Схрон. Книга 2. Глава 82

С десантурой творилось что-то не то. Замер, мышцы вздулись, рожа в дикой гримасе, на лбу чудовищные жилы. Словно гигантский тайфун, затянувший полнеба чернотой, готовый разразиться адским шквалом и тотальным дестроем. Я медленно отступал, неотрывно глядя на Вована. Прощай, Кандалакша… ВДВ и так наглухо сдвинут на всю башню, люто контужен и глубоко неадекватен Что же сейчас будет?

Рывком подняв голову, посмотрел на меня. Зрачки, неимоверно расширенные на всю радужку, на тысячу процентов приумножили эффект и без того ебанутого взгляда. Я отшатнулся. Захотелось бежать. Бежать со всех ног, не останавливаясь. Так бы и сделал, но понимание абсолютной бесполезности этой затеи удерживало на месте. Обведя взглядом помещение, ВДВ посмотрел на руки. Тяжелое дыхание шумно вырывалось из могучей груди. Блин, он даже как будто стал больше!

– Вован, ты как? Все нормально? – Где-то в глубине души теплилась надежда, что колдовское пойло, наоборот, превратит в нормального человека.
– Санек… – хрипло пророкотал Вован, качнувшись. – Чет, бля, все как-то странно, нах…
– Дружище, может, тебе присесть?
– Хороший ты человек… братка… – Глаза десантуры наполнились влагой. – Всегда эт знал, нах…

Я облегченно выдохнул про себя. Вроде все норм, значит, не убьет сейчас.
Десантник стал закидывать на широкие плечи связки трофейных стволов.
– Ты куда, Вован?
– Воинский долг, нах! – взрычал он. Вскарабкавшись по куче трупов, выпрыгнул наружу через пролом в потолке.
– Куды эт он? – раздался за спиной знакомый голос.
Егорыч с невозмутимым, как всегда, видом раскуривал папиросу. Только старче может подкрасться так незаметно. Ну, еще и шаман…
– Не знаю, но похоже, воевать снова отправился, – ответил я. – Только что, блин, всосал целую бутыль шаманского напитка!
– Ох, беда, беда… – покачал бородой старик.
С этим я полностью согласен, но мучил другой вопрос:
– Что Витег прячет здесь, в подземельях?
Егорыч мрачно глянул из-под седых бровей:
– Рано те знать об энтом, Санек!
– Да ладно, что еще за тайны? – Старик что-то знает, я сразу просек по его виду.
– Не проси, усе равно не поведаю, – усмехнулся он.
Блин, походу, тоже из ума выжил! Перейдем к вопросам, более приземленным:
– А где Пахомыч? Девка? Пацан?
– Дык, кончил его дед! Предатель паршивый! – Егорыч харкнул. – По закону военного времени… а молодежь… поди, разбежалися кто куды…
Не стал углубляться, понятно, его расстроила эта ситуация, но он поступил правильно. Нельзя прощать подлость. Снаружи, тем временем, все отчетливее доносилась трескотня выстрелов.

Вован вступил в дело, вегано-пехоте Спауна будет куда проще разбить пендосский контингент. Другой вопрос: остановится ли умалишенный ВДВшник на пендосах, не примется ли за бритоголовых любителей растительной пищи? А может, и жирное брюхо Белого Брахмы беспощадно вспорет десантный клинок?

А я устал от всего этого дерьма. Не буду мешать Вовану заниматься любимым делом. Тем, что получается лучше всего – превращать в кровавое месиво вражеских выродков.
– Ну что, Егорыч, по домам? – спросил я.
– Ты-то ступай, Санек, дед нагонит!
– Вместе пришли, вместе и выбираться будем. Идем.
– Попозжа дед пойдет! – возразил лесничий.
Ну, ясно. Опять гребаные тайны, по-любому, какие-то мутки с шаманом.
– Ладно, Егорыч, до скорого! – махнув рукой, буркнул я.
– Увидемси!

***

Взобравшись на Эверест из трупаков, через ту же дыру, а точнее отверстие, выбрался наверх. Но свежим воздухом порадоваться не удалось. Воняло дымом, порохом и кровью. Улочка устлана дымящимися, разорванными, изувеченными останками. Здесь прошел десантура. В той стороне, куда уходит страшный след, гром взрывов, панические крики. Ништяк, может, получится уйти тихо? Первым делом заскочу в «сторожку» Пахомыча. Надеюсь мое снаряжение выживальщика – и «Сайга»! – все еще там.

Короткими перебежками двинулся в промзону. Улицы пусты. Мирняк благоразумно попрятался кто куда. Бой, судя по всему, кипит в районе стадиона и ТЭЦ. Когда уже перемочат друг друга? Пальба не утихает ни на секунду. Так и подмывает присоединиться, перебить пендосскую нечисть всю, без остатка. Но внутренний голос благоразумно твердил: это не твоя война, Санек, топай к Лене, пока не словил шальную пулю промеж глаз. Моя зая уже, стопудов, сходит с ума. Я ведь не сказал, что задержусь так надолго.

Без каких-либо происшествий подобрался к домику Пахомыча. Конечно, скорей всего, глава преступного мира Кандалакши обитал не в этой халупе, а в каком-нибудь роскошном мини-замке. Здесь, походу, типа, офис для контроля потока контрабанды. И как только мы купились? Ладно, к черту сожаления, вперед!

Мощным, как выстрел гаубицы, пинком вышиб дверь. Хлипкий замок жалобно крякнул. Прыжок в сторону. Залег возле крыльца. А вдруг, растяжка или мина? Осторожность в охваченном войной городе не помешает. Полежав с минуту, поднялся. Все ровно – можно заходить. Держа наготове «эмку», проник внутрь – никого. Отлично.

Так, мое барахло должно быть в подполе. Если, конечно, эти бандюганы не умыкнули, чтобы продать на базаре. Даже похолодел от страшной мысли. Такой вариант абсолютно неприемлем. Ведь придется остаться в городе, пока не верну родную «Сайгу». Не могу без нее считаться тру- выживальщиком.

Сняв с плеча автоматическую винтовку, поставил возле стенки. Грязный половик в сторону, взялся за ручку люка. Ладони вспотели от напряжения. Глубоко вздохнув, потянул и…
Чуть не расплакался в переизбытке чувств. «Сайга»… мой верный карабин, а также рюкзак, одежда – все на месте! Заебись! Переодеваемся и валим!

Быстро скинув амерское шмотье и бронежилет, остался в одних труселях. Собирался натянуть термобелье… сзади лязгнуло. Трудно не узнать затвор АК. Замер, медленно поднимая руки. Оружие далеко, взять не успею. Блин, как я мог проморгать неприятеля? Надо было хватать шмотки и в лес. А там уже переодеваться.

– Повернись!
От этого голоса мои бубенцы испуганно сжались. Маша. Значит, она выжила… а вот Саньку, похоже, пришла хана. Стараясь не делать резких движений, повернулся. Девушка вся в саже, грязи, царапинах, с автоматом наперевес, выглядела грозно.
– Ага! это ты, а я думала мародер!
– Слушай, Маша, я только свое заберу, и каждый пойдет своей дорогой.
– Заткнись! – Она задумчиво прикусила губу, оглядывая меня с ног до головы, чуть задержавшись на значке радиации, нарисованном спереди на трусах.
– Ты спас меня…
– Было дело, – хмыкнул я. – Дашь мне одеться? А то холодно ведь…
– Я… я искала дедушку… думала, он здесь… – Маша всхлипнула, опуская автомат.
Думаю, не стоит говорить, что дед ее отправился в ад, благодаря твердой руке Егорыча.
– Ну так что? – Стало уж совсем зябко.
– Хочу спасибо сказать. Не отдал меня этой горилле в берете!
– Да не за что…

Она резко подошла. Вплотную. Блин, только б не выхватила свою железку. Хотя… теперь я, пожалуй, смогу скрутить и обезвредить.
– Есть за что… – хрипло произнесла Маша, бахаясь на колени.
Трусы слетели к щиколоткам.
– Что ты де… – начал было.
– Заткнись!
А через миг ощутил горячее обволакивающее тепло.
Фигасе, вот это поворот!

***

С довольным видом я подгонял снарягу. Зарядил наконец-то револьвер. Карабин в порядке. Маша тоже собирала свою мелочевку. Щеки ее раскраснелись. Еще бы, получить такую щедрую порцию растишки… я был весьма благодарен за такую, кхм… «благодарность».

– Куда ты сейчас? – Я закурил трофейные сиги.
– А тебе-то что?
– Да просто… – Честно говоря, мне было плевать.
Маша достала из сундука здоровенные кусачки:
– Хочу на склад заскочить. А ты?
– А я домой. Погоди, а что за склад?
– Армейский склад оккупантов. Сейчас там, наверное, нет никого. Слышишь, что в центре творится? – Она пощелкала массивным инструментом. – Составишь компанию?

Да, грохот взрывов не стихает, даже как будто усилился. Но что если снова ловушка? Вдруг отхватит мои причиндалы этими самыми кусачками? Да ну, бред! После того, что было десять минут назад…

Представляю, сколько ништяков можно урвать с амерского склада. Чего тут думать? Конечно, я согласен! Паранойя обиженно утихла до поры до времени.

***

Палец Маши коснулся ее рабочих губок. Я кивнул. Мы засели возле сетчатого забора с колючей проволокой наверху. Достав кусачки, принялась делать проход в сетке-рабице.
– Дай сюда, – прошептал я. – А ты следи за местностью.
– Хорошо.
Мои сильные руки управились с задачей в полминуты. Проникнув за периметр, осмотрелись. Метнулись, пригибаясь, к ближайшему зданию. Похоже, раньше здесь была оптовая база. Я осторожно выглянул за угол. На пандусе, где когда-то разгружались и загружались «Газельки», пластиковый стул. На нем покачивается пузатенький охранник, увлеченно залипая в телефон. Оружие – калаш – на спинке стула. Из местных, судя по нашивке на черном пальто.

Жестом указав Маше сидеть, запрыгнул на пандус. С одним оболтусом справлюсь без труда, девка прикроет, если что. Толстячок заметил меня, лишь когда я подошел вплотную. Смешно взмахнув руками, опрокинулся вместе со стулом. Телефон выпал из рук.
– Ты чего, охерел? Я на рекорд шел! – окрысился чувак. – Ты вообще кто? Смена что ли?
– Не совсем, – усмехнувшись, забрал автомат. Отомкнув магазин, зашвырнул куда подальше.
– Эй-эй! Так-то здесь охраняемый объект армии США!
– Хочешь жить – захлопни ебало, – посоветовал я.
– Да кто ты такой?! – Толстая рожа побагровела.
– Маша, иди сюда!
Девушка подошла, с презрением глядя на жирного. Спросила:
– Почему не грохнул?
– Ну, мы ведь договорились, работаем тихо. Или как?
– Да, конечно, ты прав. – Она потянулась к ножнам.
– Стоит ли пачкаться? Он безобиден. – В самом деле, неохота убивать этого хрюшу.
– Ну ладно… – Маша с сожалением задвинула клинок обратно.
Затем, подскочив, со всей дури зарядила сапогом по ребрам. Охранник еще больше покраснел, со злобой глядя на нас, но не издал ни звука. Это удивило. Что-то не так.
– Эй, жиртрест! Отпирай все ворота! Посмотрим, что здесь ценного.
– Ключи… ага… сейчас… конечно… – со стоном поднявшись на колени, он сунул два пальца в рот.

Мощному свисту позавидовала бы сирена противовоздушной обороны. Вот, сука! Точный удар приклада – как учил Егорыч – восстановил режим тишины. А ведь Маша права, надо было сразу мочить козла. Что-то в последнее время ты становишься сентиментальным, Санек. Завязывай-ка с милосердием, вредным и никому не нужным в постапокалипсисе.

Неожиданно ближайшие ворота отъехали в сторону. Там, среди ящиков с припасами, накрытый стол, а за ним пособники оккупантов, судя по всему, уничтожали припасы армии США методом пожирания. Человек шесть. Удивленные рыла повернулись к нам. Не дав опомниться, мы с Машей одновременно начали стрелять. Бутылки водяры, банки тушенки, коробки сублиматов разлетались под шквалом огня.

Пороховой дым рассеялся, шесть нашпигованных пулями трупов застыли в причудливых позах,. Ништяк. Я сменил магазин, оборачиваясь к толстому. Тот, подвывая, на четвереньках отползал в сторону. Щелчок затвора, патрон мягко нырнул в ствол. Бах! Мозги нелепой кляксой разметало по пандусу. Склонившись, обшарил карманы пальто.

– Пора проверить, что хранится в местных закромах! – Побренчав ключами, я подмигнул Маше.
Все складывалось просто чудесно.