Исход 8.1

     Я чувствовала себя запуганным подростком — частично потому что боялась того, что должно было произойти, частично желая просто покончить наконец-то со всем этим дерьмом.

     Я должна была увидеться с командой.

     Я чувствовала себя… беззащитной. Это было неприятное чувство, которое, как я думала, я уже давно была неспособна ощущать. Я могла представить себе выражение жалости в их глазах в тот момент, когда они увидят меня. Эти мысли были неприятными.

     Как будто я каким-то образом перестала быть той Тейлор, которую они знали, на которую они полагались. Оставила её разбитой на куски, поскольку была так глупа, что на секунду не удержала равновесия, и рухнула на землю.

     Это было тупо, это было параноидально. Я знала, что они не будут так себя вести, никто из них не был таким — но потом вкрадчивый внутренний голос напомнил мне, что про Эмму я тоже думала, что она была не такой.

     Внутри меня бушевала самая настоящая эмоциональная буря. Я поймала себя на том, что перекидываю эмоции в рой чаще, чем когда-либо делала это с тех пор, как проснулась в этом новом мире. Кэсс проломила гранитную стену стойкости, которой я окружила саму себя. Затем был Хиро, который раскрошил то, что от неё осталось, в пыль, не оставив мне другого выбора, кроме как отчаянно выбрасывать эмоции в насекомых, чтобы я могла продолжать притворяться, что ничего не чувствую. А я ведь почти поверила в то, что переросла потребность этим заниматься.

     Я чувствовала себя ребёнком.

     Я чувствовала себя… слабой.

     Это было глупо. Это было неправильно. Я наверняка ошибалась.

     Но страх всё ещё сидел у меня в груди.

     Я ничего не говорила, но видимо, в этом и не было необходимости, поскольку Хиро каким-то образом уже знал, в чём заключалась проблема, и делал всё возможное, чтобы её решить.

     Он звонил им, одному за другим, прося подойти на базу под тем или иным предлогом, не говоря им, что я вернулась или что буду их там ждать.

     Он не объяснял, почему это сделал. Ему не требовалось объяснять.

     Хани пришла первой. Хиро позвал её предположительно для того, чтобы протестировать, как противогазы команды справляются с каким-то химическим веществом, и в такой задаче требовался её опыт.

     Мне пришлось силой заставить себя не двигаться с места, когда я ощутила, как она подъезжает к дому, слушая её шаги по коридорам, словно ведя последний отсчёт.

     Я чувствовала, как моё сердце бешено колотится под рёбрами, даже когда натянула на лицо нейтральное выражение, когда она добралась до дверей базы и та распахнулась перед ней с пневматическим шипением.

     — Привет, Хир… — она прервала себя на полуслове и вздрогнула, когда, войдя в двери, увидела меня. Хиро и Бэймакс, полуобернувшись, стояли у монитора главного компьютера, когда вошла Хани.

     Рыжую девушку, казалось, не волновало то, что все на неё смотрели, на самом деле казалось, что весь мир как будто исчез в её глазах, пока она целеустремлённо пересекала комнату.

     Надёжно спрятав свои чувства в рое, я встала, расправив плечи, и повернулась лицом к Хани. Я была готова встретить… то, с чем она хотела на меня обрушиться, чем бы это ни было.

     Почти прыжок чуть не сбил меня с ног. Её руки обвились вокруг моих боков в почти что болезненном объятии.

     Моё искусственное спокойствие пошатнулось под мягким прикосновением чего-то влажного к моему плечу. Через мгновение я поняла, что мою рубашку пропитывают слёзы Хани. Остатки моего вынужденного хладнокровия были вдребезги разбиты дрожащим вдохом, который я ощутила всем телом, когда Хани крепко меня обняла.

     Волна эмоций нахлынула на меня, и я стояла там, застыв как вкопанная, как какой-нибудь штатский, в лицо которому в первый раз направили дуло пистолета. Их было так много, что только сбросив ещё немного переживаний в рой я смогла пошевелить руками и неловко обнять Хани в ответ.

     — Не делай так больше! — плакала Хани мне в плечо.

     Какая-то часть меня хотела уточнить, что конкретно я не должна делать, но даже моих ужасных навыков общения хватало, чтобы подсказать мне, как это было неправильно, поэтому я только крепче сжала рот.

     В любом случае, мне не стоило уточнять.

     — Ты была ранена, и ты ушла, а потом твой кардиомонитор и трекер отключились, и я…

     Я почувствовала, как её пальцы сгребли ткань на плечах и спине, услышала лёгкое всхлипывание, за которым последовало ещё больше ощущений влажности возле шеи.

     — Не бросай нас, — взмолилась она. — Пожалуйста, не бросай нас.

     Я покрепче обняла её в ответ.

     — Я не буду, — пообещала я, и слова о том, что «мне жаль», так и остались застрявшими у меня в горле.

     Я почувствовала, как Хиро тихонько выскользнул из комнаты и Бэймакс последовал за ним. Хани продолжала бормотать мне что-то под ухом, в то время я пыталась и, вероятно, так и не смогла сказать ничего, что могло бы её хоть немного успокоить.

     Наконец, по прошествии, как мне показалось, десятков минут, хотя наверняка времени прошло гораздо меньше, девушка отстранилась от меня с опухшими и красными от полопавшихся капилляров глазами. Я почувствовала, как Хани пишет что-то в своём телефоне, и поняла, что это могло быть сообщение для остальных.

     Хани подняла на меня взгляд.

     — Дай тебя осмотреть.

     — Со мной всё в порядке, — и это была не ложь, сказала я себе.

     Её руки сжали мои так сильно, что я ощутила, как дрожат её мышцы — дрожь отдавалась в металле моего протеза.

     Я вздохнула.

     Задрав рубашку, я обнажила наполовину зажившую рану в нижней части живота и на боку.

     Выражение лица Хани заставило меня быстро опустить край рубашки обратно.

     — Это выглядит хуже, чем оно есть на самом деле, — быстро сказала я.

     Выражение её лица изменилось, и теперь я наконец-то видела на нём тот гнев, который ожидала увидеть в самом начале разговора.

     Её руки снова крепко сжали мои.

     — Мне всё равно, злишься ты на нас или нет. Мне всё равно, злимся ли мы на тебя или нет. Ты больше не должна уходить от нас с чем-то подобным. Ты… — она сглотнула, выталкивая слова из своего горла, и я поняла, что это был не гнев. Я ошиблась. На её лице читалась решимость. — Тебя должны осмотреть. Зашить. Мне всё равно, будут ли это я, Бэймакс или Хитклифф. Ты… никогда больше так с собой не поступай!

     Чувство вины расцвело у меня в груди, и я поймала себя на том, что снова выталкиваю эмоции в рой.

     Часть меня знала, осознавала, что то, что я делала, было неправильным. Что это вредно для моего же здоровья. Но я была неспособна переварить всё прямо здесь и сейчас. Я не могла позволить себе утонуть в этом. День едва начался, а я уже чувствовала себя так, словно разваливаюсь на части.

     Я знала, что такое дружба. Было бы нечестно утверждать, что Хани была кем угодно, но только не другом. Это… не должно было меня так удивлять, но оно удивляло, и я знала, что это неправильно, и чувствовала, как снова меня начинает затапливать чувством вины, прежде чем я заставила себя выкинуть. Это. Прочь!

     Мой руки дрожали. Я постаралась скрыть это, сжав пальцы рук Хани в своих ладонях и медленно садясь обратно.

     — Я обещаю, — сказала я спокойным и ровным голосом, но кажется, что для Хани этого было достаточно.

     Она продолжала говорить, и я отвечала, как могла, успокаивала её, как могла. И вскоре двери снова открылись, чтобы в помещение вошла Гого.

     Она смотрела в нашу сторону, и в её глазах читалась тревога. Когда она подошла ближе, стало понятно, что она смотрела на меня, а не на Лауру.

     Она не стала обнимать меня, но когда она опустилась на колени перед моим стулом, положив руку на предплечье моего протеза, жест показался таким искренним.

     — Ты в порядке?

     Вопрос был простым, но в то же время и нет. Моя голова дёрнулась, вверх и вниз. Я встретилась с ней взглядом, и я не была уверена,  правильно ли я прочитала её взгляд, но я хотела, чтобы увиденное мною было правдой, даже если она показывала эти эмоции не ради меня.

     Потому что если со мной не всё в порядке, это сделает ситуацию хуже для неё, для них обеих.

     Она смотрела на меня без гнева или осуждения. Её взгляд казался нехарактерно мягким, и я почувствовала, как сжалась её рука на моём протезе.

     — Когда ты будешь готова поговорить об этом… — в этих её словах я слышала обещание. Ей не нужно было говорить его вслух, и я не была уверена, чего во мне было больше, радости или печали, от того, что где-то, как-то, за время, проведённое вместе, она научилась видеть меня насквозь.

     Она повернулась в сторону Лауры, и я увидела, как она быстро перевела разговор в другое русло. Я наблюдала за тем, как та оценила ситуацию и действовала в соответствии с тем фактом, что мы обе чувствовали себя эмоционально перегруженными, как она переключила внимание Лауры, говоря о тех незначительных вещах, которыми они всё ещё должны были заняться, действуя как буфер между нами, между моим вынужденным бесчувственным и чрезмерно эмоциональным состоянием Лауры.

     Следующим пришёл Фред.

     — Хэй… — обычно его уровень социальной осведомлённости об окружающих был похуже моего, но прямо сейчас я видела, как он засунул руки в карманы и держался настороженно и почти что замкнуто. Его улыбка была неловкой и тревожной, когда он подошёл ко мне ближе.

     Наконец, я увидела, как он вздохнул.

     — Прости, Тей, — наконец, сказал он.

     Это было... не тем, чего я ожидала.

     — Ты просишь прощения? — переспросила я. — За что?

     Даже Гого и Хани казались смущёнными, их разговор прервался, когда они обе уставились на него с явным любопытством.

     — Слушай… я знаю, что я, типа, не… не самый умный парень в нашей компании или что-то типа того, — он переминался с ноги на ногу, неловко отводя глаза. — Но… не знаю. Я правда пытаюсь быть хорошим другом, знаешь? И я чувствую, что ты просто… перестала осознавать свою важность? Я имею в виду… — он ткнул в меня пальцем. — Ты — это ты! Понимаешь? Королева Пчёл, та, которая всегда знает, что делать, и я никогда реально не присматривался к тебе. Я просто почему-то ожидал, что ты всегда будешь мамой нашей команды, знаешь? — он потянулся рукой к голове, снимая шапку и начиная теребить её в руках. — Так что… да. Мне жаль…

     Извинения были чем-то поразительным, именно на этом я должна сосредоточиться, именно это сейчас имело значение, но тем не менее…

     — Ты только что назвал меня мамой команды?

     Негодующее недоверие, звучавшее в моём голосе, было столь велико, что я не смогла полностью выплеснуть его в рой.

     Я услышала, как Хани попыталась скрыть смех, а Гого фыркнула.

     Фред просто уставился на меня.

     — Уххх. Ага, — сказал он. — Вот кто ты есть.

     — Двое из вас — старше меня! — запротестовала я.

     Мама команды?!

     Фред кивнул.

     — И это должно показать тебе, как сильно мы уважаем и боимся нашу госпожу надираю-задницы-ломом. Ты сделала так, чтобы время и возраст стали невластны над твоими флюидами мамочки команды.

     Я просто уставилась на него.

     — Разве это не делает Хиро отцом команды? — вмешалась (и это совсем не помогло) Хани.

     Я услышала и почувствовала, как Хиро споткнулся в соседней комнате.

     Фред пожал плечами.

     — Ну, папы команды не такие, как мамы, но я не против попробовать. Но пусть ему для этого исполнится хотя бы двадцать.

     Он придвинул стул, усаживаясь рядом с Гого, и теперь мы четверо образовали собой круг. Я чувствовала, как Хиро всё ещё над чем-то работает в другой комнате. Разговор сдвинулся с мёртвой точки.

     Фред хотел спросить. Я видела его нетерпение, то, что он хотел узнать, как я, но также я видела, как Гого легко и непринуждённо задавала тон и темы для разговора. Как она отвлекла его и ловко увела разговор от меня, дав мне то, в чём я нуждалась сейчас больше всего — в пространстве, чтобы я могла… отдышаться.

     Слишком скоро… пришёл Васаби.

     Самый высокий член группы стоял в дверях, и в отличие от остальных, я могла видеть, что ему Хиро рассказал о том, что я буду здесь. В его взгляде я не видела удивления, только усталость… почти смирение, когда он расправил плечи.

     Он посмотрел на меня, и с вымученной улыбкой оглядел остальных, входя внутрь.

     — Привет, народ, — он вытащил свой телефон из кармана, быстро взглянув на экран. — Звонил Хиро, сказал, что…

     — Ребят, — сказала я, и мой голос разнёсся по всей комнате. Он прозвучал громче, чем мне казалось. — Дайте нам с Васаби минутку.

     Хани сразу же забеспокоилась, и даже Фреду, казалось, стало не по себе.

     Гого… Гого кивнула.

     — Давайте, народ, пойдёмте посмотрим, чем там занимается Хиро в соседней комнате, — требовательно сказала она, схватив своих друзей и почти насильно потянув за собой.

     …

     Если я была мамой команды, то, наверное, я знала, кто был её старшей сестрой.

     Они неохотно покинули комнату, а я осталась сидеть напротив Васаби.

     Он встал, всё ещё сжимая в руке телефон, прежде чем повернулся и посмотрел на меня. Его губы превратились в тонкую щёлочку от того, как сильно они были сжаты.

     Я видела момент, когда выражение его лица изменилось, когда снова проявилась его робость, и он снова стал тем самым Васаби, которого я знала — это был момент, когда он решил извиниться передо мной.

     — Я…

     — Не надо, — прервала я его, тоже вставая со своего места. Он был выше меня, и мало кто мог этим похвастаться. — Не извиняйся, требовательно сказала я. — То, что ты сказал… не всё из этого было правильным… но ты не ошибся, когда высказал мне всё это.

     Я пожала плечами.

     — Я… могу ошибаться, Васаби. И тебе позволено высказаться мне по этому поводу, если ты считаешь, что я действительно ошиблась.

     Он не ответил, только кивнул, прежде чем медленно убрать свой телефон в карман.

     — Я… так понимаю, ты уже говорила с Хиро? — спросил он. — Ты ближе к нему, чем я… и… мне просто нужно знать, всё ли в порядке между вами двумя.

     Я задумалась на секунду.

     — Думаю… теперь отношения между нами другие, — в итоге сказала я. — Потому что мне пришлось измениться. Потому что, как ты и сказал… — я снова пожала плечами. — Я была неправа.

     Казалось, он понял, что я хотела этим сказать, и кивнул.

     — Тогда, как по мне, всё в порядке, — сказал он.

     Я недоумённо моргнула.

     — Что, так просто?

     Его улыбка выглядела неуверенной, зато очень честной.

     — Знаешь, Тадаши ведь был моим лучшим другом… — сказал он. — И кто-то должен был присматривать за его младшим братишкой… — тихо признался он. — Если у вас с ним всё в порядке… если ты пообещаешь, что у вас с ним всё будет ещё лучше… тогда я буду спокоен.

     — А что насчёт нас с тобой? — спросила я.

     Его улыбка стала удручённой.

     — Тей… ты всегда будешь пугать меня до чёртиков.

     — Говорит человек, у которого хватило наглости меня отчитать, — фыркнула я.

     — Тей… — он пожал плечами. — Если бы я позволил страху помешать мне что-то делать, я бы никогда не смог выйти из своего дома, — признался он.

     Мы погрузились в молчание, и он протянул мне руку.

     Я взялась за неё, ответив крепким рукопожатием.

     Нам больше не требовалось ничего говорить.

     Поэтому мы развернулись и пошли в сторону комнаты, за дверьми которой скрылись все остальные.

     Я притворилась, что не заметила, как Фред и Хани оторвали уши от двери, когда мы с Васаби начали двигаться в их сторону.

     — Хах! — сказал Фред, немного чересчур громко, странной походкой удаляясь от места подслушивания. — Должен сказать, Хиро, ты использовал довольно убедительные оправдания тому, что мы должны оказаться здесь как можно быстрее.

     Хиро, закидывавший в ящик с инструментами какие-то инструменты, посмотрел на Фреда, одновременно стягивая перчатки с рук.

     — Хммм? О. Это были не оправдания, это действительно должно быть сделано как можно быстрее.

     — Оу… — вздохнул Фред. — Что ж, работа героя никогда не заканчивается! Так что давай, босс, командуй, что там мы должны сделать первым дел…

     — Завтра, — перебил его Хиро, подходя к шкафу, чтобы достать оттуда рубашку и накинуть поверх простой белой футболки, которая была надета на нём сейчас.

     — Хм?

     — Завтра, — повторил самый молодой член их команды, улыбаясь во все зубы. — Когда мы в последний раз ходили куда-нибудь вместе? — спросил он. — Просто мы, а не… герои-мы?

     Он огляделся и увидел, что и все остальные тоже начали переглядываться между собой.

     Это было… очень давно.

     Командный... папа улыбнулся.

     — Завтра. А сегодня вечером… у нас вечер пиццы. Может быть, с плохим исполнением караоке от Васаби.

     — Фред справится с разрушением сцены лучше, — последовал за этим невозмутимый ответ.

     Хиро улыбнулся, когда Фред начал протестовать, а две другие девушки начали излагать свои доводы на тему того, почему Васаби был прав.

     Потом взгляд Хиро пересёкся с моим через всю комнату, и в его глазах я прочла вопрос.

     Я позволила себе улыбнуться так широко, как только могла, и кивнула.

     Его глаза засветились неподдельным счастьем.

     Я собиралась присоединиться к команде. Собиралась пойти и расслабиться. А завтра? Завтра будет новый день.