Алхимик. Дерево Дианы 14.1

***

Я попыталась подняться повыше, чтобы посмотреть, что делает Батарея с моей отрезанной ногой. Стояк впал в шок от потери крови, когда Сибирь оторвала ему руку, и Мисс Ополчение заставляла меня держать его голову опущенной, а ноги поднятыми, но я хотела увидеть.

Крови, похоже, было не так уж много. Батарея немного подняла штанину монокостюма и закрепила ремешок на нижней части бедра. Он был затянут достаточно туго, чтобы мне было больно, и я разглядела прикреплённую к ремню резиновую ручку, которую она держала мёртвой хваткой.

Мои колени уязвимы, подумала я. Обменяла защиту на гибкость. Манекен воспользовался этим.

Я посмотрела мимо Батареи и увидела свою отрезанную ногу.

Как ни странно, она всё ещё стояла, вероятно, поддерживаемая в этом положении бронёй. Я видела собственную кровь, стекавшую по внешней стороне металлической защиты.

Картинка в глазах на мгновение расплылась, и я ощутила, что падаю. Я сделала резкий вдох, и зловоние, запертое в шлеме, резко ударило мне в нос. Я резко поперхнулась и зашлась в приступе кашля. Агония пронзила мою ногу, прошла через бедро и уколола прямо в мозг.

Прежде, чем я успела подумать о том, что делаю, я соединила ладони вместе, а затем развела их. Моя сила изменила воздух и я снова смогла дышать.

Отвратительный запах исчез.

— С тобой всё будет в порядке, Алхимик, — сказала Батарея. — Прижмись спиной к земле, я держу тебя.

Я легла на спину, уставившись на сплющенные вместе куски асфальта, между которыми теперь находилось раздавленное тело Манекена.

У меня только что случился второй триггер, подумала я, и чудовищность этих слов обрушилась на меня словно камень. Как у Нарвал. И я больше не использую символы? И новые символы…

Мои мысли были немного затуманены, но я всё ещё могла представить в воображении сигилы, сложные и запутанные. Символ Манекена у него в груди. У Батареи — в голове. Разные, но такие интересные.

Я приподняла голову, чтобы посмотреть на Батарею. Символ в её голове звал меня, как обложка интересной книги. Мне хотелось подержать его в руке, рассмотреть внимательнее. Желание не было сильным — как, например, если бы я увидела монетку в десять центов, лежащую на асфальте, но каким бы слабым ни было желание, я хотела этот сигил.

Батарея вытерла рот тыльной стороной предплечья и ещё раз провернула резиновую ручку ремня, затягивая его потуже, прежде чем остановиться.

Заиграла песня — странно знакомая попса. На мгновение мне показалось, что я теряю сознание, но потом звук оборвался и я поняла, что это просто был рингтон.

— Что? — рявкнула Батарея в телефон.

Я услышала тихое, яростное бормотание на другом конце провода.

— Что вы имеете в виду? Да, она жива, — говорила Батарея в ответ. — Второй триггер, Манекен раздавлен. Думаю, он мёртв.

Ещё одно тихое бормотание на той стороне трубки.

— Да, я уверена, — снова рявкнула Батарея. — Я накладываю на неё жгут прямо сейчас.

Она посмотрела на меня, и хотя на ней был визор, у меня возникло ощущение, что она бросила на меня злобный взгляд за то, что я приподняла голову.

— Я не знаю, — сказала она. — Кажется, ничего не изменилось. Она в сознании.

Ещё одно бормотание.

С кем она разговаривает? — подумала я.

— Нет, мне нужно отвезти ей в…

В трубке раздался женcкий голос, достаточно громкий, чтобы я могла разобрать слова.

— Алхимик? — обратилась ко мне Батарея через мгновение, и её голос прозвучал приторно-сладко, словно сироп. Она звучала так, будто злилась на человека из телефона, но изо всех сил старалась не вымещать эту злость на мне. — Что изменилось в твоих способностях?

Я попыталась ответить внятно, но внезапно речь оказалась для меня слишком сложным делом.

— Не нужны символы, — медленно произнесла я. — И… новые символы. В людях. В тебе. В Манекене. Хочу. Взять.

Мой язык онемел и распух, но слух всё ещё работал нормально, и я услышала, как Батарея дословно повторила то, что я сейчас сказала.

Ещё одно бормотание в трубке, и ко краям зрения на меня начала наползать темнота. Вероятно, скоро я очнусь в больнице.

— Кто такой Гештальт? — услышала я, как сказала Батарея. — Что значит, идёт?

Я сделала медленный вздох. Я начинала уставать.

Возможно, ты впадаешь в шок, подумала я, изо всех сил стараясь не уснуть.

Звук влажного всплеска недалеко от меня вызвал прилив адреналина, и я резко повернула голову, чтобы посмотреть в ту сторону.

На улице было темно, но я всё равно смогла разглядеть фигуру, стоявшую менее чем в десяти футах (3,05 м) от меня, которой определённо там раньше не стояло.

Я отключилась на несколько секунд? — задумалась я. — Или на минуту?

Я не могла сказать наверняка, но один вид этой фигуры вернул меня к сознанию.

Это была андрогинная фигура примерно шести футов (182,88 см) ростом, полностью сделанная из живой воды. В центре фигуры, вероятно там, где у обычного человека могло бы расположиться сердце, я видела ещё один символ, отличный и от символа Батареи, и от символа Манекена.

Заган! — немедленно подумала я. — Как долго он от нас прятался?

Я приподнялась наполовину и на автомате свела ладони вместе. Руки ощущались немного вялыми, и ладони больно хлопнулись друг о друга, но я ощутила, как моя сила включилась у меня в мозгу, как только мои ладони соприкоснулись, и попыталась придумать, как лучше всего будет использовать свою силу.

Прежде, чем я успела принять какое-либо решение, в месте, где у фигуры должен был быть рот, открылась тёмная щель.

— Меня зовут Всплеск, — спокойным голосом сказала водяная фигура, голос которой звучал немного по-мужски.

Не Заган? — подумала я, всё ещё ощущая страх каждой клеточкой тела, но сдерживая собственную силу.

Я не могла сказать наверняка, так как у него не было глаз, но казалось, он смотрел на Батарею, не на меня.

Он сделал ещё два шлёпающих шага в нашу сторону, и когда его жидкие ступни касались асфальта, раздавался тот самый водяной всплеск от того, что вода растекалась по земле, после почти мгновенно впитываясь обратно в его тело.

Когда он подошёл поближе, я смогла разглядеть, что его тело было сделано не только из символа живой воды — даже если не обращать внимания на особый символ на месте сердца, на его груди чёрными чернилами был нанесён рисунок дуги в форме заглавной буквы U. Я не знала, как символ умудрялся оставаться на месте, когда остальная часть его тела была такой же жидкой, как чернила, но тем не менее, символ просто был на его теле.

В отличие от татуировки, сложный сигил словно звал меня, точно также, как символ Батареи. Он выглядел очень интересно, активно двигаясь внутри тела, окружённый живой водой. Моё любопытство только усиливалось.

— Я как ты, — сказал Всплеск Батарее, но поскольку адреналин больше не повышался, я быстро возвращалась к практически бессознательному состоянию. Я ощутила, как мой переключатель способности передвинулся в выключенное состояние, когда мои руки так и остались висеть с воздухе. Энергия осталась неиспользованной. Я была почти уверена в том, что мне придётся снова соединить руки, чтобы силы заработали.

— Они думают, я могу помочь, — услышала я слова Всплеска, и он оказался ещё ближе, чем раньше.

— Алхимик? — позвала Батарея голосом, в котором наполовину звучало предупреждение, наполовину — замешательство.

Всплеск опустился на колени рядом со мной и теперь находился на расстоянии вытянутой руки. Его почти что невыразительное лицо напомнило мне Загана, но Всплеск не выглядел угрожающе, честно говоря, он выглядел довольно жалко.

— Ты говорила, что хочешь взять, — сказал Всплеск. — Возьми у меня.

Он прикоснулся своими водяными руками к груди, не совсем к символу и татуировке, но довольно близко.

Я не знала, что он подразумевал под своими словами, но желание увидеть, что это значит для моих сил, пересилило. Я хотела хорошенько рассмотреть его знак.

Я почти благоговейным жестом сложила ладони вместе и прикоснулась руками к его водянистому телу. Даже сквозь перчатки его тело ощущалось холодным, но моя сила уже активировалась и мысленно я потянулась к тому особенному символу.

И он услышал мой зов.

Медленно, но верно символ начал приближаться ко мне. В теле Всплеска ничего не изменилось, но я чувствовала, как что-то внутри него помогает мне. Я не могла сказать, было ли это больно, приятно или чувствовалось ли вообще. Если бы он начал кричать или сделал бы хоть что-нибудь, что показало, что он чувствует дискомфорт, я бы немедленно прекратила делать то, что делала, но он не показывал ничего из этого.

Энергия, казалось, текла через мои руки — она больше не вытекала из меня, как когда я активировала свои сигилы. Вместо этого энергия, казалось, текла меж моих ладоней, лишь понемногу растрачиваясь по мере того, как всё ещё активный символ приближался ко мне.

Я не могла сказать, сколько времени это заняло — может быть две минуты, может больше, может меньше, но в какой-то момент символ очутился в моих холодных руках.

Затем он исчез.

Это было похоже на то, как если бы я оказалась в эпицентре взрыва — несколько событий произошли практически мгновенно.

Во-первых, тело Всплеска изменилось в мгновение ока — бывший парачеловек с водяным телом теперь выглядел как тяжело раненный мужчина средних лет. Он был совершенно голым, если не считать растрёпанной рыжей бороды, и на всей его груди виднелись следы ужасных побоев. Он выглядел невероятно худым и слабым.

Во-вторых, я ощутила ошеломляющее, давящее чувство внутри головы, или в груди, или где-то ещё — чувство, будто я выпила океан или попыталась прочесть все книги в библиотеке разом. Давление наполнило мой череп, и я крепко зажмурила глаза, пытаясь удержать всё это в себе.

В тот момент, когда давление начало ослабевать, я ощутила сильную боль в ноге. В считанные мгновения боль стала мучительной, а потом я ощутила, как ногу окатило холодом.

Я вскрикнула, моя грудь сжалась, и внезапно раздался хлёсткий звук и давящее чувство в груди исчезло, оставив после себя только тупую пульсацию.

Всего через несколько мгновений боль прошла, но ощущение холода осталось, и я посмотрела вниз.

Моя нога была на месте. Жгут Батареи всё ещё был неплотно обмотан вокруг колена, сразу под пластиной брони, но ниже — моя голая игра и ступня были на месте.

Немного впереди всё ещё стояла нога, которую отрезал Манекен.

Регенерация? — подумала я. — Исцеление?

Прежде, чем я успела подумать о чём-то ещё, Всплеск рухнул рядом со мной. Он наполовину стонал, наполовину смеялся, и струйка крови стекала по его бороде.

— Я совсем забыл, — смеялся он, тяжело дыша после каждого произнесённого слова. — Как можно забыть боль?

Батарея, казалось, что-то мне говорила, но я не слушала.

Просто мимолётно взглянув на него, даже в столь слабом освещении мне стало понятно, что он был в ужасном состоянии.

Он ранен, подумала я. Плохо. Ужасно. Может быть, он умирает.

Я снова соединила руки и прикоснулась к телу Всплеска.

Благодаря тому, что показывала мне моя сила, я знала, что всё было ещё хуже, чем выглядело. Я могла разглядеть гораздо больше деталей и осознать, насколько ужасным было его состояние. Моё восприятие никогда не было настолько острым, но это только подчёркивало то, как сильно моя сила изменилась.

Он был в таком состоянии, когда обрёл силу? — подумала я. — Как в той истории про… как там звали того парня, который прикоснулся к Зиону и излечился от рака? Триггерным событием  Всплеска было избиение какой-то бандой или что-то в этом роде?

Я не знала, но в конце концов, это не имело никакого значения. Он был настолько тяжело ранен, что я была чертовски уверена, что если я ничего не предприму, он просто умрёт.

Сила перетекала через мои руки в него, и я получила детальное и ещё более сложное представление о человеческом теле, чем я помнила по прошлым попыткам.

Начни с простого, подумала я. Основы биологии. Кости. Сердце. Лёгкие. Вещи, повреждение которых легко тебя убьёт. Мозг это слишком сложно.

Я старалась изо всех, наполовину глядя на лежавшего передо мной человека на улице, наполовину сосредоточившись на том, что показывала мне моя сила.

Простые вещи начали работать почти сразу. Я легко могла понять, где треснула или сломалась кость, и направить свою силу в эти места, чтобы срастить их вместе. Я была осторожна, чтобы не преобразовывать ничего лишнего, так как мне было трудно понять, что из этого было жизненно-важным, а что нет, но изменение формы отлично сработало на костях.

Я услышала несколько ужасных трескучих звуков, которые заставили меня задуматься, всё ли я верно делаю, но когда я присмотрелась к мужчине повнимательнее, я поняла, что, кажется, привела в порядок его рёбра, сделав его грудную клетку более полной и менее впалой. Ему явно стало легче дышать.

Другое повреждение выглядело более сложным. Мясистый мешочек, в котором была пробита дыра, по моим предположениям был лёгким. Повреждение выглядело гораздо более сложным для правильного заживления, чем кости, даже с учётом того, с какой лёгкостью теперь мне давалось управление силой. Там было так много нюансов, деталей и движений, надувание и сдувание, ток крови, воздух, двигавшийся в ту или иную сторону.

Всплеск — имеет это имя прямо сейчас хоть какой-то смысл? — болезненно прокряхтел, когда я свела края пробитого отверстия вместе. Я слишком боялась преобразовывать что-то из массы поблизости — что, если я случайно использую для преобразования часть его сердца?

Я ощутила чью-то руку на своём локте и подняла взгляд, ожидая, что это будет Батарея, но к моему удивлению, это оказалась мужская рука.

— Остановись, — сказал он. — Я думаю… думаю, со мной всё будет в порядке.

Я опустила взгляд на его тело. Длинные, узкие синяки, возможно от металлических труб или бейсбольных бит, всё ещё были на месте, пересекая его кожу следами крест-накрест, но его дыхание было ровным. Я могла видеть места, где у него, вероятно, раньше были сломаны рёбра, и что его грудная клетка теперь выглядела целой. Татуировка, которую я видела на груди его водяной формы, пропала.

Медленно, я убрала от него свои руки и прекратила тратить свою силу.

Он вздохнул, кровь всё ещё поблёскивала в его бороде, но он казался спокойным.

Он был Оборотнем? Или Изломом? — думала я. Звучит логично, если он не испытывал боли. Но он, должно быть, был человеком до того, как… травматический триггер стёр ему память? Не думаю, чтобы слышала о таких случаях, но в этом есть смысл…

Я всё ещё чувствовала давление внутри себя, хотя и быстро к нему привыкала.

Ты забрала его силу, наконец-то облекла я произошедшее в слова. Вот что означают те символы? Я ещё не видела ни одного не-парачеловека… могу ли я как-нибудь использовать это?

Я посмотрела на свои руки, наполовину ожидая, что мои пальцы станут водянистыми или что-то в этом роде, но ничего такого не произошло. Я не ощущала ничего, кроме тяжести в голове. Не было никаких знаний или инстинктивного понимания, как использовать чужую силу. Это ощущалось, как будто я забрала её, а потом убрала куда-то в другое место. Как будто получила что-то и отложила на хранение, может быть, для распаковки когда-нибудь потом.

— Алхимик? — позвала Батарея, переключая моё внимание с мужчины на неё.

Она выглядела обеспокоенной, и одна из её рук была протянута ко мне, с телефоном в ладони.

— Кое-кто хотел бы поговорить с тобой.

Кто? — подумала я, но потянулась за телефоном. Я отодвинулась от Всплеска и отвлеклась на секунду, чтобы создать из земли большое одеяло для удобства нас обоих, прежде чем приложила телефон к уху.

— Алло? — сказала я.

— Здравствуй, Алхимик, — торопливо прозвучал в трубке женский голос. Он звучал немного взволнованно, возможно даже панически.

— Алло? — снова позвала я. — Кто это?

— Мне нужна твоя помощь, — сказала женщина. — Жизнь твоей подруги, Славы, висит на волоске.

Моё сердце подпрыгнуло к горлу. Откуда она это узнала? Броктон-Бей всё ещё был опасен, и шесть членов Бойни №9 всё ещё были на свободе. Вики была сильной и у неё была хорошая защита, но я не думала, что она сможет что-нибудь противопоставить кому-либо из оставшихся в живых участников Девятки.

— Она ранена? — спросила я. Если Вики нуждалась в моей помощи, что ж, я сделаю всё, что будет в моих силах, чтобы помочь ей.

— Она будет ранена, — сказала женщина, и сейчас её голос звучал ровно. — Если ты меня не послушаешь.

Будет ранена? — подумала я. — Предвидение?

— Тебе нужно идти, — сказала женщина. — Прямо сейчас. Батарея поможет тебе добраться до места, но после этого она не сможет помочь. Это будет слишком опасно для неё. Ты будешь одна, но я верю, что ты сможешь защитить Славу. Я рассчитываю на тебя.

Почему ты хочешь, чтобы я это сделала? — подумала я, но выбросила эту мысль из головы. Не имело значения, почему таинственные незнакомые голоса в телефоне хотели, чтобы я защитила Вики — я бы всё равно сделала это, невзирая ни на какую опасность.

Я заставила себя подняться на ноги, чувствуя холод асфальта под ступнёй моей восстановленной ноги. Жгут всё ещё болтался на колене.

Я слегка пошевелила пальцами на новой ноге. Она ощущалась как старая.

Если я смогу делать это всегда, мир станет намного менее опасным, не могла не подумать я. Вики, я иду.

— Хорошо. Я в деле, — сказала я в телефон.

— Спасибо, — поблагодарила меня женщина. — Пожалуйста, поторопись.

Я повернулась, чтобы вернуть телефон Батарее, но она даже не стала забирать его у меня. Вместо этого она подхватила меня за подмышки в чуть ли не медвежьих объятиях и сдёрнула с места в сверхчеловеческом прыжке.

Я вскрикнула от внезапного ускорения и ощутила боль в подмышках, отчего на глаза навернулись слёзы.

Батарея приземлилась на крышу, быстро зарядилась, и затем прыгнула снова.

Её телефон чуть не выпал у меня из рук, но я успела перехватить его прежде, чем это произошло.

Как раз перед тем, как экран погас, я смогла увидеть название контакта с последнего звонка, «Доктор М».

Это ведь не мог быть её врач? — подумала я, заставляя себя не обращать внимания на боль в плечах и тряску в животе, когда Батарея перепрыгивала с крыши на крышу, пересекая квартал за кварталом. Мы двигались быстрее, чем я когда-либо летала на своём ховерборде, и я не могла сказать, заживали ли мои плечи после каждого сверхчеловеческого прыжка, или это было обычная боль.

Раньше, чем я думала, мы приземлились на крыше одноэтажного здания, в почти полной темноте. Батарея ослабила свою железную хватку вокруг меня, и я отступила от неё на шаг, переводя дыхание и оглядываясь по сторонам.

Спортивная площадка старшей школы Аркадии. Мы с Батареей стояли на крыше киоска со школьными товарами. Я едва могла различить выкрашенные белой краской линии, огибающие поле в виде овальной дорожки.

Я подняла голову, но нигде не увидела бело-золотого силуэта Вики.

Мы пришли раньше, чем она? — подумала я. — Было ощущение, что у нас мало времени…

Через мгновение в моей руке зазвонил телефон Батареи, и я увидела текстовое сообщение от того же Доктора М. Я могла видеть сообщение даже тогда, когда передала телефон обратно Батарее.

«Уходи. Сейчас же».

Но Батарея этого не сделала. Она осталась там, держа в руках телефон. Я могла видеть отражение слов с экрана в её визоре.

Прежде, чем я успела что-либо сказать, Батарея подняла на меня взгляд. Я могла видеть только половину её лица из-за подсветки телефона, но даже так я могла сказать, что она явно беспокоилась за меня. Она была всего на несколько лет старше меня, но я была почти уверена, что она смотрела на меня, как на собственного ребёнка.

Пришло ещё одно сообщение, и я снова увидела отражение текста, вероятно, ещё до того, как она опустила глаза, чтобы прочитать его.

«Уходи. Ты умрёшь, если останешься, и ничем не сможешь помочь».

И всё же она медлила, даже когда телефон завибрировал снова.

— Всё в порядке, — сказала я, положив свою руку поверх её запястья. — Я могу это сделать.

Она сделала глубокий вдох, неохотно кивнула и отступила.

Линии на её костюме засветились ярко-синим, на секунду ослепив меня, и она взмыла в воздух быстрее, чем я могла видеть.

Всего через несколько мгновений она исчезла.

Ладно, а теперь — где Вики? — подумала я.

Как раз в тот момент, когда я собиралась окликнуть её, я остановила себя.

Две тёмные фигуры подошли к сетчатому забору, отделявшему спортивную площадку от ближайшей улицы. Одна фигура была одета во что-то белое, поскольку лунный свет отлично от неё отражался, но другая фигура была облачена в тёмную одежду.

Находясь на другой стороне поля, я не могла разглядеть никаких других деталей, но присев на корточки, я принялась внимательно наблюдать за этой парочкой.

Так незаметно, как только я могла, я сформировала новую штанину, ботинок и броню вокруг моей недавно отросшей ноги. Я прикоснулась к костюмы у груди, маскируя голубое свечение, которое моя сила продолжала излучать даже после модификации, и использовала в качестве материала слой дерева с крыши киоска.

Один из парочки поднял нож, сверкнувший в свете луны всего на короткое мгновение, и квадрат сетки рухнул сам по себе, открыв дыру, достаточно большую, чтобы обе фигуры могли в неё пролезть.

Джек-Остряк? — подумала я, искренне желая, чтобы это был кто-нибудь другой, но я не могла вспомнить ни одного другого злодея из Броктон-Бей из тех, кто пользовался ножами таким образом. — А кто второй? Кто-то, кто опасен для Вики… Слишком высокая фигура, чтобы быть Ампутацией, на Сибирь тоже не похожа, ни на проекцию, ни на её создателя. Определённо не Краулер. Может быть, это Джек-Остряк и… Птица-Хрусталь? Но разве она не предпочитает летать? Или это Душечка? Я не помню, какого она должна быть роста. Что они делают тут, зачем им пробираться в школу посреди ночи? Вики тоже где-то здесь?

Мой разум продолжал лихорадочно работать, а глаза проходились по всем возможным направлениям, откуда могла появиться Вики. Я подумала, что если нападу первой и вдруг окажется, что тут есть кто-то ещё, от кого мне нужно будет защитить Вики, она окажется в огромной опасности.

Две фигуры продолжали приближаться, и я слышала, как они разговаривали — недостаточно чётко, чтобы разобрать слова, но я могла услышать интонации и тембр голоса. Это были мужчина и женщина, или, скорее, девушка. Наверняка просто очень молодая женщина. Её голос показался мне смутно знакомым. Я также могла видеть символы у них в головах, и была немного удивлена тем, что оба символа были больше похожи на те, что были в голове у Манекена, чем на тот, который был похож на символ Батареи. Оглядываясь назад, я также могла сказать, что символ Всплеска больше был похож на символ Батареи, чем на другие увиденные мною символы.

Это может быть разница в символах героев и злодеев, верно? — подумала я. — Чёрт, я даже не уверена, что это как-то связано с парачеловеческими силами? Что, если так я вижу чью-то душу? Это было бы странно, но думаю… Мне просто нужно увидеть больше людей. Больше информации. Позже.

Я держала руки сложенными перед собой, готовая атаковать в тот момент, когда замечу что-нибудь неладное.

Они остановились у лестницы, ведущей на трибуны.

В ночной тишине голоса звучали достаточно чётко, чтобы я могла наконец-о разобрать слова.

— Она приземлится там, наверху, — сказала девушка, ткнув рукой в сторону трибуны, стоявшей немного в стороне от меня.

Это разве не… — подумала я, и сердце заколотилось в груди. — Не Панацея? Этого не может быть, это не…

— Я буду держаться в стороне, — сказал Джек-Остряк. Довольные нотки в его голосе звучали преувеличенными по сравнению с записями, которые были у Протектората, но учитывая все остальные признаки, я знала, что это должен был быть он.

Панацея — заложница или что-то в этом роде? — подумала я, пытаясь придумать объяснение тому, почему сдержанный, но добрый целитель прогуливается и разговаривает с Джеком-Остряком. — Она была одним из кандидатов… Могла ли с ней что-нибудь сделать Душечка? Или… Ампутация? Манекен? Я не знаю. Что, если это её последнее испытание? Уже за полночь, но кто знает, будет ли Джек-Остряк вообще следовать собственным правилам…

Холодок расползся у меня в груди, когда мне в голову пришла ещё одна ужасная мысль. Сплетница была близка к тому, чтобы уйти с ними, но… ну, она злодейка… но могла ли Панацея действительно..?

Я покачала головой, отбрасывая эту мысль прочь. Не имело значения, почему Панацея оказалась с Джеком-Остряком. Он был самым опасным из всей Девятки. Вики говорила мне, что у них с Панацеей были какие-то проблемы, связанные с Рыцарем и её мамой, но я всё ещё знала об этом слишком мало.

Джек собирается заставить их драться? — подумала я. — Это звучит достаточно садистки на его вкус, заставить сестру пойти против сестры. Классика. Так что пока я устраняю его, мы сможем уговорить Панацею прекратить это?

Панацея и Джек-Остряк находились в десяти футах друг от друга, и я всё ещё не видела никаких признаков приближения Вики, но их слова заставили меня думать, что больше здесь не появится никого. Главарь Бойни №9 прислонился к холодной металлической ограде.

Казалось, он не знал, что здесь была я. Он не вытащил ножей и вообще не смотрел в мою сторону, но тем не менее, он выглядел немного взбудоражено.

Будь осторожна, — подумала я, вспоминая, как снова и снова люди подчёркивали, насколько опасным и сложным противником был Джек-Остряк. — Приготовься…

Голова Джека-Остряка резко повернулась ко мне и я активировала силу.

Огонь с рёвом пронёсся по воздуху, быстрее, чем когда-либо, когда я пользовалась этой способностью раньше. Я закрыла глаза за мгновение до того, как активировала силу, чтобы не ослепить себя, и в тот момент, когда огонь потух, снова открыла их и спрыгнула вниз с одноэтажного киоска.

Я не могла видеть в темноте ясно, но было похоже на то, что Джек-Остряк получил довольно сильные ожоги. Его руки были подняты перед лицом, но много где я видела на нём обожжённую кожу, сажу и пепел.

Я не стала ждать — хлопнув ладонями я схватилась за забор, рядом с которым стояли мы оба. В тот же миг сетка забора начала тянуться, освобождаясь от болтов и скоб, удерживавших заграждение на месте, обвиваясь вокруг Джека-Остряка толстой проволокой.

Джек взмахнул рукой горизонтально, и я ощутила, как по внешней стороне левого локтя и на внутренней стороне правого возник порез, похожий на неприятный порез от бумаги.

Другой рукой он отрезал часть проволочных змей и выбежал на тёмное поле. Я попыталась протянуть проволоку за ним, продвигая её вслед ярд за ярдом, но когда он пересёк беговую дорожку и вышел на поле, он начал активнее резать её ударами пошире, и я чувствовала, как с конца моей проволочной конструкции начали отваливаться куски.

Он также бил и по мне — я чувствовала, как тяжёлые удары прошлись по тыльной стороне моих ладоней, лбу, груди.

Мои знаки аннигиляции теперь были дважды порезаны, Манекеном и Джеком-Остряком, но моя броня выдержала его атаки. Один из его сильных ударов глубоко рассёк уязвимый локоть, но я успела издать только короткое шипение, когда рана начала заживать.

Регенерация не равно отсутствие боли, напомнила я себе, используя силу, чтобы заставить металлическую сетку передо мной и быстро выскочить на поле.

Джек-Остряк стоял в двадцати ярдах (18,29 м) от них, держа в одной руке широкий, мясницкий нож, а в другой — длинное, узкое лезвие. Его лицо относительно не пострадало от моего огненного взрыва, но его руки и грудь выглядели припорошенными пеплом.

Земля менее полезна, чем бетон или металл, подумала я, осматривая поле у себя под ногами. Но я сомневаюсь, что он также бронирован, как Манекен, и может исцеляться, как Краулер. Просто раздави его.

— Алхимик, — сказал Джек-Остряк, и это прозвучало так, словно он пускал по мне слюни.

Я невольно вздрогнула.

Я почти ожидала, что он начнёт позёрствовать, но через секунду он так ничего и не сказал, так что я присела на корточки, хлопнув в ладоши, а затем опустив их на землю.

Его сила действовала быстрее моей, и удар, пришедшийся мне по подбородку, был подобен удару молотка. Он заставил меня откинуть голову назад, но не пробил защиту ни монокостюма, ни шлема.

И я всё ещё касалась земли.

Две стены поднялись, ударившись друг о друга, но Джек-Остряк рванул ко мне, размахивая ножами, словно какая-то безумно дёргавшаяся на нитях марионетка. Проекции лезвий ударялись по моей броне, сосредоточившись на руках, но ни один из них не задел кожу и не пробил металл.

Я вздыбила землю у него под ногами, и он отшатнулся в сторону, едва избежав удара столбом, который я подняла из земли.

— Я знал, что должен был выбрать тебя, — сказал Джек-Остряк, и мне показалось, что он пытался запугать меня, но больше это походило на отчаяние.

Я запустила в него комьями земли, и он увернулся от них, но один из снарядов задел лезвие его широкого, мясницкого ножа, и тот с кувырками вылетел у него из руки.

Он на мгновение замедлился, обернувшись в сторону смертоносного ножа.

Я ощутила зуд в носу, что на секунду меня отвлекло, но его задержка всё же дала мне шанс.

Глыба земли размером с небольшой автомобиль врезалась в ноги Джека-Остряка так быстро, как только я могла заставить её сдвинуться с места.

Я услышала два ужасных хруста и увидела, как его завертело в воздухе.

Он ударился о землю с болезненным звуком.

Прежде, чем я успела сделать что-либо ещё, я чихнула в шлеме.

В глазах у меня мгновенно помутилось, а всё лицо начало ощущаться липким и отвратительным.

Отвращение и ярость охватили меня в равной мере, и я оторвала руки от земли, хлопнула ими друг о друга и с излишней силой разорвала свой отвратительный, залитый соплями шлем.

Он разлетелся на две части и я вытерла лицо, только для того, чтобы снова начать чихать.

Что… за… чёрт? — подумала я, пытаясь заставить себя открыть глаза.

Я снова использовала силу, очищая воздух вокруг себя, и наконец смогла нормально видеть и дышать.

Панацея стояла рядом с Джеком-Остряком, который снова стоял на ногах. Я могла видеть символ, которого не видела раньше, на траве у ног Панацеи, и похожий на него, исходящий у неё из рук. Она потирала ладони друг о друга, это походило на то, что делала я для того, чтобы использовать силу.

Супераллерген? — предположила я. — Или что похуже?

— Что ты делаешь, Панацея? — спросила я, сложив руки вместе, готовая использовать силу.

Джек-Остряк пережил удар первым огненным шаром, и я не хотела причинять боль Панацее, но не похоже было, что она подошла к нему против воли.

Вики в опасности, подумала я. Джека-Остряка нужно устранить.

Но без прямого контакта я не могла уничтожить его, а всё остальное, я была уверена, Панацея сможет излечить. Если я сломаю Джеку-Остряку спину, она сможет это исправить. Если я отрублю ему ноги, она смогла бы отрастить ему новые, может быть, также быстро, как я смогла отрастить ногу себе.

Джек-Остряк улыбнулся жуткой улыбкой.

— Почему бы тебе не рассказать ей, Амелия? — сказал он, и его голос зазвучал ровнее и увереннее. — Расскажи ей обо всём.

Страх кольнул в груди, когда Панацея потянулась и взяла его за руку.

— Я наконец-то могу делать то, чего хочу, — сказала Панацея, и я увидела, как трава вокруг её ног начала меняться, с каждой минутой становясь что выше и острее на вид. Новый символ парил вокруг неё, обозначая воздух, достаточно плотный, чтобы я могла видеть его сигил.

— И разве это не чудесно, помочь юному поколению наконец найти свой путь? — спросил Джек-Остряк, но его голос, честно говоря, звучал немного сбитым с толку. — Я думаю, ты…

Он замолчал и посмотрел на меня, и в его жуткой улыбке теперь была читалась угроза.

Что происходит? — подумала я, медленно опускаясь вниз. Если я применю свою силу к земле и сработаю достаточно быстро, то смогу разделить их. Если я нацелюсь острой пикой в локоть Джека-Остряка, то возможно смогла бы отрезать ему руку и не дать Панацее исцелить его.

После этого я смогу стереть его в порошок, и Панацея будет вне опасности.

— Зачем ты сделала это? — рявкнула Панацея на меня, и насколько я понимала, она действительно говорила про конкретно меня. — Всё шло хорошо, пока не появилась ты. Ты была ей не нужна. Она не нуждалась ни в ком из вас. Ей нужна была только я. Всё остальные только мешают. Слишком много отвлекающих факторов. Ей просто нужно немного сосредоточиться. И я ей помогу.

Белое сияние и неожиданное чувство печали и отвращения привлекли моё внимание.

— Сосредоточиться на чём, Эми? — спросила Слава, паря над всеми нами.