Изумрудная верность. Увертюра.

Алоха!

Сидя в раздумьях насчёт пролога для Изумруда, я вдруг поняла, что не надо изобратать велосипед, и пролог у меня уже есть.

Точнее не пролог, а увертюра.

Увертюра (от фр. ouverture, вступление) — инструментальная (как правило, оркестровая) пьеса, исполняемая перед началом оперы.

Переношу сюда для удобства; в оглавлении Изумруда также будет ссылка на этот пост.

А теперь - приятного чтения. И добро пожаловать в новое приключение.

Я попыталась было дёрнуться, но холодные пальцы крепко держали меня за плечо. Казалось, единственный способ вырваться из этой хватки — исключительно вырвать себе руку из сустава.

— Ну что же ты так, — благодушно улыбнулся мне Маркус. — Осторожнее нужно быть, милая. Иначе ты можешь… пораниться. Мы же не хотим этого, верно?

Он погладил меня по щеке. Усилием воли я подавила поднявшуюся тошноту, вызванную страхом; не стоило показывать неповиновение, на самом деле, потому что сзади Маркуса Деметрий крепко держал Джаспера.

Бедный мой майор… одно лишнее движение — и голова будет отделена от туловища.

Встретившись с ним взглядом, я не увидела ни капли моих сомнений и сожалений.

— Маленькая ведьма считает, что она здесь самая умная! — громко сказал Кайус окружающим нас вампирам, поднимаясь со своего трона и приближаясь ко мне. — Однако ты забываешься, ребёнок. Таких как ты мы убивали раньше, и не по одной.

Я посмотрела на Кайуса и прикусила язык, чтобы не сболтнуть ничего лишнего.

— Тише, брат, возможно, ты не прав, — улыбнулся Маркус, поглаживая меня по щеке. — Может, нам стоит выслушать, что скажет эта женщина?

— Не прав, ха. Думаешь, твои фокусы здесь чего-то значат... ведьма?

Кайус остановился рядом со мной. Один из вампиров с поклоном передал ему тяжёлый кожаный кошель, который я видела разве что в фильмах про средневековье. Развязав тесёмки, Кайус занёс этот мешочек над моей головой и вытряхнул мне на макушку его содержимое.

По темечку застучали монеты. Я зажмурилась, подняла плечи, втянула голову, однако даже не попыталась прикрыться от этих несильных, но обильных ударов. Кайус растягивал удовольствие, высыпая понемногу, чтобы денежный дождь продолжался подольше.

— Посмотри, милая, — тихо сказал Маркус, нежно и легко царапнув длинным когтем мои губы.

Я открыла глаза и взглянула себе под ноги.

Пол рядом со мной был усыпан золочёными монетами с оттеском пчелиного тела.