Nota Bene. Ненасильственное сопротивление – наше оружие против государства, ставшего врагом

Есть одна вещь, которая удивляет меня больше всего на свете.

Нас уже лишили почти всего: выборов, средств массовой информации, судебной системы, права на протест, свободы слова. У нас на глазах в тюрьме убивают Алексея Навального. Кажется, мы даже уже поняли, наконец, что все нынешнее российское государство не имеет к нам никакого отношения, что государственная машина угнана бандитами, а нас просто-напросто выкинули из-за руля в придорожный кювет. И что же? Раз за разом, каждый день мы только сетуем – впрочем, совершенно справедливо! – на бесперспективность уличных протестов, указывая на печальный белорусский опыт, да беспомощно произносим: «Что же делать? Что нам, строить баррикады? Мы же ничего не можем!».

Удивительно, но при этом практически никто не вспоминает, что в наших с вами силах нанести путинскому режиму если и не смертельный, то весьма и весьма ощутимый удар. Об этом не вспоминает ни один политик, ни один оппозиционный лидер, ни один активист, ни один публицист, ни один блогер, вообще никто! За единственным исключением разве что Александра Подрабинека и Сергея Ковалева, опубликовавших в Фейсбуке 30 августа 2019 года свою «Декларацию несогласия», которая за полтора года собрала 110 (прописью: сто десять) лайков и 92 комментария… Никто не отдает себе отчета, что у нас в руках – оружие ужасающей разрушительной силы.

Имя этому оружию – ненасильственное сопротивление диктатуре и его неотъемлемая часть: гражданское неповиновение и отказ от сотрудничества.

Этот режим стоит на ногах лишь до тех пор, пока, упрощенно говоря, у него есть деньги на зарплаты Росгвардии, и пока росгвардейцы на эти деньги могут что-то себе купить после работы. Мы – противники путинского режима внутри страны и за ее пределами – можем если и не лишить этот режим денег полностью, то нанести ему серьезнейший ущерб, если сумеем действовать массово и сплоченно.

9 (22) июля 1906 года, через два дня после того, как Николай II своим указом распустил Государственную Думу I созыва, значительная часть депутатов (фактически, все парламентарии, за исключением членов крайне правых фракций) собралась в финском Выборге и приняла документ, вошедший в историю как «Выборгское воззвание», в котором депутаты призвали граждан Российской Империи к ненасильственному сопротивлению: «ни солдат, ни денег» до восстановления народного представительства, то есть выборов новой Государственной Думы.

За 114 лет, прошедших с того памятного дня, теория и практика ненасильственного сопротивления обогатилась и сатьяграхой Махатмы Ганди, приведшей к освобождению Индии от британского владычества, и активным ненасилием и гражданским неповиновением Мартина Лютера Кинга и его сторонников, и политической практикой Марко Паннеллы и его радикалов в Италии, и ненасильственным сопротивлением в странах Центральной и Восточной Европы. Стало уже общим местом упоминать к месту и не к месту пресловутые «методички Джина Шарпа», но почему же, черт побери, никто не задал себе труда перечитать их с карандашом в руках сегодня – в сегодняшней России, в сегодняшней Беларуси? Что делать, спрашиваете вы? К черту баррикады, оставьте их на время в покое. Как бороться с вами на баррикадах – прекрасно знают и у Путина, и у Лукашенко. Попробуйте сначала куда более мощное оружие.

Доходная часть федерального бюджета России на 39,3% состоит из нефтегазовых доходов (данные за 2019 год), это самая крупная статья. Значит, бить надо прежде всего именно сюда. Лишить Кремль нефтегазовых доходов можно только одним способом: если Запад – фактически, США – введет против России международное нефтегазовое эмбарго, как это было сделано против Ирана. Еще 18% доходной части составляют доходы государства, связанные с импортом, из них львиная доля – это НДС на ввозимые товары. Добиться запрета импорта в Россию любых товаров, за исключением продовольствия и лекарств в необходимых размерах в чисто гуманитарных целях – это еще одна задача в этом контексте.

Чтобы американские и европейские политики осознали необходимость таких шагов и были вынуждены пойти на них, нужно воздействовать на политиков и общественное мнение в странах Запада. Необходимо сделать так, чтобы призыв к введению удушающих секторальных санкций против путиномики, и прежде всего – нефтегазового эмбарго, был услышан избирателями в странах Свободного мира. Бросьте стращать и агитировать друг друга в соцсетях. Вместо этого подтяните свой английский, французский, немецкий, на худой конец вооружитесь Гугл-переводчиком – и вперед, в комментарии под публикациями западных СМИ о России, в твиттер-аккаунты американских сенаторов и депутатов немецкого Бундестага. В конце концов, создайте одну или несколько петиций на Change.org, обращенных к руководству западных стран. Петиции бессмысленны в России, но они имеют свой вес в странах, где политики зависят от избирателей.

Следующая мишень – доходы российского государства, связанные с внутренним производством. И здесь уже никакая заграница нам действительно не поможет, все придется делать только самим. Знаменитое американское «No taxation without representation» придется перевести на современный русский язык. Эти доходы составляют 31,6% бюджета, причем две трети от этих поступлений составляет внутренний НДС, который продавец платит с каждой проданной вам картофелины или пачки сигарет – если только эта ваша покупка проведена через кассу! Где выход? Стараться покупать не у крупных ритейлеров в супермаркетах, а на рынках, на Авито, в небольших интернет-магазинах, в магазинчиках у дома, расплачиваясь при этом не картой, а наличными или переводом Сбер-онлайн на личную карту продавца (метод, использующийся уже повсеместно в России). При этом не забывая предупредить продавца, что чек вам не нужен. Возможно, даже заказав и изготовив партии крупных значков с каким-либо остроумным логотипом и надписью: например, «Чек не надо!» или что-то в этом роде. А уж учить торговцев, как распорядиться наличными деньгами, полученными без выдачи чека, полагаю, было бы лишним – они это и так знают в сто раз лучше нас с вами.

Итак, мы с вами «разобрались» с почти 90% доходов путинского государства. Остальные 10% – это «прочие» доходы, в том числе – подоходный налог и штрафы. Да, нам с вами предстоит отвыкнуть от получения белой зарплаты и постараться вновь привыкнуть к зарплате в конвертах. Да, нам с вами предстоит тщательно следить за скоростным режимом, будучи за рулем, чтобы не кормить государство штрафами за превышение скорости, а в тех теперь уже редких случаях, когда протокол за нарушение ПДД будет изготавливать не принтер, соединенный с камерой и радаром, а живой инспектор ДПС на улице – считать за благо, если вопрос будет «решен на месте» к обоюдному вашему и инспектора удовольствию. И пусть даже вы заплатите ту же самую сумму, что заплатили бы через банк – но вас должно согревать то соображение, что инспектор и его семья найдут лучшее применение вашим деньгам, нежели «родное» государство.

Увы, наша оппозиция до сих пор успела продемонстрировать свое знакомство лишь с несколькими из 198 каталогизированных профессором Шарпом методов ненасильственного сопротивления, а именно – с демонстрациями, митингами, публичными заявлениями и тому подобным. Однако давайте посмотрим, какие еще методы ненасильственного сопротивления могут быть применены нами для борьбы с путинским режимом, то есть с российским государством (привыкайте уже, это одно и то же).

Это то, что мы можем позволить себе пока еще относительно легко: не покупать продукцию и услуги государственных предприятий или предприятий с государственным участием.

Не заправляться на принадлежащих государству полностью или частично сетях АЗС (например, Роснефть, BP, Газпромнефть, Татнефть, Транснефть), отдавая предпочтение частным сетям (Лукойл, Shell, Нефтьмагистраль, мелкие независимые заправки).

Стараться не летать российскими государственными авиакомпаниями (Аэрофлот, Россия, Победа), пользуясь зарубежными перевозчиками или российскими частными авиакомпаниями (S7, Azur Air, Nordwind, Уральские авиалинии и другие).

Избегать платить деньги РЖД, если в нужном вам направлении есть междугородные автобусные маршруты частных операторов или если туда летают частные авиакомпании.

Не хранить деньги и не пользоваться услугами государственных банков (Сбер, ВТБ, Газпромбанк, Россельхозбанк, Промсвязьбанк), забрав оттуда свои средства и переведя их в один из частных банков (Альфа-Банк, Тинькофф, Райффайзенбанк, Московский Кредитный Банк).

Обзаводясь сим-картой, покупать «Билайн» (принадлежит частной нидерландской компании VEON Holdings B.V.) или МТС Владимира Евтушенкова, но ни в коем случае не «Теле 2» (на 100% принадлежит государственному Ростелекому) и не «Мегафон» (18,79% принадлежит государственному Газпромбанку, 56,32% Алишеру Усманову).

Наконец, никто из нас, по-видимому, не может совсем отказаться от оплаты газа и электроэнергии государственным «естественным монополиям», но каждый из нас может оплачивать эти счета с большим запозданием, не в полном объеме, постоянно балансируя на грани отключения или судебного иска и при этом не переходя эту грань.

Если же вы предприниматель – то ваш вклад может состоять в полном отказе от какого бы то ни было сотрудничества с государством и его экономическими агентами: ничего не продавать государству и ничего у него не покупать.

Список государственных предприятий, подлежащих бойкоту, может, разумеется, быть дополнен и «черным списком» частных компаний, про владельцев которых известно, что они активно оказывают политическую поддержку режиму.

Изъятие сбережений из банков и перевод их в наличную иностранную валюту, золото или криптовалюту – это очень серьезная мера, которая может затрагивать как только государственные банки, так и (в радикальном варианте) вообще все банки страны, включая частные. Будучи осуществлена широко, массово и одномоментно, эта мера практически гарантированно полностью обрушит всю банковскую систему страны.

И, last but not least, о первой части того самого призыва из Выборга: об отказе государству в рекрутах. Иными словами, выражаясь современным языком, об отказе или уклонении от призыва на военную службу. В отличие от всех вышеперечисленных мер, этот метод ненасильственного сопротивления по понятным причинам может быть взят на вооружение лишь относительно небольшой группой российских граждан. В зависимости от личной решимости и готовности к бою, действовать здесь можно различными путями.

Конечно, самым «качественным» способом будет открытое гражданское неповиновение: заявление в военкомат об отказе от военной службы по убеждениям и требование направить себя, в соответствии с законом, для прохождения альтернативной гражданской службы в больнице, системе социального обеспечения и тому подобных местах. А в случае отказа в таком праве – обжалование отказа в суде и настаивание на своем конституционном праве, вплоть до готовности понести наказание по статье 328 УК РФ за «уклонение от призыва на военную службу»: штраф в размере до 200 000 рублей, либо принудительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до шести месяцев, либо лишение свободы на срок до двух лет. В конце концов, даже самое суровое из этих наказаний лучше, чем быть посланным в соседнюю Украину, чтобы убивать и быть убитым во имя сохранения путинского режима в России.

Однако, даже если вы и не готовы к открытому противостоянию, есть тысяча и один способ уклониться от военной службы. Обучение этим способам, впрочем, выходит за рамки задач этого текста: «проконсультируйтесь со специалистом», как пишут в рекламе лекарственных препаратов.

Подведем итоги. Я намеренно не упомянул такие продвинутые и действенные формы ненасильственного сопротивления, как забастовки и общенациональная стачка, организация параллельных экономических, социальных и властных структур. Все это – дело будущего, к тому же требующее такой степени общественной и политической организации, которая, давайте признаем это прямо, пока недостижима в современной России. Вместе с тем, успешное применение перечисленных в этом тексте методов, в свою очередь, неизбежно само по себе будет эффективно работать на создание условий для перехода к качественно новому уровню ненасильственного сопротивления, упомянутому выше.

Конечно, для успешного продвижения кампании ненасильственного сопротивления описанными в этом тексте методами, понадобится координация протестных действий – уж никак не меньшая, чем координация «Умного голосования» или общероссийских митингов за освобождение Алексея Навального. Успех сопротивления в значительной степени зависит от того, найдется ли в России оппозиционная группа, которая возьмет на вооружение эту стратегию и приступит к организации в ее рамках различных кампаний и акций, с конкретными промежуточными, «тактическими» задачами, с распределением их по времени и так далее.

Разумеется, нужно хорошо понимать две вещи. Во-первых, это работа вдолгую. Кампания ненасильственного сопротивления не увенчается успехом за один месяц и даже за один год. А во-вторых, нужно отдавать себе отчет, что все описанные выше меры – это не просто способ выразить протест после работы и всем вместе весело отправиться пить кофе или даже на 15 суток в камеру спецприемника. Это – война. Партизанская война, ведущаяся исключительно ненасильственными методами, но от этого не перестающая быть гражданской войной против своего собственного государства, захваченного бандитами, ворами и убийцами. Война, которая потребует от каждого из нас тех или иных неудобств, затрат и жертв. Но у нас есть довольно неплохие шансы победить в этой войне, вооружившись активным и агрессивным ненасилием вместо пресловутого «непротивления злу насилием». Нужно только избавиться от иллюзий, стереотипов и страхов.