Глава 485 – Непредвиденные обстоятельства

Я молча стояла, окруженная коллажем из оранжевых, фиолетовых и аквамариновых кристаллов, сверкающих желтым и белым. Зал лордов в Лоденхолде был удивительно милым местом для собраний грубоватых гномов, но я всегда считала, что гномы – это осторожная смесь прагматизма и романтизма, хотя они наверняка сочли бы это описание оскорбительным.

Вокруг длинного, богато украшенного стола в центре жеоды сидели несколько гномов, представляющих несколько кланов. Главными среди них были Эрзборн и Сильвершейл. Также присутствовали Вирион Эралит, фактический лидер оставшегося эльфийского народа, Кейтлин Глайдер, которая представляла нацию людей Сапина, и Гидеон Бастиус, главный изобретатель и ученый, стоящий за появлением Корпуса Зверей, новейшего оружия Дикатена.

Их разговор продолжался довольно долго при минимальном участии с моей стороны. Меня это вполне устраивало. Жители Дикатена были в ужасе. Драконы вернулись в Эфеот, лишь бегло уведомив лидеров этого мира. Мало кто за пределами этого зала даже знал, что они захватили Агрону Вритру.

Алакрия освободилась от него, даже если еще не знала об этом.

Но его внезапное отсутствие создало множество новых опасностей для моего народа. Позволить Агроне и Кезессу Индрату еще больше ослабить друг друга было необходимо для сохранения безопасности нашего мира. Я опасалась, что это была ошибка со стороны Артура, хотя не могла видеть всех исходов, и только время покажет. Столько работы было проделано впустую… Я взяла себя в руки и подавила свое разочарование, прежде чем оно смогло проявиться на моем лице. Нет, возможно, не все потеряно. Но, если Артуру не удастся их переубедить, асуры Эфеота потенциально будут представлять еще большую угрозу.

На дальнем конце стола Дургар Сильвершейл, наследник своего отца, Даглуна, лорда клана Сильвершейл, несколько минут молча обдумывал какую-то мысль, пока остальные обсуждали ситуацию в Вилдориале. Я наблюдала за тем, как он тряхнул седеющими волосами, почесал свежевыстриженную бороду и продолжал бросать на меня мрачные взгляды, его грифельно-серые глаза были полны страха и презрения.

Наконец, он не выдержал. “Почему бы нам не перенести битву в Алакрию?”

В зале воцарилась тишина, когда другие лорды и их гости повернулись к нему.

Щеки Дургара зарумянились оттого, что он оказался в центре внимания, тем не менее, он вздернул подбородок и с вызовом посмотрел всем в глаза. “Многие из их воинов заключены здесь, в Вилдориале. Как вы только что обсуждали, количество заключенных настолько велико, что нам пришлось вырыть две дополнительные тюрьмы, чтобы вместить их всех. Их Верховный Владыка исчез, многие из их величайших сил повержены. Впервые за всю эту проклятую войну мы можем атаковать с позиции силы!”

Хотя некоторые из присутствующих посмотрели на меня, словно ожидая ответа, меня не пригласили выступить, и хотя это не было сдерживающим фактором, в данный момент мне было выгодно придерживаться приличий. Я видела, как за последние пару недель в жителях Дикатена нарастали гнев и разочарование, но я также видела их усталость и настороженность. Хотя некоторые могут настаивать на большем насилии, теперь, когда, как правильно предположил Дургар, баланс сил, возможно, склонился в сторону Дикатена, я не думала, что существует какая-либо опасность.

Копье Мика Эрзборн откинулась на спинку сиденья и закинула одну ногу на другую. В ее черном, как драгоценный камень, глазу отразились разноцветные кристаллы вокруг нас. “Артур в Эфеоте. Копье Варай оправляется от ран в Этистине. Наши собственные армии измучены и истощены за полвека постоянных конфликтов. Если Агрона действительно потерпел поражение, то нет причин продолжать войну”.

Несколько человек пробормотали согласие с ее словами, но другие выглядели менее уверенными, включая ее собственного отца, Корнелиана Эрзборна, чей голос был бы важен для любого решения, к которому придет совет.

“У нас есть эти... машины”, – ответил Дургар, указывая на Гидеона. “Корпус Зверей и... напомни, как ты назвал эти штуки?”

“Экзоформы”, – ответил Гидеон. Перепачканные чернилами кончики пальцев пробежались по кустистым бровям, пока он рассматривал стол. Его глаза едва коснулись моих, прежде чем сфокусироваться на лорде Сильвершейле. “Поскольку Артура здесь нет, а именно по его приказу и при его поддержке был сформирован Звериный Корпус, я рискну выступить от его имени. Он не согласился бы напасть на Алакрию”.

Даглун Сильвершейл, встревоженно подергал себя за заплетенную в косу бороду. “И что, Артур Лейвин, человеческий мальчик, вдвое моложе моего младшего сына, теперь король всего Дикатена? Возможно, я пропустил его коронацию, но, насколько я знаю, он был Копьем на службе эльфийской империи и ничем больше, несмотря на его личную силу и службу Дикатену”.

“Не говоря уже о лжи о его местонахождении, из-за которой погибло так много людей”, – сказала Копье Мика себе под нос. Я приняла к сведению этот комментарий и отложила его, чтобы более глубоко обдумать позже. Это проблема, которую Артуру нужно будет решить, прежде чем она разрастется.

Раздался звон стекла, когда Копье Байрон Уайкс сменил позу, сталь его ботинок зазвенела о хрустальную плиту, на которой мы все стояли. “Артур – не наш король, но тем не менее он представляет наш континент и наш мир в общении с асурами. Если то, что мы узнали, верно, он прямо сейчас находится на их земле, несомненно, ведет переговоры с их Владыкой. Может ли кто-нибудь еще в настоящее время утверждать, что совершил подобное?”

Я сдержала улыбку, оценив прямоту Байрона в защиту Артура, и тем более потому, что его слова были правдой.

Гидеон прочистил горло. Он многозначительно посмотрел в глаза Вириону, затем Кейтлин и, наконец, Корнелиану Эрзборну. “Нет, но я действительно думаю, что Дургар прав в одном: присутствие алакрийцев в Вилдориале – это бремя, которое город не может выдержать. Стоимость одной только еды, даже тюремной каши, вероятно, поставит город на колени меньше чем за месяц”. Наконец, старый ученый обратил свое внимание на меня. “Я предлагаю, и я уверен, что Артур согласился бы, что единственный способ продвинуться вперед – это освободить алакрийцев и отправить их домой”.

Он представил аргумент, который мы разработали вместе в дни, предшествовавшие этой встрече, с большим сарказмом, чем я бы предпочла, но, учитывая как его аудиторию, так и его положение среди них, я должна была признать, что это было эффективно. Я позволила себе улыбнуться. Не резко или победоносно, а мягко и благодарно, как будто я впервые слышу его слова.

Было трудно общаться должным образом, поскольку мне только недавно разрешили покинуть тюрьмы, в которых все еще содержались остальные мои люди, даже те, кто сражался бок о бок с дикатенцами, такие как Каэра Денуар и Лира Дрейд. Гномы не проявили особого интереса к разговорам со мной, и даже после моего освобождения мне не разрешили покинуть Вилдориал, чтобы поговорить с лидерами людей.

Вирион Эралит был готов встретиться со мной, доказав, что он понимающий и терпеливый человек. Поддержка как Артура, так и Копья Байрона придавала его голосу огромный вес по сравнению с тем положением, которое он сейчас занимал, но вооруженного конфликта, в котором он должен был командовать, больше не было, и его люди были уничтожены и рассеяны. Я ожидала, что он будет придерживаться своих ценностей, но ему не хватило сил сражаться за мой народ, когда его собственный так нуждался в нем.

Именно в Гидеоне я нашла внимательного слушателя, на которого мне следовало обратить внимание. Он ясно видел проблемы, стоящие перед его народом и перед моими собственными, без тумана ненависти или печали. Для человека едва ли вдвое моложе меня, он был довольно умен, но самое главное, он не был отягощен чрезмерно развитым чувством приличия, а это означало, что он мог открыто высказывать свое мнение даже среди сильных мира сего.

Эти и другие мысли быстро пронеслись в моей голове в такт тишине, последовавшей за заявлением Гидеона.

“Мы уже пытались мирно жить рядом с ними…”

“Развернуться и атакуют нас…”

“Заслуживают правосудия за совершенные ими преступления…”

“Очень хочется, чтобы они ушли, мы не можем им доверять!”

Одна из дворфских лордов, женщина с волдырями на щеках и седыми волосами по имени Стойя, сказала громче остальных: “А кто именно дал вам право вносить предложения за этим столом?”

Ответил грубый, спокойный голос Вириона. “Мастер Гидеон не раз доказывал свою состоятельность. Даже если у него нет официального титула после роспуска Совета королевств, он был неотъемлемой частью каждого этапа этой войны. Даже сейчас он представляет значительную военную силу на Дикатене. Должны ли те, кого он представляет, не иметь права голоса, если мы должны полагаться на их силу?” Он спокойно обвел взглядом комнату. Когда никто не ответил, он продолжил. “Тем не менее я должен спросить: даже если бы мы захотели освободить алакрийцев, как можно было бы отправить столь многих обратно через океан? У нас нет кораблей, способных совершить такое путешествие, а наши возможности телепортации не могут сравниться с теми, что доставили их к нашим берегам”.

“Мы могли бы отправить их всех в Реликтовые Гробницы”, – предложила Копье Мика, пожав своими маленькими плечами. “В конце концов, они вышли бы в Алакрии. Во всяком случае, те, кто смог бы выжить”.

Вирион нахмурился. “Мало кому это удастся, и у нас нет права решать – кому жить, а кому умереть, если начнем вершить правосудие”. 

Леди Кейтлин Глайдер сложила руки на столе перед собой. “Не забывайте, что сейчас здесь находятся дети, заключенные в тюрьме, и еще большее число детей живет на самой границе Звериных Полян, оставаясь под защитой только своих опекунов, не являющихся магами.. Любое решение должно гарантировать, что мы не будем несправедливо наказывать тех, у кого не было выбора в этой войне ”.

Увидев, что у меня есть шанс, я сделала полшага вперед. Этого небольшого движения было достаточно, чтобы все взгляды обратились ко мне. “Можно сказать, что у многих из тех, кто поднял оружие против вас и вашего народа, не было выбора в этой войне. Алакрия – не та нация, где лидеры зарабатывают уважение своего народа. Скорее, это тот случай, когда существа более древние и могущественные, которых мы можем полностью оценить, абсолютно контролируют людей, даже определяя саму их ценность чистотой их крови. Это нация, где любое малейшее проявление неуважения — даже непреднамеренное — может означать смерть не только для вас, но и для всей вашей семьи, даже для ваших друзей и союзников. Есть те, кто отказался сражаться, и мы все видели, как они умирали ужасной смертью. Когда бог-король приказывает тебе идти на войну, ты подчинишься”.

Я торжественно склонила голову. “По настоянию Артура вы позволили многим алакрийцам жить на Дикатене бок о бок с вами, как с соседями. И доверие, которое вы оказали нам через Артура, было предано. Но когда мы шли бок о бок с силами вторжения, которые вошли в Вилдориал в поисках Артура, это было не потому, что вы были или остаетесь нашими врагами. Я надеялась найти здесь способ спасти как можно больше моих людей, как можно меньше подвергая опасности ваш собственный народ”. Я вздернула подбородок и вызывающе посмотрела вниз на сидящих лордов и леди. “Может ли кто-нибудь из вас правдиво сказать, что поступил бы по-другому? Что, увидев, как магия в ядрах ваших собственных людей извергается и убивает их, что вы просто позволили бы им умереть, а не подчинились? Потому что, если вы можете сказать мне это, то, возможно, вы более сильный лидер, чем я. Или, возможно, вы просто более безжалостно относитесь к жизням тех, кто полагается на вас”.

Моргающие лица смотрели на меня с удивлением. У некоторых это удивление быстро переросло в гнев.

“Жалкое оправдание!” – взревел Дургар.

“И еще алакриец называет нас безжалостными”, – выплюнул другой из лордов дварфов, его густые усы задрожали и покрылись брызгами слюны.

“Тебе следует следить за своим тоном, Коса”, – сказала Копье Мика, наклоняясь вперед в своем кресле, ее единственный здоровый глаз сузился.

Карнелиан Эрзборн, ее отец, поднял руку. “Хватит, Мика. Лорд Сильвершейл”. Он тряхнул своими волосами цвета красного дерева и почесал бороду такого же цвета. “В конце концов, мы пригласили леди Серис сюда представлять свой народ, и это то, что она пытается делать. Что касается меня…” Он бросил долгий, задумчивый взгляд на свою дочь и другого присутствующего Эрзборна, Хорнфелса, своего племянника. “Я не могу сказать, что сделал бы в вашей ситуации, но я не готов осуждать весь ваш народ по приказу коррумпированного лорда. Если бы мы, гномы, поступили так, нас вообще мало осталось бы, чтобы сражаться в этой войне”. Он свирепо посмотрел на Даглуна и Дургара. “Или вы уже забыли о Грейсандерсах?”

Даглун Сильвершей зашипел. “Забыли? Это мы возглавили сопротивление, мы сражались и отказались покориться, отказались встать на сторону... на сторону…” Его глаза сузились, когда он посмотрел на Корнелиана, который только улыбнулся в ответ. “Да, хорошо… Я согласен с вашей точкой зрения, лорд Эрзборн”.

Гидеон прочистил горло. “Командующий Вирион, мне кажется, вы задали довольно важный вопрос, прежде чем это собрание начало сходить с рельсов. Как мы можем надеяться отправить столько людей в Алакрию на такое расстояние? Благодаря нашему союзнику-асуре, Врену Кайну IV, у меня уже есть ответ”. Он приподнял свои отросшие брови и самодовольно оглядел сидящих за столом. “Последняя атака алакрийцев была осуществлена с использованием новой технологии телепортации. Ну, хоть я и говорю ‘новая’, но реальность такова, что эта технология является самой приближенной к разработкам древних магов, что я когда-либо видела. Несмотря на их попытки помешать этому, мы захватили одно из устройств. Затем было довольно просто создать рабочую копию”.

Дургар хлопнул ладонью по столу. “Это превосходно! Это ставит нас в один ряд с их способностью наносить удары в любой момент. Со скоростью и подвижностью Корпуса Зверей мы можем…”

“У этого совета нет полномочий посылать куда-либо мои экзоскелеты и их пилотов”, – огрызнулся Гидеон.

Лицо Дургара покраснело, как кровавая ягода, но его отец заговорил прежде, чем он смог что-либо ответить. “Очевидно, что у Совета лордов нет желания продолжать борьбу. Было бы лучше выслушать нас, Дургар, и оценить темперамент наших союзников, прежде чем требовать новой крови и войны”.

Челюсть Дургара несколько раз сжалась под бородой, и он опустил взгляд на стол, ни с кем не встречаясь взглядом.

“Похоже”, – сказала леди Кейтлин в наступившей тишине. “Что у нас есть средства, если есть желание. От имени Сапина я бы предложила нам последовать предложению мастера Гидеона. Отправьте этих людей домой. Позвольте им начать восстанавливать свои дома, чтобы мы могли сделать то же самое”.

Вирион кивнул в знак согласия. “Хорошо сказано. От имени того, что осталось от эльфийской нации Эленуар, я согласен”.

Среди лордов дварфов Сильвершейл и Эрзборн были самыми могущественными. Они обменялись взглядами, а затем Карнелиан ответил за всех: “Мы согласны освободить заключенных и позволить им вернуться домой”. Последовала короткая пауза, а затем: “При одном условии”.

Я выжидающе посмотрела на гнома, в вооруженном конфликте ни один победитель не отступает, если у него есть стимул.

“Агроной и от его имени был нанесен огромный вред народу Дарва”, – сказал Корнелиан с отрепетированным видом. “Мы ожидаем компенсации от Алакрии за ее военные преступления. Справедливость в материальном достатке, в отсутствие справедливости в крови”.

“Вы извлекли слова прямо из моей головы”, – быстро сказала я, прежде чем кто-либо еще успел вмешаться. “Дикатен сильно пострадал от атак Агроны. Возможно, не так сильно, как пострадала Алакрия при его правлении, но ваша точка зрения, тем не менее, справедлива. Хотя я больше не обладаю политической властью и не могу давать никаких обещаний в отношении доминионов Алакрии, я уверена, что вы сможете заставить любых будущих лидеров понять смысл ваших требований так же, как и я”.

“На самом деле, я бы предложила больше”. Теперь мое внимание переключилось на Вириона. “Хотя это были асуры, а не Алакрия, которые нанесли такой ужасный ущерб Эленуару, трусливое нападение, которое также унесло жизни многих алакрийцев, мы, тем не менее, предложили бы аналогичное правосудие для эльфов. В настоящее время границы со Звериными Полянами защищают только деревни, которые мой народ основал там. Если эльфы попытаются восстановить свою родину, они станут добычей бродячих монстров, которые за последние месяцы стали еще более свирепыми. Я надеюсь оставить кое-кого из своих людей там, в деревнях, которые мы уже основали, присматривать за границей со Звериными Полянами. Возможно, со временем они даже станут торговыми партнерами эльфов, поскольку мы создали охотничьи угодья и посевы на безжизненной пустоши”.

Вирион, положив руки на стол, слегка откинулся на спинку стула. Это и слегка расширившиеся глаза были всем, что выдавало его удивление. В идеале, я бы заранее заручилась его согласием, как я сделала с Гидеоном, но верила, что его чувство справедливости победит.

“Ваше предложение помощи... очень даже приветствуется”, – сказал он наконец.

Корнелиан сильно нахмурился. “И все же соглашение заключалось в том, что все алакрийцы будут отправлены обратно на родину. Это позволило бы некоторым остаться на наших берегах, где они уже однажды доказали свою опасность”.

“Эленуар и Звериные Поляны далеко от Дарва”, – непринужденно сказал Вирион. “Риск полностью лежит на эльфах, и я готов принять этот риск в обмен на предложение леди Серис поддержки и защиты для моего народа, поскольку мы начинаем попытки возродить Эльширский лес”.

Дургар пробормотал что-то о мягкости эльфов, чем вызвал холодный взгляд помощницы Вириона, эльфийки средних лет по имени Сария Трискан.

“Мы можем предложить еще кое-что”, – продолжила я. “Технологии Алакрии являются передовыми. Мы поделимся нашими знаниями. Агрона был всего лишь одним асурой. Их там еще целый народ, любой из которых может быть также опасен для нас. Алакрия поделится своими знаниями, потому что именно они, а не кровь Вритры, делают нас сильными. Дикатен и Алакрия могут обеспечить постоянный мир между нашими двумя континентами, уравняв наши нации в силе, но по мере того, как наш мир становится все сильнее в целом, мы также помогаем обезопасить себя от будущего вмешательства асур”.

Я достала переплетенный в кожу свиток пергамента. Слуга-гном взял его и понес вокруг стола к леди Кейтлин, как я указала. Она осторожно взяла его, с любопытством осмотрела, затем снова перевела испытующий взгляд на меня.

“Я начну с подарка для Копья Варай Аурей, которой, я верю, очень пригодятся эти знания, которые были взяты из Тэгрина Келума перед тем, как мы бежали из Алакрии, ценой многих жизней алакрийцев”.

Выражение лица Кейтлин ожесточилось, и она одним резким кивком положила переплетенные пергаменты на стол и положила на него руки, словно защищая.

“А теперь, если не будет никаких дальнейших дел, мне нужно многое сделать, чтобы подготовить моих людей к путешествию. Мастер Гидеон, пожалуйста, принесите мне спецификации этих порталов, чтобы мы могли определить сроки”. Я обвела взглядом комнату, оставаясь почтительной, но деловой. “Командующий Вирион. Я должна поговорить со своими людьми, чтобы узнать, кто готов вернуться в приграничные деревни, и тогда я предоставлю вам точные цифры”.

Повернувшись, я уверенно направилась к закрытым гномам. Пораженные охранники выпрямились, переводя взгляд с меня на кого-то позади меня, затем поспешили открыть двери.

Быстро шагая по дворцу, я почувствовала, как сигнатура маны Вириона следует за мной, отметив тишину его шагов, когда он поспешил идти рядом со мной.

“Все прошло гладко”, – тихо сказал он. “Похоже, вы получили именно то, на что надеялись, если только я не истолковал все неправильно”.

“Я делала то, что делают все лидеры: искала союзников для поддержки своих позиций”, – ответила я тем же тихим тоном. “Надеюсь, вы не поняли меня неправильно. В мои намерения не входило манипулировать, скорее, я хотела обеспечить себе сильную позицию на переговорах”.

Он поднял руки и грубо улыбнулся мне. “Я давно наблюдал за этой игрой, но, увидев вас в действии, становится еще более ясно, что в будущем мы должны быть на одной стороне”.

‘Это более верно, чем ты можешь себе представить’, – подумала я, но вслух я лишь попрощалась с ним.

Вскоре дворец остался у меня за спиной, и я быстрым уверенным шагом направилась к ближайшему тюремному корпусу, который находился недалеко от извилистого шоссе. Внешние охранники едва заметно дернули бородами при моем приближении, но надзиратель внутри поспешил забрать ключи и впустить меня в камеру.

В первые часы и дни после битвы моих людей без раздумий поместили в камеры, многих даже держали в бункерах, построенных в центре города для защиты мирных жителей. Между сторонниками Агроны и теми, кто с самого начала последовал за мной из Алакрии, вспыхнуло несколько драк. Только с помощью Копья Байрона я убедила наших тюремщиков разделить лоялистов и поместить их в одну из недавно отрытых тюрем.

Теперь в верхней камере содержались в основном те, кто представлял наименьшую угрозу для дикатенцев, и те, кто больше всего нуждался в защите от потенциального возмездия.

Я остановилась, чтобы поприветствовать и проведать членов клана Рамсейер, которые понесли большие потери во время битвы, а затем Аркрайтов. Умбертеры и Фросты, Беллерозы и Айзенхаэрты. Я поприветствовала юных Сета Милвью и Майлу Фэйрвезер, прервав их чтение, когда они вместе листали книгу. Что-то, что дал им один из гномов-охранников. На их лицах теперь едва заметно мелькали неловкость и удивление от того, что ко мне обращаются «Косой» – даже если я больше не ношу этот титул.

Я почувствовала, что за мной следят, и, обернувшись, заметила, что Корбетт и Ленора Денуар внимательно наблюдают за мной. Каэра оторвалась от какого-то разговора с ними и почтительно наклонилась. “Леди Серис. Какие новости?”

Я жестом пригласила ее следовать за мной, затем продолжила путь вглубь тюрьмы, разыскивая Лиру и Силрита. Каэра больше не задавала вопросов, но терпеливо следовала за мной.

Я нашла их в одной из немногих камер с прочными стенами, обеспечивающими некоторую приватность для разговоров внутри. Обычно она была бы заперта и защищена, но, как и все другие камеры, она была открыта в центральную камеру, предоставляя заключенным здесь некоторый уровень свободы для общения и передвижения по комплексу. Даже если бы лорды Вилдориала захотели надеть на каждого алакрийского мага наручники для подавления маны, их не хватило бы даже на десять процентов заключенных, но я специально убедила их позволить Лире и Силриту – одним из сильнейших из тех, кто был заключен в тюрьму после битвы, — обойтись без таких мер предосторожности.

Лира сидела, скрестив ноги, на своей койке, прислонившись спиной к стене. Ее огненно-рыжие волосы обрамляли голову подобно нимбу, ярко выделяясь на фоне грязно-белого камня. Силрит стоял у противоположной стены, засунув большие пальцы за пояс. Его обычно ухоженный вид был слегка растрепан, волосы растрепались вокруг рогов, тюремное заключение не пошло ему на пользу, и я знала, что ему не терпелось вернуться в бой, как бы это ни выглядело сейчас.

Оба выглядели серьезными, как будто обсуждали что-то очень важное. Хотя они одновременно посмотрели на меня, ни один из них не спросил, что произошло. Вместо этого они ждали.

Я мягко улыбнулась им, и их поведение расслабилось.

“Значит, все прошло хорошо?”, – спросил наконец Силрит, отталкиваясь локтями от стены.

“Да, более или менее так, как ожидалось”, – подтвердила я. Я закрыл дверь за Каэрой, затем активировала заглушающие чары импульсом маны. “Их стремление к простому решению пересилило низменные желания, и с мастером Гидеоном, который помог решить их проблемы, это было довольно просто”.

Лира медленно выдохнула сквозь сжатые губы. “Прости меня за эти слова, но я не была уверена. Если бы роли поменялись, кто в Алакрии проявил бы такую же грацию?”

“Вам следует помнить об этом в ближайшие дни”, – ответила я, мой тон становился все мрачнее. “Поскольку мы начинаем восстанавливать нашу нацию, мы можем многому научиться у того, как дикатенцы относятся друг к другу”.

“Я не могу перестать думать о том, что, должно быть, происходит в Алакрии”, – сказала Каэра, обращаясь скорее к самой себе.

Я протянула руку и приподняла пальцем ее подбородок, встретившись с ней взглядом. “Прямо сейчас существует вакуум власти. Те высококровные, которые верны Агроне, уже сейчас будут бороться за его заполнение. Но все еще есть много тех, кто будет работать на благо нашей нации. Устранение Агроны было только первым шагом”.

“И...” Силрит засомневался. “Каковы же наши планы?”

“Мы должны будем оценить состояние нашего родного континента”. Я перевела взгляд с Лиры на Силрита и Каэру, задержавшись на ней дольше всех. “Несомненно, что конфликт еще не закончен. Грядущая битва будет за саму душу Алакрии”.