Virial

     Драко Малфой проснулся в своей постели собственного мэнора. Всё было не так прекрасно, как хотелось, но, разумеется, врождённая хитрость позволила оказаться среди победителей даже несмотря на сомнительный в начале расклад. Драко Малфою удалось практически всё!

     Началось всё на первом курсе, с того что он, Драко Малфой, познакомился с этим избранным лохматиком, Поттером. Тот его поразил, тем что собирается на когтевран, факультет заучек, вместо лучшего в Хогвартсе факультета Салазара Слизерина.

     Потом было распределение, и Поттера отправили ко львам. Крёстный потом подсказал, что это интриги директора. Да, против директора и отец-то далеко не сразу смог что-то предпринять. Потом была тупая дуэль, точнее, Поттер как тупой гриффиндорец повёлся на простую провокацию, а ночью его поймал Филч. Как Поттера наказали Драко не помнил, но вроде бы с того времени у Поттера начала оформляться его компания.

     Поттер, разумеется, не такой умный, как сам Драко, поэтому свою компанию не третировал, они вообще общались как равные!

     Потом Поттера назначили ловцов в команду гриффиндора! И этот козёл поймал снитч в первом же матче! Крёстный пояснил, что Поттер назначению не особо рад, и Маккошке пришлось пообещать ему спортивную метлу. Вот ЭТО Драко понял: Поттер просто поддался на уговоры декана, да ещё и поимел с этого какие-никакие плюшки! То есть крёстный был прав, Поттер мог поступить на слизерин!

     Потом до весны всё было спокойно. А там... Редкая несправедливость: его какая-то магия выдернула из постели и выбросила в одной пижаме перед деканом гриффиндора, Поттером и его маглорождённой подружкой! И Поттер в конец охамел: поставил собственному декану условия! И, что удивительно, МакГонагалл их приняла! Но наказание снимать не стала. Как объяснил Декан Снегг, наказание назначил лично директор, и даже он не мог его отменить.

     В Запретном лесу было страшно до ужаса, но вернуться в мэнор, потому что не перенёс наказания!? Даже понимающий отец будет от подобного не в восторге, и может быть даже прикажет Добби наказать его! А бьёт Добби больно... Да он свихнулся на наказаниях и от нечего делать наказывает сам себя...

     Атака не то чтобы была отбита, скорее захлебнулась. Да, сначала не все придерживались таких радикальных взглядов на ведения боя как я. Но жестокость вновь набранных Волан-де-Мортом бойцов, делала своё дело. И защитники тоже применяли летальные или сильно калечащие заклинания в ответ на жестокость врагов.

     В отличие от канона, где у Тёмного Лорда были в подчинении даже лорды (Малфой), здесь ему приходилось набирать в армию отбросы Лютного. Те, на кого он и не посмотрел бы в каноне, здесь, по мере выбивания старой гвардии, вынужденно поднимались... Или, что, вероятно, более точно, Тёмному Лорду приходилось снижать планку, выбирая лучших из худших...

     Но с хитростью, или с древним военным трактатом: «если слаб, покажи что силён» — Змеелиций был знаком. Так что несмотря на то, что первый штурм не увенчался успехом, он решил сделать вид, что побеждает. Ну или настолько отдалился от реальности, что действительно думал, что может диктовать условия...

     А может быть, пытался показать свою личную силу. Мол, я знаю такое заклинание, которое больше не знает никто... Ну или ввалил абсурдно много энергии в банальный сонорус... надеюсь, у него весь пар уйдёт в свисток...

     Голос Волан-де-Морта разносился от стен и пола, как в тот раз, что змеемордый дал время до полуночи, чтобы и обитатели Хогсмида, и уцелевшие защитники замка слышали его так ясно, будто он стоит рядом с ними, дыша им в спину, готовясь нанести смертельный удар.

     — Вы храбро сражались, — говорил этот голос. — Лорд Волан-де-Морт умеет ценить мужество. Однако вы понесли тяжелые потери. Если вы будете и дальше сопротивляться мне, вы все погибнете один за другим. Я этого не хочу. Каждая пролитая капля волшебной крови — утрата и расточительство. Лорд Волан-де-Морт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым.

     Волшебный потолок Большого зала темнел, усыпанный звездами. Под ним за четырьмя длинными столами факультетов сидели растрепанные школьники — кто в дорожной мантии, кто в халате. Среди них мелькали жемчужно-белые фигуры школьных призраков. Все глаза, живые и мёртвые, были устремлены на профессора Макгонагалл, выступавшую с возвышения в центре Зала. Позади неё стояли остальные учителя, в том числе и белокурый кентавр Флоренц, а также члены Ордена Феникса, прибывшие для битвы.

     — Эвакуацией будут руководить мистер Филч и мадам Помфри. Старосты, по моему сигналу вы организуете свои факультеты и в порядке доставите порученные вам группы к месту эвакуации.

     Многие ученики сидели в полном оцепенении. Я стоял в окружении Гермионы, Падмы и Дафны. За столом Пуффендуя поднялся Эрни Макмиллан и громко спросил:

     — А если мы хотим остаться и принять участие в битве?

     Раздались бурные аплодисменты.

     — Совершеннолетним можно остаться, — сказала профессор Макгонагалл.

     — А как быть с нашими вещами? — спросила какая-то девочка за столом Когтеврана. — С чемоданами, с совами?

     — У нас нет времени паковать имущество, — ответила профессор Макгонагалл. — Наша задача — в целости эвакуировать отсюда вас самих.

     — Где профессор Снегг? — выкрикнула девочка за столом Слизерина.

     — Он, простите за вульгарное выражение, сделал ноги, — ответила профессор Макгонагалл, и за столами Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана раздался дружный громкий смех.

     — Мы уже установили вокруг замка защитные заклинания, — говорила профессор Макгонагалл, — но вряд ли они продержатся долго, если мы не примем дополнительных мер. Поэтому прошу вас двигаться быстро и организованно и слушаться старост...

     Оставшееся до конца апреля время было посвящено подготовке к Битве за Хогвартс. Вообще, войну можно было бы чисто теоретически, закончить ещё в начале марта, после того как Лээна избавила меня от крестража.

     Вот только маги, не прошедшие таких испытаний, так ничего и не поймут. Ну был какой-то тёмный маг, побеждённый мальчишкой Поттером. Значит был слишком слабым, раз его победил мальчишка.

     Так что волшебники должны прочувствовать на себе все прелести пребывания под пятой Тёмного Лорда. Кстати, этим прихвостням ТОЖЕ нужно прочувствовать всю прелесть пребывания под пятой того же Тёмного Лорда. Чтобы даже мысль о новом тёмном лорде в голову не забредала.

     Фиг знает, что там с пророчеством, но его я так и быть, исполню. Заодно и засвечу свой новый шрам... типа, привыкайте, шрамоголовый герой обзавёлся новым, улучшенным шрамом...

     Первым делом, приготовить оружие. И я не про волшеную палочку, которую, в отличие от канона умудрился не сломать. И не про Бузинную палочку, которую опять же в отличие от канона уже получил, да так ни разу и н использовал. Нет, я о том автомате, что использовал на операции «Семь Поттеров». Достал, почистил, поинтересовался, куда делись цинки с патронами...

     Оторванную во время боя коляску наши преследовавшие нас Пожиратели, а вот цинковых ящиков не нашли даже они. Видимо, вылетели, пока коляска кувыркалась с неба и потом чуть не в лепёшку размазалась о землю... ещё один цинк, скажем, уцелел, оставшись на Гриммо, тот, из которого я брал патроны для отработки механизма подзарядки и пристрелки ствола. Патронов оставалось, ну от силы треть, так что просто забить единственный уцелевший магазин и оставшуюся горсть в карман.

     Гранаты... ну не то чтобы совсем гранаты, изотовил несколько динамитных патронов по техлогии ещё второго курса. Только пресловутые цилиндрики облил клеем и обсыпал маленькими гайками, шариками от подшпникв и прочими «готвыми осколками», для усления поражающего воздействия. Также оставил несколько динамитных патронв чистыми, это будут именно фугасы, если вдруг понадобится что-нибудь взорвать.

     Через час после этого «видения» самолёт сел на территории Великобритании. Нас забрали из аэропорта родители Гермионы. И пару дней спустя мы вернулись на Гриммо.

 

                                                      * * *

     — Ну что, Гарри, — мурлыкающим тоном поинтересовалась Лээна, подходя ко мне форме сфинкса. На этот раз она ещё немного выросла, так что лицо не намного ниже чем моё, притом что я стою, а она на четырёх лапах. — готов избавиться от своего крестража?

     — Ты придумала как это сделать?

     — Ну... я не совсем уверена в результате, но тут как с той чашей...

     — И что мне нужно делать?

     — Не сопротивляться. Или сопротивляться не сильно, чтобы я с тобой справилась.

     — А поподробнее?

     — Я попытаюсь слопать крестраж... не съедая тебя.

     — И как это возможно?

     — Крестраж в шраме. Я его просто слижу.

     — Чего?

     — Ну, второй вариант избавления — авадой автора крестража — ты сам упоминал...

     — Ладно... то есть мне... нужно просто лежать и не двигаться?

     — И что мы теперь будем делать? — спросила Гермиона. После того, как продиагностировала и меня и Лээну всеми заклинаниями которые знала. Искала она, как я понял, признаки отравления ядом, каких-то токсинов и не понял чего ещё. Кстати крестраж во мне эта диагностика выявить почему-то не смогла.

     — Ещё два месяца сидеть дома и скучать, пока наш поглотитель крестражей занимается... перевариванием крестража.

     — Ладно...

 

                                                                   * * *

 

     — Мне кажется, что ты хочешь сказать мне ещё что-то...

     — Были предпосылки?

     — Я просмотрела в омуте памяти сцену нашего возвращения на Гриммо. Ту, первую, после побега от Пожирателей...

     — И?

     — Лээна сказала, что ты принёс ЕЩЁ крестражей, то есть как   минимум один... ты принёс ей раньше.

     — Ну да, Беллатриса подарила чашу Пуффендуй, которая была крестражем, и я попросил Лээну слопать крестраж...

     — По её словам, она не смогла переварить даже снитч, что уж   говорить про чашу!

     — Ну, с делюминатором мы вопрос решили... — не то чтобы я надеялся отвлечь Гермиону от этого расследования, но и прямо говорить о том, что во мне сидит, не хотелось. Потому что у Лээны был только один вариант уничтожения крестража. И моё выживание при этом не реализовывалось.

     В начале декабря мы с Гермионой вернулись в Англию. В доме на Гриммо 12 нас встретили Кикимер и Винки. Кикимер сказал, что миссис Беллатриса отправилась в гости к сестре миссис Андромеде вместе с дочерью.

     Потом прискакала недовольная Лээна.

     — У того магла сломался волшебный ящик!

     Понятно, сфинкс скучает.

     — Починит... или, что вероятнее, новый купит... или ты хотела такой себе?

     — Гермиона говорит, что магия и технология не сочетаются!

     — Генератор работает, — пожал я плечами, — остальное тоже... вот калькуляторы да, периодически выходят из строя... надо будет заняться этим поподробнее...

 

                                                            * * *

     Примерно в середине декабря Кикимер сказал, что в комнате рыжего предателя крови осталась записка. Кикимер просит разрешения добавить рыжего предателя в чёрный список, тех кому запрещено появляться в доме на Гриммо 12.

     — Показывай...

     Расстроенная мордашка Винки: выдернул меня старый домовик прямо с завтрака.

     Записка действительно была. И написана почерком Рона. Ну то есть его обычные каракули, похожие на каракули Кикимера, но Кикимер никогда не писал настолько размашисто и неровно.