, — ответила я. — Когда валяешься на больничной койке, не имея при себе ничего, кроме языковых словарей, плюс аудиоуроков, ты, как правило, можешь выучить довольно много вещей, — и это было правдой. Во время моего пребывания в больнице, после того как я заново вспомнила английский и выучила базовый японский детского уровня, я изучала другие иностранные языки, отдавая предпочтение французскому. Мамины бабушка с дедушкой были французскими борцами за свободу во время второй мировой войны. Французский… всегда был тем, чему я хотела научиться.

     — О боже, она знает французский и другие языки! — Фред глупо улыбнулся. — Это словно мечта, ставшая явью!

     Я увидела, как Бэймакс поднёс ко мне зефирный кулак и поняла, что он предлагает стукнуться нам кулаками.

     — Это… — я указала на толстого белого робота. — …он сейчас серьёзно?

     — Ему это нравится, — улыбнулся Хиро.

     Блядь, почему нет?

     Я стукнулась с ним кулаком, и он пошевелил пальцами в воздухе, произнеся «балалала».

     Это заставило меня улыбнуться.

-

*Enchante, Je sees confidante - Приятно познакомиться с нашим напарником