Семиконечные звезды, разные изваяния и картины с Семерыми, а также гобелены с религиозной тематикой, окружали со всех сторон. Не говоря уже о едва заметные, а местами и очень заметных, зеленые акценты тут и там, и явно отсутствие вымпелов в черно-красных цветах, или хоть каких-то изображений драконов вообще, как бы не навязчиво говорили кто здесь власть. Чей род одержал вверх. Над тем, кто приложил руку к «украшению» главной цитадели власти в этой необъятной стране уж точно.

— Это место стало выглядеть совсем чужим, — тихо пробормотал Джейс, когда лорды их покинули, и они тут остались наедине, в удивительно пустом холле, оглядывать эти нововведения королевы и тихо офигевая от их обилия.

Эйрея скривилась.

— Это место выглядит как будто оно поражено плесенью, милаха, — резко одернула его она, и, вновь отметила поразительно отсутствие прислуги в этой части замка, где жили королевские особы и их должно было быть в изобилии. — Кстати, о ней. Только меня напрягает поразительно пустые коридоры Твердыни, где живет королевская семья или тут так всегда было?

Джейс нахмурился и огляделся.

— Нет, так быть не должно, — подозрительно пробормотал он, рефлекторно сжав рукоять своего меча в манере, до боли напоминающей привычку папани.

Она выпустила преувеличенно-облегченный вздох.

— Ух, значит глаза еще не подводят! — фальшиво радостно воскликнула Эйрея и едко ухмыльнулась. — И помимо очевидно, я явно тоже не ошиблась в том, что в этом замке и в этом городе в принципе, из Долины бегает только мой дорогой кузен Гюнтер со своей свитой и я. И никакой леди Джейн.

Скулы Джейса напряженно дернулись и он на миг прикрыл глаз то ли в молитве, то ли проклиная кого.

— Я тоже заметил, что в порту нет не одного корабля с гербом Арренов, хотя в письме упоминалось, что леди Джейн прибудет именно морем и уже должна была бы быть здесь, — мрачно произнес Джейс, нервно тарабаня пальцами по гарде. — Пекло, а я ведь рассчитывал с ней поговорить лично!..

Эйрея вопросительно вскинула бровь.

— О чем? — с любопытством спросила она, хотя примерно и предполагала о чем.

Союзы и все такое.

Но Аррены вроде были на стороне Черных по канону, если память ее еще не совсем подвела. Может, Джейс хотел подтверждения этому уже сейчас, а не когда начнется основной замес? Скорее всего. Паранойя явно накрыла парня. В данном случае это было хорошо, но, как по ней, если быть совсем уж честной, думать о том, что им навешали лапши о том, что в столицу призвали саму Джейн Аррен, а не только Гюнтера, стоит думать в последнюю очередь. И так было ясно, что это все было только шоу для Зеленых, желающих оттяпать себе сытный кусочек Долины. Ее больше волновала возможность выбраться отсюда живыми, даже если убийство первенца Рейниры и первенца принца-изгоя сейчас Зеленкам невыгодно.

«Смертушка, дорогая, я знаю, что ты меня слышишь, не забирай еще короля. Хотя бы пока мы не уйдем. А то заложниками быть не хотелось бы», — про себя наивно помолилась Эйрея, зная, что Предвечной в общем-то плевать на ее молитвы и та будет работать, забирая тех, чей час пришел так, как их время пришло.

Тем временем, Джейс будто и не расслышал ее последний вопрос.

Он явно ушел в себя, что-то с серьезным видом бормотал себе под нос, а потом резко направился к лестнице, и начала поднимать по ступеням, перепрыгивая через ступени. Эйрея здраво рассудила, что он потопал прямо к деду, если слух ее не подвел, и среди его ворчания впрямь проскользнуло что-то похожее на «надо поговорить» и «дедушка». Она бы соглашалась, если сказала, что поскакала следом бодрой козочкой, потому что все еще неважнецкий себя чувствовала, а спина то и дело вспыхивала от саднящей боли.

Надо полагать, они направлялись к покоям самого короля, поэтому Эйрея впадала все в большее недоумение, все еще не видя толком слуг. Более того, чем дальше шли, тем заброшенные выглядело это место. Да, пекло, тут на полу пыль лежала такая, что были видны следы тех, кто тут ходит! Что за хрень? Наконец впереди показались большие двустворчатые резные двери с трехглавым драконом, а возле них двое мужичков в доспехах и белых плащах. Королевские гвардейцы, надо полагать. Эйрея уже не так хорошо помнила сериал, но могла сказать точно, что прикид Джейме Ланнистера в его белогвардейские дни явно был покруче, чем у этих двух.

— Сир Торн, сир Фелл. Я требую аудиенции у своего деда. Немедленно объявите о моем приходе, — прямо заявил Джейс, гордо вскинув подбородок, едва они поравнялись с гвардейцами.

Те молча переглянулись.

Ясно, что они поняли, кто перед ним, но судя по тому, что Эйрея видела, это были явные прикормыши если не королевы, так Десницы. Не друзья, короче.

— Нам велено никого не пускать, — с едва заметной ухмылкой под шлемом произнес тот, что слева, по-видимому, сир Фелл, снисходительно смотря на Джейса.

На нее внимания даже никто не обратил.

Эйрея прищурилась, и даже не потому, что ее бесило их явно не уважение к принцу, наследнику наследника Железного трона и того короля, чьи двери охраняли, и к ней самой, как будто она была какой-то букашкой на их белых драгоценных плаща… А, нет, именно это ее больше всего и выбесило. Магия у нее была нестабильной и еще не такой мощной, какой когда-то была, но экспресс переобучение чар до приемлемого уровня, ей нравилось думать, что она успешно прошла, хотя с невербалкой была все еще откровенная беда, и незаметно направив кончив палочки, спрятанной в рукаве. Она сосредоточилась, надеясь, что все выйдет как надо. В конце концов, простенькие бытовые чары развязывания шнурков не должно было вызывать вообще какие-либо проблемы.

Так и случилось.

Не прошло и секунды, как она мысленно произнесла заклятие, как все доспехи этих хваленных гвардейцев и все прочие снаряжение вроде пояса с ножнами меча, послушно развязались и грохотом посыпались с них на пол, как листья по осени с дерева. Их лица прибрели довольно комичное выражение, мгновенно растеряв всю свою спесь и покраснели как маков цвет. Двое взрослых мужчин нелепо застыли на месте, явно не понимая, то ли поспешно подбирать барахло, то ли продолжить стоять на посту.

Эйрея решила все за них.

Краем глаза, она заметила наконец первую на ее памяти служанку, которая вздрогнула всем телом от грохота, и чьи глаза стали идеально круглыми. Эйрея обхватила запястья тоже невольно вздрогнувшего удивленного Джейса и, набрав по больше воздуха в легкие, потянула его вперед, преступив через подкатившиеся к их ногам части серебряных доспехов.

— Ох, какой позор! — громко и как можно более патетично воскликнула она, протиснувшись между мужчинами, которые начали терять опору из-за обмотавшихся совершенно случайно вокруг их ног плащей, и бесстыдно толкнув того, что вроде сир Фелл, бедром, помогая ему окончательно опозориться, свалившись на пол кучей конечностей. — И это королевские гвардейцы? Правы сплетни, дошедшие даже в Долину, что Кримпин Каль — никудышный лорд-командующий! Его подчиненные не могут даже доспехи правильно застегнуть, куда им до охраны короля?..

В глазах служанки испуг сменился тем самым блеском, который был свойственный любителям сплетен и Эйрея почти не сомневалась, что уже через пару часов всему замку будет известно, как новоявленная дочь принца-изгоя усомнилась в здравом уме Десницы, но и Кристона Коля, вместе с его подчиненными, унизила. Это скорее всего только укрепит мнение Зеленых, что она все в отца, но Эйрея и так знала, что другой в их глазах у них не будет, о чем думала еще по прибытию сюда. Так что пусть будет лучше «все в отца», чем бесполезная овца, от которой мало проку и ее можно кокнуть.

Эйрея все телом навалилась на тяжелые двери.

Она буквально ввалилась в святая святых, все еще крепко тянув за собой Джейса, да так и застыла вместе с ним, потому что если она думала, что в королевской твердыне и конкретно в крыле короля был странный беспорядок, то внутри самых охраняемых покоях, где жил самый важный человек в стране, был просто, мать его, срач. Пыли лежала на каждой поверхности и весело летала вокруг. Большая модель Валирии, о которой ей рассказывал Люк, была затянута паутиной. Окна занавешены и заперты, а воздух был тяжелым, спертым, пыльным, пропитан травами, грязь, и удушающим смрадом благовоний.

И гнилью.

В воздухе повис настолько сильное и явное зловоние гниющего мяса и гноя, что невольно к горлу подкатывала тошнота. Не было сомнений, что это не покои больного человека. Это склеп, где заживо гнил король Вестероса, чье время стремительно подходило к концу, хотя никто ему явно не собирался облегчать этот уход в чертоги предков. Даже не пересекая широкие покои, и не подходя к кровати с балдахином из тюля, стоящей прямо напротив двери, у противоположной стены, Эйрея могла слышать хрипло натужное дыхание, сменяющиеся на жалобные стоны, больше похожие на звуки предсмертной агонии сильно страдающего животного.

Она бросила обеспокоенный взгляд на Джейса.

Его лицо было белым как мел, губы совершенно обескровлены, а глаза снова приобрели глубокий черный цвет с пурпурными отблесками. Эйрея отпустила его рукав и хотела взять за руку, чтобы хоть немного подержаться, но Джейс уже двинулся вперед. Его шаги были сбивчивые, и, кажется, его слегка качало. Эйрея с печалью смотрела на это, понимая, что ему должно быть было очень нелегко, ощущая эти ароматы и слушать эти звуки.

Родной дедушка все-таки.

Она последовала за ним, стараясь дышать через раз и отстраненно слыша, как за окном совсем потемнело и налетел уже не дождь, а самая настоящая буря: с молниями, громом, от которой даже дрожали стекла, и стеной воды, хлынувшей на землю. Эйрея услышала, как Джейс издал тихий рваный вздох, когда он отодвинул тюль и увидел наконец своего дедушку-короля. Она быстро поравнялась с ним, и мрачно стиснула зубы, понимая, что король впрямь бы не просто одной ногой в могиле, а уже всем телом, и только кончиками пальцев той естественной руки, что у него осталась держался за жизнь.

Ее дядя выглядел как уже не свежий труп.

Часть сильно худого, искаженного в гримасе боли и муки, лица была забинтована, а другая часть была бледной, даже серой, испещренной язвами, а глаз под тонким как пергамент веком яростно дергался и метался. На голове клочьями виднелись тонкие серебряные волосы. Он тяжело дышал, приоткрыв рот, и Эйрея видела, что у него осталось довольно мало зубов, а те что остались были желтыми и гнилыми. Ногти на его левой руке были в похожем состоянии, помимо того, что они были еще и длинными, и он с силой вцепился ими в одеяло, которым был укрыт. Эйрея также не могла не отметить, что алая сорочка под самый подбородок и вообще постель были свежими, в отличии от всего того, что окружало умирающего короля.

Спасибо за маленькие милости.

Хотя, по личному мнению Эйрее, это все еще было больше похоже на издевательство. Судя по одежде, постели, бинтам на лице, баночкам и скляночкам на тумбе рядом с кроватью, это все указывало, что о нем все же заботились. Но при этом вокруг него оставил грязь, запустение, спертый воздух, балдахин из тюли, окружающий его подобно стенам клетки, и темноту вместо того, чтобы дать ему ощутить последние лучи солнца, чувствовать свежий воздух и видеть вокруг себя просторные чистые покои, где столько прожил. Этакий тонкий намек, что ты еще жив, но уже никому не нужен. Только как тело безликого короля, от чьего лица правила партия Зеленых, которые любую свою ошибку могли в любой момент спихнуть на него, как бы говоря, что это была воля больного безумца, а не их.

Умно.

Умно и довольно удобно, хотя и не надежно, ведь король мог умереть в любой момент. Только если их кандидат уже не готов вступить на трон. Но судя по тому, что она знала о принце Эйегоне, и учесть слухи, которыми с ними поделились лорды ранее, он не то, что не готов, он совершенно не подходить для этой роли. Хотя Десница лепет же не короля из внука, а марионетку, которой хотел править, как уже делал с ее дядей-королем.

— Дедушка? — тихо прошептал Джейс, подойдя еще ближе и кончиками пальцев коснувшись крепко сжатого кулака короля. — Ты слышишь меня? Это я, Джекейрис.

Эйрея была не уверена, что король вообще все еще был в своем уме и мог его слышать. Не только из-за своего плачевного состояния, но и из-за макового молока, который нашла среди флаконов на тумбе, когда мимоходом подошла посмотреть, чем там поили ее дядю. Хотя тут было и сонное вино, и летнее. Строго говоря, тут вообще было по большей части только природные опиоиды, которые местные мейстеры использовали как обезболивающее и снотворное. Хотя на старика они явно уже плохо действовали. Каково же было ее удивление, когда веко короля задрожало сильнее, и приоткрылось, являю миру мутный скорее сероватый, чем сиреневый глаз.

— Дже-йс? — прохрипел он, пытаясь сфокусировать взгляд на стоящем рядом с ними внуке. — Мой ма-льчик… Это ты?.. Мой дорогой внук… Ты здесь.

На сухих губах появилась кривая болезненная улыбка, а в мутном глазе замерцали слезы. Он наконец ослабил хватку на одеяле и поднял трясущуюся руку, чтобы коснуться лица Джейса, который тут же наклонился ниже, чтобы дед себя не утруждал. Короля кончиками пальцев провел по его щеке, а потом его рука безвольно упала на одеяло.

— А Рей-нира? — натужно прохрипел короля, чьей глаза начала метаться вокруг в поисках дочери. — Где… где мой единственный ребенок? Моя наследница…

Эйрея вскинула бровь и поймала взгляд Джейса, который бросил взгляд в ее сторону. Они явно оба были услышали, что короля, кажется, забыл о том, что у него так-то пять детей, хотя внука узнал несмотря на то, что не видел его с тех пор, как тот был ребенком, должно быть, даже не достающим ему до плеч.

— Матушка, она… — хрипло начал Джейс, и на миг смолк, прежде чем решительно добавил: — Она скоро будет. Ей пришлось плыть на корабле с мальчиками: Люком, Джоффом, Эггом и Визом. У тебя ведь теперь пять внуков, ты знаешь? Они тоже все очень хотят познакомится со своим дедушкой.

Он вновь бросил взгляд на нее.

— Но я полетел вперед, чтобы как можно скорее повидаться с тобой, и даже привел гостя, — тихо добавил Джейс и, заведя руку ей за спину, чуть подтолкнул, чтобы Эйрея оказалась в поле зрения короля. — Это леди Эйрея Таргариен. Твоя старшая племянница. Ты созвал суд, чтобы вернуть ее наследство, помнишь? Вернуть ее дом в Долине. Родном королевстве бабушки Эйммы.

Но взгляд короля уже потерял фокус.

Ясность из него исчезла, зрачок расширился, и он задышал чаще, беззвучно шевеля губами, и, кажется, начав повторять имя первой жены. Она думала, что у него сейчас может быть приступ, или он просто отключится, но опять ошиблась. Король все еще был в сознании, и все еще пытался сосредоточиться.

— Мама?.. — прошептал наконец он таким детским и надеющимся голосом, что у Эйреи сжалось сердце. — Ты за мной? Я могу пойти домой? Я так устал…

— Сейчас ты отдохнешь, дорогой, сейчас отдохнешь, — севшим голосом пробормотала Эйрея, даже сама не зная почему.

Она не была уверена, что так уж похожа на принцессу Алиссу, если только разноцветными глазами. Но короля был слаб, да и его зрение было явно не лучшим. Поэтому он мог увидеть ту, кого хотел видеть, а не ту, что перед ним была. Тем временем, король Визерис застонал, и зажмурился, и Эйрея, не уверенная, что получится, но все же решив рискнуть, вынула из рукава палочку. Краем глаза, она видела, как в глазах Джейса мелькнуло любопытство и вопрос, но отложила это на потом.

— Penitus obdormiamлатынь. глубоко засыпай, — прошептала Эйрея слова чар, который должны были погрузить его в настолько глубокий сон, что он бы не ощущал какое-то время боли в своем разрушенном теле.

С кончика палочки, которую она прислонила к груди короля Визериса послушно сорвался серебряный луч, и он почти сразу закрыл глаз и расслабился, задышав глубоко и ровно, как и было задумано. Она почти ожидала прилив слабости, ведь это были отнюдь не слабенькие чары, но ничего, кроме легкой тяжести в голове и подташнивания, не ощутила, что не могло не радовать. Эйрея сглотнула и неуверенно взглянула на Джейса, почти ожидая увидеть ужас на его точеном лице. Хотя он и знал о ее магии, но впервые видел, как она это делает с помощью палочки. Но не могла понять, что он думает. Глаза были непроницаемы, и смотрели то на палочку, то на деда, а лицо неподвижно.

— Он просто спит, — поспешно прошептала она, хотя и понимала, что под такими чарами короля ее не услышит. — Ему было больно, и я хотела просто…

Наконец Джейс посмотрел на нее.

— Дедушка впрямь совсем скоро умрет, да? — тихо спросил он, кажется, решив отложить свои вопросы о ее магии в сторону. — От него не будет помощи.

Это было несколько циничное замечание, но верное, а в масштабах приближающейся беды еще и звучало как приговор. Или как команда «фас» для Зеленых.

— Мы сами по себе, милаха, — также тихо ответила Эйрея, имея ввиду как их самих, так и Черных в принципе. — Мы сами по себе.

— Мы сами по себе, — горько повторил Джейс, и одновременно с ней повернул голову к двери, где давно стихло бормотание и возня павших гвардейцев.

Были слышны чьеи-то уверенные шаги, потом голоса и сквозь тюли Эйрея увидела появившейся в дверях женский силуэт, чью фигуру облегало что-то отвратительно зеленой. Надо полагать, королева сама лично примчалась сюда, услышав о прибытии сына соперница и унизительном падении двух охранников, стоявших около покоев ее королевского мужа.