Влияние стратегических бомбардировок во Второй мировой войне на моральный дух немцев

 Бомбардировщик B-24 над румынским НПЗ Astra Romana в Плоешти.

В этом отчете обобщены выводы Стратегической бомбардировочной службы США по результатам исследования влияния воздушных налетов на готовность и способность немецкого населения поддержать военные действия.

Исследование проводилось в Западной Германии в течение двух месяцев после окончания войны. Оно состоит из двух частей: в первой приводятся результаты интервью с гражданскими лицами, во второй - официальные немецкие документы и опросы официальных лиц.

AOAV (Action on Armed Violence) решила опубликовать это резюме, поскольку мы признаем, что для того, чтобы попытаться уменьшить в будущем воздействие взрывов на гражданских в населенных пунктах, мы должны извлечь уроки из прошлого. Очевидно, что этот доклад США был написан победителями, которые, возможно, считали, что гибель мирных жителей на войне - необходимое зло для победы в ней. Однако в современную эпоху, когда города более населены и подвержены большему воздействию бомбардировкам (см. определение explosive violence, в частности исследование AOAV), такая трактовка может быть не совсем верной.

Однако следует отметить, что "максимальный моральный эффект был бы достигнут за счет менее интенсивных рейдов, распределенных по более обширной территории".

Народная поддержка войны рассматривалась нацистами как важнейшее условие победы Германии, а союзниками - как важнейшая цель. Поддерживать моральный дух нацистам помогал ряд культурных привычек: строгие дисциплинарные нормы, сильная трудовая этика и эмоциональный национализм. Таким образом, моральный дух был "нелегкой целью" и никогда не был полностью уничтожен бомбардировками.

Примерно треть немецкого населения подверглась бомбардировкам союзников, половина из них потеряло личное имущество, а 5% получили ранения или погибли. Перебои в работе коммунальных служб в результате бомбардировок привели многих к "окопному существованию".

Эвакуация затронула "каждую грань немецкого морального духа", даже за пределами городов, ставших объектом бомбардировок. Было эвакуировано около 5 млн человек, что повлекло за собой физические, социальные и экономические последствия для эвакуированных, принимающих семей, оставленных семей и более широких слоев населения. Транспортная инфраструктура была перегружена, жилье часто было неадекватным или недостаточным, распределение продовольствия было нарушено, а медицинские услуги были ограничены.

Бомбардировки, как оказалось, снижают все показатели морального духа. Основные психологические эффекты включали "пораженчество, депрессию, отчаяние, страх, беспомощность, фатализм и апатию".

Идея о том, что бомбардировки могут усилить сопротивление, представляется необоснованной. Они вызвали определенный гнев и ненависть, но эти эмоции были направлены преимущественно против режима. Однако отсутствие современных данных не позволяет сделать однозначный вывод.

Моральный дух включает в себя психологические и поведенческие компоненты. Психологические компоненты включают в себя готовность сдаться в плен; веру в вероятность победы; убежденность и эмоциональную идентификацию с делом; доверие к руководству; чувство единства группы; личное психологическое здоровье. Поведенческие компоненты включают абсентеизм, уровень преступности и подрывную деятельность. Для определения влияния бомбардировок на моральный дух использовалось несколько показателей. Каждый из них давал разные цифры, но выводы были вполне определенными.

По мере того как война продолжалась, моральный дух падал. Из всех опрошенных респондентов 36 % приписывают снижение морального духа бомбардировкам, которые уступают лишь другим военным факторам (например, войне на два фронта, превосходству союзников). Немцы, проживавшие в районах, где велись как интенсивные, так и не очень бомбардировки, согласились с тем, что они были самым тяжелым аспектом войны.

На групповом уровне бомбардировки вызывали недовольство жителей пострадавших городов по отношению к жителям незатронутых сельских районов, что ослабляло социальную солидарность. На личном уровне более трети испытали полупостоянные психологические последствия: "ужас выходит за рамки непосредственного рейда до такой степени, что он возобновляется при следующей тревоге". Когда респондентов спрашивали, как им живется в условиях оккупации, они редко упоминали о поражении, но часто говорили об облегчении от того, что бомбардировки прекратились.

Бомбардировки оказали глубокое влияние на доверие немецкого народа к своим лидерам: 9/10 опрошенных осудили свое политическое руководство как некомпетентное. Примерно треть респондентов возложили вину за воздушные налеты на союзников, а более половины - нет. Вина нацистов последовательно возрастала по мере усиления бомбардировок.

Определив, что бомбардировки снижали моральный дух по всем показателям, возникает вопрос о том, какие условия бомбардировок давали наибольший эффект. Повышение уровня бомбардировок приводит к снижению отдачи после определенного момента, что означает, что больший эффект на моральный дух может быть достигнут за счет широкомасштабных, а не концентрированных бомбардировок.

Повышение уровня тревожности наблюдалось между теми, кто находился в районах с легкими и умеренными бомбардировками, но между районами с умеренными и сильными бомбардировками изменений практически не было. Такая же картина наблюдалась в отношении уровня усталости от войны и готовности сдаться в плен. Делается вывод, что наибольший морально-депрессивный эффект наблюдался там, где тоннаж бомбардировок был увеличен с 0 до 500 тонн.

Изучение уровня морального духа по отношению к общему бомбовому тоннажу - это лишь грубый показатель подверженности отдельных людей бомбардировкам. Не все жители города в равной степени подвергались атакам. Когда учитывается процент разрушенных зданий, влияние на моральный дух оказывается схожим с показателями бомбового тоннажа. Если учитывать личное участие, то у тех, кто пострадал очень сильно (то есть получил ранения или потери), моральный дух был ниже, чем у тех, кто пострадал мало. Потери и ранения были более пагубны для морального духа, чем материальный ущерб. Моральный дух, тем не менее, снижался по мере роста лишений в сфере услуг и коммунальных услуг. Интересно, что уровень апатии продолжал расти с увеличением тоннажа бомбардировок, а не снижался, как в других случаях, что говорит о том, что тяжелые бомбардировки могут "укреплять" мораль не за счет поддержки войны, а за счет подавления активного сопротивления.

Почему не все, кто подвергался бомбардировкам, были готовы сдаться? Идентификация с нацистским делом представляется наиболее важной в этом отношении. Другие факторы, укрепляющие моральный дух, включают веру в адекватность мер обороны и V-оружия (т.е., чудо-оружия), а также заинтересованность в победе Германии. Эти факторы не обязательно делали людей невосприимчивыми к угнетающему воздействию бомбардировок, скорее, их моральный дух мог быть просто выше изначально.

Ярые нацисты, подвергшиеся сильным бомбардировкам, сохраняли более высокий уровень морального духа, чем не подвергшиеся бомбардировкам нацисты. Нацисты пережили более значительное падение морального духа по некоторым показателям, но начинали с гораздо более высокого уровня.

Те, кто принимал пропаганду о преобразующем потенциале V-оружия, демонстрировали более высокий уровень морального духа. Однако эти факторы могут быть связаны с идентификацией с нацистами и отражать готовность верить пропагандистским заявлениям, и, возможно, являются скорее следствием высокого морального духа, чем его причиной.

Несмотря на пропагандистские усилия, подчеркивающие общую судьбу немецкого народа, некоторые люди считали, что они выиграют от победы больше, чем другие. Эти люди, заинтересованные в победе Германии, демонстрировали более высокий моральный дух до самого конца войны.

Люди с низким социально-экономическим статусом демонстрировали стабильно более низкий моральный дух по всем показателям. Однако эта группа начала войну с более низким моральным духом, и его падение было незначительным по сравнению с более выраженным падением в группах с более высоким статусом.

Нацисты проводили обширную операцию по сбору разведывательных данных, чтобы направлять пропагандистские усилия. Однако этим отчетам не хватало научной точности, и поэтому они представляют собой сомнительную ценность, потенциально отражая не истину, а желаемый нарратив.

В отчетах разведки различались Stimmung - чувства людей и Haltung - их поступки. В целом, как оказалось, Stimmung был более подавленным, чем Haltung. Поведение могло оставаться удовлетворительным, но моральный дух ухудшался из-за страха, принуждения и привычки к дисциплине.

Самым важным фактором, влияющим на моральный дух, был ход боевых действий, включая воздушную войну. Однако в условиях одновременного ведения нескольких кампаний было трудно выделить влияние отдельных военных событий. Естественно, пропаганда подчеркивала победы и преуменьшала потери. Из 33 изученных разведывательных отчетов в 20 воздушные налеты упоминаются в качестве основного фактора, снижающего боевой дух.

По мере изучения 1942 года (первый год, когда были доступны отчеты) моральный дух был в целом хорошим. Когда к концу 1942 года налеты усилились, серьезность войны "вернулась домой". Моральный дух еще больше упал после капитуляции под Сталинградом в феврале 1943 года и поражения в Северной Африке несколькими месяцами позже. В современных отчетах говорится о потере веры в партию и о снижении популярности фразы "Хайль Гитлер". Летом 1943 года моральный дух был значительно подавлен, но "коллективное поведение" населения оставалось "неплохим". В это время усилились крики о возмездии и слухи о новом оружии, но ракета V-1 была представлена только в июне 1944 года. К концу 1944 года критика стала "резкой и беспощадной, даже в отношении лидеров", и в ней много говорилось о превосходстве союзников в воздухе. На рубеже 1944-45 годов "бункерная лихорадка" была широко распространена, а доверие к руководству испарялось.

Военное производство было важнейшей сферой, в которой последствия подавленного морального духа проявлялись в виде прогулов, снижения производительности и саботажа.

Пределы, в которых в Германии военного времени были возможны прогулы, были узкими. Поскольку сыновья и мужья были на фронте, многие немцы считали свою работу необходимой для победы. Точный уровень абсентеизма было трудно установить, поскольку постоянно вводились новые меры контроля на производстве, а учет был запутанным: многие несанкционированные прогулы после воздушных налетов были разрешены, чтобы подтасовать статистику. Тем не менее, в 1944 году около 4% рабочего времени во всех отраслях промышленности было потеряно из-за воздушных атак. По данным разведки, больше всего прогулов было в районах, подвергшихся сильным бомбардировкам.

В районах, подвергшихся сильным бомбардировкам, 60% сообщили о снижении производительности труда. По словам одного из информаторов, "после атак стало больше безделья, частых посещений туалета, частых вопросов бригадиру". В качестве основных причин были названы нервозность и усталость. Непосредственные последствия бомбардировок значительно снизили объемы промышленного производства, вызвав у рабочих чувство пораженчества.

Антинацистские настроения были сильны среди рабочих в крупных немецких городах, но саботаж был редок. Антагонизм к нацистам был сильнее в сильно разбомбленных городах, но это могло быть уже существующим, а не прямым результатом бомбардировок.

Меры по защите населения от воздушных налетов принимались как превентивно, чтобы не нанести ущерб моральному духу, так и постфактум, в ответ на падение морального духа.

В начале войны Германия имела превосходную систему защиты от воздушных налетов (ARP). По мере усиления бомбардировок она была быстро перегружена, ее недостатки стали очевидны, что способствовало разочарованию и падению морального духа. На последних этапах войны 63% населения считали, что система ARP, включая общественные убежища, была неадекватной или неудовлетворительной. Также была проведена масштабная программа эвакуации, к которой нацисты отнеслись крайне серьезно из-за возможности потери контроля. В начале эвакуация была хорошо управляемой, но к концу стала все более хаотичной. Моральное состояние эвакуированных было в целом низким, но еще хуже было в тех районах, где подобные меры не предпринимались. Примечательно, что моральный дух принимающих семей, по их словам, снизился после прибытия эвакуированных.

Что касается помощи, то было минимальное количество свидетельств недовольства медицинским обслуживанием или схемой финансовой компенсации для пострадавших от налетов.

Пропаганда и террор заставляли "привычно послушный и трудолюбивый народ работать на крутить педали". Для этого требовались военные успехи и цензура противоречивой информации. Бомбардировки мешали и тому, и другому, оттесняя немецкую армию назад и предоставляя ощутимые доказательства силы союзников.

На протяжении большей части войны пропаганда была достаточно успешной в стимулировании морального духа и замедлении его падения. Эффективность ARP подчеркивалась, а люди, участвовавшие в ней, прославлялись, заставляя жителей тыла чувствовать себя не столько пассивными жертвами, сколько активными солдатами. Однако по мере того как бомбардировки усиливались, а воздушная мощь союзников становилась все более неоспоримой, "нацистские чиновники оказались жертвами своей собственной давней политики представления партии как хранителя и гаранта общественного благосостояния".

Вопрос о моральном духе молодежи представлял собой "сжатое и усиленное изложение общей проблемы морального духа гражданского населения". Проблематично, что бомбардировки косвенно подрывали позиции нацистов, укрепляя веру населения в то, что они используют их в своих собственных целях по воспитанию молодежи.

На ранних этапах войны обучение постоянно прерывалось из-за предупреждений о воздушных налетах. Многие дети были призваны в армию для защиты от воздушных налетов (посыльные, ночные наблюдатели, пожарные), что вызвало трения между родителями и режимом из-за потери школьного образования. Кроме того, призыв детей в армию косвенно подрывал моральный дух, свидетельствуя об отчаянии режима, прибегающего к найму детей.

Дети пострадали от морального воздействия воздушных налетов - "дети, которых приходилось спасать из разрушенных домов, часто долгое время страдали от шока, плакали и кричали во сне", - но в целом оказались более стойкими, чем взрослые. Однако в ходе их эвакуации возникли проблемы, вызвавшие недовольство родителей из-за сопутствующего антирелигиозного обучения и нацистской индоктринации.

Ухудшение морального состояния проявлялось в социально деструктивном и откровенно оппозиционном поведении. Немногие записи об этих правонарушениях сохранились после войны, но известно, что количество смертных приговоров, вынесенных в последний год войны, было в шесть раз больше, чем в первый.

Особое беспокойство вызывало мародерство, причем в одном из докладов разведки говорилось, что "часть населения, которая в обычных условиях никогда бы не предстала перед уголовным судом, подталкивалась к преступной деятельности воздушной атакой". Статистические данные по этому утверждению слабы, однако примечательно, что службы безопасности были настороже. Есть более веские доказательства роста преступности среди несовершеннолетних и активности на черном рынке в связи с воздушными налетами. Последнее было особенно проблематично для морали, поскольку усиливало раскол между "богатыми и бедными, членами партии и беспартийными". Обоснованно или нет, но нацисты опасались, что бомбардировки сделают граждан безразличными к закону и порядку.

Гиммлеровский "внутренний фронт" считался основным театром боевых действий нацистов властей. Разветвленная сеть служб государственной безопасности, включавшая в себя элитную гвардию (СС) и регулярную полицию (в том числе гестапо), дополнялась большим количеством "добровольных информаторов" и подчиненной судебной системой. Несмотря на столь сложный аппарат репрессий и контроля, оппозиция сохранялась на протяжении всей войны.

Как система государственного контроля состояла из формальных и неформальных элементов, так и оппозиция варьировалась от неформального распространения сплетен и анекдотов в бомбоубежищах до хорошо организованного распространения листовок. Некоторые листовки напрямую связывали режим с тяготами бомбардировок, глася: "никаких больше бомбардировок. Объединяйтесь, поднимайтесь, долой убийц. Долой Гитлера".

Бомбардировки порождали народное недовольство и тем самым создавали благодатную почву для оппозиционной деятельности. Не располагая современными данными, невозможно сделать вывод о влиянии бомбардировок в этом отношении, однако их частое присутствие в отчетах разведки о подрывном поведении позволяет предположить наличие тесной связи. Коммунистические и социал-демократические лидеры, активно участвовавшие в оппозиционных движениях, сообщали, что воздушные налеты сделали общество более восприимчивым к их призывам. Однако следует отметить, что оппозиционные группы понесли бы такой же ущерб и разрушения.