I will fix you 12-15

***

Тэхен стоял буквально в метре от него, сузив глаза и пытливо всматриваясь в охреневшего и растерянного Гука. Конечно же Чонгук не ожидал, что сегодня ему посчастливится найти Кима. И уж точно не думал, что тот настолько изменился. Будто ебанная обложка ебанного журнала «Молодой, красивый и богатый».

Всё, все расходимся, карма уже показала (еще нет), как жизнь расставила всё по своим местам.

Тэ вернул естественный цвет своим волосам — насыщенные, темные, они завивались на концах, возможно от влажного прибережного воздуха, и были аккуратно уложены под завязанным на манер банданы длинным платком. Белая льняная рубашка и свободные шорты подчеркивали изящность фигуры и длинные стройные ноги.

Но лицо — будто ожившая скульптура. Идеальные черты, идеальная кожа, красивые идеальные губы, будто нарисованные в манхве глаза. И взгляд, которым можно резать на красивенькие кусочки металл.

— Отвисни, — посоветовал Чону язвительный администратор, но тот даже не обратил внимания на его слова.

Наверное, эта встреча должна была бы быть другой. Ну, к примеру, Чонгук в лучшем своем наряде (у него нет лучшего наряда, но опустим это), после какой-нибудь коллагеновой и жутко дорогой масочки для лица (он никогда ими не пользовался, но Хосок не раз говорил, что все их делают), орошенный самым крутым и модным парфюмом, с ленцой облокотившись о стойку администратора, и забирая ключи от самого дорогого номера в отеле, низким голосом выдать что-то вроде: «Оу, Тэ… Не ожидал тебя здесь увидеть. Сколько лет, сколько зим».

Ну, или хотя бы выглядеть нормально.

На деле же Гук — измученный во всех смыслах этого слова, пот стекал с него ручьями, на голове — воронье гнездо, шея измазана жуткой маминой тоналкой, которая, не только выделялась на фоне его кожи какими-то грязными пятнами, но еще и успела испачкать белую футболку. Футболку не самую новую и застиранную — из старых вещей Чонгука, что были дома у мамы. Почему-то он не озаботился покупкой новой одежды, пока был в Пусане...  (̶п̶о̶т̶о̶м̶у̶ ̶ч̶т̶о̶ ̶о̶н̶ ̶т̶е̶п̶е̶р̶ь̶ ̶б̶а̶н̶к̶р̶о̶т̶)̶

Хотя Чонгук не видел, как эта слегка узковатая в плечах вещь отлично выделяла его сильные, скульптурно накачанные руки, прорисовывала вены и заставляла упереться взглядом в почти полностью забитую сложными рисунками правую руку. Раньше там было всего несколько набросков.

Тэхен опустил взгляд ниже — сквозь прорези в джинсах на бедрах прорывались твердые мышцы. Тэ снова поднял взгляд к лицу Чона и вопросительно поднял правую бровь.

Чонгук молчал, Тэхен — тоже, администратор со всё более возрастающим интересом разглядывал обоих.

— Тэ, — первым заговорил администратор.

— Сонбэним, Джейби, сонбэним, — тут же с нажимом поправил его Ким, не отрывая своего взгляда от Гука.

— Сонбэним, Джейби, сонбэним, — поправился администратор, — к вам посетитель — ваш старый друг.

На лице Тэхена прорезалось что-то вроде удивленной полуулыбки. Полуулыбки, которая в некоторых странах приравнивается к запрещенному холодному оружию.

«Возможно сейчас меня начнут бить», — подумалось Гуку. Но Ким всё же сумел его удивить.

— До друзей нам, конечно, далековато, — спокойно сказал он, — но в университете мы были одногруппниками.

— А, это когда ты еще учился в Сеуле?

— Джейби.

— Когда вы еще учились в Сеуле, саджан-ним?

— Да, тогда. Так, — Тэхен помедлил, — Чон Чонгук, ты искал меня?

Гук кивнул.

— Да. Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Лин, у тебя нет работы? — поинтересовался Тэхен, даже не глядя в сторону официантки — ту мгновенно как ветром сдуло. — Джейби?

— Не-а, у меня сейчас нет работы, — отрицательно покачал тот головой, и с интересом приблизился еще ближе — чтобы точно ничего не пропустить.

Тэхен закатил глаза.

— Джейби!

— Что?! Я не оставлю вас наедине — может, он бандит какой! Синяки на роже, костяшки сбиты, рукав забит, бицуха! Можно потрогать?

— Нет, я не бандит! — всполошился Чонгук. — Меня недавно ограбили!

— И вы, отбивались от них, судя по всему, кулаками? — с любопытством поинтересовался Джейби.

— Да, — кивнул Чон. Подумав, что небольшая доза жалости еще никому не помешала, добавил: — И меня пырнули ножом. Вот, — он задрал футболку, чтобы продемонстрировать медицинскую повязку на боку.

— Вау, — выдохнул Джейби. — Как стиралка!

Чонгук, не понимая, о чём тот говорит, растеряно опустил взгляд на свой живот и лишь спустя какое-то время осознал, что администратор говорил о его прессе. Он тут же опустил футболку.

Тэхен куснул свою нижнюю губу — хорошенькое начало дня, ничего не скажешь. Мать его, чертов Чон Чонгук, собственной персоной, странный и неопрятный находится здесь, в его отеле. Тэхен сузил свои глаза еще больше.

— И? — напомнил он Чону.

— Да. Тэхен, я бы хотел с тобой поговорить. Наедине, — и выразительно взглянул на администратора. Тот всё еще успешно делал вид, что ничего не понимает.

Ким тоже взглянул на Джейби. Но не успел ничего сказать, как телефон, который он держал в руке, ожил. Тэ бросил свой взгляд на экран.

— Они уже здесь, идем, — посмотрев на продолжающего мяться Гука, добавил: — Чон Чонгук, если это важно — найдешь меня. Если нет — выход отыщешь сам.

Он развернулся и, засунув руки в карманы шорт, тут же вышел. Джейби поспешил следом.

Только оставшись один, Чонгук смог спокойно выдохнуть. Кажется, всё идет не как надо: Тэхен — холоднее айсберга, эта пиявка Джейби не отходит от него ни на секунду, а сам Чонгук продолжает тупить.

Он прошелся по лобби — на удивление здесь больше никого не было.

Несмотря на то, что это был административный корпус, по роскоши он не уступал зданиям, предназначенным для гостей. Еще в пути, полистав в телефоне Tripadvisor, Чонгук уже знал, что отельный комплекс Jeju World Hotel Resort & Spa — люксового уровня, и простые смертные здесь не останавливаются. Фотографии успели впечатлить, а цены заставили охуеть.

Гук вынужден был признать, что роскошному Тэхену, как никому другому, подходило это место. Вот только кем он здесь приходился? Джейби сказал «саджан-ним» — мог ли Тэ, изгнанный из дома и лишенный наследства, действительно быть владельцем этого места? Честно говоря, это было сомнительно.

Большое лобби админкорпуса имело выходы на две веранды со столиками, мягкими диванчиками и миллион долларовым видом на море, внутри размещался собственный бар, парочка огромных плазм на стенах крутили какую-то муть, одну из стен украшал большой аквариум.

Чонгук обошел всё, подошел к столику, за которым сидел Тэ — недопитая чашка с кофе, забытый рабочий блокнот, в блюдечке рядом лежал леденец, который Ким Тэхен так эротично перекатывал во рту.

Гук прикрыл глаза, чтобы еще раз воспроизвести в памяти этот момент. Внизу живота появилось приятное давление, и ему так хотелось отдаться этому ощущению, но Чон сам себя остановил — что же это получается: приехал спасать Тэхена, а теперь только и представляет, как тот берет в рот…

— Хэй! Ты кто? Чё делаешь? — Чонгук, вздрогнув, резко обернулся. Но парень, который его окликнул, уже махнул безразлично рукой и направился вглубь помещения. Чонгук поспешил за ним.

Незнакомец прошел прямиком к бару и стал там хозяйничать.

— Ты же не доложишь этому… — он поднял голову и скользнул взглядом по Гуку. — Так кто ты?

— Чонгук, — представился тот.

Его собеседник незаинтересованно кивнул, доставая нужные ингредиенты. Он наполнил шейкер кубиками льда, добавив текилу, ликер и сок лайма.

— Никогда не жалел, что с витаминных соков перешел на «Маргариту»… — пробормотал он, взбалтывая шейкер в руках. — Мелкий, достань бокал, — Чонгук тут же безошибочно взял широкий бокал с длинной ножкой. — Молодец, а теперь немного охлади его льдом, — Гук снова сделал так, как его просили. — Невероятно! — восхитился тот. — Ты буквально идеальный помощник бармена, — незнакомец взял охлажденный бокал, сделал на его кромке кольцо из соли и вылил в него жидкость из шейкера. Сделав первый глоток, тут же расплылся в довольной улыбке. — То, что надо. Праздную развод, — пояснил он Чону. — Не говори этому мудозвону, что я был здесь.

— Эм-м… Тэхену?

Незнакомец посмотрел на него, как на помешанного. На Чонгука так сегодня смотрели уже не впервые.

— Его помощнику, этой ящерице — Джейби.

— А-а… Я думал, что он здесь администратор.

Посетитель отрицательно покачал головой, продолжая мелкими глотками наслаждаться «Маргаритой».

— Не-а, это личный помощник Тэтэ, — Чон кивнул, принимая новую информацию. Незнакомец порылся в тумбе и достал несколько пачек с орешками. — Я ушел, меня здесь не было. До встречи, Чон Чонгук.

Гук кивнул ему на прощание и тот, прихватив еще бутылку с каким-то ликером и пол лайма, ушел. Только гораздо позже Чонгук осознал, что не называл ему своей фамилии.

Чон устало присел на краешек барного стула. Событий было много, и их всё еще нужно было переварить. Только сейчас, хотя бы немного расслабившись, он вдруг вспомнил, что последний раз ел еще с самого утра — кофе со вчерашним рыбным пирожком. А сейчас уже — Гук взглянул на циферблат часов, висевших на одной из стен — почти два часа дня. С тех пор как Тэхен и его помощник ушли, прошло почти сорок минут. Время тянулось бесконечно медленно.

Чонгук поднялся со стула и зашел за барную стойку. Если он возьмет пачку драгоценных орешков в этом люксовом отеле — его же не казнят за это? Но только он открыл тумбу, как послышались голоса. В панике, Чон присел за стойкой.

«Что я делаю?!», — с отчаянием подумал он, понимая, что это вернулся Тэхен.

Тэхен и Джейби продолжали, судя по всему, обсуждать прошедшую рабочую встречу. Чонгук, проклиная себя, на чем свет стоит, сидел на полу. Он слышал, как отодвинулся стул — видимо, Тэ сел, потому что голос его помощника блуждал по помещению.

— Он ушел, — не то спросил, не то сообщил Тэхен.

— Кто? — не понял Джейби. — А, твой посетитель. Я удивлен, думал, что он задержится. Он ТАК на тебя смотрел.

— Как? — помолчав, всё же поинтересовался Тэ.

— Ну, не знаю… — помощник хмыкнул. — Как будто был готов отсосать тебе прям тут, и мы с Лин ему бы не помешали.

Когда Тэ ответил, в его голосе прорезались насмешливые нотки.

— Очень в этом сомневаюсь. Он — гомофобное чмо.

— Серьезно? — недоверчиво переспросил администратор. — Честно говоря, тех двух минут, что он на вас, сонбэним, не мигая, пялился, лично мне с головой хватило, чтобы сделать хм… кое-какие выводы, — его голос становился все более пошловатым.

— Господи, Джейби, почему бы тебе не заняться делом?

— Прошу прощения, сонбэним, извините, сонбэним, — с откровенно фальшивыми нотками зачастил тот.

— Когда-нибудь, Джейби, ты знатно огребешь, — задумчиво произнес Тэхен, судя по звукам, листая какие-то бумаги.

Некоторое время стояла тишина, было слышно лишь веселый гомон, доносящийся от одного из ближайших бассейнов.

— Чимин-ши не отвечает?

От неожиданности Чонгук так дернулся, что едва не приложился головой о стойку. Он в панике прикрыл рот рукой.

— Я подвешу его за самое ценное над воротами отеля, — с раздражением проговорил Тэ. — Мне уже надоела эта его игра. Нам нужна его подпись, мы не можем нормально проводить переговоры!

— Я спрошу это еще раз, и ты еще раз мне не ответишь, но всё же: из-за чего вы поругались?

— А я тебе скажу еще раз: мы не ругались, — голос Кима был уставшим. Он всё еще продолжал перебирать бумаги. — Сделай мне кофе. Крепкий.

— Если вы не ругались, — голос Джейби становился ближе, и Чонгук в панике широко раскрыл глаза, — тогда почему он уже полгода не выходит на связь и игнорирует все твои звонки и сообщения? И мои тоже? — с обидой добавил помощник.

— Потому что мой брат явно испытывает мое терпение.

Джейби подошел к бару и включил кофемашину. Пока что Чонгук, прячущийся за стойкой, ему не был виден, но Чон был буквально в одном шаге от того, чтобы его раскрыли и с позором выволокли наружу.

— Здесь опять был Джин! — возмущенно воскликнул помощник. — Он снова делал «Маргариту»! Я точно знаю, что он подворовывает бутылки! Босс, вы должны что-то с этим сделать!

Тэхен рассмеялся.

— Он празднует свой развод.

— Уже третий месяц! Сколько можно сидеть у нас и праздновать развод?! Это уже ни в какие ворота! Он живет здесь на шару! Он нас разорит!

Тэхен продолжал посмеиваться, когда Джейби с грохотом поставил перед ним кофе. Который, конечно же, скорее всего, расплескался.

— Джейби, — тон Тэ стал прохладным. — Джинни — мой друг. И даже если он будет жить здесь еще три месяца, это тебя не касается.

— Я расскажу всё Чимин-ши.

— Чимина это тоже не касается.

— Чимин-ши — совладелец этого отеля, так что касается. И они друг друга терпеть не могут. Если бы он знал, что Сокджин поселился здесь, — он бы мигом вернулся!

«Чимин — совладелец этого отеля? Ахереть. Этот гаденыш постоянно стрелял у меня деньги на бензин и сигареты, я всё время платил за нашу еду, а он зудел, что всего лишь бедный автомеханик! Ким Тэхен, становись в очередь, первый, кто подвесит Пака за яйца — буду я!»

— Ну, привет! — прозвучало над головой, и это было тем мгновением, когда Гук лишился приличного запаса своих драгоценных нервных клеток. Он поднял голову: на него, ухмыляясь, смотрел помощник Тэ. Сейчас, как никогда, Чон был солидарен с Джином: Джейби — скотина!

— Что там? — спросил Ким.

— У нас здесь гости, — промурлыкал Джейби.

Чонгук обреченно вздохнул.

***

Ким Сокджин

Джейби

Да, Чонгук конкретно так попал. Ему пришлось вылезти из-под барной стойки, всячески стараясь выглядеть невозмутимым и не роняя при этом своего достоинства. Да, прятался, да, воровал орешки — с кем не бывает?

Тэхен смотрел на него удивленно, но как-то безэмоционально. Гук всё больше осознавал, насколько тот умел держать свои эмоции под контролем — хрен поймешь, что он на самом деле думает.

Чтобы не превращать всё происходящее в какую-то непонятную драму, Чонгук решил, что нужно максимально быстро прояснить ситуацию.

— Проститеменяпожалуйста! — он отвесил поклон кулеру, на который всё это время таращился. — Я очень голоден, поэтому хотел одолжить ваши орешки — с возвратом! Вы зашли, и я запаниковал.

И смотрит щенячьими глазками на всех троих — на кулер, на Тэхена и на Джейби — типа, ну, что вы мне сделаете?

Мама когда-то говорила ему, что правда все врата открывает. Это, конечно, наглая ложь, но иногда такая тактика бывает очень кстати.

Помощник Кима насмешливо фыркнул, а Тэхен как-то совсем незаинтересованно пожал плечами.

— Пообедай у нас — здесь отличный ресторан. Шеф-повар — француз. У него две мишленовские звезды, — предложил он.

Кажется, Тэхен над ним издевается.

— Боюсь, мне придется расплачиваться за этот обед своей почкой, — усмехнулся в ответ на это предложение Чонгук.

— Ну, что вы, печенки вполне хватит, — язвительно вставил Джейби.

Гук видел, что Тэхену всё это уже порядком надоело.

— Слушай, давай проясним всё сразу: зачем я тебе понадобился? Спустя столько лет? — поинтересовался он, разрезая Чона вдоль и в поперек своим ледяным взглядом.

Чонгук с шумом выпустил запертый в грудной клетке воздух. Окей, поехали.

— Я приехал сюда не просто так, — он сделал паузу. — Я приехал сюда от имени Чимина.

Отлично, кажется, он добился их внимания, потому что оба собеседника уставились на него охреневшими взглядами.

Чонгук отошел, наконец, от барной стойки, к которой прилип с самого начала этого неловкого разговора, прошел чуть дальше и сел за один из столиков.

— Ты знаком с моим братом? — в конце концов, спросил Тэ, подойдя на пару шагов ближе.

— Да, — подтвердил Чон, — он — мой друг.

На самом деле Гук тешил себя мыслью, что официально они с Паком не заканчивали свою дружбу, так что технически, технически (!) он не врет.

— Как-то слабо верится, — Джейби недоверчиво поцокал языком. — Вы уверены, что мы говорим об одном и том же Чимине?

— Уверен, Джейби, уверен, — успокоил его Чон.

— Каким образом ты познакомился с ним? — Ким ему явно не верил, но всё же версию Чона хотел услышать.

— Случайно. Главное, что я хотел сказать, — Чимин скоро вернется. И он попросил меня дождаться его здесь.

— Это бред, — резко произнес Тэ. — Я не знаю, что ты задумал, но я не верю ни единому твоему слову.

— Доказательства? — потребовал помощник.

— У меня много наших совместных фото, но они остались на другом телефоне — в рисе, — Тэхен всё больше хмурился. История Чона не выдерживала никакой критики.

Он достал из кармана смартфон и набрал номер брата. Конечно, тот не взял трубку. Тогда он быстро напечатал ему сообщение.

Здесь Чон Чонгук. Он утверждает, что ты прислал его сюда. И сказал ему дождаться тебя в отеле. Это правда?

Тэхен показал телефон Чонгуку.

— Посмотрим, что он ответит.

Чон запаниковал. Вся надежда его плана была основана на том, что Пак продолжит игнорить брата.

Джейби тоже заглянул в телефон Кима.

— Он не ответит, — и тут же замолчал, когда сообщение отметилось прочитанным. — Прочитает и не ответит, — и в шоке раскрыл рот, когда все трое увидели появившуюся надпись: «Печатает сообщение».

Чонгук в панике сглотнул. Телефон противным писком уведомил о новом сообщении.

Да.

Тэ переглянулся со своим помощником. Чонгук неверяще продолжал пялиться на это «Да». Он отвлекся от айфона Кима, только когда услышал, как уже на его собственный телефон пришло сообщение. Почему-то Гук догадывался, кто это был.

Поздравляю, теперь ты тоже врешь. Правда, это легко, когда есть цель?

***

Разговора с Тэхеном снова не получилось. Бросив на Чонгука напоследок полный недоверия взгляд, Ким скрылся на втором этаже, в своем кабинете. Джейби разместился с лэптопом на веранде.

— Чего тебе? — спросил, увидев, что Чонгук никуда не уходит.

— Я здесь неожиданно застрял, так как всё еще не поговорил с Тэхеном. И, скорее всего, мне придется остаться на острове на ночь. Я могу где-то переночевать?

— Можешь, — кивнул тот. — Но не здесь.

Ок, кажись, его послали.

Так как нужно было убить время, пока Тэхен перестанет злиться и, в конце концов, согласится нормально пообщаться с Чонгуком, Гук решил немного прогуляться по отелю. После этого он сходил к морю и недолго посидел в тени на пляже, задумчиво массируя свою ногу, которая от нагрузки снова стала отекать.

Гук соврал про Чимина, чтобы иметь возможность остаться рядом с Кимом и в дальнейшем спокойно с ним поговорить. Потому что тот Тэхен, которого он сегодня встретил, на разговор с ним явно не был настроен. И неизвестно почему, но Пак пошел ему навстречу. И на том спасибо.

А еще очень хотелось есть — хоть Гук и выгреб за орешки, попробовать их ему так и не удалось. Поэтому подумав, он вышел за территорию отеля, где сразу же нашел премиленькую кафешку с приятными ценами и вкусно там отобедал.

Вернувшись обратно, Чонгук вновь пошел по пути белой брусчатки в админкорпус. Каким же было его удивление, когда там никого не оказалось, а официантка Лин сообщила, что Тэхен с помощником уехали на какую-то встречу в город, и их сегодня уже не будет.

«Приплыли», — расстроено подумал Гук. Было уже пять вечера, у него не было ни места для ночлега, ни даже вещей, необходимых для ночевки — планируя эту поездку, он был уверен, что уже к вечеру вернется домой, в Пусан.

Гуку вспомнились слова злого аджосси — о том, что летом можно ночевать на улице. Конечно, доходить до такого не хотелось, но выхода у него попросту не было. Тратиться на курорте на отель было выше его бюджета, да и желания участвовать в подобных пустых тратах не возникало.

«Да», — принял решение Гук. Он переночует на пляже, утром найдет Тэхена, попросит у него прощения, и вернется в Пусан.

***

Когда Тэхен добрался домой, уже была почти ночь. Впотьмах зашел в прихожую, но свет зажигать не стал. Он устал и не знал, как вообще пережил этот бесконечно длинный день. Тэ держался, как мог. Цеплялся в уме за всё, за что только можно было зацепиться. Использовал все свои ресурсы, чтобы не сорваться.

Знал, чувствовал приближение, понимал, что главное — дотянуть домой. Потому что по-другому нельзя. Он слишком хорошо осознавал, что будет дальше. Очень близко знаком с ней. Давно этой суки не было.

Голова кружилась, во рту появился неприятный привкус, как будто наелся плесени, Тэхен дрожал, ему было холодно. Он обнял себя руками и крепко зажмурился.

Началось.

Тело сломало напополам, и из горла вырвался жалобный, ломаный крик. Тэхен не заметил, как оказался на полу, его тело прошибла крупная дрожь. Он хрипел, кусал себе губы и руки, по-прежнему не открывая глаз.

Он сумеет пройти через это снова, столько раз проходил, значит, пройдет еще раз.

Утро встретило его холодными солнечными лучами. Тэ с трудом поднялся с пола ванной комнаты, где он провел всю ночь. Посмотрел в зеркало. Там кто-то, отдаленно напоминающий Тэхена, но не Тэхен.

Собирая все силы и волю в кулак, забрался в душ, монотонно делая все процедуры: вымыл тело, голову, побрился, почистил зубы. Промокнул лицо лосьоном, причесался.

После душа должно становиться легче, но ему охереть насколько не легче. Вода не смывает.

Тэхен поплелся в гардеробную, одеваясь в первое, что попало ему под руку. Взял незаряженный телефон, ключи.

Его дом находился на самом пляже, недалеко от отеля. Зайдя на территорию отеля, он пошел не в админкорпус, а к прибережной линии, где в ровный ряд выстроились бунгало.

Без стука зашел в одно из них. Прошел в спальню и завалился на кровать, прямиком на спящего там человека.

— Тэ, — пробормотал тот, — который час?

— Шесть.

— Утра?.. Бля, ты это серьезно?

Джин нехотя выполз из-под подушки, открыть опухшие глаза оказалось задачей не из легких.

— Чего так рано?

— Не спалось.

Тэхен лег рядом, настолько близко, насколько мог. Обнял Джина руками и примостил свою голову ему на грудь.

— Джинни-и, — протянул. — Можно я сегодня у тебя переночую?

— В смысле, сейчас? — уточнил тот, всё же стараясь максимально широко открыть заспанные глаза. Последние восемнадцать «Маргарит» вчера определенно были лишними.

— Не-а, в смысле, после работы.

— Океюшки. Буду ждать… Теперь я могу поспать? — снова пробормотал в подушку.

— Угу.

Джин мгновенно вырубился, а Ким, еще немного полежав с ним рядом, со вздохом поднялся и, тихо прикрыв за собой дверь, направился уже прямиком в админкорпус.

Снова проблемы наваливались снежным комом, Джейби язвил, голова ходила кругом.

Ким старался не думать, но получалось это с трудом. Завалил себя еще большим количеством работы.

В туалетной комнате долго мыл лицо холодной водой. Смотрел на себя в зеркало — там кто-то, кого он уже давно не видел. Опухшее лицо, серая кожа, большие воспаленные, испуганные глаза. Тэхен из вчера и Тэхен из сегодня — это два разных Тэхена.

Не думать, не думать, не вспоминать. Он сможет, он протянет. Еще один день. Он так всегда делал, значит, и сейчас получится.

В кабинет робко постучали. Джейби никогда не стучит, значит, это не он.

— Войдите, — хрипло проговорил Тэ. Откашлялся, цепляя свое привычное холодное лицо.

Вошел Чонгук. Зачем он только приехал, зачем вернул Тэхена туда, откуда он, казалось, уже давно выбрался?

Не думать, не думать, не вспоминать. Еще немного. Он выдержит.

— Чего тебе? — сразу грубо, чтобы поскорее ушел.

— Привет, Тэхен, — Чон робко улыбнулся. — Извини, что беспокою тебя. Нам так и не удалось поговорить. Но я всё же считаю, что должен сказать то, ради чего я здесь.

Еще немного. Тэ кивнул.

— Говори.

Чонгук подошел ближе. Тэхен сидел за большим массивным столом и сверлил его недовольным взглядом. «Этот стол ему не подходит», — почему-то подумал Гук. На стенах — какие-то грамоты, отливающие золотом сертификаты. Взгляд зацепился за название отеля на каждом из них — Jeju World Hotel Resort & Spa, а также за имя — Пак Чимин. Осмотревшись, Чонгук понял, что везде, где указано имя — указан только Пак. Но ни на одном из них не было имени Тэхена.

— Это кабинет Чимина? — он удивленно повернулся к Киму.

Тот лишь рассержено повел плечами.

— Чон Чонгук, ты ведь зачем-то пришел, ведь так? Говори, у меня ну о-очень мало времени. Ты же понимаешь — дела.

Сейчас, в это самое мгновение, Гук чувствовал себя таким расстроенным. Тэхен смотрел на него с нескрываемой злостью. Да, он понимал, что заслужил это, но всё же было очень неприятно.

— Тэхен, — начал Чонгук. — Пять лет назад…

— Нет! — Ким поднял вверх руку, будто говоря: «Заткнись!» — Если ты собираешься сейчас вспоминать всё, что было, у меня просто не останется времени на работу. Коротко, Чон.

Желваки прошлись по острым скулам Чонгука.

— Я хотел извиниться, — произнес негромко.

Тэхен почти улыбнулся.

— Вот видишь, можно было и покороче. Я принимаю твои извинения. А теперь, если будешь так добр, — он указал на горы бумаг на столе. — Счастливо, или что там еще говорят в таких случаях, — и мгновенно потерял к нему интерес, начав что-то быстро черкать в одном из листов.

Тэхен — грубый. Тэхен — высокомерный. Тэхен — холодный. Тэхен изменился. Больше нет того милого мальчика с теплыми глазами. Да, возможно он, Чонгук, приложил к этому руку. Но теперь это уже не имеет значения. Сегодняшнему Тэхену не нужны ни его извинения, ни его помощь. Этому Тэхену не нужно от него ничего.

Гук еще какое-то время смотрел на склоненную над столом макушку.

— Прощай, Тэхен, — но тот даже не поднял головы.

Чонгук, вздохнув, развернулся и вышел за дверь. Эта поездка — полное фиаско. Всё это путешествие, вся затея с поисками будто бы пропавшего Тэхена — это всё один большой провал.

Чонгук прошел через такие душевные муки, такие терзания. Возможно, он даже достиг катарсиса (возможно — потому что Чонгук точно не в курсе, что это значит, но смутно догадывается). И ради чего? Ради того, чтобы узнать, что у Тэхена всё зашибись, и даже больше? Он красив, богат, уверен в себе. Что бы там ни было с его семьей, но, видимо, всё не настолько плохо. И в какой бы ссоре они сейчас не были с Паком, тот рано или поздно вернется, и братья наладят свои отношения.

Чонгуку здесь не место, его вообще здесь не должно было быть.

На душе было гадко. Он будто измазался в дерьме. Но даже обвинять никого нет смысла — сам виноват. Он хотел узнать, что случилось с Тэхеном — он узнал. А теперь пора и честь знать. Вернуться к своей жизни, в свой скучный, но такой знакомый магазинчик, к веселому Хосоку с его забавными стикерами, к пыльным старым пластинкам. Возможно, теперь он даже заведет себе пару — он парень видный, проблем со знакомствами у Чонгука никогда не было. Найдет хорошую, красивую, простую девушку, без понтов и завышенных требований. Уютную и добрую. И, может, даже сможет найти себе нового друга — такого, чтобы без секретов.

Возможно, ему эта поездка и нужна была — чтобы окончательно в голове всё встало на свои места.

Чонгук медленно шел по территории отеля — мимо навесов со сладостями и барных стоек, мимо белоснежных шезлонгов, лазурных бассейнов и красивых, загорелых, снующих туда-сюда людей.

— Хэй! — услышал вслед. Чон обернулся. — Куда спешишь?

— Уже уезжаю.

Джин подошел к нему ближе. В руках у него была охлажденная бутылка минералки.

— Я думал, ты только «Маргариту» пьешь, — Чон кивнул на бутылку.

— А, это, — Сокджин пожал плечами. — Вчера, кажись, ее перепил. Что-то ты быстро отчаливаешь. Думал, задержишься еще.

— А смысл? — спросил Гук. — Всё, что я хотел узнать — узнал. Всё, что хотел сделать — сделал. И с чистой душой возвращаюсь на материк.

Джин задумчиво кивнул вслед уходящему Чонгуку.

— Конечно. Если с чистой душой, то тогда конечно.

***

Тэхена ломало. Он корчился на полу кабинета и задушено хрипел. Пытался вдохнуть в легкие воздух, но не получается. Его глаза были крепко закрыты — смотреть нельзя. Слезы текли по его щекам, его бил озноб, в голове мысли кружили, избивали его, насиловали.

«Как же так?.. Ведь только ночью был приступ, и вот снова…»

Обычно ему Чимин помогал. Клал его голову себе на колени, гладил по волосам, шептал, что Тэхен — самый лучший и самый красивый. Утешал, баюкал, пока паническая атака не уходила.

Но Чимина с ним нет. Он бросил его. Бросил наедине с этим кошмаром.

Тэхен пытался дышать, но у него не выходило. Из горла вырывались только хрипы. Было темно и очень холодно. Он пытался вырваться из этого увязшего состояния — но всё безуспешно. Он не выдержит, больше не выдержит. Он понимал, что больше не выдержит.

Откуда-то пришло тепло. Сначала легкое, почти невесомое. Потом становилось всё теплее и даже светлее. Кто-то гладил его по волосам, шептал, что он — самый лучший и самый красивый. Целовал в макушку, обнимал и баюкал.

Темнота понемногу отступала, дышать становилось легче. С трудом, но Тэхен всё же открыл опухшие, заплаканные глаза. Он у себя в кабинете, по-прежнему на полу, его обнимают и стирают с его щек слезы. Затуманенным взглядом Тэхен следил за руками и пальцами, порхающими у него перед глазами. На них были вытатуированы буквы, символы, рисунки и фиолетовое сердечко.

Утро у Сокджина не задалось — впервые, за всё время, что он находился здесь, Джин реально перепил. А всё из-за чертового Чон Чонгука. Как увидел его тогда в баре, так и охерел внутри. Какого он здесь делает и что будет дальше?

Позже, когда он развалился на шезлонге, потягивая уже энный коктейльчик, и считал, сколько отдыхающих в какого цвета трусах тусят у бассейна, пришел Тэхен.

— Подвинься, — проворчал он.

— Не хочу, — заупрямился Сокджин.

— Давай, давай, — Тэхен всё же почти сбросил Джина с шезлонга и улегся рядом. — И это дай.

— Не дам! — возмутился Джин, когда младший Ким потянул на себя бокал с напитком. — Ты на работе! Тебе нельзя! И ты не пьешь вообще-то!

С горем пополам, расплескав половину коктейля, Тэхен всё же выиграл схватку и, наконец, отхлебнул глоточек.

— Мне это сейчас нужно… Сокджинни, должен сказать, ты — истинный гуру непростого барменского труда.

— Годы практики, — проворчал старший Ким, с грустью глядя на стремительно исчезающий напиток.

— Смотри, такими темпами не спейся, — предупредил Тэхен, прикрыв глаза большими солнцезащитными очками.

— Закончу ритуал празднования, и тогда — полная завязка.

— Чимин объявился, — спустя время подал голос Тэ.

— Серьезно?.. — Сокджин удивился. Что же они все в один-то день появились? — Он здесь?

— Ну, не то, чтобы здесь. Прислал своего «друга», — Тэхен, не открывая глаз, сделал руками знак кавычек.

— Что за друг? Я его знаю?

— Чон Чонгук.

— Оу… — Сокджин замолчал. Интересненько… Он приподнялся на локтях и посмотрел на Тэ. — Это уже какой-то сюр… Каким образом они вообще познакомились? Ты что, рассказывал Чимину о Чоне?

— Нет.

— Тогда как он узнал о нем?

Тэхен шумно вздохнул. Была у него одна мысль, но он решил ее не озвучивать.

— Не знаю.

— Ты же не веришь, в самом деле, что Чимин не знает, кто такой Чон Чонгук?

— Конечно, нет, — фыркнул Тэ.

— Что будешь делать с Чоном?

— Ничего. Выясню, чего он хочет, и отправлю отсюда как можно скорее и как можно дальше.

Тэхен потянулся и быстро достал из-под подушки, на которой отдыхала голова Джина, пачку с орешками.

— Хэй! Немедленно верни! Я их честно украл!

— Ага, я в курсе, — усмехнулся Тэ. — Джейби только о тебе и говорит. Может, влюбился?

— Ха, пусть помечтает, — Джин ухмыльнулся, расслаблено закинув руки за голову. — Мелковат для меня!

— Кстати, — вспомнил Тэ. — Чон Чонгук решил пойти по твоим стопам и тоже своровать орешки.

— Ну и?..

— Его поймали с поличным.

Оба заржали.

Тэхен задумчиво ел орешки, затем высказал то, что его волновало.

— Он слышал, как я назвал его гомофобным чмом.

— Чона? Ну и? Это же правда. На правду грех обижаться.

— Ну да, — младший Ким вздохнул. — Просто как-то некрасиво получилось.

— А он, значит, красиво всё сделал!

Тэ перестал жевать. Орехи стали отдавать горечью. Снова этот тупой удар куда-то, в самые внутренности. То, что Ким с таким трудом успокоил после того, как его сегодня «порадовал» своим визитом Чон, снова стало выбираться наружу. Сердце забилось чаще и беспорядочнее. «Дышать, главное — дышать». Тэхен сделал несколько глубоких вздохов. Нет, только не снова…

Сокджин повернулся к нему.

— Ты чего?

— Всё в порядке. Просто орешки оказались лишними. Я пойду, — Тэ сунул в руки Джину начатую пачку и поднялся на ноги.

— Будешь идти мимо — иди мимо! — крикнул ему вдогонку Джин. Хорошо, что у него есть небольшая заначка — ликер, который он стащил из-под самого носа у Джейби.

А утром было жуткое похмелье, и как к нему заходил Тэхен, Сокджин помнил очень приблизительно. Он с трудом выполз на солнце и развалился на шезлонге у самого бассейна, согнав оттуда какого-то мальчишку.

Но похмелье давало о себе знать и, нехотя поднявшись, Сокджин побрел к ближайшей барной стойке за целительной минералочкой.

— Хэй! — крикнул он, увидев Чонгука. Тот нехотя обернулся. — Куда спешишь?

— Уже уезжаю, — Джин подошел к нему ближе. — Я думал, ты только «Маргариту» пьешь, — Ким проследил за взглядом Чона, который смотрел на бутылку с минеральной водой в его руке.

— А, это… Вчера, кажись, ее перепил. Что-то ты быстро отчаливаешь. Думал, задержишься еще.

Чонгук безразлично пожал плечами, сунув руки, стиснутые в кулаки, в карманы.

— А смысл? Всё, что я хотел узнать — узнал. Всё, что хотел сделать — сделал. И с чистой душой возвращаюсь на материк.

«Офигеть у чувака чистая душа», — подумал Ким, задумчиво глядя вслед уходящему Чонгуку.

— Конечно. Если с чистой душой, то тогда конечно.

Что-то он неправильно рассчитал. Увидев здесь Чона, Джин вначале запаниковал, потом решил посмотреть: а вдруг это к чему-то хорошему приведет. Но сейчас он понимал, что Чонгук своим внезапным приездом поднял волну, а сам просто-напросто сваливал. Как оказалось, еще и «с чистой душой». И разгребать последствия своего появления явно не планирует.

— Хэй, Чон Чонгук! — громко крикнул Ким, стискивая покрепче пальцами бутылку. Пластик уже трещал, впитывая в себя гнев Сокджина. — Знаешь, ты у меня на четвертом месте!

Чон остановился, затем нехотя повернулся.

— Что? Где?

— В списке людей, которых я ненавижу больше всего.

Они стояли метрах в пяти друг от друга и, не мигая, смотрели друг другу в глаза. Между ними сновали люди, но это не мешало их молчаливому поединку взглядов.

— Это хорошо или плохо? — Чон заговорил первым, постаравшись максимально добавить лицу расслабленности и насмешки.

— Быть в таком списке — это уже ничего хорошего.

— Чел с отвратительно-угарным чувством юмора. Согласен, чувство юмора у тебя действительно так себе. Я так понимаю, на первом месте — твоя бывшая жена?

— Ки звонил мне. Рассказал о нездоровом интересе некого Чон Чонгука к нашему Тэхену. Извинялся, что направил тебя на его след. Но честно: я не думал, что ты всё же доберешься сюда, — Джин развел руками. — Но вот ты здесь. И что ты делаешь? Сразу сваливаешь. И у меня к тебе вопрос, — он подошел ближе, так как на них уже начали обращать внимание. — Зачем тогда ты вообще приезжал?

Чонгук, уже порядком взбесившийся из-за этих тупых наездов, сжал челюсти так, что было видно, как ходят желваки по его скулам.

— Зачем приезжал, то уже сделал, — сквозь зубы бросил он. — И отчитываться перед местечковым пьяницей я не собираюсь!

— Ох, как мы заговорили, — Джин тоже уже едва себя держал в руках. Никогда не решал проблемы кулаками, но сейчас очень хотелось решить одну из них как раз вот так — чтобы хотя бы самому стало чуточку легче. — Тебе взрослые не рассказывали, что старших нужно уважать?

— Ах, извините, поправочка: местечковым пьяницей, аджосси.

Да, жизнь ничему не учила Чон Чонгука — он по-прежнему продолжал нарываться.

— На первый взгляд ты показался мне даже нормальным. Но, конечно же, это только на первый взгляд.

— Слушай, — вздохнув, примирительно сказал Чонгук, утихомиривая в себе вспыхнувшую злость, — я действительно приехал не просто так. Хотел поговорить, извиниться, может чем помочь… Я не знаю… Но он… Он просто не хочет со мной общаться. Я понимаю, что виноват, но прошло уже пять лет, а он даже не пытается сделать вид, что слушает меня. Ему давно уже всё равно, его эта ситуация больше не гребет. Так почему она должна грести меня?

— Ты такой долбоеб, Чон Чонгук, — Сокджин неверяще покачал головой.

— Какой есть, — нахмурился Гук. — А теперь я пойду. Эта история для меня уже закончилась.

Джин схватил Чонгука за футболку, не давая ему уйти. Взгляд Кима становился темным, тяжелым.

— Ты даже не представляешь весь масштаб пиздеца, который натворил ты и твои недоразвитые друзья, — он прищурил глаза. — История не заканчивается на том, что вы, четверо, бухие, гогоча, сбросили в сеть некрасивые фоточки. Это всё было только самым, самым началом той хуйни, которую вы сотворили. Так что кончай выебываться — сейчас мы пойдем, и ты по-человечески попросишь у Тэхена прощения за свое мудозвонство. Максимально засунув свою гордость в свою тупую задницу, и думая при этом, прежде всего, о нем, а не о себе!

Чонгук отодрал руку Сокджина от своей футболки.

— Я сказал, что эта история закончилась! Дело не во мне, а в нем! Я готов был сделать всё, что понадобится, чтобы искупить свою вину. Я ради этого здесь! И поверь мне, мой путь сюда был не таким уж легким! Но ему это не нужно! Ему на это давным-давно начхать! У Тэхена в жизни всё в шоколаде, и он даже вспоминать не хочет о прошлом. Был в такой ярости, только я начал говорить. Его лицо просто исказилось от злости! Не захотел даже выслушать меня, а ведь мне было что сказать! Он буквально выпихнул меня за дверь!

Ким нахмурился.

— Исказилось от злости?.. Тэ выпихнул тебя за дверь?

— Не то, чтобы выпихнул, — поправился Чонгук, — но отчетливо дал понять, что мои извинения и оправдания сто лет ему не сдались, и что мне следует немедленно валить. Из отеля и из его жизни.

Джину всё больше это не нравилось. Такое поведение было просто не в характере Тэ. Он бы, конечно, послал Чона, но, как минимум, он бы выслушал перед этим его тупые отмазки. А затем указал бы ему самый правильный маршрут. Но то, что описывал Чон…

— Ты давно с ним говорил? — напряженно спросил Сокджин, его начало потихоньку потряхивать от нехорошего предчувствия. Возможно ли такое, чтобы панические атаки Тэхена вернулись? Их не было уже последние пару лет — так точно. А может и того дольше.

— Да минут 20-25 назад, — недовольно ответил Гук, с подозрением глядя на мгновенно запаниковавшего Джина.

— Где?

— В его кабинете. Вернее, в кабинете Чимина, если я всё правильно понял.

— Где это?

— Ты что, не был там?

— Нет, зачем мне туда ходить?

Чонгук пытливо смотрел на Джина — тот всё больше и больше нервничал. Что не так?

— Мне нужно волноваться? — наконец, спросил он, чувствуя, что паника Джина потихоньку передается и ему.

Сокджин стоял и смотрел по сторонам, кусая свои губы. Если бы не жесткое похмелье, он бы давно понял, что что-то не так. Тэхен хотел ночевать у него. Обычно Джин, когда они решали здесь потусить вместе, приходил к нему, но никак не наоборот. Но сейчас Тэ не хотел оставаться дома один. Блять.

— Да.

Гук напряженно выдохнул. Почему он вдруг разволновался? Он и сам толком этого не понимал. Но после слов Джина сразу же развернулся и, помедлив несколько секунд, бросился обратно в админкорпус, не обращая внимания на напомнившую о себе острой болью травмированную ногу.

Внутренний голос твердил ему, что в итоге всё закончится тем, что разъяренный Тэхен в этот раз уже лично выкинет его из своего кабинета.

Гук забежал в нужное здание и, не снижая скорости, направился прямиком к лестнице. Джейби, который как раз разносил в пух и прах двоих работников, видимо, знатно накосячивших, что-то крикнул ему вслед.

Два лестничных пролета остались позади. Вот и нужная дверь. На мгновение Гук замер перед ней, чтобы без стука распахнуть. И чтобы после этого застыть на месте.

Когда сегодня Чонгук приходил к Тэхену, у него была возможность рассмотреть комнату, которую занимал Ким. Это было без преувеличения огромное помещение (судя по всему, Пак величиной кабинета компенсирует свой невысокий рост — еще одна шутка про рост Чимина, которую Гук попытается не забыть и как-то при личной встрече — которая 100% еще будет — использовать).

Большие окна в пол выходили на центральные бассейны и место, где собиралось больше всего людей. Видимо, Пак любил контролировать ситуацию. Когда Чонгук приходил сюда в предыдущий раз (менее получаса назад), они были наполовину зашторенными, теперь же жалюзи были плотно закрыты.

Еще полчаса назад массивный стол был завален папками и бумагами, теперь же они все были разбросаны по полу. И среди всех этих белоснежных листов, лежал, сжавшись в комочек, Ким Тэхен, крепко обняв себя руками, и дрожал.

Сказать, что Чонгук был шокирован — ничего не сказать. Несколько долгих секунд он просто стоял и расширенными от шока глазами смотрел на Тэ. Очнулся только когда услышал топот по лестнице.

За его спиной показались головы Джейби и двух работников.

— Что здесь?.. — пораженно начал Джейби, но Чонгук, развернулся и захлопнул перед их лицами дверь. Затем повернулся и бросился к лежащему посреди комнаты дрожащему телу. Он опустился на колени и прикоснулся кончиками пальцев к мертвенно бледному лицу. Тэхен тут же потеряно заскулил, и Гук в ужасе отдернул руку.

Глаза Кима были плотно закрыты, губы кривились в гримасе боли, он что-то постоянно шептал. Чонгук сначала наклонился ближе, затем осторожно коснулся задеревеневшего из-за неудобной позы тела.

— Что же ты?.. А? Тэхен-а, что же ты?.. — Чонгук погладил Кима по влажному от пота лбу. — Тэхен-а… Слышишь меня? — никакой реакции не было, Тэ оставался в том же состоянии. Он был не здесь. Осторожно Гук приобнял Тэхена, поглаживая его по плечам, рукам, волосам. Сел так, чтобы можно было максимально окутать его своим телом. Тэхен был холодным и липким от пота. Он тяжело дышал, его губы двигались. Чон пытался согреть его, дышал ему на руки, но у него ничего не получалось. — Тэ, ты слышишь меня? Пожалуйста, вернись, где бы ты ни был…

В горле Чонгука стоял комок, он сам дышал через раз, потому что грудь запирало от ужаса происходящего. Ему еще никогда не приходилось иметь дело с людьми, которые находились в подобном состоянии. Конечно, он слышал о панических атаках, о посттравматическом стрессовом расстройстве, о приступах тревоги и страха. О том, что в тяжелых стрессовых ситуациях, чтобы защитить человека, его мозг может попытаться закрыться изнутри. И тогда сознание попадает в ловушку, из которой самостоятельно выбраться ему не так просто.

Получается, что Гук стал для Тэ этой самой стрессовой ситуацией?

Он продолжал обнимать Тэхена, слегка покачивая его, когда дверь резко распахнулась. Чон вскинул голову, готовый наорать на вошедшего. Но увидев, что это был Джин, лишь в панике крикнул:

— Что с ним?!

На лице Сокджина был написан не меньший шок, когда он увидел, в каком состоянии Тэхен.

— Боже, Тэтэ…

Он плюхнулся на пол на колени в метре от них. Тэхен что-то продолжал шептать, его голос становился громче. Чонгук прислушался, и, наконец, услышал, что тот говорил. И вот теперь его волосы уже буквально встали дыбом.

— Я урод… Я ничтожество… Я не достоин…

Гук перебил его, слегка встряхнув Кима.

— Что?.. Что ты такое говоришь? Это не так! Тэхен, ты прекрасный, ты очень красивый… Ты самый лучший!

Но Тэ его не слышал.

— Я уродливый… Я ошибка…

— Что с ним?.. Почему он это говорит? Джин! — Чонгук был в настоящей панике.

Сокджин глядел на Тэхена с огромной жалостью. Он сам едва не плакал. На мгновение прикрыл руками свое лицо и покачал головой. Он не мог поверить, что это всё повторяется снова. То, что казалось уже было давно похороненным. Потом всё же заговорил, с горечью глядя на Гука.

— Номер один в моем списке ненависти: мать Чимина. Номер два: отец Тэхена. Номер три — Пак Чимин. Номер четыре — ты. Вы, — он махнул рукой в сторону Чона, — вы четверо сделали с ним это. И уже только номером пять идет моя бывшая жена.

В голове у Гука творился настоящий кавардак. Вся эта ситуация была дикой.

— Почему Чимин выше меня в твоем списке? — единственное, что он спросил.

Джин не ответил, продолжая с мукой смотреть на мечущегося в крепких объятиях Чонгука Тэхена.

— Тш-ш… — Гук поцеловал Тэ в макушку и долго не отнимал своих губ, продолжая гладить и баюкать Кима. Сокджин приложил бутылку с минералкой к своей голове.

— Он всё никак не может выбраться из той комнаты. Ищет выход из нее, ищет… Ты, это… Главное, не отпускай его.

— Не беспокойся, не отпущу, — проворчал Чон. Он опять попытался достучаться до Тэ. — Тэхен-и, слышишь, Тэ, вернись к нам. Пожалуйста… Ты нужен нам… Ну же… Ты сильный, я ведь знаю… Тебя не сломать. Вернись, пожалуйста…

Джин, наконец, отвел свой взгляд от друга и посмотрел в большое окно. Несмотря на то, что жалюзи были закрыты, некоторые солнечные лучи всё же прорывались в комнату. Он вспомнил о том, как они с Тэ сидели в другой комнате, в таком же полумраке, и Джин так же, как сейчас Чонгук, укачивал Тэхена, дрожащими пальцами проходясь по его коротким волосам, а в некоторых местах и по запекшейся крови, которую оставили после себя острые ножницы.

— Она собственноручно состригла его волосы под корень, — медленно проговорил Джин, не отнимая своего взгляда от зашторенного окна. — Разукрасила его лицо. Тогда, после того, как фотографии распространились. Швыряла его в зеркало и заставляла смотреться в него. Говорила, что он уродлив, порочен, что он — ошибка и не должен был рождаться. Что он — позор для всех, для семьи и для компании. Что лучше бы его не было. И всякий подобный бред… Забрала всю одежду и заперла в ванной.

Джин замолчал. Чонгук, слушая его, ощущал такую нарастающую горючую смесь эмоций, что выйди они наружу — сожгли бы нахер весь этот блядский курорт.

— Да она больная!.. — заорал он, и Тэ в его руках вздрогнул. Гук лишь ближе притянул его к себе. — Как такое вообще могло произойти?! И где. Где, блять, в это время был его отец? Где был Чимин?!

Сокджин невесело усмехнулся, облизнув свои губы.

— Правда, хороший вопрос? Поэтому он у меня и на почетном третьем месте.

— Эта сука — тупая садистка! Ее посадить мало! — бушевал Гук. Глаза жгло. На улице было лето, сияло солнце, красивые люди смеялись и плескались в лазурных бассейнах. А здесь, совсем рядом с ними, в полутемной комнате три человека переживали настоящий, непридуманный ад.

— Может она и тупая садистка, но делала всё это только ради Чимина. Она же много лет ломала Тэтэ, чтобы прочистить дорогу своему дражайшему сыночку.

«Кажется, — подумал Гук, — когда Пак обвинял меня в том, что я виноват во всём плохом, что случилось с Тэхеном, он забыл упомянуть себя и свою ёбнутую мамашу».

В его мысли ворвался голос Сокджина.

— Много лет ломала его она, а в итоге, сломал его ты.

Мысли тупым фейерверком кружили в голове у Чона. Но он, не переставая, обнимал Тэхена, баюкал его как маленького ребенка, целовал его волосы, на каждое «Я уродлив» отвечал: «Нет, ты — самый красивый», пока, наконец, Ким понемногу не стал расслабляться. Тело, которое до этого отказывалось принимать тепло Чонгука, потихоньку становилось всё теплее, и даже на щеках у Тэ появился румянец.

— У него давно уже не было этого. В первые годы — часто, но не сейчас. Ты, Чон Чонгук, вернул его в прошлое. От всей души спасибо тебе за это, — устало съязвил Сокджин. Он подобрался ближе к Тэ. — Привет, красавчик, — мягко проговорил Джин, когда взгляд Тэхена сфокусировался на нем. Он взял его ладони в свои. — Как ты? Тэтэ, ты нас здорово напугал.

Тэхен устало жмурился от света, затем резко и беспокойно зашевелился. Чонгук тут же выпустил его из своих объятий. Тэ приподнялся, и Джин его крепко обнял.

— Всё хорошо, теперь всё будет хорошо, обещаю, — бормотал он Тэхену, поглаживая его по голове.

Тэ перевел свой взгляд на хмуро глядящего на него Гука.

— Чон… гук?.. Что ты… — Тэхен выпутался из объятий друга и с трудом поднялся на ноги. Он опирался одной рукой о стол, но спину держал почти ровно. Такой изломанный, но такой упрямый в своем желании не показывать никому свою ранимость и слабость. — Пожалуйста, уйди, — Гук не двинулся ни на миллиметр, продолжая сидеть на полу и всё так же сверлить глазами Кима. — Помнишь, ты уже попрощался.

— Выйди, Чон, — сказал ему Сокджин, кивком головы указав на выход.

Нехотя Чонгук поднялся на ноги, не отрывая своего взгляда от Тэхена.

«Хрен я теперь тебя оставлю», — подумал Гук, закрывая за собой дверь.

— Вот скажи мне, Джейби, у тебя есть список ненависти?

— М-м. Нет?

Они сидели на веранде, Джейби пытался работать на лэптопе, а Гук усиленно ему мешал.

— А вот у других такой списочек есть, — продолжил Чон. — И я даже занимаю там почетное четвертое место. Какое-то дурацкое место, тебе не кажется? Я еще понимаю первое. Ну ок, три первых призовых. Но четвертое?.. Это типа ты старался быть мудаком, но у тебя и это до конца не получилось?

— Это тебя так от папайевого сока развезло? — забеспокоился Джейби. — Может, он просроченный? Быстро, дай мне упаковку!

— Это значит, что у меня в жизни вообще ни хера не получается? Даже быть стопроцентным мудаком? Никогда не занимал никаких призовых мест… :-( И грамоты мне никогда не давали… Разве что в детском саду, но я не помню… Надо у мамы спросить.

— Вроде еще свежий… Истекает в следующем году. Слушай, а ты в стакан ничего не подлил? Ликерчика, мартини, абсента?

— Я вообще по жизни какой-то невезучий. Раз, всего раз (!) сделал гадость — и вот, разрушил всё, что только можно. Подчистую! Последствия можно черпать экскаватором. Еще очень и очень долго черпать…

— Знаешь, я понимал, что у вас в Сеуле все с прибабахами, но чтобы вот так это увидеть собственными глазами…

— Ты что, первого сеульца видишь? — не поверил Чонгук.

— Не первого. Но я никуда за пределы Чеджу и Пусана не выезжал, — этим фактом помощник Тэхена явно гордился.

— Да врешь! Но почему?

— А нахрена? Здесь тепло, море и все удовольствия. Зачем мне куда-то еще ездить?

— Логика, конечно, железная… А родился ты где?

— Здесь, на острове. Учился в Пусане, но бросил. Там, кстати, с Тэ и познакомился — мы учились в одном универе, но на разных факультетах.

А вот сейчас Гук действительно заинтересовался.

— Ты учился в одно время с Тэхеном?

— У одного язык, как помело, у другого — полное отсутствие стыда и совести. И у обоих напрочь отсутствует инстинкт самосохранения.

Чон и Джейби подорвались, услышав позади ледяной голос Тэ.

Обернувшись, Гук внимательным взглядом просканировал Кима. Сказать, что за эти два часа, пока Чонгук его не видел, тот изменился — это ничего не сказать. Тэ переоделся, посвежел и почти ничем не отличался от того Тэхена, которого Чонгук встретил вчера.

Ким вопросительно приподнял правую бровь, глядя поочередно то на одного, то на второго. Джин стоял позади него и попивал из высокого стакана холодный чай, с ехидством глядя на парней.

— Ну и? Что же вы замолчали? — поинтересовался Тэ.

Джейби с Чонгуком переглянулись.

— Да, поделитесь, детки, с классом, — фыркнул Сокджин.

Тэхен прошел к барной стойке, чтобы приготовить себе кофе. Джейби одарил Чона каменным взглядом — типа, я сидел и честно работал, а ты меня так подставил!

— Чон Чонгук, — начал Ким и Гук мысленно закатил глаза: в день, когда тот обратится к нему не по имени и фамилии, 100% случится какой-нибудь Армагеддон, — почему ты еще здесь?

— А где я должен быть? — удивился тот.

— Далеко отсюда, — быстро ответил Ким.

— Я здесь по просьбе Чимина, и еще не сделал всё, что нужно.

— Ты попрощался.

— Я часто прощаюсь — это моя фишка.

Глаза Тэ предупреждающе блеснули: он явно был рассержен.

— Чон Чонгук!

— Что? — с самым невинным видом поинтересовался Чон.

За последнее время Гук обнаружил в себе две совершенно новые особенности. Первая — в нем всё больше и больше разрасталось нехилое такое нахальство, которое больше не ощущалось как что-то плохое. Вторая — ему до безумия стало нравиться дразнить Тэ. Эта холодность и отстраненность жутко заводили Чонгука. Особенно теперь, когда он был в курсе, насколько тот ранимый и хрупкий внутри.

Тэхен встал прямо перед Гуком. Под глазами, на контрасте с его ровной медовой кожей, отчетливо выделялись темные круги. Но они нисколько не портили его красоты и не выглядели каким-то знаком слабости. Скорее даже, наоборот — в тандеме со стальным взглядом служили предупреждением, что прописать мощную дозу «пиздюлина» тот сможет в любом состоянии.

— И о чем конкретно Чимин тебя попросил?

На Чона уставились три пары глаз. Тэхен смотрел недоверчиво, Джин — скептически, Джейби — с кислой миной. Но все трое хотели услышать его ответ.

Если Чонгук всё правильно понял, то Чимин уехал полгода назад, и с тех пор ни с кем не поддерживал связь. Было ли такое поведение обычным для Чимина — это еще вопрос. Почему эти полгода Пак провел в его компании — еще более занимательный вопрос.

Чимин дал ему карт-бланш своим «Да», так что… Почему бы и нет?

— Последние полгода мы много и близко общались с Чимином, — с каждым его словом лицо Тэ все больше хмурилось. — У него есть дела, которые не дают ему вернуться сюда сейчас. Но мы договорились кое-что сделать вместе. И он попросил меня подождать его здесь.

— «Кое-что» — это что? — спросил Ким.

— В плане бизнеса.

Тэхен переглянулся с Сокджином, но тот лишь недоуменно пожал плечами.

— Какой именно бизнес? Чон Чонгук, почему я тебе не верю?

— Не имею ни малейшего понятия. Но Чимин заверил меня, что я смогу жить здесь.

Тэхен возмущенно фыркнул.

— Еще чего!

— А ты не можешь сам снять для себя жилье? — поинтересовался Джин.

— Меня вообще-то ограбили. Помните? Мои кредитки вычистили, личные вещи отобрали. Я остался буквально без ничего. Я теперь банкрот. И так как Чимин — совладелец этого отеля, он пообещал мне полную поддержку, пока я не разберусь со всеми своими финансовыми проблемами.

— Это немыслимо! — воскликнул Тэ. — Он не будет здесь жить! Мы не можем пускать сюда всех без разбору — так и до нашего собственного банкротства недалеко!

Джейби при этих словах хмыкнул и выразительно посмотрел в сторону Сокджина, но тот совершенно спокойно проигнорировал его посыл.

— Я — не все без разбору. Я друг Чимина. Возможно даже, что лучший, — Чонгук нахально продолжал гнуть свою линию.

— Чон Чонгук!

— Что?

— Ты не можешь быть лучшим другом Чимина!

— Почему нет? — вкрадчиво поинтересовался Чон.

— Потому что его лучший друг — это я. И не думаю, что это изменится!

Чонгук невинно глянул на Кима, прежде чем выдать:

— Лучший друг, на звонки которого он даже не отвечает?

Тэхен пораженно ахнул, Джин пожалел, что здесь не завалялось его любимого сырного попкорна, а Джейби понял, что ситуацию нужно срочно спасать. Возможно, остальные присутствующие здесь и не знали, каким Тэ может быть в гневе, но он был в курсе. К своему огромному сожалению.

— Я вас перебью, буквально на несколько минут. Тэ… сонбэним, нам срочно нужно решить, что делать с парковщиками — они испортили машину господина Сона, но ни один из них не признается. А мы должны отчитаться перед господином Соном, пока тот окончательно не озверел. Поможешь выяснить, кто из них это сделал?

Взгляд Тэхена был настолько яростным, что все трое мгновенно пожалели бедных парковщиков.

— Пошли, — бросил он Джейби. — Ты, — Тэ указал пальцем на Гука. — Чтобы был здесь, когда я вернусь.

— Куда уж я денусь? — фыркнул Чон, из-под опущенных ресниц наблюдая, как Тэхен берет с подлокотника кресла свой айфон, 100% мысленно при этом матерясь.

— А ты, я погляжу, парень рисковый, — заметил Джин, когда Ким с помощником ушли, а сам он смешивал свой чай с мартини. Чонгук ничего на это не ответил. — Какова твоя цель? А? Чего ты здесь вертишься?

Если Чонгуку и нужен был союзник на этом курорте — так это Джин, и Чон это прекрасно понимал. Он подошел ближе к барной стойке, наблюдая за созданием коктейля под названием «Может хоть это поможет мне не чувствовать себя мешком с дерьмом».

— Знаешь, что самое поганое во всей этой истории, аджосси? — спустя какое-то время спросил он.

— Хён.

— Знаешь, что самое поганое во всей этой истории, хён? То, что существует две истории. Есть история о четырех долбоебах, которые сделали хуйню, мало задумываясь о ее последствиях. Это простенькая и тупенькая история. Такие сюжетики на Нетфликс крутят для тупых подростков о тупых подростках. А есть история Тэхена. Она мрачная, тяжелая, болезненная, мучительная. И эту историю он придумал сам, потому что почти всё в ней строится на его догадках и страхах. Ведь Тэхен на самом деле не знает, что произошло. Эта история для него — живой кошмар. Который никогда не будет забыт и похоронен, как бы он его от себя не прятал. И каждый раз эта хуйня будет возникать в самый неподходящий момент. Потому что даже с его ебнутой мачехой проще — Тэхен в курсе, что на самом деле произошло (что она просто ебнутая сука), и однажды сможет научиться с этим жить (а может уже давно и научился). Вот только не в моем случае.

— Сам до этого додумался? — мрачно спросил Джин. Мартино-чай, после слов Чона его больше не вставлял, и он отставил его подальше на стойку.

— У меня есть друг, его зовут Юнги. Он очень хороший. И он прошел через подобный ад. Только в его случае, он знает, что с ним произошло, — Чонгук вздохнул и уставился в окно на мерно покачивающиеся пальмы. — Наше с ним знакомство длилось очень недолго, но мы так быстро нашли общий язык, и так много всего успели друг другу рассказать… Он сказал мне, что я должен суметь достучаться до Тэхена, донести до него правду. Потому что такие переломы просто не в состоянии сами собой срастись правильно. А теперь, когда я еще узнал об этой ведьме… — Гук немного помолчал, перебирая в памяти всё, что говорил ему Юнги, и с горечью добавил: — Он сказал ни в коем случае не отступать. Но достаточно было Тэхену разок меня послать, и я уже, оскорбленный и возмущенный, поджав хвост, убегал, — Чонгук посмотрел задумчивому Джину прямо в глаза. — Ты спрашивал меня, хён, что я здесь делаю? Я хочу исправить то, что натворил. И не уеду, пока не буду знать, что Тэхен смог не просто подавить, но отпустить свое прошлое. Пусть с демонами, которые создал Чимин и его мать, Пак разбирается сам, а я разберусь с теми, которых создал я.

— За Чимина не беспокойся. Всё, что должен был, он сделал. А почему ты просто не поговоришь с Тэтэ?

— Да он меня не слушает! Может, и послушает, что я ему скажу, но точно не услышит. Он должен не просто услышать. Он должен поверить. И, желательно, без новых жутких приступов.

— За это тоже не переживай. Я спросил его: «Неужели ты хочешь, чтобы Чон Чонгук еще раз стал свидетелем такой твоей слабости?» Он сказал, что скорее сдохнет, чем доставит тебе еще хотя бы раз такое удовольствие.

— У Тэхена странное представление о том, что может доставить мне удовольствие, — проворчал Чон. — А ты можешь постоянно не называть меня по имени и фамилии?

— Нет.

— Окей.

Когда Тэхен и Джейби вернулись, Гук и Сокджин сидели в разных концах помещения, каждый был занят своим смартфоном.

— Как виновный парковщик? — елейным тоном просил Джин, мысленно уже похоронив беднягу за кадкой с фикусом.

— Жив. Итак, Чон Чонгук, теперь твоя очередь, — Ким подошел ближе к Гуку, и тот поднялся, чтобы Тэхен так угрожающе не возвышался над ним. Видимо то, что пришлось идти по жаре, ругаться с какими-то нерадивыми работниками, держа в голове, что нужно еще отпиздить Чонгука, плохо отразились на нем. Он снова выглядел неважно, на лбу была испарина, в глазах проблескивало желание послать всех далеко и прямо и просто вырубиться. Тэхена хотелось самолично уложить спать. — Ты не будешь жить в этом отеле.

— Я полностью с тобой согласен, Тэ, — вклинился Сокджин, и Чонгук внутренне воспроизвел мемчик рукалицо. Джин между тем продолжил: — Будет странно, если ему вот так просто выделят здесь один из прекраснейших номеров или вообще бунгало. Так что думаю, будет лучше, если ты заберешь его к себе домой.

Ошарашенный Тэхен повернулся к другу. У него на лице был написан настолько огромный шок, будто только что он самолично увидел, как тот делает фарш для котлет из чеджудовских котят.

— Ты что такое говоришь? — прошипел Тэ.

Чонгук попытался спрятать свою усмешку.

— А что? — казалось, Джин был безмерно удивлен такой реакцией Кима. — Твой дом наполовину принадлежит твоему брату. Чон Чонгук — его гость. Логично, если ты выделишь ему диван и зубную щетку. Можно использованную.

— Выйдем, — только и сказал Тэхен. И Джин, кряхтя, поднялся с барного стула и побрел следом за выскочившим за дверь Тэ.

— Ни хрена не понимаю, но, видимо, дальше будет еще интереснее, — заметил Джейби.

— Джинни, какого хрена ты творишь? — завелся Тэхен, едва они с Сокджином вышли из здания. — Моргни, если тебя заставили!

Джин потянул его к стойке с прохладительными напитками и всякими вкусняшками возле одного из бассейнов, и взял им по рожку с мороженым.

— Бери, тебе нужно охладиться. Выглядишь неважно. Как после плохого секса.

— Спец, блин, — огрызнулся Тэ, но мороженку взял.

— Послушай меня. Я пообщался с Чон Чонгуком. И скажу тебе совершенно точно: он что-то скрывает. Знаешь, как Конфуций говорил? Держи друзей близко, а врагов — еще ближе.

— Мне пофиг на то, что говорил Конфуций! И вообще, это сказал Сунь Цзы.

— Без разницы. Слушай, Тэ, ты должен выяснить, что этот качок с лицом ребенка скрывает, и где сейчас Чимин. Единственный человек, который знает, где твой брат — это Чон. А что, если Чим попал в беду? Потому что я конем не ебу, каким образом он вообще мог связаться с Чоном. Ты не можешь на всё это просто так закрыть глаза! Дело сейчас не в Чон Чонгуке, нет! — тон Сокджина был проникновенным. — А в Чимине.

Тэхен задумчиво откусывал большие куски мороженого и, определенно, прислушивался к словам друга. Волшебное слово «Чимин» сработало. Очень тихо внутри Сокджин отпраздновал победу. «Ну, Чон Чонгук, если подведешь — урою».

***

— Миленько.

— Если что-то не нравится — мои двери для тебя всегда открыты. Уходи.

— Нет, нет, всё приемлемо, — поспешил заверить Чонгук.

Конечно, приемлемо — красивый дом на самом краешке моря! Видимо, братья Ким-Пак воны, как сам Чонгук, не считают. Конечно, об этом можно было бы догадаться, учитывая, что они — совладельцы крутого курортного комплекса…

История братьев очень интересовала Гука. Кое о чем он уже догадывался, но был уверен, что самые интересные открытия ждут его впереди о̶н̶ ̶д̶а̶ж̶е̶ ̶н̶е̶ ̶п̶р̶е̶д̶с̶т̶а̶в̶л̶я̶л̶,̶ ̶к̶а̶к̶и̶е̶

Когда Джин с Тэхеном после разговора вернулись в админкорпус, Ким сразу же сказал, что согласен на то, чтобы Чонгук временно (!) жил в его доме. Озвучив при этом главное правило: ни при каких обстоятельствах не попадаться ему на глаза.

— Как долго это продлится? — спросил Джейби. Чонгук лишь развел руками — у него не было ни малейшего понятия. — Тогда будешь помогать здесь.

Гук был только «за». Тэхен торчит весь день в отеле, а значит, и Чонгук будет рядом с ним.

И вот Ким, глубоко и очень безнадежно вздохнув, привел Чонгука в свой дом. Если это — не победа Чона, тогда что?

— Я тебе не верю, — выдал Тэ, открывая дверь и пропуская его вперед. — Я не понимаю твоих мотивов, не знаю, что тебе от меня нужно и как именно ты связан с Чимином. Так что будь уверен: мои глаза постоянно будут следить за тобой.

— О-о-чень на это надеюсь, — хмыкнул Чон.

Блин, это получилось слишком пошловато? Видимо, да, потому что Тэхен окатил его ледяным взглядом.

— Чон Чонгук, если ты что-то хочешь сказать — говори.

Гук ничего не хотел говорить, так что ему сделали краткую экскурсию по дому. Очень краткую.

— Это твой диван. Это кухня. Ванная. Туалет. Всё, больше никуда заходить нельзя.

— Да, хозяин.

— Нарываешься, — почти ласково сказал Ким. — Мне это нравится. Будет повод приложиться твоим лицом о стол. Я не буду скрывать, что прекрасно знаю о том, что это ты в университете опоил меня… Мне противно даже делать вид, что ты мне не противен. Ты тогда хотел донести до меня информацию — ты это сделал. Я получил твой месседж.

«Не тот месседж ты получил, Тэхен-а, не тот...», — горестно вздохнул про себя Чон. Вслух он только сказал:

— Твоя версия отличается от моей.

Чонгук думал, что Тэ тут же разозлится и это положит начало их разговору на повышенных тонах, но Тэхен сделал вид, что не услышал его ответ. К сожалению, Гук оказался прав — Тэ не хотел опять окунаться в события пятилетней давности. Чонгуку придется найти для этого правильный момент. Как сказал Юнги: бывают случаи, когда нужно сломать, чтобы снова срослось правильно. А еще он сказал, что иногда исцелить сможет только тот, кто сломал.

— У тебя есть какие-то вещи с собой? — между тем, спросил Ким.

— Только те, что на мне.

Тэ придирчиво осмотрел его.

— У нас, на Чеджу, даже бомжи получше одеваются. И почище.

— Я ночевал на пляже!

— Они тоже не в хоромах ночуют, — съязвил Ким. — Я принесу тебе свою одежду, так как вещи Чимина будут тебе маловаты. Отдавать их обратно не нужно — иначе мне придется их после тебя сжечь. Остальное купишь себе сам: одежду, туалетные принадлежности и т.д. Здесь не благотворительная организация.

Тэхен ненадолго оставил его одного, и это позволило Чонгуку осмотреться. Он находился в расширенной гостиной (он не архитектор и не дизайнер, возможно, это не так называется). Да, при входе была обычная гостиная, и там тоже была кушетка. Но, видимо, Тэхен сжалился над ним, и провел дальше по дому, как Чонгуку подумалось — в расширенную гостиную, которая явно предполагала также и то, что может быть и одной из гостевых комнат.

Когда Ким вернулся, он положил на стол стопку одежды и рядом поставил аптечку.

— Обработаешь свою рану, — бросил максимально незаинтересованно.

— Спасибо, Тэхен, — искренне поблагодарил его Чонгук. Он же прекрасно понимал, что тот мог этого всего и не делать.

— Сними футболку, — сказал Тэ. Брови Гука поползли вверх. — И повязку, я посмотрю, всё ли в порядке с твоей раной.

В голове у Чонгука играла какая-то ненавязчивая мелодия, как из фильма «Основной инстинкт» или «Девять с половиной недель», когда он максимально эротичными движениями стал стягивать с себя одежду. Тэхен, не сдержавшись, фыркнул. Гук может ошибаться, но, кажется, Тэ попытался спрятать свой смех. Ну что ж, поздравим себя со второй победой — Тэхен рядом с ним смеется. Конечно, Чонгук хотел, чтобы стриптиз в его исполнении выглядел горячо, но ок, смех тоже подойдет.

Гук осторожным движением отклеил повязку, и Тэ подошел ближе, чтобы внимательнее осмотреть место удара ножом.

— Кажется, заживает не так хорошо. Ты мочил ее?

— Я ночевал на пляже, — ворчливо напомнил Чон. Тэхен лишь закатил на это глаза.

— Вернешься в отель и сходишь к нашему доктору — он мега спец. Скажешь, что от меня. Будешь делать всё, что он скажет, и на перевязки будешь ходить к нему, — Ким помолчал. — Как это произошло?

— Я ехал автостопом, но сел не в ту машину. Один, тот, что сидел сзади, приставил нож к моей шее. Второй держал меня.

— Но ты сумел выбраться?

— Я упорный, — улыбнулся Чонгук. Он видел, что Тэхен хочет спросить еще много чего, но не спрашивал. А еще он понимал, что, несмотря ни на что, Тэ ему сочувствовал, но тоже никак это не выражал.

— Не мочи рану. Пользуйся ванной на первом этаже. Все твои туалетные принадлежности я потом выброшу, — проговорил Тэ. — На кухне всегда есть какая-то еда из отеля — Джейби присылает кого-то из кухни, и холодильник здесь постоянно забивают под завязку. Так что бери всё, что хочется. Ты, кстати, под началом у Джейби, он решит, что с тобой делать. Если что-то из дома украдешь — не сомневайся, я тебя найду. У меня дела, так что располагайся. А, еще, — Тэхен опустил руку в карман своих шорт и достал оттуда связку с ключами. Он слегка помедлил, но всё же протянул их Чону. — Вот.

На красном брелоке был оттиск золотыми буквами — «PJ».

Ким вышел, и пока Чонгук решал, насколько этичным будет занять ванную часа на три, он вернулся, вновь переодевшись. В этот раз Тэ был одет не в пляжном стиле — белые строгие брюки, лавандовая футболка поло, на ногах — лоферы. Волосы красиво уложены, запястье украшали дорогие часы. Он кивнул Чонгуку на прощанье и ушел.

В тот день Тэхен в отель не вернулся. И домой ночевать он тоже не пришел.

Утром, когда Гук завтракал, бездумно пялясь в окно, уставший после бессонной ночи в ожидании Кима, тот, наконец, открыл ключом входную дверь. Чонгук постарался не думать, почему ему было настолько больно, когда он увидел на шее у Тэ свежий засос.