День зимнего солнцестояния: как его отмечали кельты, германцы, славяне

Сегодня было особенное утро: темнота как будто навалилась всей своей тяжестью и никак не хотела отпускать. Какая-то черная бездонная перина, затягивающая глубина… Но потом взглянул на календарь и понял - ничего удивительного, потому что наступил он, день зимнего солнцестояния: самая длинная ночь, самый короткий день. Еще немного и солнце освободится от мрачных пут уходящего года, начнет светить ярче, подниматься выше, наступит новая жизнь.

Испокон века эта дата, а точнее, даты в конце декабря находились на особой примете. Архитекторы знаменитого Стоунхенджа спроектировали его так, что главная ось этого «храма-календаря» идет от точки, где встает Солнце в день летнего солнцестояния, до точки, где случается закат в день солнцестояния зимнего. Случайность? Не думаю. Недаром каждый год в конце декабря в Стоунхендж поцеловать седые камни приезжают сотни язычников (да и просто любознательных туристов) со всего света.

Зимнее солнцестояние – время важнейшего перелома. Конец тьмы, начало света. Но при этом – время, когда тьма еще очень сильна, могущественна, и она никак не желает сдавать свои позиции. Сопротивляется до последнего. По представлениям древних германцев, в небе в это время разгоралась Дикая охота, опаляя вершины деревьев и острые пики скал. Войско призраков и злых духов на колесницах зимних бурь, в сопровождении рычащих гончих псов (от рева которых скулили и забивались в самый дальний угол домашние собаки) проносилось по небу. И во главе небесного шествия – Один на восьминогом коне Слейпнире. Не стоит находиться в эту ночь на перекрестке дорог, не стоит смотреть на небо. Иначе… Эта ночь может стать последней – Один и его слуги будут очень рады свежей добыче.

В эту ночь умирают старые боги. Некоторые затем возрождаются, как Осирис, другие уходят навсегда, чтобы дать место богам новым – молодым и сильным.

В день зимнего солнцестояния в Древней Греции мрачному Аиду было дозволено выбраться из теснин подземного царства и подняться на Олимп.

В Риме начинались Сатурналии, когда много ели, пили и веселились, когда раб на несколько дней мог превратиться в господина.

Древние ацтеки убивали статую бога Гуитцилопочтли, слепленную из семян и скрепленную человеческой кровью, после чего начинался пир - статую съедали без остатка. Ради новой жизни!

На Востоке, пережив самую мрачную и глубокую ночь, приветствовали рождение Всемогущего и Непобедимого Солнца… Sol Invictus. В Египте новорожденное солнце изображали в виде куклы. «Вот, смотрите, кто родился сегодня на рассвете», - говорили жрецы. Народ встречал эту куклу, это новой солнце оглушительными криками. В Сирии приветствовали появление на свет младенца – сына Небесной Девы, Великой восточной богини…

Густые леса Галлии, Британии, Ирландии наполнялись треском ломающихся веток. Друиды в длинных одеяниях, с расписанными причудливыми татуировками лицами начинали свои странные ритуалы. Одни из жрецов срезали с деревьев вечнозеленую омелу, другие находили среди опавшей мокрой листвы дубовые поленья. Разжигали костер – бросали туда и омелу, и поленья. Старое сгорало, чтобы дать место новому, молодому. Рано утром, когда вставало солнце, костер уже догорел. Каждый подходил к кострищу, брал в охапку уголь и пепел, обмазывал себе лицо, руки…

Обычай с поленьями у кельтов переняли германцы, и он сохранялся в Европе очень долго. Поленья, когда-то дубовые, когда-то ясеневые, клали в очаг, но не давали полностью сгореть – обугленное дерево доставали и прятали под кровать. Считалось, что обугленное в ночь перед днем зимнего солнцестояния полено способно защитить дом от пожара. Был и другой обычай: полено сгорало, золу собирали, а по весне разбрасывали ее со словами о будущем богатом урожае. В день зимнего солнцестояния у германцев начинался Йоль - длинный, яркий и веселый праздник наступления нового года, новой жизни. Полено - один из символов Йоля.

У славян накануне дня зимнего солнцестояния в дом мог заглянуть странный и страшный гость - Карачун. Повелитель мороза, холода, мрака. Символ уходящего года. Злой дух, который так и стремится забрать жизнь, особенно уже у тех, кто еще совсем молод. Дети - под лавки, взрослые - побольше дров в печку. Чтобы стало светло и жарко. Духи тьмы ведь не любят яркого света.

Но наступало утро, Карачун не приходил, Карачун умирал (к сожалению, лишь до следующего года). И начиналась Коляда - славянский Йоль. В эти дни, как будто прощаясь с уходящим годом, показывая, что зима и морозы совсем не страшны, ходили в гости, приносили в качестве подарка где сноп сена, где деревянную куклу, где румяную лепешку. Рядились в причудливые одежды, надевали тулупы шерстью наверх - чтоб быть похожим на медведя, царя лесов. Уж царя лесов злобный Карачун не тронет. Прыгали через костер, запускали огненное колесо, пели колядки и гадали, гадали, гадали… Коляда так же отвращала царство тьмы, злого Карачуна со всей его морозно-студеной свитой, как германский Йоль – с его песнопениями, гуляньями, обильным питьем (пива и вина, которое еще оставалось из запасов последнего урожая) – побеждал Дикую охоту.

Крушение прежнего мрачного мира, гибель старых жестоких богов, восход нового солнца, появление новой жизни, новых надежд, нового счастья - в этом смысл всех обрядов, которые сопровождали во все времена день зимнего солнцестояния. И, конечно, эти обряды перекочевали в христианскую традицию и превратились в один из главных христианских праздников - Рождество Христово.