Главы 1 и 2

24 октября 1981 года был один из тех напряжённых дней, когда Лили Поттер, урождённая Эванс, с двумя детьми и мужем вынуждены были скрываться. Это было тяжёлое время для них; они не хотели прятаться от войны, однако Джеймс и Лили делали это ради своих маленьких детей. Год и почти три месяца назад Лили родила близнецов в больничном крыле Хогвартса. Первенца назвали Ником Сириусом Поттером. Он родился 31 июля в 11:35, за двадцать пять минут до того, как на свет появился его брат-близнец, которого назвали Гарри Джеймс Поттер. Крестным отцом обоих братьев стал Сириус Блэк.

И теперь, со своими мальчиками и мужем, Лили скрывалась. Ремус, Питер, Сириус и Дамблдор попрощались с ними до того, как было наложено заклинание Фиделиуса, и дом Поттеров исчез из их поля зрения. Теперь все были уверены, что Лорд Волдеморт их точно не найдёт.

Все они, — но не Питер! Хотя именно он был назначен Хранителем тайны, к несчастью Поттеров, он уже как год находился на службе у Тёмного Лорда и шпионил для него.

Питер не мог дождаться момента, когда сможет сообщить своему Господину новости о Фиделиусе и о себе как о Хранителе тайны. Но его все не вызывали и не вызывали. Только спустя неделю, наконец, пришёл долгожданный вызов. Аппарировав в нынешнее укрытие Лорда Волдеморта, Питер упал на одно колено и сказал:

— Милорд, я Хранитель тайны Поттеров! — В его глазах сверкнули злоба и немалая доля самодовольства.

Он был уверен, что окажется в милости у своего Господина, преподнеся ему Поттеров на серебряном блюде. Тех Поттеров, которых он ненавидел за их жалость к себе, которые даже не выбрали его крестным отцом для одного из своих сыновей. Лорд ценил Питера, отмечал его полезность, и в этот раз он будет вознаграждён за свои заслуги, а не как почти невидимый друг Джеймса Поттера, мнением которого никогда не интересовались на собраниях орденцев.

Он не жалел о том, что сменил сторону. У Петтигрю был даже план на случай, если Поттеров убьют и Сириус придёт за ним, а в этом не было никаких сомнений, поскольку Блэк был единственным, кроме него самого и Поттеров, кто знал, что он Хранитель тайны. Питер позаботится о том, чтобы Блэк сгнил в Азкабане. Все относились к нему как к ничтожеству, недооценивали его, и эта преступная неосмотрительность приведёт их всех к гибели.

— Превосходно! А теперь скажи мне, почему ты так долго молчал! Они уже неделю находятся под заклятием Фиделиуса! — прорычал Волдеморт.

Он знал это, потому что Северус Снейп, его шпион в Хогвартсе, уже рассказал ему про Фиделиус, но не знал, кто именно Хранитель тайны.

— Мне очень жаль, мой Лорд, мне очень жаль, — сказал Питер жалобным голосом. Почему его Господин недоволен? Совсем не так он представлял себе его реакцию.

— Просто скажи мне адрес, — прошипел Волдеморт, отмахиваясь от Петтигрю, хотя, надо отдать крысе должное, он был полезен.

— Поттеров можно найти в Годриковой Лощине, номер 12, — быстро пробормотал Питер, расстраиваясь из-за того, что, похоже, Лорд ничего не скажет ему о том, насколько он ценен, и что за эту информацию он будет вознаграждён.

Петтигрю понял, что было ошибкой ждать вызова от Волдеморта; надо было сразу спешить докладывать ему.

— Ты получишь щедрую награду, — всё же произнёс Тёмный Лорд, который был доволен тем, что наконец решит эту проблему с детьми пророчества, которые были единственной реальной угрозой для его власти. Он не мог позволить им вырасти.

И всё-таки Волдеморт был доволен им, а как ещё могло быть? Он только что получил Поттеров на блюдечке с голубой каёмочкой, а когда он их убьёт, Питер станет его правой рукой, оставив Нюньчика в стороне. Снейп может и дальше шпионить за Дамблдором, но тот, кто привёл Тёмному Лорду Поттеров, всегда будет для него номером один. Все, все будут ему завидовать. Даже Люциус Малфой, который вышагивает так гордо, как павлин, сдвинется вниз по лестнице уважения Волдеморта.

— Поттеров можно найти в Годриковой Лощине, номер 12, — сказал Волдеморт, заставляя дом материализоваться из ниоткуда.

Слегка ухмыльнувшись, Темный Лорд распахнул дверь, а затем улыбнулся ещё шире, услышав панику в голосе Джеймса Поттера. Он собирался насладиться тем, что сейчас произойдет. Решив, что он хочет сделать, Волдеморт бросил парализующее заклятие в Джеймса, надеясь, что тот останется в живых, поскольку его цель — младенцы. Ему было бы весьма приятно видеть старшего Поттера полностью сломлённым и побеждённым из-за того, что его глупые маленькие мальчики мертвы.

Но Джеймс увернулся от первого заклинания Волдеморта и ответил атакой. Начался бой. Лили побежала вверх по лестнице, а Джеймс споткнулся об одну из детских игрушек, разбросанных по всему дому. Падение стало последним, что он запомнил, так как Волдеморт воспользовался этой возможностью, чтобы в конце концов обездвижить его. Один из лучших бойцов Аврората пал под атакой Темного Лорда, который даже не приложил к этому особых усилий.

Когда Поттер упал, Волдеморт решил, что надо действительно хорошо наградить Питера за его преданность и, возможно, дать ему возможность убить Джеймса, когда сам завершит свои дела. Увы, Лили Эванс должна была остаться в живых, как он и обещал Снейпу, который был слишком ценен, чтобы убивать эту девушку. Если Снейп этого хочет — он получит её. Может быть, он приготовил для неё особое любовное зелье, кто знает? В любом случае, он заберёт и Лили, и Джеймса с собой: для этого он связал старшего Поттера заклинанием Инкарцеро, на случай, если тот вдруг придёт в сознание.

— Джеймс! — в отчаянии закричала Лили, испугавшись, что он мёртв, когда услышала, как чьё-то тело упало на пол.

Волдеморт выкрикнул проклятие, надеясь, что Эванс стоит прямо за дверью и будет сбита с ног. Но это оказалось не так. Она стояла посреди детской с палочкой в руках, готовая защищать своих детей до последнего.

— Отдай этих сопляков мне, и ты будешь жить, — сказал Волдеморт.

Лорд любил играть чувствами своих жертв. Сейчас Эванс подумает, что спасётся, и даже не подозревает, что он отдаст её в качестве живой игрушки одному из своих верных слуг.

— Никогда! Только не мои дети! Убей меня, пожалуйста, но не моих мальчиков! — закричала Лили в лицо лорду Волдеморту, пытаясь стать живым щитом между детьми и злым волшебником.

— Отойди в сторону, глупая грязнокровка! — прорычал Волдеморт, его терпение было на исходе.

— Нет! Только не мои дети, пожалуйста! Лучше убей меня! — взмолилась она.

— Петрификус Тоталус! — завопил Волдеморт.

В конце концов, он всегда держал слово, данное Пожирателям Смерти — это придавало ему их уважение и позволяло контролировать их.

Лили потеряла сознание.

— Авада Кедавра! — нацелил свою палочку на одного из детей Темный Лорд, и комната осветилась зеленым светом смертоносного проклятия.

Но произошло непредвиденное. Проклятие вернулось к Волдеморту. Его тело сгорело дотла, его душа была вырвана из него, боль, не похожая ни на что, что он испытывал, пронзила его. Не в силах ничего сделать без физического тела, Темный Лорд бежал, крича в агонии.

Пожиратели Смерти повсюду падали, хватаясь за полыхнувшие от боли предплечья. Они поняли, что с их Господином что-то случилось, так как темная метка вдруг стала бледной и едва заметной.

Питер, как только это случилось, аппарировал, увидев, что его Темная Метка почти исчезла, и немедленно перенесся в Годрикову Лощину. Он увидел Джеймса, лежащего неподвижно, вероятно, мертвого, и услышал детский плач. В этот момент в небе раздался рев мотоцикла Сириуса Блэка. Испугавшись, Петтигрю быстро превратился в крысу и спустился в канализацию, недоумевая, почему всё закончилось так плохо. Похоже, пророчество сбылось: ребёнок, которому едва исполнилось год и три месяца, победил Волдеморта.

Северус Снейп спал, когда жуткая боль пронзила его руку. Быстро осмотрев её и заметив изменения в метке, он сразу же отправился к Альбусу Дамблдору: он должен был немедленно оповестить его о возможной смерти Волдеморта. Ворвавшись в кабинет, он обрадовался, что старик ещё не спит, и, не дожидаясь церемоний, быстро рассказал ему всё и показал своё предплечье, где ранее черная Темная Метка теперь была едва заметным контуром.

— Он ушел, Альбус! — сказал Северус, его глаза расширились от шока.

Снейп не думал, что переживет эту войну: быть двойным агентом — нелегкое и неприятное дело.

Дамблдор, посмотрев на побледневший знак мрака, тут же встревожился: как там Поттеры? Не случилось ли с ними чего?

— Я должен пойти посмотреть, всё ли с ними в порядке. Не волнуйся, Северус, всё кончено. Скажи Минерве и остальным. Пусть все идут праздновать! Все это заслужили, даже твои слизеринцы, — сказал Альбус, мягко улыбаясь.

— Да, Альбус, сейчас же, — ответил Северус, который беспокоился за Лили, но не хотел этого показывать директору.

Дамблдор создал порт-ключ из какой-то вещицы, стоявшей на ближайшей полке, так как аппарировать в дом под Фиделиусом было невозможно. Порт-ключ привел его на улицу рядом с домом Поттеров, который вдруг стал виден. И, о ужас! Входная дверь была сорвана с петель. Но, не успев толком испугаться, Дамблдор вздохнул с облегчением, увидев, что с Джеймсом и Лили все в порядке. Один из близнецов был у них на руках, и Поттеры, когда директор показался рядом с домом, тоже выдохнули.

— Лили! Джеймс! Всё в порядке? — спросил Дамблдор, входя в комнату с властным и озабоченным видом.

— Ник победил Волдеморта, — сказала Лили, всё ещё дрожа.

В её зелёных глазах безошибочно читалось облегчение. Она была так близка к тому, чтобы потерять своих детей… Ей казалось, что всё это прекрасный сон, и она сейчас проснется и обнаружит, что её дети действительно убиты в своих кроватках.

— Ты уверена? — нахмурившись, спросил Альбус.

Ник был первенцем, но Дамблдор ожидал, что дитём пророчества станет Гарри, так как он родился ближе к полуночи, совсем «на исходе седьмого месяца». Он, конечно, доверял суждениям Лили — она была там и всё видела. Раз Ник, значит Ник.

— Да, Альбус, — твёрдо ответила Лили.

— Похоже, он и есть дитя Пророчества, мои дорогие. Его ближайшие годы будут не самыми простыми, — тихо сказал Альбус.

Он старался не думать о предстоящих тренировках Ника, но ничего не мог с собой поделать. Волдеморт не исчез окончательно, иначе Темная Метка исчезла бы полностью.

— А как Гарри? — спросил Альбус, после нескольких минут молчания.

— Он спит. Я, наконец, уложила его обратно, но Ник слишком напуган, чтобы спать, — прошептала Лили, выглядя встревоженной.

— Не беспокойся, я уверен, что с ним всё будет в порядке. Если он так и не уснет, сообщи мне, и я попрошу Северуса сварить для него зелье, так что не бойся, — успокаивающе сказал Дамблдор.

— Спасибо, Альбус, — вздохнула Лили, всё ещё прижимая к себе дрожащего сына.

Ник, наконец, перестал плакать. Лили залечила его шрам, но не стала убирать полностью, так же как и у Гарри — она была слишком горда, чтобы избавиться от этих героических отметин у близнецов. Если бы она тогда знала, что Ник получил свой шрам, когда лорд Волдеморт взорвал дверь в детскую...

Если бы она только знала, что Гарри был тем, кто победил лорда Волдеморта... Если бы только Дамблдор проверил, как всё было, а не просто согласился со всем, что ему рассказала Лили… Всё могло бы быть по-другому для семьи Поттеров. По крайней мере, у Гарри была бы совершенно другая жизнь, отличная от той, которая его ждала. Когда-нибудь все они пожалеют обо всем, что сделали или не сделали к тому времени, но уже никогда не смогут повернуть ничего вспять.

Сириус подъехал на своем мотоцикле к дому Питера Петтигрю, обеспокоенный тем, что его уже несколько дней не было ни видно, ни слышно. Блэк волновался о том, не схватили ли его Пожиратели Смерти. Но в доме не оказалось никаких следов борьбы. То, что Питер пропал, было очень подозрительно и тревожно — он же был Хранителем тайны Фиделиуса Поттеров. Сириус снова сел на свой байк и направил его в Годрикову Лощину. Он знал, что кто-то из близких стал предателем, уж очень много информации оказывалось у Воландеморта за последний год, но грешил на Ремуса. Но вот теперь он не знал, что и думать. Если Питер Петтигрю, державший в руках жизнь его лучшего друга, его жены и его крестников, и есть предатель — это может вызвать катастрофу.

Блэк приблизился к дому Джеймса и Лили и сильно побледнел, когда увидел, что дверь сорвана с петель, а Джеймс лежит на полу, видимо, мертвый. Не став даже подниматься на второй этаж — и так было понятно, что Темный Лорд побывал и там, с рычанием он выскочил из дома и провел остаток ночи, разыскивая Питера Петтигрю. Сириус был вторым лучшим аврором после Поттера. Для него не было проблемой выследить и уничтожить крысу. Он нашел его, этого испуганного труса, в магловском Лондоне. И когда Сириус был к нему уже совсем близко, Питер внезапно начал плакать и кричать, глядя на Блэка:

— Почему, Сириус, почему?! Почему ты так предал своих друзей, почему? Джеймс был твоим лучшим другом! Почему, Сириус? — вопил Питер, пряча руки за спиной.

— Что ты несешь!? Ты же знаешь, что это ты предатель, а не я! — прорычал Сириус, вытаскивая палочку.

— Ты убил их, Сириус, ты убил их! — продолжал истерить на публику Питер.

— Почему ты… — крикнул Сириус, поднимая палочку, но не успел ни договорить, ни что-нибудь сделать, так как, к несчастью Блэка, у Питера палочка уже была на изготовку, в руке, спрятанной за спиной.

Прежде чем Сириус успел что-то сделать, Петтигрю бросил между ними бомбарду, убив несколько невинных магглов. В дыму от взрыва Питер отрезал себе палец, бросил его на землю, нагло помахал Блэку, перекинулся в крысу и исчез в канализации. Единственное, что Сириус мог тогда сделать, это истерически расхохотаться. Этот невзрачный и не самый сильный волшебник так долго всех водил за нос. Всех, а главное его! А он ведь аврор! Ему было всё равно, что там за магглы погибли и сколько их было, когда на место происшествия аппарировали авроры. Он продолжал хохотать, как сумасшедший, когда они его арестовывали и помещали в камеру предварительного заключения в Министерстве Магии.

— Что мы будем делать со всеми ними? — спросил один из авроров.

В ту ночь они захватили множество Пожирателей Смерти, однако никто из Внутреннего Круга пойман не был. Они умели хорошо заметать свои следы, прятаться гораздо лучше, чем Каркаров и остальные, что были арестованы.

— Отправь их всех в Азкабан, — сказал Крауч.

Его заместитель, мистер Фадж, немедленно согласился с ним.

— Вы уверены, сэр? — спросил другой аврор, только что вошедший со своим напарником.

— Да, — сказал Крауч с таким видом, как будто сильно удивлен, что его не поняли с первого раза.

— Когда, сэр? — спросил другой аврор.

— Сегодня вечером. Сделай это сегодня вечером. По моему распоряжению, — сказал Крауч.

— Да, сэр, — кивнул аврор и вышел.

— А вы чего ждете? Отправляйтесь и выполняйте! — рявкнул Крауч на аврора, который засомневался в его приказе.

— Да, сэр, — сказал аврор и вышел.

— Чем могу быть полезен, сэр? Может быть, кофе? — спросил Фадж.

Фадж был похож на Питера — жаждал власти, целовал задницу вышестоящим и плакал в детстве, когда его часто обижали на детской площадке. Такие как он готовы пойти на многое, лишь бы заслужить внимание начальства.

— Да, и еще подай немного бисквитов. Стоит подкрепиться, прежде чем я пойду на совещание, — рассеянно сказал Крауч.

— Я сейчас вернусь, — сообщил Фадж. — Не могу дождаться, когда я сам буду решать такие дела, — бубнил он еле слышно, наливая кофе и выкладывая бисквиты на тарелку.

Фадж считал, что все Пожиратели Смерти заслужили Поцелуй дементора, и не одобрял гуманного с ними обращения. Вот когда он станет министром (а он станет министром магии, он это точно знал), их всех перецелуют дементоры в Азкабане.

— Корнелиус! — нетерпеливо крикнул Крауч.

— Да, сэр, — ответил Фадж, входя с подносом.

— Дай мне бланк, чтобы я мог подписать для аврората разрешение на отправку Пожирателей Смерти в Азкабан, — сказал мужчина.

— Сию минуту, сэр, — согласился Фадж.

— Быстрее! Я не собираюсь провести всю ночь в Министерстве! — сказал Крауч.

Корнелиус Фадж подошел к картотечному шкафу, где лежали все бумаги. Жирная буква «А» выделялась, заставляя Фаджа чувствовать себя глупо, как будто он не знал, где они. Найдя нужные бланки, он быстро передал их мистеру Краучу.

— Дай мне приличное перо, — потребовал Крауч.

То, что у него было сейчас, было самым обычным, а он хотел особенное.

— И чернила тоже, — добавил Крауч.

Фадж закатил глаза, отвернувшись от начальника, достал черные чернила с красным отливом. Взяв лучшее перо из тех, что были, он положил его и чернила на стол шефа. Затем Фадж тяжело опустился в кресло. Он был уже измотан этой службой. Ему давно пора было быть дома. Сегодняшняя задержка на работе была чрезмерной.

— Простите, что прерываю вас, сэр, но вас хочет видеть ваш сын Барти, — сказала секретарь, заглядывая в кабинет.

— Скажи ему, что он может зайти, но только на минутку, — сказал Крауч, возвращаясь к работе.

— Да, сэр, — сказала она, закрывая глаза, и поблагодарила Бога, что у нее все еще есть работа, так как последний, кто заходил к нему с таким сообщением был уволен.

— Ваш отец примет вас, сэр, — ласково сказала она Краучу-младшему, в конце концов, это был сын ее шефа, но он совсем не был похож на своего отца, так как был милым и добрым.

— Спасибо, мэм, — сказал Барти, с наградив её широкой улыбкой, заходя в кабинет.

— Не за что, — крикнула ему вслед женщина, возвращаясь на свое место в приемной.

— Отец, что происходит? Мама сходит с ума от беспокойства — ты же знаешь, что она больна, ей уже недолго осталось и все, что она хочет, чтобы ты свое свободное время проводил с ней! — сказал гневно Барти.

— Я скоро буду дома, — ответил Крауч-старший.

— Что случилось? Почему ты до сих пор на работе? — просил сын.

— Воландеморт исчез благодаря Поттерам. Их сын способствовал этому, — ответил отец.

— Что? Исчез? Навсегда? — переспросил Барти, резко побледнев и внезапно обрадовавшись, что его отец никогда не обращал внимания на сына и не замечал, что с ним могло быть что-то не так.

— Нет, он принял меры, чтобы не умереть, — сказал старший Крауч, веря тому, что сообщил ему Дамблдор.

Он даже не услышал ужаса в голосе собственного сына, сторонника Воландеморта, присоединившегося к нему по причине полного отсутствия внимания от своего собственного отца.

— Ну и пусть. Что, ты теперь вообще сегодня не придешь домой? Пусть остальные сотрудники разбираются с этим, и, пожалуйста, идем к маме, — сказал юноша просительным тоном, и если бы кто-то его услышал, то сразу понял, что Барти Крауч-младший действительно любит свою мать.

— Нет. Я занят, — сказал Барти Крауч-старший так, словно отказывал своему непутевому маленькому ребенку в сладком, а не говорил «нет» своему сыну, молодому человеку, который умолял отца проведать его мать.

— Она долго не протянет, так беспокоясь о тебе! — сердито крикнул Барти.

— Иди домой, я разберусь с тобой позже, — грубо отрезал министр Магии.

— Я больше не двенадцатилетний мальчишка, которого ты полностью контролировал, отец, — яростно прорычал Барти.

— Иди домой, пока я тебя не арестовал, — рявкнул отец, теряя терпение.

— Хорошо, но знай — лучше бы я не был твоим сыном, — объявил Барти, выходя из кабинета.

Ему нельзя было дать себя арестовать, иначе все, без сомнения, увидели бы Метку на его предплечье. Даже такая выцветшая, она была тем, чем была.

Бартемиус Крауч-старший подписал бланки перед отправкой. К ним было добавлено заклинание порт-ключа, так что он был уверен, что все Пожиратели Смерти будут перемещены к утру. Он, наконец, откинулся назад, и стал просто наслаждаться своим кофе. Он не хотел возвращаться домой только для того, чтобы увидеть, как его жена умирает. Она была больна, и ей осталось не так уж много недель. Для него это было очень тяжело.

— Хотите, я принесу вам пальто, сэр? — спросил Фадж.

— Нет. Я хочу убедиться до нашего ухода, что все Пожиратели Смерти уже в Азкабане, — сказал Крауч.

— Да, сэр, — сказал Фадж, нахмурившись. Та часть, где Крауч сказал «нашего», не ускользнула от него.

Фадж заснул в углу комнаты у камина. Крауч даже не заметил, что его заместитель спит, будучи слишком погруженным в свои мрачные мысли.

— Сэр! — внезапно закричал один из авроров, зайдя в кабинет.

Фадж проснулся в одно мгновение, увидев, что его босс просто поворачивает голову, он сделал вид, что и не спал вовсе.

— Да? — спросил Крауч, раздраженный тем, что его вывели из задумчивости.

— Переводы в Азкабан уже начались, но это не быстрый процесс. Нам придется работать сверхурочно, если вы хотите, чтобы они все были перемещены к утру.

— Хорошо, вам оплатят дополнительные часы. Просто сделайте это и идите домой, когда закончите, — сказал Крауч.

— Да, сэр! Мы делаем это! — сказал аврор.

— Хорошо. Можете идти, — отпустил его Крауч.

Как раз в этот момент огонь в камине вспыхнул зеленым цветом, и человек в ярких разноцветных одеждах ступил на коврик, разочарованно глядя на Крауча. Это был Альбус Дамблдор. Минерва Макгонагалл только что сообщила, что его шпион, Северус Снейп, был арестован. Он пришел разбираться с этой проблемой.