Что такое теология вообще?

Теология в самом широком смысле - систематическое мышление в области религии, интеллектуальная деятельность в этой области. Можно сказать, что теология это систематическое осмысление религиозного опыта.

В свою очередь, религиозность (согласно Тиллиху) это озабоченность предельным основанием бытия (в соответствии с традицией авраамических религий именуемым Богом) перед лицом угрозы небытия. Другое, не противоречащее предыдущему, определение: религиозность есть интерес к заэмпирическому. Религиозность предполагает представление о реальности как не ограниченной эмпирическим (т. е. объективно и интерсубъективно удостоверяемым потенциально общеприемлемыми и общепонятными методами).

Смысловая граница между теологией и философией, работающей внутри религиозной области, не определима. Однако, обычно считается, что христианская теология привязана к традиционным сообществам веры (церкви в широком смысле и церквам в институциональном).

Из данных определений религии следует, что мышление в ее области, которое и есть теология, предполагает понятие заэмпирического или трансцендентного (Т). Полагание Т как заэмпирического не обязательно связано с "удвоением реальности" (эмпирическое как "мир сей" и трансцендентное как мир иной), в рамках какового подхода будет считаться, что монизм (такой, как индуистский) исключает понятие Т. Наше определение Т синонимично понятию тайны: заэмпирическое значит сокрытое (быть может, до некого эсхатологического момента) от человеческих процедур удостоверения. Индуизм точно так же, как и христианство и другие религии, посвящен тайне бытия и пытается ее выразить своими исторически сформировавшимися средствами. Следовательно, и он также мыслит о Т, понимаемом в означенном смысле.

"Теология" и "богословие" употребляются нами совершенно синонимично как греческий и славянский варианты одного слова.

В каком случае теология является критической?

Критическим мышлением мы будем называть такое мышление, которое, в соответствии с принципом Канта, предполагает исследование границ возможного знания. Следует заметить, что именно для теологии этот принцип особенно актуален, поскольку теология это мышление о трансцендентном.

Исследовать границы своего знания означает стремиться к пониманию того, на какой когнитивный статус может претендовать  мое высказывание. Возможными когнитивными статусами являются, например, описательность (можно сказать, собственно знание); спекулятивное (умозрительное) предположение; метафора (символ). О трансцендентном невозможно высказывание первого из этих трех статусов. Собственно, Т и есть такое, о чём невозможно высказывание первого статуса.

Этому соответствует утверждение Тиллиха о том, что основными языковыми средствами религии как речи о Т является символ и миф (как связный нарратив на языке символов). "Всё сказанное о Боге есть символ" (Тиллих). Настаивание на несимволичности того или иного тезиса о Боге переводит это высказывание в статус спекулятивного предположения. А дальнейшее  усиление претензии (настаивать на статусе знания),  делает высказывание актом догматизма как (согласно Канту) умственного произвола.

Следует сделать ту оговорку, что критическое мышление всё же позволяет применять к Богу некоторые несимволические высказывания. Но это те случаи, когда высказывание или понятие не описывает Т, а выражает человеческую постановку вопроса о Боге. Так, Бог не символически и не гипотетически, а буквально является "тайной бытия, в которой преодолевается небытие", поскольку именно эта тайна является предметом религиозной "предельной заботы".

Проблема догматизма

Критическое мышление начиная с Канта рассматривает догматизм  как свою противоположность. В терминах Канта догматизм это и есть отказ от исследования границ знания в ходе интеллектуального предприятия (каковым можно считать любое серьезное высказывание). Практически акт догматизма состоит в настаивании на истинности тезиса, относящегося к области за пределами возможного опыта (к области метафизики, по кантовскому определению). Такой тезис, согласно Канту, не выражает никакого знания, поэтому провозглашение его истинности является, как мы уже упомянули, интеллектуальным произволом.
Сегодня, говоря о мышлении, мы не можем не акцентировать того его аспекта, которой еще не слишком акцентировал Кант, а именно коммуникативного аспекта. Человека нет без сообщества себе подобных, в этом сообществе он и претерпевает становление как таковой. Соответственно, человеческое мышление также коммуникативно, адресно. Мы мыслим в предположении адресатов и собеседников из числа людей, себе подобных. Коммуникативный аспект мышления рассматривали начиная с конца XIX в. до наших дней самые разные философы от Пирса до Хабермаса, а в России начала XXI в. - Григорий Гутнер (см. его книгу "Риск и ответственность субъекта коммуникативного действия".
Коммуникативный характер мышления означает, что истинность тезиса удостоверяется в дискуссии и в сообществе ее участников. С учетом этого, догматизмом можно назвать настаивание в межсубъектной языковой (вербальной) коммуникации на самодовлеющей истинности некоего тезиса (будем далее называть его догмой) до того, как эта истинность признана другими субъектами коммуникации.
Акт догматизма в дискуссии - это ссылка на догму как на истину до того, как она принята в качестве истины другими участниками. Философ ХХ в. Ханс Альберт характеризовал акт догматизма  как один из трех неудачных сценариев завершения дискуссии как "прерыв аргументации в определенной точке", когда прояснение вопроса ещё не завершено, но одна из сторон уже поспешила апеллировать к истинности или самоочевидности (см. о "трилемме Мюнгхаузена в его книге "Трактат о критическом разуме).
Теология и, шире, религия является областью, где преодоление догматизма представляет собой особенную трудность. Это связано с сильно запаздывающим характером что рефлексии мышления. Религиозное чувство возникает намного раньше, чем созревают вопросы, заставяющие ставить проблемы наподобие кантовской проблемы границы знания. Соответственно, религиозное содержание формируется в человеческих сообществах совсем не "под знаком" этой проблемы, и естественной формой религиозной мысли является миф, до поры еще не понимаемый как миф и понимаемый буквально. Говоря кратко, религия "старше" критического мышления в их становлении.
Кроме того, для религиозного чувства характерна острая жажда реализации чаяния, вплоть до предвосхищения, когда что-то мыслится уже реализованным (например, особая близость Бога к сообществу, к которому принадлежим мы). В дорефлексивной ситуации это приводит к представлениям об особом отношении Бога к моему сообществу и особых божественных откровениях именно этому сообществу, что  актуально и по сей день и делает догматизм в религии особенно сильным. В современной ситуации, для которой характерна декларация ценности критического мышления, это порождает скепсис в отношении религии. По сути, догматизм и ассоциируется в первую очередь с религией: не случайно это слово возникло как однокоренное словам "догма" и "догматика". Тот же Х. Альберт разделял этот скепсис и, анализируя проблему догматизма, практически заявлял  о его неотъемлемости от религии. Одной из целей наших текущих размышлений является показать неединственность такого взгляда.

Важно заметить, что проблема догматизма может быть поставлена не ранее момента созревания рефлексии мышления относительно самого себя (т. е. критического мышления), и эта проблема имеет смысл только начиная с этого момента, когда буквализм из "естественного" становится "реакционным".  (Об этих двух видах буквализма см. "Динамику веры" Тиллиха.) Можно сказать, что только при столкновении с критическим мышлением буквализм  превращается в догматизм.

Как же можно сегодня обозначить альтернативу догматизму, и как она может быть реализована применительно к религиозному мышлению? Об этом в следующем посте.