Бесы села Лебяжье

На своей работе я часто чувствовал себя лишним. Моя задача заключается в том, чтобы ремонтировать что-то, когда сломается, а обычно не ломалось ничего.

Помню только один случай, когда машины встали, я прошёлся по цепочке, открыл щиток и сковырнул отвёрткой каплю присохшей бетонной штукатурки. В этом и была проблема. Больше у меня не было поводов чувствовать себя полезным.

Мой учитель говорил: если электрик большую часть времени сидит у себя в комнате и пьёт чай, значит, он хорошо работает, ведь у него долго ничего не ломается.

Но я же не зря учился, мне хотелось почувствовать и показать свою значимость. Поэтому, когда мне предложили командировку, я обрадовался. Нужно было проверить исправность системы насосной станции в отдалённом селе в области. Там то и дело случались перебои в работе.

Только добраться до села трудно: прямых рейсов нет. Личной машины я пока не имею, а такси — дорого, командировочных бы не хватило. И я решил провести время с пользой и доехать до места на велосипеде. Это должно было занять не больше пяти часов. Я собрал рюкзак и отправился в дорогу.

Мысль о том, насколько разумно и безопасно было ехать в незнакомое место к чёрту на рога в одиночку, впервые возникла, когда я пересекал дикие степи по дороге, присыпанной щебёнкой. День клонился к закату, на много километров ни души. По пути мне встречались только брошенные дачи, брошенные промышленные теплицы и ржавая техника. В голове непроизвольно начали всплывать истории о том, как в подобных местах похищают людей в рабство и о нападениях диких собак, поэтому я стал громко напевать песни, чтобы отвлечься.

Я точно не знал сколько мне ещё ехать, но надеялся добраться до какого-нибудь населённого пункта до темноты.

Съезжая с на скорости с невысокой горки, я увидел людей, что стояли в степи недалеко от дороги. Я помню, что они просто стояли в нескольких метрах друг от друга, как шахматные фигуры, и не делали ничего.

Не успев их толком разглядеть, я направился к ним, чтобы спросить дорогу и запоздало заметил странности. Некоторые люди были голыми, другие едва прикрыты обрывками серой ткани. Все они были очень старые и тощие, будто скелеты, обтянутые кожей, неподвижные улыбки застыли на их лицах, от того они напоминали ужасные маски. У меня перед глазами всё завертелось.

Кошмарные тощие старики, мужчины и женщины, кожа на них висела складками, пустыми мешочками, они стояли, как вбитые в землю, смотрели на меня сощуренными глазами, улыбались жёлтыми зубами.

Я вскрикнул, резко затормозил, слетел с велосипеда прямо в пыль и камни.

 — Не шуми! Не шуми! Не шуми! — услышал я над собой раздражённый шёпот. — Тихо! Что ты шумный такой?

Я поднял голову и увидел мужчину в серой телогрейке нараспашку.

— Смотрите! — я указал рукой в степь и вдруг увидел, что там уже никого нет.

Безобразные старики исчезли.

— Не шуми, тихо говори, — мужчина приставил палец к губам.

Я посмотрел по сторонам. Оказалось, что я уже куда-то приехал. Это была небольшая деревенька в несколько улиц. Всюду стояли одноэтажные домишки.

— Что это за место? — спросил я шёпотом, как мне было велено.

— Лебяжье, — ответил мужик. — А тебе куда надо?

Я почесал затылок, пытаясь вспомнить название села, куда должен был приехать.

— Тут с водой трудности? — прошептал я.

— С водой, да, — кивнул мужчина в телогрейке.

Я спросил где тут насосная станция, мужик только пожал плечами. Я спросил, кто может подсказать или проводить меня. Этого мужчина тоже не знал. Мне ничего не оставалось, кроме как ходить по домам и спрашивать. На это местный житель возразил:

— Не стучи в двери. Не наводи суету на ночь глядя. Тут люди старые!

— Здрасьте, мне нужно на станцию, — я разнервничался и снова начал говорить в полный голос. — На улице мне прикажете ночевать?

— Тихо! — мужчина снова приставил палец к губам. — Найдём мы тебе ночлег. Пошли!

Я подобрал велосипед и отправился за ним. Мужчина привёл меня к маленькому глиняному дому с черепичной крышей. Обстановка в единственной комнате была по-деревенски простая: железная кровать с несколькими матрасами, ковёр на стене и чёрно-белый фотопортрет какой-то женщины.

— Ночуй тут, здесь уже давно никого нет, — сказал мне мужчина.

Когда он собирался уходить, я спросил его:

— Вы их видели?

— Кого? — не понял мужчина.

— В поле стояли старики, тощие такие, — ответил я. — Мне же это не показалось?

— Забудь, — сказал мужик в телогрейке. — Ты тут главное не шуми, и всё будет хорошо.

Я и не думал о сне, но стоило только присесть на кровать, и я почувствовал, как сильно меня вымотала дорога. Мне даже не хотелось обдумать, что произошло за день. Я просто скинул кроссовки, накрылся одеялом и почти сразу уснул.

Однако сон не принёс отдыха. Я проснулся на рассвете. Ныла спина и не сразу вспомнилось, где я. Прихватив рюкзак, я покинул дом, думая, что больше сюда не вернусь, но мне не удалось разузнать, где находится насосная станция.

Бродя по улицам, я встретил всего нескольких сельчан – чудные дремучие люди. Большинству было за пятьдесят, они разговаривали со мной неохотно, выражая неудовольствие от моих расспросов. И никто из них слыхом не слыхивал ни о какой насосной станции, словно никто из них и не задумывался, откуда в селе берётся вода.

Все люди были едины в своих причудах относительно шума. Стоило мне попытаться позвать кого-то из них издали, на меня обязательно шикали и говорили: «Тихо!».

Одна старушка даже всерьёз сказала мне: «Не навлекай на нас бесов!».

«Какие суеверные, какие странные!», — удивлялся я.

Бродя среди домов, я встретил вчерашнего знакомца. Похоже, он и сам искал меня.

Он казался мне не таким чудным, как остальные, поэтому я спросил его, что за странные ритуалы тишины соблюдают в селе и в каких бесов верят.

— Это место древнее, — ответил мне дядька. — Здесь никто давно не селится и обычаи тут старые. А в каких бесов верят? Люди верят в то, что видят.

Услышав это, я вспомнил тех жутких голых стариков посреди степи и мне стало не по себе. Оставаться тут больше не за чем – я сел на велосипед и поехал куда глаза глядят, в надежде отыскать насосную станцию. Но увы, вокруг села были только одинаковые степи и дороги, замкнутые кольцом, которые снова и снова приводили меня в ту убогую деревушку.

Так я и прокатался до самого заката. Пришлось снова проситься на ночлег в маленьком домике. Мой знакомый сельчанин сказал, что я могу оставаться тут, сколько мне надо. Однако я решил, что рано утром уеду обратно в город.

***

Меня разбудили посреди ночи. Кто-то тряс меня и требовал проснуться. Я открыл глаза. Надо мной в темноте висело круглое лицо молодого парня. Он сказал:

— Эй! Вставай! Уходи отсюда!

Подумав, что явился хозяин дома, я встал и начал искать кроссовки, но придя в себя, вспомнил, что больше мне ночевать негде.

— А куда мне идти ночью? — спросил я, но никто не ответил.

Я вгляделся в темноту. В доме кроме меня никого не было. Неужели приснилось? Чтобы лучше разглядеть комнату, я отдёрнул занавеску и отпрыгнул от окна. Сквозь стекло на меня смотрели те самые тощие старики!

Я видел их морщинистые лица, жёлтые улыбки… И в других окнах тоже были они. За мной подглядывали эти ужасные, тощие твари. Я не знал, кем они были, но язык не повернулся бы назвать их людьми.

Мне хотелось покинуть дом, но ведь снаружи ждали они! Я задёрнул шторы и забрался под одеяло. Не знаю как, но мне удалось ещё ненадолго уснуть, а потом меня снова разбудили.

Ко мне прикасались чьи-то руки, чьи-то голоса говорили мне: «Вставай! Пошли с нами!». Ещё кто-то позади сказал: «Нет, он сам отсюда не уйдёт. Надо деда звать! Посылайте за дедом!».

Я открыл глаза и увидел, что лежу не в домике, а посреди пустоты, на голой земле под тёмным небом. Я резко сел и ведение исчезло, я снова оказался в кровати в своём маленьком доме.

Что-то странное со мной происходит... Начались провалы в памяти. Я никак не мог вспомнить, ради чего приехал, и не знал, что мне делать. Я помнил, что у меня с собой должно быть какое-то средство связи. Устройство, с помощью которого можно поговорить с людьми из города. Но я не мог даже вспомнить, как оно называется. Остались только смутные представления о том, что я знал раньше. Я буквально чувствовал, как мой разум рассыпается на части.

Утром меня навестил местный мужчина, который стал моим единственным другом. Больше мне было не к кому обратиться за помощью. Я рассказал ему о том, что пережил ночью.

Мужик спросил, пытался ли меня кто-нибудь утащить. Я сказал, что ночью меня звали какие-то люди и просили убраться отсюда.

— Бесы тебе вскружили голову, парень, — сказал мне мужик. — Здесь такое место, поэтому и надо вести себя тихо, не шуметь. Веришь ты или не веришь, но за тебя теперь серьёзно взялись. Если ничего с этим не сделать, то тебя уведут в «суету».

— В какую «суету»? — не понял я.

— В «суету», где бесы беснуются, — всё также расплывчато ответил мужчина.

— А, что мне делать? — спросил я.

— Несколько ночей переждать, молчать, не шуметь и ни с кем из тех, кто к тебе придёт, не разговаривать, — посоветовал мужик. — Они тебя будут звать с собой, может, даже за руки тянуть, но ты сопротивляйся, молчи, сиди на месте.

Я чувствовал, что у меня нет ни капли сил и понимал, что один не справлюсь. Я попросил мужчину побыть со мной, приглядеть и помочь в случае чего. Сельчанин согласился. Сказал, что меня не оставит и будет сидеть со мной сколько угодно, пока всё не закончится.

Голова кружилась, меня трясло, как в лихорадке, и одеяло не спасало от холода. Я провёл в кровати целый день. Стоило мне только задремать, как меня будили какие-то люди, которые исчезали сразу, когда я просыпался.

Местный житель этих людей не видел. Он сидел рядом с моей кроватью на стуле и неустанно следил за моим состоянием.

За окнами стемнело. Я услышал, как скрипнула дверь и в дом вошёл сутулый седой старик. Он посмотрел на меня спокойным взглядом и сел прямо на пол. Этот дед не был похож на тех кошмарных созданий. Он выглядел вполне по-человечески и я принял его за местного жителя.

— Вы кто? — спросил его я.

Сельчанин, что был со мной, посмотрел на меня озадаченно и спросил, с кем я разговариваю. Я указал на старика, но мужчина его не видел.

— Молчи, не говори с ним, — сказал мужик. — Уведут тебя!

Я отвернулся к стенке, чтобы не видеть странного гостя. Чувствовал я себя просто ужасно. Горло раздирало от сухости, тело содрогалось от холода и кости ломило.

— Долго ты тут лежать собираешься? — это был голос старика.

Я молчал, хотя мне очень хотелось ему ответить. Мне казалось, что его голос более живой и настоящий, чем голоса тех людей, что я встречал за последние дни.

— Тут сидит какой-то старик, — прошептал я мужику. — Он спрашивает долго ли я буду тут лежать.

— Это бес, — ответил мне мужчина. — Ничего ему не отвечай, не его это дело.

— Ты с кем разговариваешь? — спросил меня старик, похоже, он не замечал мужчину на стуле. — Тут с тобой кто-то есть?

Я не смог выдержать молчания и снова повернулся к старику. Он всё также, буравил меня светлыми голубыми глазами.

— Кто вы? — спросил я.

— Тихо! Молчи! Не говори с ним! — мужик спрыгнул со стула и подбежал к кровати, будто пытаясь заслонить меня от старика.

— Меня зовут, Авдей, — ответил дед. — Не велят тебе со мной разговаривать?

Ну, и не разговаривай. Ты со своими друзьями поговори. Спроси, как их зовут — они тебе не ответят. Их имена давно стёрлись.

И тут я впервые думал, что действительно не знаю имени мужика, которого знал уже третий день. Почему-то я не догадался узнать его имя, да и он моего не спрашивал.

— Как Вас зовут? — спросил я мужика, и его лицо сделалось растерянным.

— Чего это ты? — удивился он.

— Как Ваше имя? — стоял я на своём. — Зовут Вас как?

— Да что ты спрашиваешь? — мужчина морщил лоб, будто пытался вспомнить собственное имя. — Как зовут, так и зовут!

Только теперь мне стало ясно, что с моим товарищем что-то не так. Я сел в кровати. Вокруг меня творилось безумие. Со мной в комнате был встревоженный мужчина, который просил меня не произносить ни слова, на полу сидел голубоглазый старик, а в каждое окно дома заглядывали искажённые лица-маски. Они чего-то ждали. Я не знал кому верить.

— Мне сказали, что вы бес, — сказал я старику.

— Кто? Поселенцы местные? — уточнил старик. — Так мы для них все бесы. Мы живые беснуемся, суетимся. А они тихие, мирные, покойные.

— Покойные, — с ужасом повторил я, как в бреду.

Мужчина, что был со мной, услышав это, вдруг замолчал и перестал просить меня вести себя тихо. Теперь он просто смотрел на меня немигающим взглядом.

— Так в этом селе все мёртвые? — спросил я деда.

— Ты про какое село говоришь? — удивился старик.

— Лебяжье, — вспомнил я его название.

— Лебяжье — это не село, сынок, Лебяжье — это старое кладбище, — старик говорил это спокойно, будто не было в этом ничего особенного. — Тут давно никого не хоронят, вот они и ждут, когда новый поселенец спечётся. Хватит тебе тут лежать. Вставай, а то пропадёшь.

Мне хотелось ему верить, я спустился с кровати и почувствовал, как ноги коснулись голой земли. Всё растаяло, как виденье. Исчез сельский мужик, исчез дом, я стоял в степи среди редких покосившихся крестов, истёртых табличек и поломанных железных оград. А передо мной на земле по-прежнему сидел старик.

У меня дрожали ноги, я едва держался, чтобы не упасть. Старик указал мне на мой рюкзак, что валялся в траве.

— У тебя вода есть? Попей!

Я почувствовал, что моё тело изнывает от голода и жажды, ведь я ничего не ел и не пил с тех пор, как оказался здесь. Почему это не приходило мне в голову?

Осушив бутылку воды и проглотив пару протеиновых батончиков, я вернулся к старику. Он подал мне руку, и я помог ему встать.

— Место здесь нехорошее, — сказал дед. — Ты тут уже третью ночь кругами ходишь, на могиле спишь. Люди из села за тобой приходили, а ты упирался и не шёл. Тебе вон туда, в Покровку! Там тебя дожидаются.

Старик махнул рукой в сторону горизонта, где виднелись две телефонные вышки с красными огоньками. Точно, село Покровка… Вот куда мне надо!

Было темно, однако дорогу ещё можно было разглядеть. Ко мне постепенно возвращались силы и ясность ума. Я поднял свой велосипед с земли.

— А вы куда? — спросил я старика, увидев, что он уходит в противоположную сторону.

— Домой, меня ради тебя из города позвали, — в темноте хлопнула дверь машины, вспыхнули фары и затарахтел мотор.

Я так не узнал, кем был тот старик, и совсем забыл сказать ему спасибо.