The Luesh

Волны шумели.

 На разошедшейся от ветра ряби блестел искаженный, ярко оранжевый круг. Небо окрасилось багровыми тонами, и очередная стая птиц пролетела по нему.

Он сидел на сухом песку, оперевшись спиной об гигантскую бочку и вслушивался
в стук сердца. Громкие удары, они бились у самого горла что казалось сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Тело постепенно теряло силы, в глазах мутнело и от бессилия клонило в сон. Оставалась еще четверть пути.

– Чтоб тебя… – юноша выругался.

Он все никак не мог понять, что движет свойствами бочки, она то становилась легкой и ее с усилиями, но хоть можно было толкать, то она вдруг становилась неподъемной, словно вбитой в землю. Прихоть бочки все же играла ему на руку. Он мог полноценно перевести силы. Прошло еще какое то время, и до конца его собственно выбранной метки финишной прямой оставалась лишь сотня шагов. Солнце уже почти скрылось за верхушками деревьев. Он чувствовал как полностью вымок, до последней нитки, как пляжа плывет перед глазами, как капли пота спадают с кончика носа на песок.

– Еще рывок. Прошу… не упрямься, – бешено билась мысль в голове. – Еще один. 

Он вдохнул воздуха ртом что было сил, но руки подвели его. Воздух вырвался большим паром, было очень жарко. Но не от солнца, глаза мальчика горели, сила жгла его изнутри. Он дышал, прерывисто, громко…злобно. Слабость уступала решимости мальчика, он уткнулся плечом, зрачки сузились и белках проявились красные прожилки. Подняв ладони и уперев их об дерево, он вонзил мыски ботинок в песок и поднажал последними силами ног. Звук скрежета песка оставлял за собой длинный след, это скрежет был словно с целую вечность, каждый шаг отдавался режущей болью в ногах. Воздуха не хватало, в глазах
плыло, спина изогнулась и он уперся к бочке грудью. Сила. Она толкала его
вперед, жгучим рвением. Сбоку проскользнула рукоять топора, у самого края глаза. Еще целая вечность мучительной, режущей боли, жар горел во рту. Конец.

Солнце стояло в зените. Он лежал там же, где и начал. Перед его глазами плыли огромные, белые гиганты. Там в небе, строем пролетела стая диких птиц. Он не знал что это за птицы, да и не мог знать.

 Ветер развевал яркую, зеленую траву, в которой он находился. Грудь медленно поднималась, наполняя тело свежим воздухом, и так же медленно опускаясь, покидало его. Птицы издали клич, перед тем как скрылись за очередным воздушным гигантом. Он закрыл глаза. Яркое солнце теплом радовало тело. Гул ветра, легкий, тихий, не тревожил. Наоборот, хотелось чтобы это успокаивающий момент длился для него вечно.

 От безмятежности его пробудила боль. Он повернул голову в сторону, взглянул на свою руку. Красноватые мозоли покрывали всю его ладонь, он сжал руку в кулак. Настала слабая, слегка острая боль, исчезнувшая как только рука полностью сжалась. Он медленно разжал руку, повторил со второй. Ладонью, провел по траве, в ней он наткнулся на рукоять. Он подтащил к себе топор, крепко сжал его, и опершись за рукоять поднялся. Взгляд опущенный к земле, медленно прошелся в сторону — к старому, большому пню. На его плоской вершине, в центре, стояло бревно. И больше ничего. Он приложил свободную руку к лицу, закрыв глаза ладонью. Медленно отрицательно закачал головой. Он не срубил не одной древесины. Одежда у спины, шеи, груди, прижалась к телу от влажности. Белые гиганты плыли по небу. К ушам доносился легкий бриз, подгоняемый от ветра волнами озера. Нескончаемый стрекот цикад, свирель кузнечиков…

 Юноша подошел к пню, держа в одной руке топор. Он косился на свое оружие, словно грозовая тучка.

– Это был совершенно не обычный топор...

Легкий в начале, но как только он хватался за рукоять обеими руками топор возвращал всю утерянную мощь. Теперь он был неподъемный. Колени юноши дрожали, упорство билось в его сердце, но усталость брала вверх, его собственное тело его подвело. Последний рывок. Что было сил он взметнул топор над головой, мертвая хватка рук отдалась острой болью в ладонях, руки юноши задрожали. Тяжелое дыхание, прерывистое. Он бился в мыслях, эмоции бушевали в нем, перед ним было лишь полено: – «злосчастная древесина!». Глаза сосредоточились лишь на ней одной.  На миг все потеряло значение. Взмах. Удар.

Каждая платформа держала на себе ровные линии стеллажей.

-Теперь это камни, да?

Он отчетливо помнил, но только сейчас обратил внимание, коридор был другим. Низкий, длинный проход из досок темного дерева, стал полностью каменным. Стены нового коридора украшали картины, обычные пейзажи, вложенные в позолоченные рамки и, как он заметил один натюрморт.

– Твоя работа Мэлорн… – Юноша положил руки на пояс, разглядывая картины. Ты, воистину, – он блеснул зубами, – великолепный дом. Его шею коснулся легкий порыв ветра, на сей раз очень теплый, очень приятный. Он слегка заколыхал кончики волос юноши.

– Ну где ты там, мальчик ?– Донеслось с конца коридора.

– Иду, Ярагар. – Юноша зажмурился, сжал крепко руки от радости, задрожал на мгновение, и резво зашагал вперед по коридору.

– Наконец-то можно приступать. – Сказал маг сидя за столом. Поодаль, правее от него, лежали две уже опустошенные тарелки. Мужчина приподняв подбородок
внимательно бегал по строкам книжки, которую он держал в свободной руке.

– Ну да. – Тихо сказал мальчик, и отодвинув стул присел напротив. Стол как и вчера, был праздничный. Белую скатерть украшало множество серебряных блюд с фруктами. Отдельно в маленьких тарелочках лежало масло и джем. Много хлеба. Мальчик уже преподнес бокал к летящему кувшину, в стакан налилось молоко. Главным блюдом была большая порция яичницы с мясом, вторым стояла чаша каши с орехами. Мальчик огляделся по столу, и взяв в руки нож и вилку, обратился к мужчине.

– Приятного аппетита, тебе Ярагар, – сказал он улыбаясь, и надрезал кусочек
мяса.

– Благодарю тебя, мальчик. – Поднял свой бокал незнакомец, и не отрываясь от книги глаза побежали по строкам. Уже четыре тарелки.