16.01.2022
Понятное дело, все мы думаем только о том, начнется ли война? Или может это очередной блеф? А что будет дальше?
Писать о чем-то другом не хочется, выходит натужно. Каждый уже определил, куда ехать, если что. Не потому что без тебя не справятся. Справятся. Но зачем ты тогда есть, если не поехал? Хотя, признаюсь, такого огня как семь-восемь лет назад нет. Выгорело там внутри почти все. От бездействия и бессилия. Да и кругозор, конечно, стал шире; уже не только о той войне мысли. И нет уже ощущения безоглядной правоты, нет черного и белого. Есть чёрное и серое. А может серое и серое.
Но такие беспокойные поедут все, опять. Просто будет меньше максимализма. Меньше веры во что-то великое. И больше сомнений. А принесем ли мы людям что-то хорошее? Хотелось бы принести. Чтоб не как в прошлый раз.
Может и не зря эти восемь лет прожили. Мудрее стали.
Писать о чем-то другом не хочется, выходит натужно. Каждый уже определил, куда ехать, если что. Не потому что без тебя не справятся. Справятся. Но зачем ты тогда есть, если не поехал? Хотя, признаюсь, такого огня как семь-восемь лет назад нет. Выгорело там внутри почти все. От бездействия и бессилия. Да и кругозор, конечно, стал шире; уже не только о той войне мысли. И нет уже ощущения безоглядной правоты, нет черного и белого. Есть чёрное и серое. А может серое и серое.
Но такие беспокойные поедут все, опять. Просто будет меньше максимализма. Меньше веры во что-то великое. И больше сомнений. А принесем ли мы людям что-то хорошее? Хотелось бы принести. Чтоб не как в прошлый раз.
Может и не зря эти восемь лет прожили. Мудрее стали.