Сон.

Алоха!

Сегодня мы с вами узнаем, что происходит с человеком, которого кусает зомби.

И как зомби эволюционируют (спойлер: практически как в Dying Light)

Это был довольно странный мир, в котором поднявшиеся мертвецы - не новость.

Они никогда не были агрессивными сразу после восстания. Смотрели на тебя, мало и лениво двигались, могли говорить что-то, не имеющее смысла - это были как послания умирающего мозга, попытки его зацепиться за реальность, к которой он больше не принадлежал.

Их было много. Но людей всегда умирает много. 

Никто, кроме людей не был подвержен восстанию, даже высшие приматы. Поэтому религиозные конфессии всего мира искренне считали, что душой Бог наделил только и исключительно человека.

(Глупые, жалкие смертные, что ищут способ выделиться лишь из-за своего происхождения. Жнец точно знал, что душа есть у животных, растений, камней, зданий - у всего, что окружает тебя. Иначе как бы появились клаубаттерманы или цукумогами?)

Вставать мертвецы стали не так давно, где-то всего лишь год назад. Их изучали, но так и не вывели, почему же зомби не лежат спокойно в своих могилах. Кто-то кричал о наступающем Судном Дне, другие верили, что во всём виноваты вирусы.

Вторые, кстати, были отчасти правы. Одна поправка: не вирусы. Паразиты.

С зомби боролись, но как-то однобоко. Нет бы ввести закон, обязующий сжигать умерших? Этого не сделали: многие люди встали на дыбы после этого предложения, потому что для них, - с верой головного мозга, не иначе, - зомби были вернувшимися родственниками. Любимыми. Детьми. 

Они же говорили и реагировали! А потом, где-то на второй месяц своего немёртвого существования, начинали кусать своих родственников - и обращать их, конечно же. 

Ведь если ты укушен, то тебе не обязательно умереть, чтобы переродиться в немёртвого.

Девушка была молодой, со светлыми короткими волосами и тёмными глазами. Брови она затемняла, чтобы взгляд был выразительнее.

Она много улыбалась и искренне не понимала, почему бабушка не хоронит деда - он же умер два с половиной месяца назад.

Да, он восстал. Но так все восстают. Сколько было полемики насчёт того, что восставшие - это не те же люди, которые были с тобой при их жизни? Жалкая подделка, не больше!

А потом дед её укусил.

Станции метро приспособили для сжигания ходячих трупов. Кремации проводились раз в несколько недель, но не реже раза в полтора месяца, чтобы не провоцировать появления агрессивных трупоедов.

Многие неравнодушные, - и те, у кого была всё-таки голова на плечах, - становились волонтёрами, прочёсывающими город и находящими восставших. Иногда приходилось буквально с боем вырывать труп из квартир; в этом случае вызывались специальные службы. Сначала этим занималась полиция, но потом все поняли, что нужен отдельный отряд.

Девушка была среди добровольцев, но по квартирам не ходила. Работала в метрополитене, подготавливала станцию, выводила оттуда людей при необходимости - в обычные дни станция работала просто как метро. В дни сжигания нет-нет, да и получалось, что кто-то из живых оказывается внизу, в будущем крематории.

Свой укус, - дед впился ей в предплечье, как раз в то место, которое никогда не загорает, сколько ни пытайся, - она прятала под тугими бинтами и длинными кофтами.

Она замечала за собой изменения, но это были не те признаки, о которых писали на сайте про зомбификацию.

У неё не снижался интеллект, не повышалась агрессия, не терялся интерес к жизни. Тело не гнило, хотя зубы начали сильно шататься, а ногти потемнели.

Ещё у неё появился голод. Но она же могла его контролировать, верно?

Она ела всё подряд. Мясо, фрукты и овощи, туалетную бумагу. На улице могла оборвать листья с куста и начать жевать их. Скупала десятки буханок хлеба в магазинах.

После еды её обычно рвало - довольно мучительно и долго. Однако выходила какая-то чёрно-красная дрянь, а не то, что девушка съела.

Она! Была! Адекватной!

Она искренне считала, что не становилась зомби, хотя укус на руке сочился гноем и сукровицей. Он был красным и воспалённым, и совершенно не собирался заживать.

Ей потребовалось два месяца, - тот самый срок! - чтобы дойти до ручки.

Тело у неё было мягким, как у протухшей куриной ножки. Мясо могло легко отслоиться от кости, но при этом не спадало с неё, удерживаясь неясно чем.

Живот у девушки запал, словно там не было органов.

(О, Жнец знал, что их там нет; все свои органы несчастная душа, заключённая в мёртвом теле, выблевала ранее.)

Тело постоянно болело. Зубы шатались всё сильнее. И голод, этот постоянный голод, он сводил с ума!

Подошло время для очередной кремации. Девушка выполняла свою работу: вывела из зала, полного индифферетных зомби, маленькую девочку - дурочка убежала от матери, чтобы посмотреть на мертвяков.

Выпроваживая мелкую из метро, девушка потрепала девчушку за щёку и сказала:

- Какая же ты аппетитная, я не могу.

Девочка рассмеялась и убежала. 

Девушка замерла, поняв: только что она оценивала другого человека, как изысканный деликатес.

Решение остаться в крематории далось ей тяжело. 

Она знала, что перед тем, как зомби сжигаются, в метро запускают усыпляющий газ. На случай, если там есть кто-то живой, кого не заметили или кто остался там специально.

Укушенные, то есть.

В этот раз их вроде бы не было, но газ всё равно пустили. На девушку он не подействовал; решив, что произошла какая-то поломка, она поднялась по лестнице на верхнюю часть станции, чтобы сказать об этом диспетчеру - здесь были тревожные кнопки, на всякий случай.

Не дошла.

Наверху, где не было огня, её скрутило. Девушка упала на колени, ощущая, как её начинает выворачивать. Струя рвоты вырвалась из её рта, чёрная и красная одновременно, пахнущая отвратительно.

В следующий миг сознание девушки выключилось. Как по щелчку.

Жнец смотрел на то, как девушка, - её тело; душа была в светлых пальцах, маленькая и невесомая, пушистая и невинная, - поднимается с карачек. Сначала медленно и неуверенно, но затем, понимая возможности тела, всё более резко и быстро.

Губы изогнулись в улыбке - бездумной, без подпики эмоциями. Память о прошлом, привычка.

В нижней части метро горели тупые тела, ни на что не годные. Не агрессивные, медленные, глупые.

Их усовершенствованная сестра расхохоталась и нажала на тревожную кнопку.

- Газ не сработал! Я не успела выйти! - сказала она.

Мозг, на беду человечества, после окончательной смерти работал ещё пять минут. Безмозглым куском агрессии это тело станет только когда выйдет на улицу.

Тогда-то и начнётся хаос. Девушка многих перекусает, и это действительно станет началом Судного Дня для человечества. К улучшенным, более быстрым и сильным зомби, люди не были готовы.

Жнец вздохнул, убрал душу под свой плащ и стукнул древком косы по полу, призывая своих собратьев. Вот один он точно не будет выковыривать души, застрявшие в немёртвых телах, не-а. Муторно, долго, сложно. Ладно ещё, если ты забираешь одну душу, но...

Скоро в этом мире будет мно-ого работы...