«Восстание элит: и предательство демократии». Кристофер Лэш

В XIX веке — первой половине ХХ века на повестке было широкое движение масс, как двигателя истории. Буржуазия свергала с пьедестала аристократию, гремели рабочие стачки, по Европе гулял призрак пролетарской революции, фашизм выводил на арену темную реакционную массу. Всё это испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет назвал «восстанием масс» в своей одноименной работе, опубликованной в 1930 году.

Пафос Ортеги-и-Гассета в том, что коммунистические и фашистские массы одинаково отвратительны, так как они именно «массы», стержневой грех которых по мнению автора заключается в том, что массы «плывут по течению» и диктуют всем остальным заурядность своей жизни как норму. Ортега-и-Гассет противопоставлял массам «избранное меньшинство», которое, по его мнению, и должно вершить историю. А главную проблему видел в том, что массы вышли из подчинения «избранного меньшинства» и навязали историческому процессу свою «заурядность».

В этой логике Ортега-и-Гассет не поддержал в гражданской войне в Испании ни республиканцев, ни фалангистов, так как и в тех, и в других видел восставшие массы.

В конце ХХ века американский историк Кристофер Лэш противопоставил «восстанию масс» тезис о «восстании элит», которое, по его мнению, стало новым локомотивом процессов послевоенной Америки. Данную теорию автор изложил в своей книге «Восстание элит: и предательство демократии», на которую я предлагаю обратить внимание.

Коротко об авторе. Роберт Кристофер Лэш родился 1 июня 1932 года в семье левых взглядов. Отец — Роберт Лэш, журналист, лауреат Пулитцеровской премии, присвоенной за серию статей с критикой войны во Вьетнаме. Мать — Зора Лэш (Шаупп), борец за права женщин, Ph. D. (кандидат наук), учитель.

По окончанию школы Кристофер Лэш поступил в Гарвардский университет, где получил степень бакалавра истории. Затем закончил магистратуру Колумбийского университета, там же получил степень Ph. D. по истории. По окончанию учебы Лэш преподавал и писал книги, был профессором истории в Университете Рочестера (с 1970 года и до кончины).

В молодости Лэш был марксистом, поддерживал движение «Новых левых» (Франкфуртская школа). Но в 70-е разочаровался в левом движении и перешел на консервативные позиции. Но не на либеральные, и не в духе неоконов. Лэш продолжил критиковать современный и индустриальный капитализм, уже с позиции американского традиционалиста. Данная крайне оригинальная теория и легла в основу его книги, которую мы рассматриваем.

Лэш писал «Восстание элит: и предательство демократии» в последние годы своей жизни, когда уже знал, что болен раком и умирает. Роберт Кристофер Лэш скончался 14 февраля 1994, книга была опубликована после его смерти.

Лэш пишет, что переход США к постиндустриальной экономике породил новую группу населения, ведущую «кочевой образ жизни». Цитата: «Честолюбивые люди понимают, что кочевой образ жизни — это цена продвижения наверх».

Граждане США, ставшие кочевниками и кочующие преимущественно по побережью, по мнению автора, ассоциируют себя больше с Брюсселем и Лондоном, чем с внутренней одноэтажной Америкой. «Это еще вопрос, считают ли они себя американцами вообще», — пишет Лэш.

Элиту Лэш описывает в широком смысле, включая в нее как людей, принимающих решения, так и верхушку среднего класса, занятого интеллектуальной детальностью. Эта страта людей после Второй мировой войны оказалась во всё большей степени захвачена «кочевым» трендом, который в конце концов стал генеральным.

Восстание элиты по Лэшу заключается в ее отрыве от своих исторических корней, от территорий и от масс.

Цитата: «Восстания элит против временных и пространственных ограничений».

Новые кочевники ушли в свой параллельный мир и затем начали директивно навязывать его нормы всем остальным. Базовым подходом восставшей элиты стало представление о том, что общество и человек является «конструктом».

Цитата: «Их вера в «социальное конструирование реальности» — основная догма постсовременной мысли — отражает опыт жития в искусственной среде».

Фактически это описание перехода США от модерна к постмодерну с соответствующей трансформацией элиты, а вслед за ней и общества. Это черта постмодерна, который сначала захватывает верхушку, а затем устраивает революцию сверху, а не революцию снизу. Мы говорим об этом в выпуске «Постмодерн приходит на смену «убийцам Бога». Лэш напрямую не пишет на языке парадигм, но он развернуто пишет именно о травме перехода от модерна к постмодерну. Потому я предлагаю прочесть книгу под этим углом.

В этом ключе Лэш констатирует кризис национального государства. Цитата: «Ослабление государства-нации — вот что скрывается в подоплеке того и другого направления: движения к единству и, как представляется, идущего ему поперек движения к дробности».

США из единой нации («движение к единству») превратились в «нацию меньшинств» («движение к дробности»), считает автор.

Модерн создавал индивида, дробя народы и этносы, и затем соединял индивидов в лоне государства-нации. Постмодерн же дробит уже самого индивида и, соответственно, дробит нацию.

Лэш видит проблему в меритократическом принципе формирования элиты. Так как система меритократии вербует лучших представителей низших слоев, поднимая их на социальных лифтах вверх и тем самым лишая массы потенциальных вожаков, идеологов и организаторов.

И всё это происходит в условиях краха (либо приводит к краху) как левых, так и вообще любых других движений масс.

Цитата: «Всякое ощущение, что массы летят на гребне истории, давно отошло. Радикальные движения, которые возмущали покой двадцатого века, потерпели крах одно за другим, и на горизонте не видно никаких восприемников. <…> Левые (так же, как и их правые оппоненты) особенно рады набрасываться на привилегии, переходящие по наследству. Они обходят своим вниманием настоящее возражение против меритократии — то, что она выкачивает таланты из низших социальных групп и таким образом лишает их действенного руководства».

Таким образом, по Лэшу, эффективно работающая система социальных лифтов, формирующая элиту по меритократическому принципу, создает систему, в которой у низших слов общества нет никаких шансов отстаивать себя перед лицом высших слов, так как интеллектуальный и пассионарной потенциал постоянно откачивается снизу вверх. Наиболее эффективная система социальных лифтов, формирующая элиту из лучших, потенциально создает наиболее эффективную систему угнетения масс. Согласитесь, в этом тезисе что-то есть.

Меритократия предает демократию, сбрасывая с себя ответственность за страну, и получает беспрецедентные возможности по навязыванию своей воле массам. Это конец американской демократии, считает Лэш.

Цитата: «Знание — это лишь другое название власти». Так Лэш проклинает меритократию и новый этап жизни США в целом.

Низшие же слои, рассчитывая на индивидуальном уровне заскочить в социальный лифт, утрачивают всяческую возможность для солидарного действия.

Цитата: «Внутренне восприняв миф о человеке, что сделал себя сам, (self-made man) рабочие слишком часто жертвовали солидарностью ради иллюзорной надежды на индивидуальный успех. Хуже того, они приняли свой неуспех как моральный приговор их собственному недостатку честолюбия или ума».

Из книги Лэша также следует, как поездка на социальном лифте означает не только переход из массы в «избранное меньшинство», но и «переезд» из модерна в постмодерн.

Цитата: «Старый спор между левыми и правыми истощил свою способность прояснять проблемные темы и предоставлять достоверную карту реальности. В некоторых кругах сама идея реальности стала сомнительной — возможно, потому, что говорящее сословие обитает в искусственном мире, где симуляция реальности занимает место самих вещей».

И чем дальше, тем ниже потолок постмодернизма. Захватив верх, он постепенно спускается внизу. Цитата: «Реальность и мнимую реальность становится все сложнее и сложнее различать».

Лэш пишет, что новая элита кочевников обладает всем набором негативных качеств, которые Ортега-и-Гассет приписывал массам. Цитата: «Подобный психический склад, казалось бы, правильнее связывать с выступлением меритократии, нежели чем с «восстанием масс».

Описав проблему, Лэш дает крайне оригинальный ответ на нее. По его мнению, изначальной заявкой Соединённых Штатов было создание бесклассового общества.

Цитата: «Что, однако, заботит в этом нас — это природа самого идеала, в связи с которым так легко рождаются недоразумения. Идеалом этим было не что иное, как бесклассовое общество, и понималось под таковым не только отсутствие наследуемых привилегий и утверждаемых законом сословных различий, но и отказ потворствовать разделению образования и труда».

Но всё испортила индустриализация.

Цитата: «Но зло, которому индустриализм дал ход на севере Соединенных Штатов, нельзя было избыть, ссылаясь на примеры большего зла в остальном мире. Не преуменьшая контрастов, столь часто поминаемых в 19м веке комментариями по поводу классовой структуры общества, мы едва ли можем не заметить ослабление духа морального реализма и решимости в этом все более неубедительном прославлении свободного труда, некой склонности путать идеал и реальность. <…> Индустриализация сформировала пугавшее американцев классовое разделение».

Здесь Лэш на свой лад воспроизводит тезис Пазолини о том, что народный дух убила повсеместная индустриализация страны. Но в Италии она была по большей части завершена в 60е годы ХХ века, а в США — в XIX веке.

Таким образом, начав с развернутого осуждения постмодерна, Лэш затем осуждает и магистральную [индустриальную] дорогу модерна, как «поворот не туда» и пытается переизобрести американскую традицию. Это неизбывная черта современного традиционализма, не имея возможности пробиться к живой традиции, которую давно поглотила история, он начинает ее конструировать.

Лэш, конструируя традицию, базово остается светских (модернистских) позиций. Это откат глубоко в эпоху просвещения, но не в премодерн.

«Восстание элит: и предательство демократии» представляет собой содержательный и крайне оригинальный левоконсервативный американский взгляд на нашу действительность. При этом книга небольшая, без проблем вдумчиво читается за один день.

P. S. В отношении построения бесклассового общества в Соединенных Штатах, мне вспомнилось поздравительное письмо, направленное в 1864 году Карлом Марксом президенту США Аврааму Линкольну.

Рабочие Европы твердо верят, что, подобно тому как американская война за независимость положила начало эре господства буржуазии, так американская война против рабства положит начало эре господства рабочего класса. Предвестие грядущей эпохи они усматривают в том, что на Авраама Линкольна, честного сына рабочего класса, пал жребий провести свою страну сквозь беспримерные бои за освобождение порабощенной расы и преобразование общественного строя».