«Гоблинский подход» – рассказ Эндрю Робертсона для The War Within

Монте Газлоу вздохнул, глядя на огромную шахту с места на своей платформе над Южным районом. Это был его пятый «ознакомительный» тур за неделю, и казалось, что он уже несколько месяцев без перерыва изучает не самые лучшие условия труда среди гоблинов. Нынешняя экскурсия была одной из худших, хотя Синь Гогельмогель – спутник и проводник Газлоу – вёл себя так, будто всё было в порядке.

Гогельмогель махнул рукой, привлекая внимание Газлоу. В своём чудном незапятнанном белоснежном костюме, который практически сиял на фоне задымлённого и чадящего едкостью воздуха, он выглядел не в своей тарелке. Очевидно, что Синь недавно возглавил эту операцию.

– Сюда! – позвал он. А затем обратился с вопросом к одному из своих телохранителей:

– Это же работающий в две смены… эм…

– Очистной комбайн?, – подсказал Газлоу.

– Да, как ты и сказал. «Камнедробитель 3000». Превосходная машина, да?

Он засиял ещё ярче, жестом указывая, вниз на паровое чудовище в огромной шахте. Его грозные металлические зубы безжалостно вгрызались в горную породу, чтобы добраться до жил железной руды, служивших источником жизни всего предприятия.

– Нужно немного перегнуться через перила, чтобы хорошенько осмотреться, если только ты не хочешь спуститься и увидеть все поближе, – сказал Гогельмогель, приглашая Газлоу на помост.

Газлоу подошёл ближе к перилам, отмахиваясь от своего орка-телохранителя Вак'кана. В отличие от некоторых гоблинов – в том числе, кажется, и Гогельмогеля – он не боялся высоты. Пока комбайн поднимал измельчённую руду на поверхность, Газлоу, облокотившись на перила, наблюдал, как рабочие – в основном гоблины и несколько орков – управляют шагающими мехами с паровыми лопатами, загружая руду в шахтёрские тележки, доставляющие её на перерабатывающий завод. У многих рабочих конечности были в бинтах, вероятно, из-за сваленных частей машин, загромождавших пути. Несколько из них задыхались в приступе мучительного кашля, зажимая рты испачканными тряпками.

Гогельмогель одарил Газлоу ехидной улыбкой и кивнул, будто говоря: «Неплохо, а?» 

Газлоу посмотрел вниз, и тут часть перил с визгом сорвалась со своего крепежа и отвалилась, оставляя лишь пустоту между Газлоу и смертоносным обрывом. На мгновение он пошатнулся, прежде чем восстановить равновесие с помощью Вак'кана, который протянул мускулистую руку, схватил гоблина за воротник и быстро оттащил назад.

Газлоу бросил взгляд на Гогельмогеля, и заострённые уши того напряглись. Так вот в чём была цель? Устроить какой-нибудь несчастный случай? Как недавно вступивший в должность главы картеля Трюмных Вод и фактически представитель своей расы в Орде, Газлоу знал, что у него есть враги. Но он и подумать не мог, что покушение на его жизнь произойдёт так скоро, да ещё и с подобной жестокостью!

Газлоу прищурился.

– Послушай, Гогельмогель, я не знаю, что ты там обо мне думаешь, но меня так просто не убьёшь.

Вак’кан встал между Газлоу и руководителем рудника, и нахмурился.

– Спокойнее, торговый принц! Это же я, Гогельмогель. Я бы так никогда не поступил! Я удивлён не меньше тебя!

Каких бы Гогельмогель не старался, но он страшно побледнел. То ли от осознания, что его покушение не удалось, то ли потому что правда был удивлён, Газлоу не знал.

– Поверь мне, это была случайность. Эта хлипкая конструкция не останется без внимания, уверяю тебя! – оправдывался Гогельмогель.

Вак’кан сделал шаг в направлении Гогельмогеля, с глубоким рычанием сжав кулаки, но Газлоу жестом руки остановил орка. Он не мог доверять Гогельмогелю. Более того, он знал, что ему нельзя доверять. Однако, тот видел, что, по крайней мере, глава картеля был столь же невозмутим, как и он сам.

Перед экскурсией Гогельмогель ясно дал понять, что вообще не хотел, чтобы Газлоу спускался вниз. Осыпая его финансовыми заявлениями, Гогельмогель не раз предлагал торговому принцу выпить (а Газлоу, зная репутацию Гогельмогеля как мастера зелий и эликсиров, неоднократно отказывался). Он согласился на быстрый обход производства только по настоянию Газлоу, и постоянно жаловался, как ему не хватает времени, ведь под его началом целый город! Газлоу пришлось даже использовать свой авторитет как представителя Орды, чтобы уговорить Гогельмогеля.

Опытный взгляд Газлоу сразу понял, что платформу собирали в спешке, за несколько дней перед его прибытием. Он сжал зубы и тихо сказал Вак’кану:

– Вот с этой проблемой я сталкиваюсь постоянно. Наш народ умён, но порывист. Гениальные идеи, но непоследовательное исполнение. Мы решаем сложные логистические задачи, но зачастую не обращаем внимания на детали, на контроль качества, и это сводит к нулю все наши усилия.

Орк скрестил руки на груди и издал рык в знак согласия.

В начале событий, произошедших после исчезновения предыдущего “лидера” картеля Трюмных Вод, Джастора Галливикса, Газлоу старательно вдохновлял народ на достижение большего и убеждал поступать также остальных. Он продвигал вперёд тех, кто уделял внимание деталям, тех, кто дважды закручивал болт и дважды отмерял, прежде чем отрезать. Он платил своей команде лучше, чем все остальные, и результаты говорили сами за себя. Его знали как гоблина, который всегда доводит дело до конца и никогда не подводит. 

Он посмотрел на Гогельмогеля.

– Я поверю, что ты не пытался меня убить. В этот раз. Так что... веди дальше.

Гогельмогель с облегчением улыбнулся:

– Впереди у нас выплавка и промывка.

Они направились к просвету, виднеющемуся вдалеке, переступая через масляные лужи. 

– Вот это да, – сказал Газлоу, указывая рукой на рудник. – А ведь многие в Орде гоблинов не уважают.

Гогельмогель моргнул своими серыми глазками. Газлоу нырнул под сломанную поддерживающую балку.

– Некоторые считают нас ненадёжными, - он указал на сломанные перила, – жадными, – задержал пронзающий взгляд на Гогельмогеле, – неуважительными. Думаешь, это точное описание?

На самом деле, эти предрассудки очень тревожили Газлоу. Однако, прежде, чем менять мнение Орды о гоблинах, ему нужно было изменить восприятие гоблинов в глазах их самих. Этот рудник представлял собой миниатюру их глобальной проблемы: срочные задачи, небрежное исполнение, проблемы с обеспечением, переработки и широкая улыбка руководства при подписании жирного чека.

– Как будто у них руки чистые, – лающе усмехнулся Гогельмогель и фыркнул. – В любом случае, мы себя отлично проявляем. Большинство гоблинов даже не являются частью ни Орды, ни Альянса. Они слишком ценят свою независимость. 

Когда они подходили к концу широкого зала, Гогельмогель стал хвастаться своим управленческим талантом:

 – Говорю тебе, инженеры всегда заняты своими…инженерскими делами. Подрывники заняты подрывами. У нас есть специалисты по бурению, копанию, вождению и работам в шахтах. Я ввёл круглосуточные смены, и никто не уходит с рудника, пока не выполнит свою квоту. Иначе им не заплатят!

На последних словах он засмеялся.

Газлоу кивнул, глядя на шахтёров. Надсмотрщики с энтузиазмом выкрикивали угрозы в мегафоны, но глава картеля увидел признаки переработки в их темпе. То тут, то там копатели прерывались, чтобы очистить лопаты. Газлоу, который был одним из лучших инженеров своего поколения, заметил, что паровая машина по измельчению руды работает не так, как должна. Он слышал щелчки поршня. Он видел дым и чувствовал его едкий запах. Это говорило о том, что двигатель сжигает больше масла, чем нужно. Слышимый им скрежет говорил о том, что скоро «Камнедробителю» понадобится ремонт. Те же проблемы были везде в этой пещере. В ней было полно мёртвых машин…и других мёртвых машин.

Газлоу спустился по осыпающемуся склону к шахтёру, который перевозил на тележке измельчённую руду. Рядом находилась бездействующая реактивная машина, с которой в грязь капала какая-то неприятно пахнущая жидкость.

Работник сплюнул, и выругался.

– Эй, приятель. Да, ты! Как работается?

Шахтёр протёр своей чёрной рукой потный лоб, и опёрся на лопату.

– Ну, если честно…, – начал он, но остановился под взглядом Гогельмогеля.

Гогельмогель сделал осторожно-нейтральное лицо.

– Продолжай.

– Искротреск, - сказал гоблин, скривив лицо, –сэр, - поспешил добавить он.

Работник посмотрел на надсмотрщика, чьё каменное лицо служило неоспоримым предупреждением.

– О…это…сплошное благо! Великое, как мистер Гогельмогель! Я счастлив, как никогда. Мы, эм, перемещаем руду, как пёрышко. Так что…

Он двинулся к своей тележке. 

– Мне надо работать. Квоты сами себя не выполнят.

Он снова начал грузить руду. Газлоу двинулся к бочке с водой.

– Уверены, что не хотите отдохнуть? Водички?

Искротреск протёр лоб, невольно показав суровые мозоли на своих руках:

– О… нет, я уже вчера попил, спасибо.

Гогельмогель улыбнулся, и предложил Газлоу отойти.

– Видите? Чудненько! Довольные шахтёры, довольные инженеры, довольные водители, довольные бурильщики. Довольные клиенты. И у меня всё чисто!

Газлоу посмотрел на Вак’кана. Тот просто шумно выдохнул в знак осуждения и обиды.

– Смотри, Могги…

– Гогельмогель.

– Ну или так, всё равно…

– Всё равно?! Вот теперь я действительно вижу неуважение со стороны гоблина! Кажется, Газзи, ты забыл, что я глава картеля Хитрой Шестерёнки!

Газлоу усмехнулся.

– А ты, кажется, забыл, что я торговый принц картеля Трюмных Вод. Ты действительно хочешь начать наши отношения с откровенной лжи?

Гогельмогель шепнул что-то, и его телохранители начали доставать дубинки, но тот жестом руки приказал им остановиться.

– Что ж, моё время на сегодня уже истекает.

Газлоу забрался назад на холм, чтобы присоединиться к нему.

– Что говорит о том, что мы идём дальше?

Гогельмогель опешил на секунду.

– Со всем уважением, – прорычал он, – я не думал, что ты проведёшь здесь столько времени. У меня назначены встречи и ещё кое-что, не связанное с Прибамбасском, поэтому…

– Мы пойдем дальше, – с улыбкой заверил его Газлоу и жестом предложил ему продолжить путь. – Со всем уважением, уверен, ты не оставишь Прибамбасск в столь плохом состоянии, не так ли?

Гогельмогель что-то промямлил и повёл Газлоу дальше по руднику. Телохранители шли чуть позади них.

– Я знаю, что ты пытаешься мне показать, но я не куплюсь на это, – сказал Газлоу, забираясь по упавшей трубе. – Я вижу, что твои гоблины истощены переработками и низкой зарплатой. Твои машины не ремонтируются, как следует. Это опасно.

Гогельмогель начал возражать. Газлоу поднял палец, и указал назад, на ту машину, у которой они были раньше.

– Я слышу скрежет болтов этого “Камнелома”. И в лучшем случае я могу объяснить это тем, что парень, у которого прекрасно получаются зелья, эликсиры и много чего ещё, включая управление гоблинами, ничего не знает о шахтёрском деле и немного чересчур увлечён достижением результата.

Гогельмогель фыркнул.

– Результат – это главное! Никому нет дела до условий труда, важен только результат!

Газлоу схватил руку ближайшего работника, обнажив такие же глубокие мозоли, которые были у Искротреска.

– Если упустить из виду условия труда, это повлияет на результат работы и машин, и гоблинов. Как твоим инженерам держать гаечные ключи с такими-то руками?

– Ну да, у нас много работников болеют, но это везде так, – спорил Гогельмогель.

Газлоу глубоко вдохнул и ощутил резкий масляный запах.

– А воздух? Ты же знаешь, что с ним тоже дела плохи. Ты закупаешь дешёвое масло с примесями. Его необходимо очистить, нужно включить вентиляцию. И это ты выдаёшь за чистое производство? Нюхельмогель, ну серьёзно.

– Гогельмогель. Меня зовут Синь Гогельмогель, – прорычал он. – И я не вру. У меня всё чисто! Большая часть этой ерунды не доходит до меня, поэтому я просто не в курсе всего безобразия.

Газлоу посмотрел на него.

– Это вовсе не “чистое” производство! Чистое производство – это когда нет загрязнения!

Гогельмогель широко раскрыл глаза и поспешил пригладить свой белоснежный костюм, который весь измялся и покрылся каплями грязи.

– А. Ну тогда нет. Наша работа служит источником естественного…загрязнения. Что мне предполагаешь с этим делать? Вот что называется непониманием сложных терминов.

Газлоу жестом предложил Гогельмогелю первым пройти по непростому участку. Тот слишком долго медлил, но всё же пошёл, а Газлоу – за ним.

– Дело не только в результатах. Орда может предоставить нам больше заказов, а может, и больше сотрудников, но только если мы вместе сможем работать в более сплочённой команде. Как я должен говорить с шаманом или друидом, когда весь твой рудник заволочён дымом? Как мне убедить клиентов, что тебе можно доверять, если у тебя работники постоянно ходят с такими травмами?

– Слушай, ты сюда приехал, и даже понятия не имеешь о том, что мне пришлось пережить, чтобы оказаться на своём месте. Думаешь, стать управляющим легко? Думаешь, легко стать лидером в нашем картеле? Думаешь, легко давать на лапу? А готовить эликсиры?

Газлоу засмеялся.

– Это не делает тебя каким-то особенным. Я прошёл через картельную систему Хитрой Шестерёнки так же, как и ты. Кроме того, твои враги и конкуренты склонны загадочно умирать куда чаще обычного.

– Я в этом замешан только предположительно, – поправил его Гогельмогель.

Газлоу приподнял бровь.

– Серьёзно?

– Ладно, хорошо, я лучший алхимик, у меня есть мой знаменитый эликсир, и случайные отравл…то есть разные другие вещи. Смысл же не в этом! Мне нужно было превзойти Галливикса, Торговую Компанию, и теперь я здесь главный, поэтому я за всё отвечаю! Я и многие другие гоблины верят, что если я не останусь здесь, то меня заменят или ещё хуже! Кроме того, что-то я не помню, чтобы Галливикс работал чисто. Торговую Компанию тоже никто не закрыл. А злодей теперь, выходит, я?

Газлоу остановился.

– Я знаю, что ты слышал о Галливиксе.

– Я знаю, что ему пришлось уйти. Это никак не связано с Хитрой Шестерёнкой или этим рудником.

– Тебе приходилось работать с ним в Прибамбасске?

– Да, тот ещё был ублюдок. Я его ненавидел, но уважал его подход к делу.

– Правда? Тебе понравилось, как он воспользовался своим положением и заставил свой народ работать на этих рудниках после того, как отнял у них всё, чтобы перевезти их от горы Каджаро после Катаклизма?

– Ну да, это тяжело. Но он хотел лишь получить выгоду.

– Здесь тоже так происходит? Позволь кое-что объяснить. Используя труд больных сотрудников и работая на изношенных машинах, ты не достигнешь результатов. Это краткосрочная выгода и потери в перспективе. Ремонт оборудования, здоровые и довольные сотрудники – это инвестиция, и чёрт возьми, весьма хорошая.  

– Мы так не поступаем. Галливикс…

– Не был предпринимателем. Он был преступником и мошенником. Ставить во главу угла одну только прибыль – неправильный подход. Многие хотели его ухода. Собственная мать пыталась его убить! Дважды! Он решил много проблем, но во многом и сделал всё куда хуже. Одно дело делал, другое портил. Я как-то спросил его, не тревожится ли он о том факте, что беженцы и собственный народ работают на него, выматываясь до смерти. Знаешь, что он сказал? Что это гоблинский подход! Спрос и предложение! Разбирайтесь сами!

Гогельмогель повёл плечами.

– Это ведь и есть гоблинский подход, так?

– Нет. Это был подход Галливикса. Гоблинский подход – это изобретение, улучшение, сотрудничество. Эти вещи дорого стоят, но они многое и дадут каждому гоблину, а не только избранным. Уверен, ты не понимаешь мою цель и смысл моих слов. Спрос и предложение – это лишь один из подходов к делу. Однако, мы не можем больше думать только о себе. Мир меняется.

– В том, как я управляю рудником, нет ничего плохого, – возразил Гогельмогель. - Может, он и не похож на спа-салон, но выработки увеличились, как только я заступил в должность.

Слова Гогельмогеля заставили Газлоу вспомнить о другом лидере гоблинов, которого он бы предпочёл забыть, потому что его наследие было не лучше, чем у Галливикса. Дурная слава о рудниках гоблинов и их вырубке леса разнеслась тогда по всему Азероту. Справедливо было сказать, что сведение леса под ноль и истощение рудников оставляло на земле глубокие раны, а обращение с нефтяными вышками было, по меньшей мере, вероломным. И это не говоря о продаже оружия группировкам, которые и Орда, и Альянс, считали недостойными сотрудничества.

Газлоу поинтересовался:

– Ты слышал о Шефе Разданке?

– Конечно. Бывший лидер Торговой Компании. Мы позаимствовали у них производственную модель.

“Ну конечно”, – подумал Газлоу и сказал:

– Разданк был агрессивным, но опять же, он не думал о последствиях своих действий, и это ему аукнулось. Он руководил расширением Торговой Компании и появлением её в Мулгоре, в горах Каменного Когтя, в Кул-Тирасе, в Седых Холмах, на реке Шолазар и в Тернистой Долине. Только вот в чём дело. Они старались делать всё быстро, и это настраивало народ против них. Им давали отпор, работать становилось всё сложнее и сложнее. Скоро на них нападали буквально со всех сторон, а они всё продолжали.

Гогельмогель был уже не так уверен в себе.

– Но ведь это же торговля, так? Бизнес есть бизнес.

Газлоу покачал головой.

– Бизнес – всегда личное дело. Когда ты вламываешься в чей-то дом, для бизнеса это плохо заканчивается.

Они подошли к шлюзтауну – скоплению жестяных лачуг, теснящихся у шлюзов, по которым на землю стекала грязная вода, отделяя руду отходов. Руда попадала в плавильню и становилась металлом. Всё было даже хуже, чем ожидал Газлоу. Тусклый свет постоянно мерцал. Воздух был прогорклым и грязным и слегка обжигал глаза.

Газлоу прохрипел:

– Нужно провести сюда вентиляцию! Ты же знаешь, что воздух здесь никуда не годится!

– Не годится? Ты что теперь, шаман?, – выпалил Гогельмогель.

Газлоу встряхнулся:

– Меня называли и похуже личности куда более приятные. Однако, я рад, что ты выбрал именно это слово. Одна из причин, по которым я здесь, это то, что сами стихии возмущены тем, что происходит здесь, тем, что делает Торговая Компания, и не только. Я слышал, что Азерот уже устал нас терпеть, и ты, мэр Прибамбасска, лидер картеля Хитрой Шестерёнки, и, да, глава этого производства, Ты понесёшь свою толику ответственности за это.

Гогельмогель задумался. Газлоу увидел достаточно. Он подал знак, и Гогельмогель повёл их назад в пещеру, где Газлоу обратился к гоблину, работающему с машиной.

– Эй, приятель! Часто ли эта машина ломалась?

– На этой неделе? Пять раз, – просто ответил тот.

Гоблин в неведении развёл руки ладонями кверху. Газлоу снова обратил свой гнев на Гогельмогеля.

– И сколько же дней твои работники берут отгулы по болезни, травмам, или из-за плохих условий труда?

Гогельмогель замялся:

– Ну…

– Ты знаешь своё производство не лучше, чем Разданк. Он думал, что разбогатеет и станет торговым принцем, а в итоге его смёл Галливикс. Не надо равняться на этих шутов. Не надо стремиться стать, как они. Есть примеры получше. Взгляни на Совет Орды.

Гогельмогель ухмыльнулся.

– Как ты вообще попал в Совет Орды? Что в тебе такого особенного?

– Ничего. Разница между мной и другими торговыми принцами состоит в том, что я не считаю, будто мир создан, чтобы кормить меня. Я давно понял, что когда ты не считаешь, что всё крутится вокруг одного только тебя, всё получается куда лучше.

Гогельмогель посмотрел на него снизу-вверх:

– И что в итоге? Ты пришёл сказал мне, что я всё делаю не так, а теперь бросишь меня на съедение волкам, чтобы это исправить? Со мною будет покончено, а ты будете пить чай с плюшками?

– Нет, я не особо люблю плюшки. Смотри, я знаю, что нам предстоит преодолеть крутой подъём, но если мы не изменим свой подход к делу, все мы – все гоблины, а не только этот рудник, – то нас легко обойдут. Нам нужно начать поддерживать друг друга и перестать видеть в окружающих одних лишь конкурентов. И я надеюсь, что мы с тобой сможем начать работать вместе.

Гогельмогель отступил на шаг. Его глаза расширились, но потом он снова ухмыльнулся и всем своим лицом выражал озарившее его подозрение.

– Ну теперь-то всё ясно! Тебе мало получить Трюмные Воды, мало получить часть Хитрой Шестрёнки и поддержку своих дружков из Орды. Ты хочешь забрать себе мой рудник! Я попросил помощи, а ты пришёл его отнять! Ты такой же, как Галливикс. Ты даже ещё хуже! Он хотя бы был честен в своих намерениях!

Газлоу вздохнул и потёр переносицу своего длинного носа.

– Мне не нужен твой рудник. Я не хотел быть главой картеля Трюмных Вод. Я не хотел представлять всех гоблинов в Орде! Между нами говоря, на мне огромная ноша, – он задумчиво посмотрел на жужжащий комбайн. - Я мог бы просто смотреть на гонки на баржах, – усмехнулся Газлоу.

– Тогда зачем ты занял пост? Есть множество гоблинов, которые бы всю твою семью вырезали за любой из этих титулов. Возможно, и я среди них.

Газлоу строго посмотрел на Гогельмогеля, но тому было всё равно.

– А ты получил всё и сразу, – заключил Гогельмогель.

– Один умный парень как-то сказал: “Если кто-то правда хочет всем управлять, то ни в коем случае не надо давать ему эту работу, – Газлоу не сводил глаз с Гогельмогеля.

Гогельмогеля это, кажется, застало врасплох:

– Это потому что они хотят власти ради собственной выгоды!

Газлоу улыбнулся.

– Их можно научить.

Гогельмогель фыркнул.

– Только не говори мне, что власть тебе не приносит удовольствия!

– О, не пойми неправильно, обладать властью куда лучше, чем не обладать ею. Если бы я хотел стать выше Галливикса, я бы стал. Мне правда это неинтересно. И, как я сказал, дело больше в ответственности. Кроме того, если хочешь сделать что-то, спроси занятого гоблина.

– И что это значит?

– Совет меня выбрал, потому что знает, что я всё доведу до конца. Плюс, они знают, что я гоблин своего слова и верен Орде.

– Большое дело! У меня есть свои верные друзья в Орде.

– Мы оба знаем, что это неправда. Даже я какое-то время торговал с обеими сторонами, и есть много гоблинов, которым неважно, от кого получать золото.

Гогельмогель ухмыльнулся:

– Ну на честь ничего не купишь, так ведь?

Газлоу отвернулся. Гогельмогель нахмурил лоб:

– Слушай, всё, что ты говоришь, это прекрасно, но мой подход к делу…он просто работает, вот и всё.

Словно специально, воздух вдруг наполнился механическим скрежетом, за которым последовал взрыв. И крики. Двигатель огромной измельчительной машины испускал пар, а работники уносили раненых в безопасное место. Гогельмогель выругался, избегая взгляда Газлоу. Он кричал на работников:

– Это задержит работу. Эй! Назад к работе! Кто-нибудь, почините это!

Жестянщики и инженеры собрались у продолжающей дымить машины.

– Главный машинист ранен! – крикнул один из работников. Двое других поднимали опалённые и сломанные детали, оценивая ущерб. Гогельмогель выглядел беспомощным.

– Ты можешь быть кем угодно, Гоги, но ты далеко не глуп. Я думаю, что ты можешь всё здесь изменить, а я могу тебе помочь. Но тебе нужно быть вежливым и не только со мной.

Гогельмогель как будто сорвался:

– Вся наша система построена на конкуренции, а не на сотрудничестве. Так мы решаем проблемы. Выживают лишь сильнейшие, умнейшие, наглейшие, самые успешные дельцы. Так мы развиваемся! Зачем тебе чинить то, что не сломано?

– О, всё как раз сломано, и я покажу тебе, почему. Это не гоблинский подход.

Они подошли ближе к месту взрыва. Телохранители присоединились к ним. Работники у места бурения расчистили им путь, разойдясь в стороны. Газлоу слышал перешёптывания и знал, что его присутствие смущает рабочих. Присутствие Гогельмогеля также вызывало замешательство, а может и чувство опасности. Газлоу подошёл к нескольким инженерам, собравшимся у двигателя, а Гогельмогель встал за ним.

– Так, ну и что тут происходит?

На него посмотрел самый старший гоблин, в грязной одежде.

– Смотри, из штанов не выпрыгни… – тут он понял, с кем говорит, – О. Мистер Гогельмогель, простите. Эм… смотрите, у этой машины длинные зубья. Мы промывали фильтры вместо того, чтобы заменять их, и они расшатывались. То есть, мы, конечно, подтягивали болты с обеих сторон постоянно, но резьба срывалась, и болты просто ничего не держали, а из-за резьбы появлялся дифференциал.

– Только на починку машины уйдёт куча времени. Я не могу позволить себе такой простой, – сказал Гогельмогель Газлоу. – Клиенты ожидают от нас регулярных поставок. Иначе от меня откажутся.

– Могу ли я принять часть этого бремени на себя и поработать здесь? – спросил Газлоу.

Гогельмогель выглядел мрачно, но выбора не было.

– Попробуй...

Газлоу подошёл к машине.

– Ты инжернер, да? Как тебя зовут?

– Олли Форсунк. А Вы… Вы мистер Газлоу.

– Зови меня Монте, Форсунк. Знаешь Скеггита? Он раньше был главой профсоюза жестянщиков. Работал в моей команде. Он часто хорошо о тебе отзывался, Олли.

Форсунк улыбнулся.

– Он хороший гоблин, – потом Олли вдруг замялся. – Слушайте, простите за вопрос, но…что Вы здесь делаете?

– Мы, – Газлоу показал на себя и Гогельмогеля, – пришли помочь.

Олли сморщил лицо.

– Э, без обид, но это же машина, а не… – он остановился, очевидно, подбирая наименее обидное слово, – а не что-то важное. Начальники никогда не помогают. Они только командуют.

Газлоу ухмыльнулся.

– Посмотрим, сможем ли бы изменить это мнение.

Гогельмогель хотя бы смог не сильно скривить лицо, чтобы не злить толпу ещё сильнее. И охранники и рабочие уже были на грани. Газлоу тем временем продолжал.

– Так уж вышло, Олли, что я сам неплохой инженер. Можешь показать нам, в чём проблема?

Жестянщик помедлил явно с непривычки от такого обращения от начальства. Затем он пожал плечами и указал рукой на двигатель.

Газлоу снял пиджак и закатал рукава. Он указал на пояс с инструментами Форсунка.

– Я с собой ничего не взял. Ты не против?

– Что…Ты что делаешь?, – прошипел Гогельмогель, отводя Газлоу в сторону.

Газлоу остановился у сломанной машины.

– А на что похоже? Чиню эту штуку.

– Ты выставляешь меня в дурном свете.

– Гогельмогель, чёрт возьми. Ты говоришь, что ты хороший лидер и ловкий делец. Так прояви хватку! Приведи сюда гоблинов, чтобы они нам помогли.

Газлоу помедлил, подумав над идеей, пришедшей ему в голову.

– Вообще-то, почему нет. Один из твоих эликсиров делает любое живое существо крошечным. Тащи сюда всё, что есть, дай инженерам и жестянщикам и приведи их сюда, чтобы помочь починить машину!

Гогельмогель застыл.

– Простите… дать эликсир этим? Просто так? – он прошипел сквозь зубы.

– Да одни только ингредиенты стоят, как…

– Мысли. Широко.

Газлоу пристально смотрел на владельца рудника, который сжал зубы, борясь с его идеей.

– Ла-а-адно, – сдался Гогельмогель.

Через полчаса Гогельмогель вернулся с набором своих особых эликсиров и с неохотой дал их взводу машинистов, инженеров и жестянщиков, которые вызвались помочь Газлоу починить “Камнелом”. Они приступили к работе.

Газлоу был в своей стихии – решал механическую задачу, не глядя на растущую толпу работников, пытающихся понять, что вообще происходит.

Гогельмогель смотрел на это, постукивая ногой и оглядываясь.

Он подошёл к Олли.

– Спракноззл… те, кто пострадал…сколько их?

– Четверо, мистер Гогельмогель.

– Скажи им… – Гогельмогель поморщился, – что, хоть я и не признаю свою вину, заметь, я о них позабочусь. В медицинском плане, то есть. У меня есть то, что им поможет.

Олли посмотрел на Гогельмогеля, будто тот говорил на выдуманном языке. Он открыл рот, чтобы ответить, но не смог найти слов:

– Я…Вы…это…у них гора с плеч уйдёт просто.

Гогельмогель кивнул. Щербатая улыбка озарила лицо Олли:

– Я им скажу, сэр!

Гогельмогель глубоко вздохнул, и обратился к толпе:

– Это может занять какое-то время, но не волнуйтесь. Мы починим всё как можно скорее. Поэтому, вы все, эм…можете сегодня отдыхать.

Работники не знали, что ответить.

– Сегодняшний день будет оплачен, – со вздохом сказал Гогельмогель, и толпа заулыбалась, несмотря на то, что большинство гоблинов осталось, а не пошло по домам. Происходящее у сломанной машины было само по себе развлечением.

Газлоу, работая с двигателем, улыбался в темноте внутренней части машины. Его план работал.

– Эй, Гогельмогель! Не хочешь посмотреть, как ремонтировать такие вещи?

Гогельмогель встал рядом с ним.

– Да, – сказал он, глядя на открытый отсек двигателя, где рядом с Газлоу столпились жестянщики, – С удовольствием.

Газлоу ухмыльнулся. Может, получится даже лучше, чем он думал.

Его команда нанесла жирный раствор на одну деталь, заменила несколько сорванных шестерёнок, сломанных болтов и прокладок, проведя так же кое-какую профилактическую работу. Газлоу в последний раз повернул отвёртку, встал, и вытер руки о штаны.

– Это должно помочь.

Он кивнул, и машинист опустил рычаг. Машина заскрежетала и издала здоровый рабочий звук. Гогельмогель выдохнул с облегчением. Работники выглядели удивлёнными и даже немного шокированными, а те, кто чинил машину изнутри, обрели нормальный размер, когда действие эликсира закончилось, и поздравляли друг друга.

Гогельмогель оттопырил нижнюю губу, глядя на пустой ящик из-под своего знаменитого эликсира, а потом тревожно посмотрел на Газлоу.

– Ты…серьёзно. Ты хотел помочь. Не унизить меня.

Газлоу кивнул.

– Я знал, что ты не глуп. Хотя в следующий раз, может, ты не наденешь белый костюм.

Гогельмогель немного поник.

– Ладно, признаю, я могу принять эту помощь. Но ты знаешь, как сложно что-то менять. Могу ли я платить гоблинам больше? Некоторым, полагаю, да.

На этих словах несколько работников, находящихся в пределах слышимости, пристально посмотрели на Гогельмогеля.

– Охрана здоровья? Даже не знаю, как это выглядит, но мы можем найти место для клиники или чего-то подобного. Техосмотр оборудования, это я понял. У меня не хватит персонала, а те, что есть, не стоят и ведра тёплых слюней.

Жестянщик, стоящий за ним, скривился и что-то пробормотал прежде, чем уйти. Газлоу повёл плечами:

– Или им просто кажется, что они не нужны, и они не проявляют себя как следует.

– А может, ты уже забыл, каково это, господин Советник Орды, но меня окружают гоблины, которым не нравится, когда прибыль снижается. Если я не смогу дать результат, они найдут того, кто сможет. С этим ты сможешь помочь? Кроме того, если пойдёт слух, что я размяк, что будет тогда?

– Тогда у тебя появится шанс показать им, что это значит.

У Гогельмогеля раздулись ноздри.

– Газлоу, я серьёзно. Ты знаешь, о чём я говорю. Другие картели, другие торговые принцы всегда ищут слабое место, чтобы ударить, и ты знаешь, что они расценят это как слабость, они увидят наши растраты и просто нас уничтожат.

Газлоу принял это.

– Хорошо, в этом есть смысл.

– И чертовски прямой.

– Что если тебя поддержат картели Хитрой Шестерёнки и Трюмных Вод и снимут с тебя часть бремени? Два самых больших картеля будут работать вместе. Тогда ты будешь в позиции силы.

Гогельмогель взвесил это предложение и своё доверие к нему.

– А пока что, – добавил Газлоу, - может, твой большой алхимический мозг сможет придумать…лекарство от яда.

–Что именно? Антидот?

Газлоу фыркнул.

– Нет, гений. Лекарство от болезней. Целебные зелья. Медикаменты.

– А, это. Да, у меня уже кое-что есть в работе. Но ты же не думаешь, что это всё бесплатно будет, правда?

Газлоу скрестил руки на груди.

– Вообще-то думал. Правда, я полагал, что это не трата, а инвестиция.

Гогельмогель тихонько выругался.

– Работы куча…но ладно. Хорошо.

Он просиял.

– Плюс, у нас новый источник дохода! Ха! Ну и кто тогда будет мягкотелым? – Он посмотрел на Газлоу. – Ты же не хочешь плату за свою работу, нет?

Газлоу усмехнулся.

– Это бесплатно.

Гогельмогель кивнул, теперь с благодарностью.

– Полагаю, я…в конце концов благодарен тебе за визит.

Газлоу похвалил Гогельмогеля:

– Принятие своей ошибки – редкость для гоблина. Особенно для руководителя. Это говорит мне, что не всё потеряно, в твоём случае.

Гогельмогель сощурился:

– Не уверен, ты меня похвалил или оскорбил?

Газлоу улыбнулся.

– Как насчёт выпить? Пока ты показываешь мне настоящие документы.

Гогельмогель нахмурился.

– А ты сразу вник, да?

Газлоу сделал глоток бурбона из Пустошей. Он был в отлично обставленном офисе Гогельмогеля, который нависал над рудником, как орлиное гнездо. Гогельмогель открыл бухгалтерские учётные книги, на этот раз, по его заверению, настоящие, и всё оказалось примерно так, как Газлоу и предполагал. Взятки, недостача средств и деньги, отобранные у сотрудников. Типичная картина для гоблинских руководителей с тех пор, как всем стал заправлять Галливикс. Не только Гогельмогель присваивал часть прибыли, но и другие начальники. Начни Гогельмогель раскачивать лодку, было бы опасно. Он мог потерять не только деньги.

– Тут есть возможность для улучшения.

– Видишь, как много мне нужно сделать? – Гогельмогель откинулся на спинку своего кресла. – Даже если я всё буду делать как надо: улучшать оборудование, соблюдать все эти правила безопасности, заниматься охраной здоровья, платить парням больше, – то скоро окажусь в минусе. Перестроить здесь всё? Это выльется в большие траты и пострадает не только моя прибыль. Может, в Орде всё и устроено иначе, но другие гоблины, даже торговые принцы, стараются урвать свой кусок, и каждый, у кого это получится, быстро захочет вести дела по-старому.

Газлоу сделал ещё один глоток.

– Как я и сказал, у меня репутация гоблина, который доводит дела до конца, особенно те, что волнуют Орду.

Гогельмогель постучал по столу своими длинными ногтями:

– Думал, ты торгуешь с обеими сторонами.

– В какой-то момент я понял, что золото, конечно, можно тратить на что угодно, но не всегда оно тратится на что-то правильное. Что-то изменилось во мне после поражения Гарроша, и меня позвали восстанавливать Оргриммар после него. Ты был там?

Гогельмогель отрицательно покачал головой. Газлоу продолжил:

– Я был там главным инженером, пока не начал работать с Хитрой Шестрёнкой. Сам Тралл попросил меня устранить ущерб. Ты же видел Тралла?

– Вождя Тралла?

– Он уже не вождь.

Гогельмогель скривился:

– Видел его издалека пару раз.

– Это очень яркая личность. Я этого ему не говорил, но всегда был под впечатлением от Тралла. Я видел много лидеров, чья власть держалась на страхе и жестокости или на коварном обмане своих соперников и их друзей. Я видел тех, кто правил через моральное подавление. Но Тралл…он другой. Он… порядочный.

Гогельмогель скептически приподнял свою густую бровь:

– Ничего такого сказать не хочу, но он назвал город в честь своего лучшего друга и целый край – в честь своего отца.

Газлоу это обдумал.

– Ладно, это справедливое замечание. Но нужно же было как-то их назвать. Как бы то ни было, Тралл мог продолжать быть вождём столько, сколько хочет. Он мог править Ордой, а может, и всем миром. Но, кажется, он этого никогда не хотел. И он такой… искренний.

Гогельмогель в нетерпении заёрзал.

– И что дальше, он тебя купил, дал тебе вводные…

– И там был бардак. Однако, я заметил, что среди всей это разрухи, Тралл каждого приветствует по имени. А это сотни орков и других существ. Каким-то образом он знал имена даже тех на том руднике, кого, казалось бы, вообще не должен замечать. Этот большой начальник источал…сострадание? Сочувствие? Что бы то ни было, я прежде такого не видел ни у кого. Куда бы он ни пошёл, народ ему доверял: те, у кого разрушили дом, их жизнь, вообще всё…среди нашего народа я такого не встречал. Мы закончили обход - Драг, банк, Долина Силы, башня Дирижаблей, и он спросил меня, сколько будет стоить восстановление всего этого в лучшем виде, чем прежде? И я понял тогда, что он в сложном положении, и что он обратился ко мне, потому что я, скажем прямо, лучший. Плюс, я помогал ему раньше. Он мне доверяет.

– Он был у тебя под колпаком.

– Это лишь одна сторона вопроса. То, что я хотел сделать: смешивать материалы, создавать более прочные здания, – всё это требовало больше труда, больше машин, более дорогого сырья и так далее. Конечно, мне и самому нужно было что-то получить, мне есть, кого кормить. Поэтому я дал Траллу свою цену. Видел бы ты его лицо.

– Не согласился?

– Он… задумался. Крепко. Но я объяснил, что нужно сделать, и он согласился убедить Орду.

Гогельмогель улыбнулся, обнажив зубы:

– Ха. Слабак.

Газлоу в растерянности почесал лоб.

– Смысл в том, что он относился ко мне как к эксперту, как к мастеру своего дела. Я назвал цену, и даже несмотря на то, что она ему не понравилась, он не стал со мной спорить. Он проявил уважение. Лидер целой чёртовой Орды проявил ко мне уважение.

– Полагаю, этого трудно добиться.

– Это очень редко бывает, друг мой, и даётся тяжким трудом.

– Но ты со своей командой хотя бы показали им, что траты того стоили.

Газлоу посмотрел на Гогельмогеля, который, казалось, отнёсся к его посылу даже лучше, чем прежде.

– Я кое-что скажу тебе, чего не говорил никому, – сказал Газлоу, наклоняясь поближе. Гогельмогель тоже склонился.

– Вот здесь как раз и нужно стратегическое мышление. Он проявил уважение ко мне и заставил меня захотеть получить ещё больше уважения. В тот момент я понял, что Тралл для своего народа сделает что угодно. И я собирался сделать всё, что в моих силах, чтобы убедиться, что мой народ сделал лучшее из всего, что делал когда-либо. Вот что он делает. Ты узнаёшь его, и он заставляет тебя хотеть жить по его правилам.

– В отличие от Галливикса.

– Ну, как я и сказал, Галливикс был социопатом. Он предлагал сделать это дешевле, но нет, Тралл пришёл ко мне.

– И что ты сделал?

Газлоу заставил Гогельмогеля немного подождать.

– Я снизил цену для него.

Гогельмогель пристально посмотрел на Газлоу, а потом тряхнул головой. Газлоу усмехнулся.

– Видел бы ты его лицо. Он словно не мог смириться с мыслью, что главным, второстепенным и единственным желанием любого гоблина является простая жажда наживы.

– Хочешь сказать, что не сорвал куш с этой работы?

– О, прибыль я свою получил. Просто не такую большую, как мог бы. Смысл в том, что я заставил вождя уважать себя ещё больше и убедиться, что он расскажет об этом другим. Надеюсь, это был первый шаг к тому, чтобы каждый в Орде увидел нас по-новому, а может, чтобы и мы сами взглянули на себя иначе.

Он указал вниз, на отремонтированную машину.

– Насчёт этого инцидента. При восстановлении Оргриммара тоже случился инцидент. Представители всех народов Орды поспешили помочь и вернуть вещи на свои места. Каждый принял участие.

Газлоу продолжил:

– Это изменило мой взгляд на мир и на мои ожидания от него. Я захотел не просто превзойти тех, кто рядом со мной, а стать частью чего-то большего. Вся моя команда скажет тебе, что мы гордились своей работой, а ещё больше гордились тем, что сделали её для Орды.

Он передал свой стакан Гогельмогелю, и закончил словами:

– Теперь я хочу поделиться этим с тобой.

Гогельмогель нахмурился:

– Ты хочешь, чтобы я гордился тем, что я гоблин?

– Я хочу, чтобы этим гордились мы все, – Газлоу сделал широкий жест рукой. - Я хочу, чтобы мы гордились тем, что можем построить, и чтобы Орда гордилась тем, что она с нами связана! Я хочу, чтобы мы начали смотреть в будущее, перестали видеть врагов друг в друге и поняли, что не всё на свете является игрой с нулевой суммой, не всё здесь продаётся.

Он встал на ноги.

– Что мы сделали в руднике? Ты видишь, почему это так важно?

– Да. Нет. Не знаю. Почему?

Газлоу улыбнулся.

– Потому что ничего не меняет атмосферу так сильно, ничто не вызывает большее уважение, чем начальник, который хочет помочь, который готов учиться и идти на компромисс. Этим можно горы свернуть.

Гогельмогель прищурился:

– Я просто…так и не понял, на чьей ты стороне.

– Нет никакой стороны, дружище. Если мы не начнём помогать друг другу, то будем друг друга уничтожать, пока не останется никого.

Гогельмогель теперь не спорил. Он выглядел настолько озадаченным, насколько это вообще возможно. Затем он поднял стакан.

– За новый подход!

– За новый подход!