ЛБ: Крепость Чётраир | Пролог 0-3

Сидя на троне в цитадели Дюрандаля, Ферроман Железнорукий, на вид глубокий старец, разгадывал загадку скипетра. Щелчки его ребристых колец терзали тишину треском, попутно освещая лицо мрачного владыки блеклыми цветами — зеленым и синим, красным и желтым.

Император был как никогда сосредоточен. Даже подошедший к нему магистр Ордена Святых Рыцарей не заставил его отвлечься.

— Повелитель? — его голос прозвучал вальяжно из-под металлической маски. — Мы закончили. — отчитался он своему господину.

— И как все прошло? — голос Ферромана был также пронзителен, как и тяжелый проницательный взгляд, павший на прислужника. — Сдается мне, не так гладко, как ты хотел? Ваша возня была слышна прямо отсюда.

— Это так. — магистр виновато опустил голову. — Без жертв, увы, не обошлось. К несчастью, донесение с пограничья попало именно в руки верных дриад. Тем не менее, все потенциально опасные члены ордена были арестованы. Остийские и эрнийские дриады почти не вступались за чужеземных сородичей.

— Так значит, гарнизон готов?

— Да. Все готово!

— А что на счет тебя? Хватит ли у тебя духу исполнить свое предназначение?

Мгновение промедления и раздумий магистра заставила владыку людей вскочить с трона и направиться к слуге. Его неспешные шаги были столь громкими, что заставляли содрогаться оконные витражи.

— За все годы служения миру, — загремел голос императора, — ты, Онула Трифон Тринадцатый, давно должен был запомнить, что в нашем деле не должно быть никакой пощады! Мое промедление, мое милосердие, моя вера и всепрощение к твоему народу обошлось нашей империи слишком дорого.

Последовательно выкрутив четыре кольца, Ферроман выстроил на скипетре синюю линию и резко протянул его магистру ордена. Терзаемый сомнением, Онула нехотя протянул руку и взял артефакт в обе ладони.

Повелитель вздохнул. Когда их взгляды сошлись, магистр увидел на себе высокомерный и презрительный взгляд владыки людей, почти сразу же смягчившийся до снисходительного. Водрузив тяжелую малахитовую руку на плечо Онулы, Ферроман приоткрыл рот, но вскоре передумал что-либо говорить.

Подступив и взяв магистра под локоть, император мысленно прочитал заклинание и оба мгновенно оказались за тысячи километров от Дюрандаля, прямо на границе разделенного Флюмина.

Оглянувшись, они увидели позади себя десятки, если не сотни тысяч воинов. Завидев двух военачальников, олицетворявших физическую мощь и духовную силу империи, солдаты возликовали, поднимая в воздух копья и щиты, оголяя мечи и размахивая голубыми флагами с золотым ясенем.

— Вперед, Онула! — властно произнес Железнорукий. — Но не забывай — пускай ты и исполняешь мою волю, мы оба служим Великим Богам. Флюмин уже давным-давно превратился в язву отступничества. Пора с ним покончить и сделать империю снова великой. Такой, какой ее задумывал Дюран Пандемоний!

Онула Тринадцатый прекрасно понимал, сколь отдалились друг от друга Флюмин и империя лазуритов. Дрийя-основатели всеобщей веры и люди, фанатично почитавшие священную чистоту Ма́рии.

— Эта война слишком затянулась. — заговорил магистр. — Ей пора закончиться. Дипломатия, блокада, вторжение — ничто не было в силах сломить волю моих сородичей. Поэтому, сейчас я беру их судьбу в свои руки и приношу в жертву всех стариков, мужчин, женщин и детей. Мар, прими мое подношение!

Подняв скипетр над головой, Онула нажал на овальную алую выпуклость над ребристыми кольцами.

— Ой, осторожно, Рэйн! — Лер отпихнул брата в сторону. — Гляди, червяк! Ты чуть не наступил на него! Осторожнее надо быть, братишка! Тебя что, отучили смотреть под ноги в Дюрандале? Ах, ну да, ты же теперь рыцарь! Нужно маршировать с задранным носом и все такое.

— Эй, Лер’ха, спокойно! Это всего лишь червяк. — удивился он. — Тебе повезло, что я твердо стою на ногах, так бы уже в канаве плавал!

— Всего лишь?! Всего лишь?! — младший покачал головой и расцикался языком. — Всего лишь червяк. Да, червяк, и что с того? Ты гляди какой он маленький. Да, кому-то противный и мерзкий, но он тоже хочет жить. Может быть, ты и мотылька прихлопнешь? И кузнечика раздавишь? И лягушонка размажешь?

— Но ты же сам так делал когда-то!

— Да, делал. — когда голос Лера дрогнул, тот отвернулся. Втянув носом, он утер глаза рукавом рубашки. — И мне до сих пор за это стыдно. Если бы я мог исправить свои жестокие детские шалости, я бы с утра до ночи бил бы себя шипастыми розгами. Или спал бы на углях! Или… да я бы… я бы все сделал, чтобы искупить свои злодеяния!

— А что на счет уток? Ты ведь убил шесть штук за сегодня.

— В этом и вся разница! Их я убивал ради пропитания! Какую-то съем сам, а какую-то отдам соседям. Тому же охотнику Гиту сейчас нужна помощь. Его недавно кроково́лк цапнул, так он уже неделю не встает. Все хозяйство на жену и дочку легло!

— Печальные вести. — нахмурился Рэйн и тщательно обдумал душевные терзания Лера.

Поведение младшего брата, его забота о ближних и тварях земных шли вразрез с опасениями деда-регента. По мнению рыцаря, именно Лер, как никто другой, подходил на роль вседержителя и защитника Флюмина.

Лишь воспоминание о том, что каждый король должен пройти чрезвычайно опасный обряд посвящения, отстраняли юного воина от желания передать младшему брату права на королевский престол.

Дрийя, неподготовленный к нему суровой жизнью, мог не пережить этот ритуал.

Взглянув вдаль, Рэйн увидел пару конных сослуживцев из ордена. Те шли по главной дороге о чем-то весело болтая.

— М-м, у кого-то тоже отпуск. Интересно, откуда они. У башни Эрн их точно не было. Слишком уж расслаблены и говорливы.

Еще мгновение и снова конники, но на сей раз сразу десять.

— Ничего себе! Трудно представить, чтобы во Флюмин сразу приезжало столько отпускников!

Еще полминуты спустя — целая колонна с зелеными флагами и изображением на них золотой яблони.

— Что?! А вот это уже странно. — юный воин с братом ринулись к служилым и вскоре увидели, как сотни и сотни всадников и пехотинцев проходили через Рощу Ангела и въезжали в столицу.

— Брат, зачем вы здесь?! — Рэйн окликнул одного из сородичей.

— Лично я не знаю, но говорят, император отправил в отпуск все мое отделение. — крикнул улыбчивый конник. — Хоть что-то хорошее от этого старче, а то служба, да служба! А Великий Магистр хотя бы раз ему возразил!

— А я слыхал, что готовят большую реформу, — остановился второй, пеший, — вроде бы хотят сделать орден более мобильным. Мол, мы теперь станем кем-то вроде ополчения. То есть, если демоны появятся во Флюмине, мы окажем первое сопротивление до прихода дружественных сил. Как по мне, здравая идея. — пойдя дальше, он обернулся и добавил: — Жаль против людей нам нельзя выступать! Армия больше регулярных войск Флюмина, Великие Боги свидетели!

— Странно все это, брат Трифон. — остановился третий рыцарь, знакомый Рэйна, но тот его не признал сразу. — Я понимаю, если солдат высылают на каникулы, но меня, простого летописца и работника библиотеки, зачем было отсылать?

— Амок? Это ты? — наконец-то вспомнил его Рэйн. — Так вот куда ты пропал. Теперь понятно, тихоне — тихое место труда. Что ж, все это выглядит невероятно и даже пугающе. Столько дрийя вернулись домой из недружественных земель…

— О да, было бы славно, если бы навсегда, и чтобы жили сами по себе. Трудно, когда вроде бы и свободен, но при этом служишь врагам. Немыслимо. Ладно, бывай. Как-нибудь пересечемся.

Когда рыцарь ушел, из-за домов внезапно послышался напуганный голос деда:

— Лер! Рэйн! Вы где?!

— Мы здесь! — нетипично громко для своего телосложения, роста и весьма нежного тембра, крикнул младший брат. Рэйн не переставал удивляться умениям Лера. — У дома ткачихи Пинны!

По его указанию, дедушка быстро отыскал внуков. На старике не было лица, но в руках он держал подмятую и окровавленную записку. Молодой рыцарь сразу ее узнал. Такой тонкий пергамент использовался только рыцарями ордена, имевших доступ к печатному станку.

— Онула предал нас! — таращась безумным взглядом на Рэйна, выдавил старик, а все услышавшие слова регента рыцари остановились и начали толпиться вокруг короля и наследников. — Все клерки собора арестованы, а те немногие, кто оказывал сопротивление — убиты. Это письмо, — показал он окровавленный клочок, — доставили только что соколиной почтой.

По толпе прокатился ропот. Возмущение и презрение к магистру, носившему имя величайшего волшебника дрийя, заставило флюминцев в одночасье вычеркнуть его из своих, заочно изгнав предателя к чужакам с севера.

Рэйн взял у дедушки письмо и зачитал его:

— Креста и Мунк… — подал голос один из рыцарей позади, — это же жена и сын Квита, главного орнитолога ордена! Покойся с миром, заклинатель соколиных молний. — склонил голову он.

Внезапно над городом разразился трещащий рокот. Подняв головы, флюминцы узрели зловещую четырехконечную звезду, свет которой с каждой секундой становился все ярче.

Создавалось впечатление, будто она готовилась упасть на землю, как вдруг гигантский смертоносный луч сорвался с небес! Свет с грохотом ударился о твердь, стирая все на своем пути.

Король едва успел создать защитный барьер вокруг себя с внуками и спасти еще нескольких рыцарей. Энергия Марии спасла их, но всех остальных поглотило ревущее пламя.

Находясь в тишине непроницаемого купола, ошеломленный Рэйн упал на колени и впал в ступор. Смерти прошлого и настоящего слились воедино. Ему снова приходилось наблюдать за тем, как гибнут его близкие.

Дрийя, находившиеся снаружи голубого шара, вмиг растаяли в огне и вскоре полностью исчезли. От них не осталось даже пепла. Словно их прекрасные души были полностью развеяны.

Растения и животные, улицы и дома, сады и поля. Весь его мир исчез. И печальнее всего, что виновником трагедии был дядя Онула, тринадцатый своего имени. Предатель дома Трифонов и идеалов Дюрана Пандемония.

— Рэйн! — крикнул дед и юноша обернулся. — Мои силы на исходе. — безнадежно продолжил он. — Боюсь, я не удержу щит. — лицо старика пугающе преобразилось. Он был похож на оголодавшего узника, и его вид продолжал ухудшаться.

— Неужели мы ничего не можем сделать? — спросил Лер.

Услышав обеспокоенный голос младшего брата, Рэйн пришел в себя. Поднявшись с колен, он подошел к остальным. Взяв Лера за руку, другую он подал одному из братьев по оружию.

— Хватайтесь! Этому заклинанию обучил меня Сольерэ́. Учтите, у меня низкая предрасположенность к магии, поэтому спастись удастся не всем. Не исключено, что оно вовсе не сработает. Поэтому, готовьтесь к смерти!

— Я готов! — все, как один, хором произнесли рыцари.

Как только все объединились, Рэйн закрыл глаза и сосредоточился. Пространство вокруг него резко потемнело, а сам рыцарь стал источать лучи темной энергии, поглощающей окружающий свет.

— Рэйн? Рэйн! — Лер дважды успел выкрикнуть его имя, прежде чем исчез в лазурном свете, прорвавшемся из-за сгустившегося черного тумана.

Рэйн ослабел и пал на одно колено. У него совсем не осталось сил. Окружив его, товарищи поняли, что шансов на спасение не осталось. Приняв грядущий конец их жизней, они обнялись. Один из воинов обернулся к старику и предложил ему свою ладонь. Переглянувшись с воином, они поняли друг друга.

Опустив одну руку, регент сжал пальцы соотечественника и уменьшил площадь барьера. Дышать стало труднее. Чистый воздух успел сопреть и заместиться зловонной копотью.

— Дедушка… — прохрипел Рэйн. Из последних сил он поднял голову, дабы в последний раз взглянуть на предка, однако уже не мог узнать его. Старец стал иссушенным ходячим мертвецом.

Взглянув на внука, старик прочитал на его губах: — «давай», — и опустил вторую руку.

Ненасытный огонь поглотил их всех.