Глава 36. Интерлюдия. Наруками

Четверке шиноби пришлось немного потрястись на крыше переполненного трамвая, чтобы добраться до места назначения. Это было не самое приятное ощущение в жизни Итаче — сидеть и знать, что прямо над макушкой тянется линия контактного провода. Но пришлось с этим смириться, чтобы избежать лишнего внимания. К счастью, Фугаку довольно скоро жестом приказал спрыгивать на землю. Ступни Итачи легко коснулись неровной мостовой. Он проводил задумчивым взглядом угловатую конструкцию трамвая, бегущую по металлическим рельсам.

— Столько отличного металла ушло на такую неказистую ерунду, — поджав губы, вынес вердикт юный Учиха.

— Эта ерунда показывает достаток Унии и действует на соседние страны сильнее кунаев, — тоже скользнув взглядом по транспортному средству, поделилась с сыном своими мыслями Микото. — За богатством и благами сюда стекаются люди. А они — ресурс более ценный, чем металл.

— По нашим временам, так и выходит, — согласилась Юко, шагая вслед за молчаливо осматривающимся Фугаку. — Хотя раньше все было иначе.

— Называть людей ресурсом как-то не правильно, — неодобрительно заметил Итачи.

— Если это так и есть, то зачем навешивать лишние шоры на глаза? — хмыкнул Фугаку. — Лучше знать и говорить, как есть. Чем притворятся праведником, но видеть в людях только кошельки. И радоваться в сердце чужому горю, потому что в этот момент кошелек можно хорошенько потрясти.

Итачи промолчал, раздумывая над словами главы клана. Истина в них была, но все равно она претила душе юного шиноби. Развивать тему он все же не стал, без лишних слов следуя за старшими по улице. Она шла в горку и часто прерывалась каменными ступенями. Дома по обе стороны зиждились на террасах и были не из бедных. Учиха попали в старую часть города, в которой селился не бедный люд. Купцы, члены гильдий и ремесленники. Поселение находилось на границе Стран Огня и Деревьев, на торговом пути, и для севера Унии было достаточно большим.

Среди всех домов и поместий Фугаку остановился у среднего по размерам здания, окруженного добротным кирпичным забором. Архитектурный стиль и используемые материалы явно говорили о том, что постройка новая. Такие стали популярны с приходом Унии на эти земли и появлением новых материалов и строительных приемов, способных противостоять частым землетрясениям. Рядом с калиткой имелась табличка, на которой аккуратно двумя стилями написания была выведена фамилия жильцов.

— Они, — уверенно кивнул Фугаку и позвонил в висящий у входа колокольчик.

Секунда тишины. До ушей Итачи донесся звук шагов. Расстояние от калитки до дверей дома было не велико. Когда хозяин вышел на порог, то даже не имея навыков и додзюцу несложно было разглядеть гостей. Учиха пришли в город без опознавательных знаков, но в типичной для шиноби одежде. И с ними был Фугаку.

— У-учиха-сама? — запнулся человек, встретившись взглядом с главой клана.

В Унии было не так много ниндзя ранга шинобигаширы. Естественно, простые горожане не знали всех их в лицо. Однако Учиха был кланом, который в Унии очень часто работал с гражданскими. Глава военной полиции появлялся на экранах телевизоров чаще многих других шиноби.

— Доброе утро, Хирому-сан, — обозначив поклон, поздоровался Фугаку. — Мы по поводу вашего заказа.

— Д-да! То есть, доброе утро, — взволнованно начал кланяться болванчиков хозяин дома. — Прошу, заходите. Дом этого человека — ваш дом. Я ждал вас.

Хирому-сан был невысоким полноватым мужчиной. Его руки были мозолистыми, а мышцы крепкими, обветренная и покрытая морщинами кожа темная от загара. Сейчас Хирому жил в богатом доме и носил добротную одежду, однако так было не всегда. Итачи подметил, что этот старик владел как минимум базовыми знаниями тайдзюцу. Но на шиноби не похож.

— Угощайтесь, — пригласил Хирому шиноби, когда все расселись за столом в одной из комнат дома, а немолодая и крепкая женщина уважительно расставила перед гостями чаши с чаем. — Я не разбираюсь в чае, но сын уверяет, что это лучший сор южных регионов Страны Земли.

— Он и в самом деле хорош, — благодарно кивнул Фугаку, двумя руками поднимая чашку с горячим напитком и вдыхая терпкий аромат красного чая. — Но мы не планировали задерживаться. Хотелось бы обсудить детали миссии и приступить к ее выполнению.

— Да, конечно! — с готовностью ответил Хирому. — Я не ожидал, что такой человек, как вы, займется этим делом. Но зато теперь я уверен, что все пройдет успешно! Хвала Наруками!

Хирому Таро был из эта, касты неприкасаемых, из тех, кого совсем недавно даже за человека не считали. До прихода Унии он жил в трущобах, неподалеку от города и зарабатывал на жизнь, забивая скот, хороня умерших и выполняя прочую грязную работу. У границы эта жилось относительно неплохо. Часто правительство отправляло их расчищать места сражений шиноби. За уборку тел погибших, о которых не могли позаботиться выжившее товарищи, сносно платили и с них было чего снять.

Еще на северной границе Страны Огня неплохо жилось, потому что здесь распространялось Рюджинкё. Наруками. Бог яростного грома и ласкового щебета молний — таким видели Рюджина эта, санка и хинин. Тот, кто ломает традиции и вершит справедливый суд.

Итачи с интересом разглядывал свиток в нише за спиной хозяина дома. На желтоватой бумаге черной тушью резкими линиями был выведен образ танцующего шестирукого и трехглавого свирепого существа. Отчетливо виден рельеф мышц на полуобнаженном теле, три лица искажены яростью, ветвятся сжимаемые крепкими кулаками молнии. Наруками. Вот, значит, каким видят его, Итачи, отца. Хотя, если вспомнить, Омушимару во время использования сендзюцу, то этот образ не далек от истины. Сеннинка преображает клон отца, превращая его в воплощение демона. Наверно, из-за этого на свет появился образ Наруками. Хотя подобные создания есть и в сутрах ниндзя-монахов, и в народных мифах, те же асуры.

— Значит, устранить нужно не просто шайку разбойников, а группу наемных ниндзя? — выслушав подробности миссии, уточнила Юко.

— Да. Каменные Свирели их называют, — закивал Хирому, нервно вращая в руках чашку с чаем. — О ней мне писал лидер эта из Ягитани. Наверняка, это они напали на деревню. Больше в округе не было поселений и групп шиноби. Только если нукенин не появился какой. Уж лет десять точно в округе задания все Акацки выполняло, а теперь больше года как они на миссии не выходят. Люди нехорошие голову поднимать начали.

— Каменные Свирели сами нукенины из малых деревень и при Акацки им тоже неплохо жилось, — хмуро заметил Фугаку. — У них есть поддержка местного лорда. Бывало они занимались грабежом и разбоем, но власть их прикрывала.

— Людьми торговали? — спросила Юко.

— Нет. И пока не понятно, зачем они им могли понадобиться. Тем более эта. Похоже, хватали подростков и детей постарше. Таких могли бы попытаться продать в дома терпимости в Стране Земли, но там не возьмут эта.

— В нашем мире такие похищения ничем хорошим не заканчиваются, — с грустью произнесла Микото.

— С этим разберемся, — подумав немного, уверенно сказал Фугаку и посмотрел на Хирому. — Только переправлять родичей твоих у нас времени не будет.

— Я договорился к кабунакама Кайгансен. Они перевезут людей и окажут им первую помощь, — заверил эта. — На них мелкие банды нападать не решаться, но воевать торговцы не могут. Вы, главное, из рук бандитов всех вызволите. Пожалуйста. Я готов отдать все, что есть...

Отрицательно мотнув головой и жестом попросив человека замолчать, Фугаку сказал:

— Деньги не нужны. Приказ уже есть, и мы его выполним. Тем более, что в этой миссии у нас своя... — Фугаку стих, не договорив фразу и словно прислушался к чему-то прежде, чем попросить: — Попросите свою жену сделать радио погромче, Хирому-сан.

Хозяину дома потребовалось несколько секунд, чтобы осознать вопрос Учиха и крикнуть жене, чтоб она выполнила просьбу гостей. Вскоре уже и обычному человеку в комнате стали слышны слова, раздающиеся из радиоприемника. Несмотря на шум помех, ровный и сильный голос был разборчив и понятен. И очень хорошо знаком Итачи. Голос отца.

— ... единый враг и единая цель. Ради нее создана коалиция трех великих стран шиноби, королевства Роуран и Унии Дракона. Лишь недавно Воля Дракона претерпела испытание в братоубийственной войне Двух Листов, и вновь показали себя силы, желающие проверить ее на прочность. Учиха Мадара, отступник благородного клана Конохи, однажды уже отверг Волю Огня Сенджу Хаширамы и вверг Страну Огня в Хаос, ослабивший державу перед Первой мировой войной. Он вернулся из мертвых, чтобы навязать миру свою волю. Он собрал Хвостатых Монстров других стран. Он собрал невиданную по численности армию. Он жаждет поработить души людей, подчинив их своей воле. Это война не шиноби. Это война двух миров. Нового и старого. Воли Дракона и Проклятия Ненависти.

Итачи спокойно выслушал четкую и идеологически заряженную речь отца. Он действовал типично для себя. Попрекая противника в желании поработить волю людей, сам погружал их в нужное эмоциональное состояние и побуждал действовать так, как того желал сам. Но после не особо интересного вступления была более практичная часть. В Унии объявлялось военное положение. Ограничение на передвижение по транспортным магистралям, комендантский час, предупреждение о возможном переходе на особые хозяйственные отношения. Отец мобилизовал не только шиноби, но и всю Унию, заставляя направлять все ресурсы объединенной системе какурезато.

— Гм... — лицо Хирому после окончания речи Орочимару покрылось сетью глубоких морщин, человек хмуро шевелил губами, словно размышляя о чем-то тягостном.

— Непростое положение, но вам не о чем переживать, — попытался успокоить Хирому Итачи. — Скорее всего, война вас не заденет.

— Что?.. — отвлекся от своих мыслей хозяин. — А! Нет, нет... Просто, если владыка собирает армию, то ее нужно будет кормить. Я не думал, что новая война начнется так скоро после предыдущей. У меня есть несколько стад овец и коз, которые готовятся к отправке на летние пастбища. И скот на продажу на запад. Там неустойка не большая выйдет, так что их тоже можно забить. Но у меня нет людей, чтобы потом все переработать и отправить шиноби. Сейчас к эта в Унии относятся неплохо, но работать на бойне желающих не прибавилось. Что же делать?..

— А вы спокойно отнеслись к новостям, Хирому-сан, — заметила Микото.

— Если такова воля Наруками-сама, то как мне еще поступать? — не понимающе посмотрел на Учиха эта. — Мои дети никогда не знали голода, а мои внуки, боюсь, забудут, почему они равны с другими детьми. Но я не всегда жил в богатом доме. Если будет нужно, то я отдам все, чтобы сохранить главное — будущее, которое есть у меня и у моих потомков на земле Рюджина.

— Твою бы силу да многим шиноби, — с признанием посмотрела на Хирому Юко. — Мы приведем тебе людей, которые не боятся запятнать руки кровью животных.

— Вы отправитесь в Страну Деревьев? — удивился мужчина. — Но как же...

— Еще есть время, — перебил эта Фугаку. — Но его не много, поэтому в сторону лишние разговоры. Кто купцы, с которыми ты договорился и как с ними связаться?

Покинув дом бывшего неприкасаемого, четверка Учиха без промедления направилась к цели миссии. Ягитани находилось не далеко, день пути пешком для обычного человека. Ниндзя могли преодолеть это расстояние гораздо быстрей. Нужно было лишь миновать границу и не попасться за ней. Шиноби Унии официально не работали вне границ своей территории.

Фугаку замер на ветви растущей на вершине скалы сосны и окинул взглядом раскинувшуюся внизу долину. Возле него вынырнули из Шуншина остальные Учиха. Оставался последний рывок и они попадут в Ягитани. Уже в паре десятков метров ниже начинались пастбища эта. Каменистая земля здесь была непригодна для земледелия, здесь даже деревья толком не росли. Это и позволило закрепиться в удобной долине скотоводам. Обычно именно в таких местах, появляется либо какурезато, либо деревня неприкасаемых.

— Готов, Итачи? — осмотрев жмущуюся к небольшой речушке деревню внизу, спросил Фугаку.

— Да, шинобигашира!

— Запомни, твоя задача узнать пределы своих глаз. Не сдерживайся. Мы прикроем тебя.

— Да, я помню.

— Будь осторожен с тайдзюцу, которое тебе передал Орочимару, — опустив руку на плечо сыну, сказала Микото. — Даже базовый Раканкен, которым владел Айрон, требовал очень крепкого телосложения. Немногие Сенджу и Узумаки смогли овладеть вершиной этого стиля, а монахи для этого посвящали всю жизнь совершенствованию своего тела. Даже Майто Дай и его сын предпочитают Гокен. Ты же изучил усовершенствованный учителем стиль, пределы которого пока никому не известны.

— Если Рюджин-сама обучил Итачи этому стилю, значит, он ему подходит, — без тени сомнения сказала Юко. — У твоего сына подходящие глаза и уникальное телосложение.

— Он получил его от отца, пусть и не в полной мере, — с волнением заметила Микото.

— Все будет в порядке, — заверил мать Итачи, чувствуя, что слова старших только больше нагоняют нервозность.

Это задание должно было помочь Итачи раскрыть силу своих глаз и освоить способности Мангекье Шарингана. После операции на Кумотори прошло не так много дней, но юный Учиха уже успел опробовать новые возможности своего додзюцу, позволив отцу изучить их. Именно после этого Орочимару вспомнил о Раканкен. Этому стилю тайдзюцу когда-то давно он обучал одного из первых своих учеников, Айрона Ли, одноклассника Микото. Это было боевое искусство ниндзя-монахов и практическую его часть Итачи выучить труда не составило — Шаринган позволил запомнить движения и ток чакры. Проблема была в том, что Раканкен был неотрывно связано с медитативными техниками и специальным комплексом упражнений.

Как и родственное ниндзюцу их Храма Огня, Райго Сенджусацу, продвинутые техники Раканкен требовали особой чакры, называемой Даром Клана Бессмертных, Сензоку но Сай. Практика этого искусства была сложной, она требовала ежедневного изучения и многие монахи даже к преклонным годам не могли достичь высот в искусстве. Когда-то Итачи тоже хотел испытать себя, но, как и многие, не осилил эту чакру. Однако Раканкен открывал новый путь к получению чакры Сензоку но Сай, для которого нужно было чрезвычайно крепкое тело, эмоциональное напряжение и истощение. Этот метод был тоже не из простых. Если бы не Мангекье Шаринган, Итачи не справился бы с ним.

Хотя даже глаза не решали всех проблем. Поэтому отец считал, что на реальной миссии его сын добьется больших успехов как в освоении самого додзюцу, так и уникального, усовершенствованного им тайдзюцу.

— Что скажешь о поселении? — спросил Фугаку, посмотрев на Итачи.

— Типичная деревня эта, — перетерпев возникшее на мгновение в глазах жжение от активированного додзюцу, ответил юноша.

Шаринган даже на расстоянии позволил мгновенно окинуть взглядом небольшой поселок и подметить мелкие детали. Загоны для скота и кособокие землянки — люди здесь частенько жили вместе со скотом, чтобы согреться холодными зимами и сэкономить на дорогих дровах. Торговали мясом и навозом, видно разбитую колею и крепкие телеги. Но денег много не имели, строения все плохонькие. А сейчас еще и побиты нападавшими. Видно несколько пожарищ, запекшуюся и почерневшую кровь на дерне крыш землянок, поваленные изгороди. Судя по следам, часть стад разбежалась.

— Напали профессионалы, — подумав, высказался Итачи. — Пришли с севера, с ущелья. Человек двадцать или тридцать. И быстро разобрались с местными — те не успели толком дать сопротивление. Использовали Катон и Дотон.

— Эта — тертые жизнью ребята. Кровь пустить они не бояться и делать это умеют, пастухам от животных отбиваться приходиться. Да и с бандитами разбираться случается. Или самим грабежом заняться. Но шиноби они ничего сделать не смогли, — согласился Фугаку. — Прав ты, напали не новички. Видать, и в самом деле работа Каменных Свирелей. Пойдем, расспросим спасшихся.

Вблизи деревня встретила смрадом тухлых потрохов. Деревянные чаны, которые были видны еще издали, оказались заполнены рассолами и очищенными кишками. Запах свежей крови, застарелой смерти и навоза — в Итачи это место пробудило память о первой в его жизни войне. Это было в четыре года. Место битвы было совсем недалеко отсюда. Тогда был дождь, он размывал кровь и орошал раздавленные тела. Ужасающие алые лотосы Кушины расцвели на поле сражения. Ее техника буквально разрывала тела врагов, разбрасывая вокруг брызги крови и ошметки плоти и потрохов.

Эта встретили гостей испуганными взглядами. На Учиха не было напаисано, что они шиноби, но не признать в них ниндзя было бы сложно. Итачи подметил, что здесь осталось мало мужчин. Больше старухи и совсем уж мелкие дети. Им было примерно столько же, сколько Итачи, когда он оказался на войне. Но эти дети жили в смраде с самого рождения. И вся их жизнь была войной за выживание.

Слишком резкий контраст между тем, как жил Хирому в Унии, и тем, как живут эта здесь.

Жители деревни не стали бежать и, похоже, были готовы с отчаянной покорностью встретить свою судьбу, какой бы она ни была. Расспросить их о том, что с ними произошло, труда не составило. И их слова, в целом, подтвердили то, что и так уже было известно Учиха. Оставалось выследить нападавших ниндзя и разобраться с заданием.

— Твои действия? — спросил Фугаку через некоторое время, когда Учиха добрались до еще одной небольшой долины.

Здесь река отвоевала у гор участок, густо поросший деревьями. Место дикое, чем и привлекло нукенинов. Шиноби Унии вновь стояли на ветвях деревьев, рассматривая впереди темный зев пещеры, перед которым зияла прореха в чаще, вызванная недавним оползнем. На землю спускаться никто не спешил, так как у противника скорее всего были ниндзя, владеющие Дотоном и сенсорными техниками на его основе. Путешествие по верхним лесным путям не самый надежный, но простой способ не попасться врагу раньше времени.

— Найду языка и приступлю к заданию, — ответил Итачи на вопрос Фугаку. — Раз мне нужно просто использовать свои силы, значит, сложная тактика ни к чему. Действую по обстановке.

— Разумно. Тогда приступай. Мы наблюдаем.

— Понял, — Итачи сорвался с места.

Чуть меньше, чем через месяц, ему должно было исполниться семнадцать, но за его плечами уже были боевые выходы, так что ситуация была привычной. По коже словно пробегали волны электрических разрядов от возбуждения и страха. Чувства привычные и знакомые. Разум мог взять их под контроль.

Способов подобраться к пещере у Итачи было не много. Его навыки скрытного передвижения были ограничены. Проще всего было быстро сократить дистанцию до пещеры, преодолеть открытое место перед входом в грот. Каменистая осыпь перед ним стала естественной сигнализацией — один неверный шаг и камни могли начать сыпаться вниз, привлекая внимание шиноби. Шуншин позволил промчаться по склонам горы, остановившись прямо над входом. Быстро скользнув взглядом по площадке под собой, Итачи не заметил охраны. Но до ушей донеслось неразборчивое бормотание и шаркающие шаги по каменному полу.

Звуки шагов прервались сдавленным стоном.

— Ха! В этот раз лучше, — эти наполненные довольством слова были произнесены внятно, позволив Итачи разобрать их. — Руку набил уже. Даже не пикнул.

— Все равно мороки много с ними, — раздался второй голос, раздраженный. — Свалить всех в кучу да закопать. Быстрее и проще. Я всякий раз потом в крови хожу. Хорошо, что фартуки у эта догадались захватить.

В пещере раздался приглушенный звук удара, кто-то похлопал в ладоши, словно стряхивая с рук пыль.

— Ты вечно недоволен, брат, — сказал первый человек. — От этих избавляться нужно сразу. Босс их препаратами обколол, пусть и выбраковал, но все равно мало ли чего учудить могут? Копить, чтоб закопать всех разом, нельзя. А ты прекращал бы ныть. Когда босс собирал малолеток, тебе не нравилось, что мозги в стороны летят. Сейчас кровь. Что за чистоплюй-то ты? С мелкими выродками вообще халява же была — бери за ногу, да об стенку головой. Напрягаться даже не надо. А тебе все не то.

— Ты здесь прачку видишь? — набычился второй. — Я, сука, ниндзя! Какого ляда я должен стираться и носить вонючие обноски? Тут у босса стадо бездарей сидит, так хоть бы к делу их приспособил.

— Задолбал ты, брат. А мне вот забавно стало. Ты прикинь. Эти фартуки раньше эта носили, когда коровок закалывали. А теперь мы носим, когда их колем! Ха-ха-ха! Ха... Ха...

Смех застрял в горле ниндзя, когда в тени пещеры вспыхнула паря багряных огоньков Шарингана. Гендзюцу сковало его разум, не дав и шанса среагировать на угрозу. Аккуратные шаги отозвались едва слышным скрипом каменной крошки под ногами Итачи. Нос защекотал едва слышимый запах тления. У ног охваченных иллюзией шиноби нашелся люк, за которым открывалась глубокая вертикальная шахта. Шаринган позволил с чудовищной четкостью различить на ее дне тела людей.

Они, размякшие и разбухшие, плавали в собственной гнилостной жиже. Оттуда на Итачи быстро стекленеющими глазами смотрел еще живой человек. Эта. Подросток с обритой головой и странно деформированными конечностями. Он был еще жив, но глубокая рана на правой стороне живота гарантировала, что спасать его уже поздно. Повреждена печень и воротная вена. Травматический шок от боли и кровопотери парализовал парня. На его счастье на дне шахты не было кислорода. На несколько секунд мучения неизвестного эта были короче.

Волна мурашек пробежала по телу Итачи. Это место было ненормальным. Эта яма — не просто санитарный могильник. Это специальное сооружение, в котором трупы перегнивали, как компост. Хорошо сооруженная конструкция, с грамотной вентиляцией — запаха гниения почти не чувствуется. И создана исключительно для утилизации тел. Человеческих тел! Людей, убитых с предельным профессиональным безразличием. Учиха поднял взгляд на погруженных в гендзюцу шиноби. Мужчины, молодые — двадцать или тридцать лет. У одного протектор на голове с перечеркнутым знаком давно исчезнувшей Танигакуре, у второго повязка на плече со знаком Ишигакуре. По внешнему виду это обычные люди, с первого взгляда и не скажешь, что внутри с ними что-то не то.

Глаза Итачи начало жечь, от прилившей к ним чакры. Сердце в груди ударило с удвоенной силой, разгоняя кровь и вздувая вены на теле. Усовершенствованное отцом искусство Раканкен начало действовать. Метод семи Вдохов Небес и Архатов Кулак запустили биохимические процессы. Гнев разогнал организм, огибая разум и оставляя его холодным. Чакра Учиха иглами вонзилась в сознание нукенинов, лишая их воли.

— Ты, — Итачи посмотрел на одного из шиноби. — Сколько вас? Кто ваш лидер?

Губы на опустошенном лице лице шевельнулись, нукенин из Ишигакуре сипло произнес:

— Сорок восемь. Викта.

— Викта? — нахмурился Итачи. — Виктор? Кто-то издалека. Откуда он?

— Не знаю.

Итачи не мог припомнить ни в одной из Книг Розыска нукенина по имени Виктор. Это было неприятно. Скорее всего босс у Каменных Свирелей сильный шиноби. Узнать перед битвой его техники было бы не лишним. В Техаишо обычно имелась подробная информация о целях, но раз это не выход, то придется выуживать информацию из языков. Это потребовало бы больше времени, но подготовка — залог уверенной победы. Однако времени у Итачи не было.

— Ага... — прозвучал голос, эхом отдающийся от стен пещеры. — А я-то думаю, что за мелкий вредитель сунулся в мою лабораторию. А тут, оказывается, аж целый Учиха!

Резкий толчок обеими рыками. Ладони Итачи коснулись животов захваченных иллюзией нукенинов. Атакующие техники Раканкен и Гокен по сути имеют одну цель — нанести сокрушающий удар, который приведет к быстрому поражению противника. Но у двух стилей была масса отличий. Одна из которых в том, что удары Сильного Кулака более разнообразны и наносят локальные и глубокие повреждения, ломая кости и нанося ушибы внутренним органам. Кулан Архата прямолинеен и предсказуем, но он растекался по телу противника ударной волной, вызывая обширные внутренние повреждения и контузию.

Кровь и розовая пена выступили на губах двух неудачников, когда атака Итачи разорвала их внутренности. Нукенины рухнули двумя безвольными куклами наземь, позволив Учиха шагнуть вперед и встретиться с новым противником лицом к лицу.

— Виктор? — сощурившись, спросил Итачи.

Перед ним показалось двенадцать человек. Некоторые с перечеркнутыми знаками какурезато, другие без оных вовсе. Типичные наемники. Появились неожиданно, значит, впереди какой-то маскирующий барьер. Странно, что его не было снаружи. Но что важнее, человек, который окликнул Итачи. Невысок, но смотри на всех, словно сверху вниз. Похож на босса. Крепок, руки жилистые, но мозолей на них не видно. Ирьенин. Это неприятные новости. Ирьенины, имеющие подчиненных и готовые встретиться с врагом лицом к лицу, пусть и прячась за спинами своих пешек, бывают опасны. Более того, во взгляде конкретного этого читалось очень знакомое выражение.

Так же иногда смотрел Орочимару.

По спине Итачи пробежала волна неприятных мурашек.

— Ты смог нормально выговорить мое имя? Похвально, молодой человек, — сощурился в ответ босс нукенинов.

— Страна Долин? — быстро оценил одежду, расовые признаки и акцент ирьенина, пришел к выводу Итачи. — Ты далеко забрался от родины. Пытаться не наследить у себя дома было ошибкой. Вы — моя миссия.

Сказав это, Учиха следил за пространством, выискивая основу маскирующей техники.

— Какое дело Учиха до моей скромной персоны? — развел руками Виктор, словно демонстрируя свою заурядность. — Тем более, ты ведь из Унии. И работаешь за ее границами. Что на это скажут Каге? Зачем тебе так подставлять своего бога. Давай-ка просто разойдемся, малой. Незачем портить друг другу жизнь.

— Я уже не принадлежу Унии. Я шиноби Конохи. Южного Листа. Твои угрозы пусты. Даже если забыть, что это угрозы мертвеца.

— Слишком громкие слова для шкета только-только вылезшего из-под маминой юбки, — криво оскалился Виктор.

По его знаку остальные наемники пришли в движение, начав медленно окружать Итачи.

— Дайкаге-сама уже знает про вас, — холодно сказал Итачи, указав на едва заметные следы на земле. — Здесь было многовато змей. Они разрушили внешний маскирующий барьер. Тебя это не насторожило, Виктор? Ты ведь знал, что эта поклоняются Наруками. И ты знал, что это одно из имен Рюджина. И знал, чем заканчиваются все гонения на Рюджинкё.

— Ха! Да ты наглдец, каких поискать! — лицо Виктора немного разгладилось. — У меня еще есть время чтобы убраться отсюда.

— Поздно, — наконец разгадав ловушки в этой пещере, решительно сказал Итачи и поднял руки, стремительно складывая печати. — Наруками уже здесь.

Золотая чакра Сензоку но Сай потоком пронеслась по меридианам одновременно с тем, как томое в его глазах совершили оборот. На радужке вспыхнул новый узор, напоминающий шестиконечную звезду. Трое из резко дернувшихся к Итачи шиноби замерли, попав в гендзюцу. Остальные знали, как противостоять техникам глаз, или им просто повезло. Но Мангекье Шаринган — это не то, с чем можно справиться простым везением.

Кайтакусанджин!

Левый глаз Итачи ожгло болью. Россыпь мелких угольно-черных молний брызнула в стороны от Мангекье Шарингана, мгновенно проникая в тело. Энергия, которую Итачи не мог ощутить, но которую отец называл природной, хлынула в плоть, преображаясь силой додзюцу. Острые грани сюрикенов с хлопками вспороли воздух, устремляясь к Учиха. Шаринган позволял видеть каждый из них. Можно было отбить их все, уклониться, отразить обратно. Но для Итачи эта атака не значило ничего. Тело, способное выдержать вершину искусства Раканкен не повредить обычной сталью.

Металл сюрикенов бессильно скользнул по ставшей черной, как смоль, коже Итачи. Его руки замерли, сложив пару одноручных печатей. Позади него в воздухе проявился слепящая, словно сотканная из солнечного света, фигура. Массивное мускулистое тело, замершее на одной ноге, словно в движении яростного танца. В одной паре его рук змеями ветвились молнии, во второй хищно смотрели в сторону противника меч и молот, третья сложена в печати Дракона. На трех лицах проявления застыла маска гнева и ярости.

Райго Санменсацу: Коку!

Золотой свет божественного проявления на миг озарил пещеру, чтобы тут же сжаться в одну точку и войти в тело Учиха. Созданная отцом техника пришла в резонанс с неполным кеккей генкай Широхеби но Чикара, который унаследовал Итачи. Черная плоть, словно податливая глина, преобразилась.

С треском разошлась ткань походной рубахи и нательного белья, обнажая шесть пар мускулистых рук и широкий торс черного асуры. Итачи сделал шаг вперед и тяжело заревел, борясь с захватившей его силой и терзающей все естество боли. Камень под его ногой растрескался, брызнул в стороны щебнем. От дыхания в воздухе заискрились черные молнии. Алые глаза вспыхнули в ощутимо сгустившейся тьме демоническим сиянием. Волна едва ли не осязаемого гнева заставила отшатнуться наемников.

Сензоку но Сай — чакра, получаемая путем концентрации чувств. Раканкен — один из путей управления эмоциями и гневом. Чакра забирала всю ненависть Учиха, превращая ее в силу и оставляя голову холодной.

Воздух с громом смялся, когда Итачи рванул вперед. Его тело закрутилось в танце. Кровь и плоть брызнула в стороны. Мощь ударов взорвала пойманных ранее в гендзюцу нукенинов. Шаринган уловил движение чакры впереди. Кулаки врезались во вспыхнувший пурпурным пламенем барьер. Жар огня ожег руки, заставив зарычать от еще одной волны боли. Но тридцать пальцев впились в кеккай дзюцу просто разрывая преграду, осыпавшуюся фиолетовыми искрами.

Асшо!

Удар Разрушительной Ладони обрушился на пол пещеры. Пол под ногами Итачи просел, сеть трещин разбежалась в стороны, сбивая с ног успевших создать технику ниндзя. Боль от используемой техники слепила и приводила в неистовство, заставляя бросаться вперед. Итачи бил и кромсал, попадающихся под руку противников. Горячая кровь текла по телу, обжигая словно кипящее масло. Техника Сошествия Трехликого Убийства преобразила Итачи, повысив его мощь и сенсорные способности. Несмотря на непробиваемую плоть, все тело пронзало от боли, словно с него содрали кожу.

Шаринган жгло от прилившей к нему чакры. По щеке от левого глаза пролегла дорожка от покатившихся вниз кровавых слез. Кайтакусанджин, Троица Богов Развития, питала Итачи силой, но ощущение это было обманчиво. Чакра Учиха сгорала в додзюцу. А неистовый танец демона внезавно остановился. Шесть рук Итачи встретились с шестью руками, под кожей которых бешено бугрились мышцы.

— У тебя интересная техника, — со смесью испуга и злости прошипел в лицо Итачи Виктор, из плеч которого выросло еще две пары дополнительных рук, которыми он смог заблокировать атаку преобразившегося Учиха. — Думаю, она может подойти мне!

Вместо ответа огонь зажегся в правом глазе Итачи, обжигая его изнутри.

Аматерасу!

Первые язычки черного пламени только проявились в воздухе, а Виктор уже отшатнулся в сторону. Огонь техники лишь коснулся одной из рук, побежав по предплечью к кисти. Этого было бы достаточно против обычного противника. Но, скривившись от боли, Виктор стремительным движением врезался горловой в грудь Итачи, заставив того отшатнуться от внезапно чудовищной силы удара. Резкий взмах одной из рук — и объятая Аматерасу конечность противника отлетает в сторону, разбрызгивая крови по воздуху. Однако из культи вместо крови из артерий в воздух выстрелили алые линии быстро разрастающихся сосудов, которые за мгновения обросли плотью. Один удар сердца — и у Виктора отросла новая рука.

Техника регенерации. Как Итачи и предполагал, противник оказался ирьенином. Бой с ним может затянуться и это слало бы поражением. Учиха уже сам отпрыгнул назад от Виктора, еще в прыжке складывая новые печати. Как только ноги коснулись земли, чернота с тела Итачи сошла вместе с растворившимися подобно чернилам в воде двумя лишними парами рук. Вместо этого в воздухе вокруг него вспыхнула алая пламенеющая чакра, укрывая и защищая собой создателя. Образ трехликого и шестирукого асуры вспыхнул алым вокруг Итачи, заполняя собой пространство пещеры.

Райго Санменсацу: Секи!