Серия «Меряфутуризм» (2021-2022 гг..) и дискуссия о футуризме с славянским художником-новоязычником Максимом Сухаревым.

Недавно для Эльвиры Мазитовны Колчевой готовил подборку своей "меряфутуристической" компьютерной графики и текстов нашей с Максимом Сухаревым (славянский художник-новоязычник) дискуссии об "этно" и "футуро" проходившей зимой 2021-22 гг.. Сейчас интересно оглядываться назад, подводить некие итоги. Жаль Максим далил свой старый чат, теперь половина текстов и мыслей на которые я отвечал своими постами в канале Merjamaa навсегда потеряна. ((( Интересно что вся наша с ним дискуссия про "футуро" закончилась в конце февраля 2022 года. После, в марте, у меня была еще одна работа на тему мерянского XXII века, на этом все закончилось, и я на два года погрузился в черно-красно-белую графику.

Между тем в январе 2024 года я придумал новую серию "Пространство мерянских снов". Творческий союз нейросети и человека. Она тоже неким образом про будущее, но не в космосе и пространстве монструозных планетарных городов, а в мире грез и мифов. От будущего тут технологии искусственного интеллекта. Сижу рисую следующую работу на тему. Будущее всё-таки есть, просто изменился окружающий нас мир и мы нашли в нем какое-то новое место для себя, а вместе с ним пришли новые смыслы и видение этого будущего.

По "меряфутуризму" сделал большой лонгрид с картинками на 17 страниц ворда, почитаете, кому интересно.

Намедни в чате Славянский Политеизм прочел интересную дискуссию с участием уважаемого коллеги, славянского художника Максима Сухарева https://t.me/slavicmythology, посвященную нашему художественному движению. Речь шла о том, что в этнофутуризме в итоге оказалось слишком много "этно" и слишком мало "футуризма". Я тоже много думал про это, действительно, за изучением субстратной этнографии, истории, реконструкцией языка и мифологии мы задвинули свой футуризм далеко на полку.

Как справедливо заметил один из участников дискуссии под ником Mel футуризм - это философия, манифестация искусства и конструирование образа будущего. Если уж речь идёт об этнике, то её нужно полностью пережевать, отбросить (на мой взгляд переосмыслить и интегрировать в современность и использовать этот конструкт), а потом строить на её основе futurum.

Что же, помечтаем о том, какая она, Меряния XXII века, с небоскребами, виртуалом, реконструированным языком, анбуром и технотронным шаманизмом)

Остался недоволен картиной Меряния. XXI век, получился скорее набросок. Доработал. В контексте темы этновиртуала, возрождения древних систем письма и сакральных языков, затронутой тут, вспомнился термин - "артланг" ("арт-язык"). Об этом пару лет назад на Уралистике, описывая развитие проекта государственного иврита в Израиле и параллельного с ним угасания традиционных для ашкеназов и сефардов идиша и ладино, писал Даниил Зайцев:

"из финно-угорских языков, ближайший кандидат на вырождение в арт-язык, - удмуртский. Удмурты в последнюю пятилетку создали очень много музыкальных арт-продуктов, и Бурановские Бабушки скорее сыграли здесь отрицательную роль. но все они характеризующийся одной чертой - хипстерством. Внешняя сценическая и клипмейкерский аспект ставится во главе угла. В этом плане интересен аспект другого языка - мерянского, который изначально возник как арт-язык. Я специально подчеркиваю слово возник, потому, что возрождением это можно назвать лишь условно. Но тем не менее как лингвистическое атр-явление - меряне заявили о себе довольно серьезно."

Да, мы составляем уже третью редакцию словаря, именослова и
ономастического справочника, продолжаем работу над грамматикой, ведем и развиваем группу по языку, реконструированный мерянский проник не только в медиа и арт, но и в музыку.

Арт: Меряния. XXII век. Андрей Мерянин

Если задуматься, то это - проблема не мерянского этнофутуризма, и даже вообще не этнофутуризма как такового. Проблема - в смутном представлении нами образа будущего, поэтому оно и выходит у нас таким... лубочным. Те же небоскребы и "технотронность", о которых пишет ув. Мерянин имеют отношение не к будущему, и даже не к настоящему, а к прошлому конца XX века... То есть массовая культура до сих пор по инерции вызывает у нас те образы "будущего", которые были сформированы в прошлом веке, и которые вряд ли уже актуальны.

В продолжении дискуссии о футуризме с уважаемым Максимом.

Сегодня прочел размышления генерального директора Центра развития региональной политики, политолога Ильи Гращенкова:

Всё те же небоскребы и «технотронность», хоть и корнями из XX века. По факту вся русская традиционность исчезла вместе с этнографическими великороссами в ходе сталинско-хрущёвской урбанизации. В будущем все население будет стянуто в огромные агломерации/конурбации и вопрос стоит только в том будет ли востребованы культурно-мифологические образы той, умершей, Традиции (славянской, финно-угорской, скандинавской, тюркской и тд) в этих гигантских урбанистических зонах, и если да, то в каком виде?…

Ну а картина «единственной адекватной формы хоть какого-то футуризма», из вашего недавнего перепоста Svarte Aske https://t.me/pagantrad, вполне может существовать в серых пограничных зонах бывших моногородов, и сельских северных территорий ЦФО и Сибири где не будет агрохолдингов с роботами убирающими урожай. Все по американской модели деиндустриализации (см. Средний Запад США, Детройт, Ржавый пояс - Rust belt).

В продолжении дискуссии об этнофутуризме, начатой при участии уважаемых @lotophag и Мерянин. Все очень верно замечено https://t.me/merjanin/95 - в условиях развивающегося системного кризиса современной цивилизации, тот образ будущего, что у нас есть, сводится к знаменитому киберпанковскому "high tech low life" - и это явно не то, к чему хочется стремиться.

Будущее сейчас стремительно разделяется на непримиримые между собой области: вполне себе киберпанковский "футуризм" - в гигантских городских агломерациях, и новую архаику "этно"- в серых пограничных зонах сельских территорий. О такой модели развития нас неоднократно предупреждали фантасты, и в ее рамках я вообще не вижу потенциала для синтеза "футуризма" и "этно". Нас же с вами сейчас просто вводит в заблуждение сам термин "этнофутуризм", который представляет из себя классического вида оксюморон. Ведь исторический футуризм был построен на полном разрыве с традиционными ценностями прошлого, на полном отказе от "этно-". То, что провозглашали в Эстонии основоположники этнофутуризма, точнее было бы назвать "этномодернизмом" (или даже "этнопостмодернизмом", потому что этнофутуризм не чурается и его приемов). Однако никакого "футуризма" в нем не было и нет. В общем, я не вижу смысла в мыслях о том, как совместить нашу традицию с будущим. Мы с настоящим-то её толком совместить не можем, хотя пытаться несомненно стоит...Адаптация традиции не к призрачному "будущему", а к настоящему - это наверное вообще всё, что нам сейчас доступно. Единственный реальный вектор для приложения усилий.

Вообще использование образов Старых богов, полубогов, духов и тд, которые живут среди нас нашей жизнью весьма сильный как художественный так и идеологический ход, поскольку:

Наиболее наглядные примеры, пожалуй, это творчество Нила Геймана, что "Американские боги", что "Дети Ананси". По сути это и есть истый этно/археофутуризм. С одной стороны технологии настоящего/будущего, с другой - еще живое (или реконструируемое) этническое прошлое, доступное, если сказать/написать правильные слова на позабытом языке.

В контексте темы об использовании образов Старых богов. Пара
мыслей Хазарского Мерянина:

"В японских аниме и в южнокорейских дорамах ("Невеста речного бога", "История девятихвостого лиса") такие сюжеты распространены. Только дорама - это мелодрама, а у Нила Геймана другие жанры, но живущих среди людей Богов там хватает. Вообще, в Восточной Азии переживание присутствия Богов в мире людей никуда и не исчезало в отличие от западного мира, это часть их в том числе и современной культуры.

При этом в восточноазиатской культуре это "ощущение присутствия" прекрасно сочетается с технической развитостью и урбанизированностью японского и южнокорейского обществ.

Мы же, люди Запада в широком смысле, т.е. включая Ближний Восток, это ощущение утеряли в результате христианизации/исламизации/иудаизации, и теперь Нил Гейман и подобные ему энтузиасты пытаются доавраамическую традицию восстанавливать, фактически изобретая заново.

Даже в современном исламском мире есть попытки обращения в искусстве к старым природным Богам, хотя и более робкие, чем у Геймана. И тому свидетельство - недавний иорданский сериал "Джинн" 2019 г."

Арт: "Мать Сети". Андрей Мерянин. 2021.

В продолжении дискуссии с уважаемым Максимом https://t.me/slavicmythology.  Действительно, футуризм, появившийся как лит.и худ. течение в начале XX века, отрицал традиции, призывая к конфликту с наследием. Сама идея футуризма строилась вокруг отказа от искусства прошлого, что, по мнению его идеологов, позволило бы "открыть новую эпоху".

Мы же говорим про этнофутуризм, идея которого, наоборот, базируется на сочетании приверженности к родному языку, глубинной (архетипической) культурной традиции, её образов и символов с современными технологиями.

Вот как этнофутуризм определяет финн Кари Салламаа:

Таким образом в этнофутуризме есть как желание совместить традицию с современностью здесь и сейчас, так и мечты об, собственно, будущем,
как о ближайшем, так и о далеком.

Давно думаю над тем, что бы с нашим неомерянским искусством концептуально отпочковаться от собственно этнофутуризма, и пойти дальше, уже по своему неомерянскому пути имя которому - меряфутуризм. Технологии и фантастика могут дать возможность мерянской культуре перезапуститься и совершить Исход из Небытия обратно в Мир. В этом и заключается, как мне видится, идея Будущего: ревитализация языка, идента, религии(мифологии) с последующей Синергией с тысячелетним христанством, традиций (кухни, семейных ценностей и пр.). Безумная фантастика? Да, но нет ничего не возможного.

Суть меряфутуризма заключена в переосмыслении фантастики, футурологи, с их апологией Иных миров и нашей земной истории на мерянский лад. Меряфутуризм - это особая визуальная эстетика, культурфилософия и историософия, которые исследуют пересечение аутентичной мерянской и великорусской культур с технологией.

Арт: "Космический челнок / Юмбалвер пуж". Андрей Мерянин 2021.

В продолжение дискуссии с ув. Мерянином о взаимоотношении
"этно" и "футуризма". Когда я десять лет назад решил вернуться к славянской мифологии, я увидел в настоящем одну основополагающую проблему: в тенденции подменять мифологическое - историческим. Все эти бородачи в древнерусских шлемах да статные бабы с косами в сарафанах... Стариннные костюмы да расшитые очелья - ну то есть все эти "приметы старины". Нас как будто пытаются убедить (да мы и сами себя убедили уже) в том, что миф - это про "тогда и там". А здесь и сейчас его нет и быть не может. Ну а если вы не хотите жить прошлым - то что же делать? И вот мне кажется, что тот путь, который сейчас избрал ув. Андрей (ориентация на будущее) (https://t.me/merjanin/102) -
это полный тупик. Вот сущностно, чем же бластер лучше, чем меч?

Скафандр лучше сарафана? Это точно такие же приметы определенного времени, только здесь мы привязываем свое "этно" не к прошлому, а к будущему. Меняем одного господина на другого. Может быть, вместо того, чтобы сменить "шило" Прошлого на "мыло" Будущего - задуматься, наконец, о Вечном? Такой феномен, как "время мифов" принято отождествлять с Прошлым. Однако, если задуматься, то "время мифов" - это нечто ДО начала времени в собственном смысле слова (почему и возможно возвращение к нему в ритуале). Миф - это нечто ВНЕ времени. Архетипическое, если угодно. То, что актуально во все времена - и в прошлом, и в будущем, и, что самое важное, в настоящем. Нечто в самой нашей природе. То есть за временным стоит архетипическое, Вечное. Не меч и не бластер, но Оружие. Не скафандр или сарафан, но Одежда. Вот к чему-то такому, вневременному нам стоит стремиться, а не к тому, чтобы поменять привязку к прошлому на привязку к будущему.

Известно, что в понимании многих древних народов в Космосе обитали Боги. Чаще всего это подтверждается символикой Божеств изображаемых в облике птицы, космических фантастических животных и сидящих на них жокеев. Таковы, например, образы Пермского звериного стиля в котором ярко проявились боги финно-угорской мифологии. У финно-угорских народов небесная Праматерь, превратившись в водоплавающую Птицу, создала Землю и жизнь на ней. Птица считается вместилищем души, и душа человека после смерти перемещалась в птицу.

Водоплавающие птицы, особенно утки, обожествлялись древними угро-финнами. В некоторых мифах говорилось, что мир произошел из яйца, снесенного огромной уткой.

Сторонники гипотезы о палеоконтакте в этих артефактах ушедших языческих эпох видят образы космических кораблей, рассматривая мифологические существа связанные с Верхним миром как средства передвижения к небесным телам, планетам, звездам.

Древние мифологические образы и гипотеза палеоконтакта прекрасно ложатся на современный киберфутуризм, повествующий о событиях, которые еще не произошли, но вполне могут случиться в будущем. Давайте помечтаем. Наши потомки из чудского общества будущего, благодаря технологиям хронополитики, позволившим победить похитителей истории, сохраняют связь с традицией и остаются в контексте своих социокультурной и мифоисторической реальности.

И вот, мы переносимся в конец XXII века, когда технологии позволят осваивать новые миры в Космосе, где можно продолжить строить свою уникальную чудскую цивилизацию. Огромный звездолет в виде Птицы-Праматери — кибер вместилище с десятками тысяч чудских эмбрионов и душ, отправляется с орбиты Земли колонизировать неизвестную звездную систему, творить новый чудской Мир, новый герметический Миф. Межзвездная чудь вновь вылупляется из яиц, снесенных вынырнувшей из космоса прошлого Птицей-Праматерью.

Киберфутуризм нарушает линейное движение прогресса навязанное нам похитителями истории и корректирует логику его развития, согласно которой чудь оказалась закопанной в землю в доисторическое время. В хронополитическом смысле этот чудской киберфутуризм можно трактовать как ряд версий будущего взаимосвязанных с образами откорректированного и переоткрытого прошлого, в разной мере просочившихся в настоящее, в «здесь и сейчас». В создании образа космического челнока использована культовая подвеска пермского звериного стиля в виде священной птицы. Место находки: Пермский край. Материал: Бронза Датировка: IX — XI вв. Размер: 105 х 99 мм Местонахождение: Пермский краевой музей.

Арт: Птица-Праматерь и космический челнок. Начало Нового мира /Кек-Исаава па юмбалвер пуж. Усь тун шочема. Андрей Мерянин. 2022.

В продолжении дискуссии с ув. Максимом об взаимоотношении «этно» и «футуризма». Намедни, с другом карельским мерянином коснулись темы культуры древнего Ирана. Этот разговор, после затянувшихся праздников, побудил меня продолжить нашу интересную дискуссию.

При первых мусульманских правителях из династии Саманидов древними иранцами вся их культура создавалась сызнова, при этом к доисламскому прошлому (к их языческому «этно») творцы новой культуры тоже активно обращались, но исключительно с позиций «здесь и сейчас», Это прошлое ими не тупо копировалось, а осмыслялось на уровне удобных в рамках новой реальности (новая религия, социум и тд.), горизонтов культурного конструирования. Это обращение к «мифологическому» было основано не на чувстве ностальгии по ушедшим формам, а скорее на предчувствии будущих форм и смыслов.

В культуре саманидского «иранского интермеццо» языческое прошлое, исламское настоящее и предчувствие нового (будущего) непрерывно сплавлялось «здесь и сейчас». Думается это как раз то, о чем Вы, Максим, пишете критикуя тенденцию подменять мифологическое – историческим (бородачи в древнерусских шлемах и бабы в сарафанах без внутреннего наполнения).

Думаю, для нас важна не пустая внешняя форма, на которой у нас все зациклены, а живое подключение «здесь и сейчас» к архетипическому «банку данных» ради раскрытия новых горизонтов, устремленных одновременно и в будущее и в прошлое. То самое In to the future through the past. Так мы сделаем наши культуры и мышление инновативными.

Как писал по этому поводу Шариф Шукуров в своей книге «Хорасан территория искусства»:

Как мне думается, мой мерянский этнофутуризм и Ваш новоязыческий
славянский арт как раз-таки соединяют наше личное и коллективное (в рамках этнической популяции) внутреннее прошлое (мифы и архетипы, которые каждый из нас ищет) и социо-технологические инновации, направляющие итоги этих поисков (генерируемую нами «здесь и сейчас» новую культуру) в будущее.

А ведь мечта о Космосе сродни мечте о Беловодье, мечте о лучшем мире без в.к./царя, находимом в процессе поиска своей истинной природной
и социомифологической прародины, своей истинной самости). Не в этом ли суть великорусского странничества (выразившегося, например, в верхневолжском "бегунстве") и глубинного космизма? Так далеко сбежать, что тебя ни барин, ни урядник, ни парторг не сыщут. Лишь рамки этого Космоса со временем расширяются, раньше это была тайга где-нибудь в низовьях Пинеги, Северной Двины, Урал и пространства Сибири, а теперь, пока технически ограниченная, мечта об иных мирах.

В чате у ув. Максима участница Preyja высказала мысль, что
антропоцентризм стал укореняться с распространением монотеистических религий, а языческое мировоззрение био- и космо- центрично. Решил написать пару мыслей по этому поводу и вынести их в отдельный пост:

В условном язычестве человек так или иначе находится в центре Мира, начиная с взаимоотношения с Богами, которые антропоморфны (т.е. это человек их «очеловечил» под себя, являясь творцом их формы), заканчивая антропоцентричностью источника и хранителя Традиции — рода, общины («мера» по-мерянски, «мира» по-русски). По отношению, например, к традиционному северорусскому и финно-угорскому жилищу (перту, избе) находящееся сверху Космо и окружающее его Био периферийны, не скажу, что вторичны (потому что эти «Космо», и «Био» постоянно прорываются в это огороженное человеческое пространство извне, или человек с ними контактирует, уходя со своей территории в лес, поле, на реку, озеро, в мольбище, рощу, капище и тд), но тем не менее это все внешние пространства.

Можно ли считать традиционное для великорусского (и финно-угорского) народного язычества (двоеверия) опасливо-отстранённое отношение к внешнему миру влиянием только христианства? Лично я в этом сомневаюсь. Если не брать в расчет совсем уже архаичный анимизм и тотемизм, то язычество, со всеми его богами и силами, и их взаимоотношениями между собой — антропоморфно.

И в основе язычества, на мой взгляд, лежит антропный принцип, некогда предложенный английским математиком Б.Картером (1973):

Думаю, что это не только один из фундаментальных принципов современной космологии, но и один из принципов современной космомифологии, фиксирующий связь между свойствами и проявлениями Вселенной (зримой и незримой) и существованием в ней человека, наблюдающего и коммуницирующего с ней. Человек это самостный наблюдатель, не важно, из пещеры он ведет свое наблюдение за миром, из-за тына городища, из волокового окна избы или иллюминатора звездолета.

Понятно, что во всех высоких языческих метафизиках, у платоников и в Веданте, например, все тождественно всему. Зороастризм порождает линейную концепцию времени, когда в конце времён грядет последняя, решающая битва сил света и тьмы, а в иудаизме и в исламе Бог это вообще абсолютное Иное, он непостижим и не тождествен всему тварному и тд.

Но здесь я хочу сделать акцент на другом. На том, что человек на все это смотрит с позиции наблюдателя. Речь о глубине включенности в непостижимое и природно-стихийное. Человек приходит в Природу/Вселенную кажущуюся, отчасти, опасным и сложным хаосом что бы её отструктурировать, очеловечить, сделать частью своего территориально-родового, социального локуса.

Безусловно антропный космологический принцип (пытающийся метафизически обосновать закономерности эволюции Вселенной, приводящие к появлению человека «наблюдателя»), связан с атеистическим мировоззрением, это плод размышлений человека второй половины XX века, но, впервые концепцию астрономического антропоцентризма в XIX веке сформулировал американский биолог А. Р. Уоллес (один из авторов теории биологической эволюции) и придал ей религиозное истолкование(!). Ибо уже в Библии предлагается антропология, в которой человек занимает центральное место в творении Вселенной.

И вот тут можно констатировать, что подобный антропоцентризм характерен и для языческих мифов тех же финно-угров. Первоотец и его клон/брат демиург (или два брата - сыновья утки) творят твердь на воде, затем животный мир и в конце человека, из-за которого, в дальнейшем, происходит их экзистенциальный конфликт. Определенно это культурное влияние древних ираноязычных кочевников в бронзовом и раннем железном веке, но факт остается фактом, в центре «мера» и его мифологии у нас стоит человек, вокруг которого происходит кружение разнообразных Сил, их борьба за его тело, силу и душу, а он за ними наблюдает и коммуницирует.

Помните слоган паблика "Баба Нюра? "Русская национальная идея это смерть". Ну и идею всей этой популярной ныне хтони типа паблика "Русская смерть" и тд.

Мерянской и чудской идеей может быть только "жизнь после смерти". Идея Воскрешения. И сколько тут смыслов начиная с глубинно христианских, связывающих нас с древними религиями Востока, заканчивая постгуманизмом. Мы воскресаем.

Арт: "Через прошлое в Будущее" 2018.

Культ небесного, солнечного лося занимал важное место в религиозных верованиях коренных народов севера Евразии. Его можно отнести к
числу древнейших, возникших еще в мезолите. Таяние ледников, освободившее новые земли, далекие перемещения древних охотников за стадами оленей и лосей, потребность в ориентировке по звездам - все это должно было породить в мезолите как культ лосей и оленей, так и перенесение этого культа на небо, на главнейшие созвездия северного неба. Так от Енисея до Эстонии и Финляндии растянулся первобытный культ лосей и оленей. Наши предки охотники поэтически образно представляли само солнце в виде гигантского лося, за день пробегающего по всему небосклону и к ночи погружающегося в преисподнюю, в бесконечное подземное море.

По мнению археолога Марека Звелебиля, бывшего специалистом по финскому и балтийскому мезолиту, древними лось рассматривался как существо-посланник, играющее центральную роль в посредничестве между миром духов и миром людей. По-видимому, основываясь на такой интерпретации знаменитые изображение человеколосей пермского звериного стиля можно трактовать как шаманов-проводников в практиках призвания духа небесного лося, как сталкеров знающих все связи между тремя мирами.

Герой моей новой картины Лось-ангел - проводник-сталкер звездной чуди в их новом мире далеко за пределами Земли.

Арт: Андрей Мерянин Шордо воймак. Усь тун / Лось-ангел.
Новый мир. 2022.

  Писатель Ишмаэль Рид сравнивал метод афрофутуризма смагическими практиками древних жрецов, которые рассматривали внутренности живых существ чтобы предсказывать будущее. Афрофутуризм же копается во «внутренностях старой Америки».  

Это напоминает подход мерянских этнофутуристов. Если в итальянском футуризме, а также русском авангарде, известные представители которого предлагали «сбросить Толстого, Достоевского и Пушкина с корабля современности», ожидание чуда от новых технологий приводило к отказу от исторической памяти в пользу движения в будущее, то в меряфутуризме наследие используется для того, чтобы лучше понять пути дальнейшего развития общества и его культуры.

Думаю, для нас важно живое подключение «здесь и сейчас» к архетипическому «банку данных» ради раскрытия новых горизонтов, устремленных одновременно и в будущее и в прошлое. То самое In to the future through the past. Так мы сделаем нашу культуру и мышление инновативными.

Как писал по этому поводу Шариф Шукуров в своей книге
«Хорасан территория искусства»:

Наш мерянский этнофутуризм призван соединить личное и коллективное (в рамках этнической популяции) внутреннее прошлое (мифы и архетипы, которые каждый из нас ищет) и социо-технологические инновации, направляющие итоги этих поисков (генерируемую нами «здесь и сейчас» новую культуру) в будущее.

Арт: Андрей Мерянин. Красная Богиня / Санда
Юмалан-ава. 2022.

Если говорить об мерянском наследии, меряфутуризм не ограничивает себя только субстратной культурой Залесья. Мы практикуем обращение
ко всем родственным финно-угорским культурам Поволжья и Севера, в широком историческом и географическом смысле. Поэтому важным для меряфутуризма стало обращение к древнепермской, древнечудской эстетике. Например использование в арт-ритуалистике причудливых масок, напоминающих образы богов и богинь «пермского стиля», а также различные знаки и тамги этой культуры.

Арт: Водыш Волгаж. Дух Света. 2022.

Дискутировали сегодня в чате с уважаемым Максимом Сухаревым
и вспомнилась старая статья философа Кирилла Кобрина.

В ней он писал, что у нас нет осмысленного, развернутого представления о собственном прошлом (личном, персональном, семейном, этническом, региональном), вместо него — набор запрограммированных реакций по
задаваемым Москвой поводам; сама же «история», как и «культура», кстати, рассматривается только как «общая», «государственная», «наша», но не «моя».

Понимание и знание «общего» и «универсального» крайне важно, но, как мне думается, важно за этим не потерять представления о реальности
собственного существования. Не потерять  персональную солидарность с собственными: семьей, родом, племенем, землей и связанным с ней сакрумом.

Представление реальности собственного существования в «малом» естественно и гармонично встраивает нас не только в разно уровневые пространства культуры, религии, истории, но и в глобальные пространства экономики, социума и конечно политики.

Поэтому важно выработать язык дискуссии, которая приведет нас к пониманию связей «малого» и «большого», солидарности знающих и творцов, которая структурирует наш внутренний хаос. В хаосе солидарности не бывает.

Соотношение "Общего" и "Частного" - это один из основных вопросов новоязычества. А возможно вообще для нас это самый основной - ключевой вопрос (раньше я считал таковым вопрос о взаимоотношении "Старого" (традиционного) и "Нового" (современного новодела), но постепенно мой фокус внимания сдвинулся к настоящему).

Тут важно понимать, что данный вопрос по сути своей вообще не имеет отношения к современным процессам "глобализации", когда наша собственная культура подменяется "общечеловеческой" чужой. Ув. Андрей Мерянин совершенно напрасно воспринял это подобным образом (https://t.me/merjanin/155). Почему Общее в мифологии не может быть одновременно и моим собственным? Например, возьмем общечеловеческие универсалии вроде соотнесения неба - с Отцом, а земли - с Матерью (обратные примеры вроде древнеегипетского - это исключения, которые лишь подтверждают правило). Или представления об единстве предков и потомков внутри Рода. Или идея о силе, связывающей все сущее?

Все эти примеры ценны лично для меня как раз тем, что они - остаются частью моей собственной традиции, а не чем-то пришлым и чужим. Все это вполне есть и в моей, славянской культуре, в присущей ей конкретных образах и формах, которые я сравниваю с иными, чтобы найти за всем этим общее содержание. Общее содержание, которое, воплощаясь в различных культурах, принимает различные формы. Осознание того же самого "Общего" в формах иных культур лишь придает моему собственному - глубины.

У всех неоязычеств (как и у этнофутуризма, кстати) есть, на мой взгляд, одна тотальная проблема - страх потерять собственную идентичность и
раствориться в "глобальном". Впрочем, само намерение, которое стоит
за этим страхом - понятно и вполне объяснимо. Проблемы приходят на практике. И вот родноверы мертвой хваткой вцепляются в своих суровых деревянных "чуров" с бородами, неомеряне - в шумящие подвески, а нордоверы - в старшие руны. Всем нам кажется, что стоит только ослабить хватку на этом спасительном поручне, - и ветра информационной эпохи унесут нас в бущующий водоворот хаоса, откуда нет возврата. Но по факту мы цепляемся всего лишь за костыли.

Если мы способны увидеть за своим частным - Общее, это сразу же дает нам очень и очень прочную опору.  Довольно серьезное основание под ногами, чтобы мы могли не только перестать цепляться в страхе за свое местечковое, но может быть даже могли бы понять его и принять -  уже осознанно:

Причем традиции, прямо скажем - многогранны и объемны. Так что даже убрав из них что-то, что лично вам не по нраву, бОльшая часть все равно останется.

Но это если вы Общее будете понимать.

В продолжении мерянской фантастики. Что такое меряфутуризм? Можете называть это как угодно: мифология, метаистория, космология, притча, фольклор, научная фантастика, неоязычество, фэнтези… Неомеряне должны фантазировать и размышлять о своих глубинных корнях так же страстно, как советские люди, из которых мы вышли, думали о судьбах всего человечества.

Арт: Меряния XXII век. 2022. Андрей Мерянин