Приватизация 2.0

С началом СВО российское государство столкнулось с рядом препятствий, мешающих проведению внутренней и внешней политики. Главным образом это связано с иностранным участием в российской экономике и зависимостью от устоявшихся внешнеторговых связей.

Если с перестройкой логистических цепей для налаживания новых путей импорта и экспорта удалось быстро справиться, то с тем, чтобы консолидировать иностранное производство вокруг интересов правящего в РФ класса возникли проблемы. Вдруг оказалось, что иностранные предприятия в стране не будут поддерживать политику действующего правительства, а иностранные инвесторы, держащие пакеты акций отраслевых компаний, могут и вовсе саботировать решения.

Кроме того, интересы аффилированной с Западом российской олигархии оказались в корне противоположны интересам олигархии, консолидированной вокруг правящей верхушки.

Итого, мы видим типичную для капитализма анархию. Сразу несколько сторон, имеющих различные интересы и влияние, и обладающих при этом большой собственностью: площадями, технологиями и производством. Перед российским правящим классом возникла задача перераспределения этой собственности таким образом, чтобы она удовлетворяла его интересы в извлечении прибыли, или, по крайней мере, не мешала его политике.

Если до 2022 года о приватизации и деприватизации ходили только разговоры, то с началом СВО пришло время активных действий. В работу включились институты, призванные оправдывать непопулярные в народе решения, одними из первых с предложениями о «реорганизации» собственности в России заговорили экономисты МГУ. «Реорганизация», по их мнению, должна помочь установить процесс распределения прибыли в стране «более справедливым образом».

Вместе с этим звучали призывы Путина к бизнесу быть «национально-ориентированным», и платить «добровольные» взносы, пополняя бюджет РФ. Эти призывы, в общих чертах, являются приглашением к консолидации национальной буржуазии для противостояния Западу. Очевидно, что те, кто не принимают это приглашение, рискуют потерять свою собственность в России. Для этого, с помощью Генпрокуратуры, поднимаются запылившиеся дела о «незаконной» приватизации предприятий в 90-е.

Уже в марте 2023 года в Санкт-Петербурге начался процесс изъятия приватизированной в 90-е собственности. Государство через прокуратуру пытается признать незаконной приватизацию порта, принадлежащего АО «КЦТЛ». В последующем этот процесс массово распространится на всю Россию.

«Реорганизация», то есть перераспределение собственности не может проходить путём одного изъятия собственности в пользу государства, поэтому сразу в работу включаются уважаемые управленцы, призывающие к её передаче в частные руки.

Апрель 2023. Глава ВТБ Андрей Костин высказывается за приватизацию: «приватизация необходима для изыскания новых денег для экономики страны», «необходимо формирование новой генерации менеджеров — качественный управленческий ресурс всегда в дефиците». Менее чем через месяц он назвал претендентов на передачу в «эффективные руки», Костин перечислил «Транснефть», РЖД, «Почту России», инфраструктурные компании и сферы, где действует госмонополия, в том числе «Объединенную судостроительную корпорацию».

Уже в июне о необходимости новой приватизации высказывается и глава Центробанка Эльвира Набиуллина. В отличие от Костина, она рассчитывает не столько пополнить бюджет, сколько развить частную инициативу. Мнение главы ЦБ поддержал помощник президента Максим Орешкин и глава Минэкономразвития Максим Решетников. Они считают, что под приватизацию можно отдавать активы, которые «неэффективно используются государством».

Песков комментирует предложения, говоря, что идеи передачи государственной собственности в частные руки постоянно на повестке дня, но она не должна попасть туда за бесценок. Приватизированные предприятия должны стать более прибыльными, более эффективными, создавать новые рабочие места.

За первую половину 2023 года бюджет России от приватизации пополнился на ₽12,1 млрд, при том, что Минфин планировал выручать от приватизации по ₽1,8 млрд ежегодно с 2023-го. По старым прогнозам, за 2023–2025 годы власти собирались избавиться от 164 хозяйственных обществ, 35 предприятий, а также 28,4 тыс. объектов иного госимущества. При этом за январь–март 2023 года уже было приватизировано 126 объектов.

В июле 2023 правительство начинает понимать, что в сказки о преимуществах приватизации не особо находят отклик в народе. К популяризации подключается «Научно-исследовательский финансовый институт» Минфина. Руководитель организации Владимир Назаров заявил, что приватизацию можно повернуть в сторону интересов пенсионеров, производя разовую надбавку к пенсии, и передачу части акций в пенсионный фонд.

Дешевый популизм сопровождается расширением сфер, попадающих в руки «эффективных управленцев»: разрешается передача  газораспределительных сетей и сетей газопотребления в России. Чтобы новые собственники не были ущемлены в прибыли, Федеральная антимонопольная служба России даже одобрила рост оптовых цен на газ для всех потребителей на 8% с 1 июля 2024 года, а также с 1 июля 2025 года.

Не удивительно, что процесс перераспределения собственности встревожил крупных игроков на рынке. В ноябре 2023 года на встрече Путина и представителей больших российских компании обсуждали боязнь последних по поводу возможной новой волны национализации. Есть немалые основания полагать, что президент имеет некоторые договорённости с бизнесом и дал им некоторые гарантии в случае соблюдения ими «общих интересов».

В декабре 2023 года Минфин подтверждает планы о приватизации 30 крупных госкомпаний. Глава ВТБ вновь предложил приватизировать «РЖД», «Почту России», предприятии в структуре «Ростеха» и другие компании. Его поддержал глава Минфина Силуанов: «частный акционер всегда стимулирует компанию более эффективно распоряжаться имуществом, снижать издержки, зарабатывать больше прибыли для своих акционеров»

Конец 2023 года. «Считаю, что многие госкомпании можно было бы приватизировать, включая Сбербанк. Мы — очень привлекательный актив, нас с удовольствием купят», — Герман Греф

По итогам 2023 года поступления в федеральный бюджет от приватизации составили ₽28,9 млрд рублей. Из этих денег, ₽27,3 млрд от продажи корпоративных активов, ₽1,6 млрд — от реализации имущества госказны. Всего за тот год планировалось заработать ₽1,8 млрд, но, собравшись с силами, власти «перевыполнили план» в 16 раз.

В марте 2024 года Антон Силуанов заявил, что дополнительные доходы в размере ₽1 млрд недостаточны, чиновник предлагает повысить показатели в 100 раз. В основном, за счет продажи госактивов национализированных предприятий.

В этом году под полную или частичную приватизацию, согласно ожиданиям, могут попасть «Объединенная авиастроительная корпорация», «Совкомфлот», «Почта России», «Аэрофлот», «РусГидро» и многие другие стратегические предприятия и компании.

«Деприватизация», «национализация», изъятие «незаконно приватизированных в 90-е» компаний и корпораций выступают в роли инструментов перераспределения собственности между теми, кто «ближе к кормушке» и теми, кто по той или иной причине остался «нерукопожатным» в среде господствующей верхушки. Это можно наблюдать на примере Соликамского Магниевого Завода: он был изъят у акционеров в пользу государства, его активы переданы в собственность Ростеха, о планах приватизации которого мы говорили выше.

Кроме этого, скоро может начаться реализация госимущества в обход механизма приватизации.

Коренная разница между приватизацией в 90-е и приватизацией 2.0 в том, что, в отличие от развала СССР, современное перераспределение собственности имеет целью исключение влияния «нелояльных» государственной политике капиталистов. Стоит ожидать укрепления так называемого «государственно-частного» партнёрства, когда ставшие юридически «частными» предприятия де-факто являются аффилированными и полностью зависимыми от государства.

Кажущееся противоречие между «разбазариванием» госсобственности и укреплением государственно-монополистического капитализма решается при переходе от абстрактных рассуждений к конкретным примерам: с изъятием активов СМЗ, государство создало прецедент, благодаря которому теперь может достаточно быстро вновь национализировать активы нелояльных собственников.

Укрепление государственно-монополистического капитализма, в свою очередь, действительно позволяет извлекать прибавочную стоимость из наёмного труда более эффективным образом. Это повышает конкурентоспособность российской буржуазии на международной арене, что неминуемо приведёт к новым конфликтам за рынки сбыта. Однако, оно и обостряет главное противоречие капитализма: общественный характер производства и частный характер присвоения также неминуемо должны создать условия для роста эксплуатации, сокращения трудовых прав, ужесточения давления на рабочие структуры, стагнацию доходов, а значит и условия для роста сторонников социализма.